Рыжий и черный

Глава 32 День четвертый. Трущобы

В поисках дома, в котором жил Тамиш Мактир, Одли с Вик забурились в откровенные трущобы. Бдительного Неша в паромобилем оставили на улочке, идущей к заводу, а сами пошли какими-то узкими, вонючими проходами между домами. Кое-где даже солнечного света не было — так плотно смыкались крыши над головами.

Одли постоянно напоминал:

— Вики, держись середины улицы.

Если это были улицы, то Вик — матрона небесная! В некоторых проулках лежавшие на земле непонятные типы даже ноги под себя подгибали, чтобы Одли их не отдавил. Кисло воняло потом, тухлятиной, распаренной капустой и рыбой. Подошвы ботинок то и дело скользили на чем-то склизком. Думать, что это было, не хотелось. Надеяться, что тут нет крыс, было глупо, и Вик все сильнее сжимала челюсти — боялась, что может не сдержать страх и опозориться перед Одли. Крыс, особенно крысиного короля, она боялась с детства.

— Не верти головой — мы тут свои и идти имеем право. Заподозрят, что мы не местные — отправят в ближайшую канаву. Во всяком случае попытаются.

Она молчала — понимала, что Одли виднее. Лео тут где-то живет, и он ходит в форме, но считается своим. И Алистер тоже тут свой… Вот и они свои — знают, куда идут. Таких тут не трогают.

Их провожали долгими оценивающими взглядами из погруженных даже днем в полумрак подворотен. Им свистели вслед, словно пытаясь спровоцировать. Вик спиной чувствовала чужие, липкие взгляды — она не удержалась и зажгла на руке эфирный светляк. Свисты моментально стихли. Магов боялись все.

Ощущение безнадеги плотным коконом окутывало Вик и проникало в душу, разъедая её, как местный смрад пропитывал её одежды. Если убитая девочка была из этих трущоб, то полиции никогда, ни за что не узнать её имя и не сообщить родным о ее смерти. Да, в завтрашней утренней газете дадут объявление со снимком девочки и просьбой откликнуться знавшим её, но местная публика не читает газет. Если газеты и попадают к ним, то они их тут же кидают в бочки, поддерживая огонь для согрева по ночам. Да, оператор вычислителя обещал к вечеру напечатать тысячу копий фиксограмм девочки, которые потом расклеят по городу, но сюда, в эти трущобы, никто из расклейщиков и не сунется. Безнадежно… Абсолютно.

Одли, переходя улицу шириной ровно в одну телегу, пробормотал:

— Хорошо, если начинания нериссы Идо помогут этому району.

Вик не сдержалась и сказала то, что действительно думала:

— Тут никакая ночлежка и приют не спасут.

Одли скривился:

— Думаешь, красный петух будет надежнее?

Вик не выдержала и передернула плечами:

— Не дай боги! Тут же жертв будет… Страшно представить! Тут надо все сносить и строить заново.

Одли посмотрел на неё, как на любимого, но крайне глупого ребенка:

— Землевладельцы на такое не пойдут — сперва надо будет выселить жильцов, а тут в каждой комнате по десятку бывает… Тут же вспыхнет такой бунт, что спаси и сохрани Аквилиту! Красный петух надежнее… И нежелательнее, конечно. Тут нет выхода, Вики, увы.

Откуда-то издалека донесся бой часов — полдень. Сейчас на площади Воротничков, куда Алистер не хотел везти Вик, боясь шокировать её, собрались лер-мэр, Эван, нер Эртон, которого Вик даже не пришлось уговаривать, нерисса Идо и Лео. Может, даже Брок приехал. Хотелось надеяться, что их совместных усилий хватит вычистить этот район. Не красного же петуха тут выпускать…

Вик устала — приходилось идти то под гору, то снова забираться вверх. Хотелось есть и пить.

Одли с почти отческой улыбкой посмотрел на неё:

— Почти пришли, Вики… Жалеешь, что не на площади Воротничков?

— Нет, — призналась Вик. — Тут я чувствую себя нужнее, хотя ощущение безнадежности поисков не отпускает. Хуже того — нарастает.

— Угу, — согласился Одли и тут же утешил: — ничего, и не такие клубки распутывали! Прорвемся!

И Вик с улыбкой ответила:

— Прорвемся! — ответ она уже заучила, служа под командованием Одли.

— Видишь, ты сама все знаешь и понимаешь! — он остановился перед рассохшейся, давно некрашеной дверью, ведущей в трехэтажный, кособокий, почти полностью деревянный дом: — кажись, пришли!

Он с силой дернул на себя дверь — та со скрипом, обдавая застоявшимся, влажным воздухом открылась. Одли по примеру Вик зажег над собой светляк и отважно шагнул в темноту узкого подъезда, поднимаясь по дощатой лестнице на второй этаж. Вик пошла за ним, памятуя, что прикасаться к перилам нельзя. И надо тщательно проверять каждую ступеньку на прочность перед тем, как поставить ногу — провалиться тут можно было только так. Кажется, весь дом держался только на молитвах местных жильцов, которым некуда идти. Откуда-то снизу их догнал женский недовольный крик:

— Эй! Куда ломитесь! А ну живо вернулись, пока я псов на вас не спустила!

