Русские пришли

Что и когда скрывать?

По поводу третьей эмиграции говорят, что выплеснув за пределы страны сотни тысяч недовольных граждан, советские власти уступили Западу и невольно раскрыли перед ним очень многие слабости СССР, что эмиграция — дело вынужденное, что никогда Москва добровольно не пошла бы на то, чтобы правда о положении страны разнеслась по всему миру. Ведь мы знаем, с какой тщательностью советские власти всегда скрывали от внешнего мира слабости своей системы.

Казалось бы, верно. Разве не выдавал Советский Союз себя за страну изобилия в период самого страшного голода, разве не трубил о свободе и счастье своих граждан в самый разгар сталинского террора?

Однако дезинформация, дезориентация противника не всегда и не обязательно должны основываться на украшательстве и на прямом обмане. Умело поданные и ловко истолкованные слабости и правда могут быть действенным орудием стратегической лжи.[63]

В прошлом Советский Союз хотел скрыть свою слабость, полагая, что она могла ввести в искушение его более сильных противников. Приукрашивал он себя также ради доверчивых обожателей первого государства рабочих и крестьян.

По мнению многих осведомленных людей, соотношение военной мощи между СССР и Западом таково, что (если учесть целый ряд факторов, помимо чисто военных) Советский Союз может попросту в любую минуту стереть с лица земли все цивилизованные страны.

Почему он этого не делает? Ведь, казалось бы, чего тянуть? Верно. Но даже полная победа не дастся Москве без потерь, а потери потерям рознь. Несколько десятков миллионов граждан — не проблема. На то и война. Разруха и голод, влекущие за собой гибель миллионов и миллионов — с этим тоже можно смириться.

Есть, однако, риск, на который ни один ответственный государственный и политический руководитель, особенно руководитель социалистической страны, не может идти. Это риск потерять власть.

Если в потрясениях, вызванных войной, нынешние руководители СССР, добившиеся своего положения долгими годами служения народу, вдруг окажутся не у дел, то, согласитесь, история потеряет смысл. И все надо будет начинать сначала.

Затевать войну в таких условиях было бы чистым авантюризмом. А чтобы не начал ее противник — либо спохватившись, пока есть еще какой-то шанс, либо от отчаяния — все равно пропадать, надо его заставить на что-то надеяться, терпеть, сдавать позиции постепенно. И все время строить планы. Надо его перевоспитывать. Тогда он окажется частью советской системы, сам того не заметив.

Для этого внешнему миру следует вложить в мозги ложную и утешительную идею, способную его усыпить, вселить надежду, увести в лабиринт иллюзий.

Поняв свою обреченность, евреи в лагерях смерти бросались на своих палачей. Но лишь тогда, когда понимали, что ведут их не в душ. Такого бунта Запада нельзя допустить. Нельзя также, чтобы поняв опасность, Запад начал наверстывать упущенное. Если чудовищный разрыв между военной мощью СССР и его западными противниками начнет сокращаться, то из страха потерять свое превосходство, Советы могут ударить. Они, конечно, за мир, но не ценой отказа от мирового господства.

А потому сегодня именно экономическая слабость СССР, надежда на его крах парализует Запад, позволяет Москве вести успешную игру.

Приняв за аксиому, что СССР такая же страна, как любая другая, столь же зависимая от своей экономики, можно строить планы на десять-пятнадцать лет вперед. Ожидается, что СССР постепенно включится в мировую экономику и примет ее правила игры. Или, что экономически могучий Запад, помогая экономическому дебилу СССР, сможет взять советское руководство за горло. Но за какую часть тела будут к тому времени советские руководители держать своих западных партнеров?

Считая СССР такой же страной, как всякая другая, иные западные политики спокойно взирают на сверхвооружение и территориальные захваты Москвы. Пусть! Им скоро будет нечем кормить свой народ!

Но у советской власти взаимоотношения с народом совсем особые. Советская система в благосклонности населения не нуждается, его недовольство и ворчание допускаются в довольно широких пределах. Страна живет по законам концлагеря. Нечего жрать? Обойдутся!

Зададим себе наивный вопрос:

Руководители СССР сумели создать невиданную в истории, не имеющую себе равных в мире военную машину, их разведка проникла повсюду, они могут влиять на политику фактически всех стран мира, в дипломатической игре они постоянно обыгрывают своих партнеров. Почему же эти люди не могут решить простейших вопросов своей экономики, накормить свой народ, одеть его и обуть? Если в других областях они доказали свое умение, так, может быть, это вовсе не неспособность, а нежелание? Или равнодушие?

Уже руководители Гарвардской экспедиции утверждали, что общедоступное медицинское обслуживание чуть ли не символизирует в глазах всего мира Советский Союз. Все годы советской власти величайшие успехи в этой области были постоянной темой московской пропаганды. И впрямь, кадры медработников постоянно растут, и в случае войны будет кем укомплектовать военные госпитали. Ну а как с конечным результатом такого бурного роста? Как со здоровьем народа?

А со здоровьем народа, оказывается, плохо. Растет смертность, особенно угрожающе — детская смертность. Народ хиреет и вырождается.

Соблюдая все правила объективности, то есть пользуясь официальной советской статистикой и не делая никаких собственных выводов, английский специалист, по советскому здравоохранению Кристофер Дэвис и американец Маррей Фешбах, знаток демографических процессов в СССР, написали для Отдела переписи Министерства торговли США исследование «Рост детской смертности в СССР в 70-е годы».[64]

Изучая официальные советские данные о здравоохранении и смертности, Дэвис и Фешбах никаких поправок не вносили, хотя можно легко допустить, что все, касающееся размаха медицинской помощи, будет завышено, а все, касающееся смерти, — занижено. Но есть, очевидно, известный предел, после которого подтасовка цифр уже не работает.

По официальным советским данным, с 1970-го по 1975 год детская смертность увеличилась на одну треть. После 1975 года данные перестали публиковаться. Маррей Фешбах подсчитал: в 1980 году на тысячу детей до одного года в СССР умирало 40. В Западной Европе и Соединенных Штатах — 13.

Почему же умирают дети в СССР?

Первую причину авторы видят в отвратительном качестве молока, вторую — в болезненном состоянии женщин, делающих в среднем от 6 до 8 абортов в течение жизни (и это по официальным данным!) Для сравнения: в США на одну женщину приходится за жизнь 0,5 аборта.

Еще причина: во время беременности многие женщины продолжают выполнять тяжелые физические работы. Живя в чудовищных бытовых условиях, лишенные элементарной гигиены, измотанные бесконечными абортами, они производят на свет заморышей.

Но рост детской смертности — не изолированное явление. Он связан с ростом смертности вообще. В чем ее причины?

Первая — алкоголизм. В пересчете на сорокапроцентный алкоголь, в СССР потребляют вдвое больше спиртного, чем в США и Швеции, где пьют вполне солидно. А семья советского городского жителя тратит в неделю на водку столько же, сколько американская семья тратит на еду. Даже советским статистикам не приходило в голову объяснить это особой праздничностью советского быта.

Кроме того, алкоголь — наиболее частая причина болезней женщин. В Литве, например, алкоголизм матерей и будущих матерей — причина 50 процентов смерти детей.

Неужели не может советское правительство что-то сделать, чтобы сократить пьянство? Смогло же царское правительство, имея монополию на торговлю водкой, объявить сухой закон во время первой мировой войны!

Но в СССР водка — единственное средство для выкачивания из населения излишков бумажных денег. Ничего другого государство ему предложить не может.

Вторая причина высокой смертности в СССР — отравление окружающей среды.

Третья причина — несчастные случаи. И на производстве, и в быту. А дорожные аварии? Машин в Советском Союзе в десять раз меньше, чем в США, а количество несчастных случаев на дорогах одинаковое. Чаще всего виной алкоголь.

Авторы отчета указывают на то, что советское здравоохранение расширяется, но не улучшается, бюджет его сокращается в то время, как в США растет.

Зато в СССР вдвое больше медработников, чем в США. Будет чем комплектовать штаты военных госпиталей в случае чего.

Зато в мирное время в госпиталях не хватает белья, хирургических инструментов, лекарств. А в детских больницах — грязь, холод, инфекционные болезни.

А Советский Союз тем временем строит в странах Третьего мира госпитали, обеспечивает их всем необходимым: инструментами, медикаментами, бельем, врачами.

Что это: природная русская доброта? Традиционный страх перед окружением? Экономические императивы? Нет. Это можно объяснить лишь тем, что Советский Союз — не такое же государство, как всякое другое, а государств о-монстр, для которого здоровье собственных граждан, их судьба не имеют никакого значения.

«За счастье детей, за мир!»