Ну кто бы мог подумать, что в подобном доме может быть придверник! Или сама хозяйка проживала тут же на первом этаже? Уж больно грозно выглядела женщина неопределенного возраста — ей легко могло быть за сорок, как и, к сожалению, лет двадцать пять-двадцать шесть. Она уперла руки в бока и требовательно ждала, когда Одли развернется к ней.

— Инспектор Одли, Управление полиции по особо важным делам! Мы в комнату Мактира.

— Дык нет его! — поняв, что полицейские не собираются к ней спускаться, она сама принялась, тяжело прихрамывая на одну ногу подниматься наверх: — с первицы нету. Как ушел на заводу свою, так и нету. Загулял поди.

— Загулял? Сильно пил? — влезла с вопросом Вик, ловя гневливый взгляд женщины.

Та, игнорируя Вик, представилась Одли:

— Я нерисса Харрис, хозяйка этого дома, значится. — она поправила на груди старый платок, серый и застиранный, как и её платье. — И отвечать вам я не обязана! Но токмо в защиту жильца, скажу: Мактир — хороший мужик. Не сильно он и пьющий. Не побольше, чем все.

Одли тут же сказал:

— Мактир найден мертвым пару дней как. Мы с констеблем Хейг занимаемся расследованием его убийства.

— Батюшки-светы, че деется то! За что Тамиша-то… Он работящий был, любову себе нашел, и тут надо жеж… — Харрис трясущейся рукой наложила на себя святой треугольник. — Пойдемте… Покажу вам комнату, где он, значится, жил… Ну надо жеж… Теперь жильца искать придется.

Вик, помня, как быстро сдавались комнаты в Аквилите, сказала:

— Не раньше, чем мы обследуем комнату и найдутся родственники Мактира.

— Вот жеж, балаболка! — не сдержалась Харрис. — Кто ваще тебя взял в пилотки?

Вик твердо сказала:

— Кто надо, тот и взял. Не отвлекайтесь. Вы сказали, что у него любовница была. Вы её знаете? Видели? Как с ней можно встретиться?

Харрис прищурилась, но все же стала отвечать, обойдя Одли в узком, темном коридоре и направляясь к двери комнаты Мактира:

— Не видела. Ни разочку. Мактир — воспитанный мужик. Он сюды шала… Любовю свою не водил — знал, что с лестницы обоих спущу. Я свои права знаю: живешь один — платишь один. Притащил любову — плати за двоих, меня не колышет жар в штанах! Так что Мактирову любову я не видела. Но я же не дура — если мужик стал по ночам пропадать ночь через ночь, ясно жеж — любову нашел.

Вик поддела её:

— Или стал ходить в ночные смены на заводе.

Харрис бросила на неё высокомерный взгляд:

— Балаболка! Все знають — на Чандлеровском нет ночных смен. Там управляющий удавится за ночные — там жеж платить надо больше. Нет там ночных. К любови ходил Мактир. И я понимаю его — мужик был самый сок. Непьющий, работящий, а то, что татуированный, как каторжанин — дык не доказано, что он того самого… С каторги сбежал. Не доказано, что душегубец был. — Она сняла с пояса большую связку ключей, поперебирала её, а потом, найдя нужный ключ, открыла дверь комнаты: — Туточки Мактир жил.

Она первой заглянула в комнату и охнула:

— Батюшки-светы… Да что ж это деется…

В комнате был погром — все вещи с полки, стола и кровати (больше тут ничего из мебели не было — просто не уместилось бы) валялись на полу, а у подоконника узкого, подслеповатого окна еще и пол был разобран — кто-то тут искал тайник, и, кажется, выпотрошил его. Во всяком случае под половицами ничего не было, кроме чистого квадрата в виде книги или тетради в окружении пыли. Одли поднял с пола колченогий табурет, поставил его у двери и посадил на него Харрис, занимая её делом — рассматриванием снимков трех убитых древолюбом, — пока сам и Вик тщательно все снимали на фиксатор и осматривали.

Ни-че-го. У разгромивших комнату Мактира была фора в три дня, чтобы забрать нужное и уничтожить все улики. Харрис клялась и божилась, что никого лишнего эту седьмицу не видела, лично бы собак спустила на того, кто посмел тут красть у неё! А соседи… Что соседи? Поспрашивайте сами, конешн, она мешать не будет. По её виду было ясно — с расспросом соседей тут мрак.

— Будем звать сюда экспертов? — тихо спросила Вик у Одли. Тот поморщился и признал очевидное:

— Чтобы их тут зарезали? Да и… Бесполезно это. Тут ничего не осталось. Знать бы еще, что Мактир тут мог прятать.

Харрис неожиданно вмешалась — вот уж кто балаболка, а отнюдь не Вик:

— Дык… Кузнец он был. Хороший кузнец.

— Рунный? — обернулась на неё Вик, и Харрис кивнула:

— Агась. — она аккуратно сложила снимки и вернула их Одли: — не видела ни девочку, ни мальчишку. За что ж их так…

— Узнаем, — только и сказал Одли. Вик хотелось верить, что именно так и будет. Не только узнают, но и найдут и отдадут под суд.

Приходить в морг на опознание Мактира, Харрис отказалась наотрез, заявив, что у того родственники наверняка есть, вот пусть они и разгребают кашу с похоронами. Как это связано с опознанием, Вик не поняла, но Одли настаивать не стал — знал, что подобные Харрис дальше своего квартала не ходят: боятся оставлять свою собственность без присмотра.

Расспрос соседей Мактира ничего не дал — если пьяные в хлам уже а полдень мужчины и их перепуганные жены с цепляющимися в юбки детьми мал-мала меньше что-то и знали о вломившихся в комнату Мактира, то благоразумно молчали, боясь за свою жизнь и крышу над головой.

Выйдя на улицу, и морщась от яркого после сумрака дома солнечного света, Вик выругалась:

— Бешеные белочки…

Одли кивнул:

— Вот-вот, целый дивизион. — он оглядел улицу в поисках опасности, не обнаружил её и предложил: — пойдем до Неша.

Вик, хорошо запомнив дорогу, пошла в этот раз первой, пытаясь собрать воедино мысли. Хотелось их сверить с догадками Одли — должно же у него быть свое ви́дение случившегося?

— Одли…

— Да?

— Ты заключение Вернера о смерти Мактира читал?

— Ты о размозжённых мягких тканях и возможной самоампутации конечностей?

Вик подтвердила:

— …и о смерти от кровопотери. Ты прессы видел в цеху?

Одли скривился, становясь похожим на сушеную сливу:

— И ремней там для удушения Форда на любой вкус. Только без хоть какой-то мал-мало-мальской зацепки, показаний свидетелей или совсееееем крошечной улики, нас не подпустят ни к прессам, ни к цехам вообще. Сайкс ясно дал понять — Мактир работал за токарным станком, возле пресса ему делать было нечего. Даже если принять во внимание случайную травму на производстве — ну, затянуло правую руку под пресс, размозжило кисть… То левую-то руку по самый локоть того-самого. Так случайно под пресс не попадешь. Это же как нужно извернуться, чтобы руку под локоть сунуть…

— Только специально.

— Согласен. Если Мактира убивали там, то столько крови фиг замоешь, где-нибудь да и останется. Эксперты найдут, но сперва нам нужно хоть что-то, чтобы иметь право запустить туда экспертов.

— Бешеные белочки, — выдохнула Вик. — Будем смотреть, что происходит на заводе по ночам? Не к «любови» же Мактир по ночам шлялся. Меня эти отлучки в сочетании с якобы сокращением часов смены немного напрягают.

Одли кивком подтвердил её предложение. Вик мрачно замолчала — сегодняшний вечер из-за приема лер-мэра ей придется пропустить, и ночь, возможно, тоже. Как же все не вовремя.

К Нешу, сидевшему на капоте паромобиля и задумчиво точившему пирожок с капустой, они вернулись через час. Констебль спрыгнул с капота, подал Вик и Одли бумажный кулек:

— Не гавкали — проверял. Только на грядке от гусениц отбивались.

Вик с усталой улыбкой поблагодарила его, беря пирожок:

— Спасибо, Питер.

Одли тоже не побрезговал, за один укус заглатывая почти половину.

Неш, снова запуская лапищу в кулек и вылавливая там очередной пирожок, спросил:

— Чего хорошего скажете? Дальше продолжаете опрос или едем к нериссе Идо?

Одли переглянулся с Вик и сказал:

— Наверное… К Идо. Тут уже точно бесполезно. Потом Алистера и Лео сюда направлю — у них тут свои информаторы есть, пусть поищут на всякий случай «любову»…

Неш удивленно приподнял брови в ответ на несдержанный смешок Вики, но Одли ничего пояснять не стал. Констебль понятливо засунул в рот последний кусок пирожка и пробурчал, вспоминая:

— Я тут такое видел! Мимо проехал паромобиль принца вернийского! На гору… В сторону завода.

— Что? — Вик чуть пирожком не подавилась. Все же… Все же нер Чандлер не просто так сидел в заводской конторе!

— Наши были? — уточнил тут же Одли, тоже явно вспоминая слова охранника на проходной.

Питер подтвердил:

— На хвосте сидели.

Одли довольно улыбнулся:

— Значит, поменяются с дежурства — расспросим о поездке.

Вик нахмурилась, вспоминая — что-то уже она о планах принца слышала.

— Тут на днях забегал Ренар Каеде… Он говорил, что у принца Анри какой-то совместный проект с керой Риччи, сестрой Грега. Может, поездка принца с этим связана? Если, конечно, он точно ездил на завод…

— Ездил, ездил, куда ему тут еще ездить? Не с благотворительными же визитами он тут находился. И приплыл он в Аквилиту шестого вьюговея — аккурат седьмого все и завертелось. Очень странное совпадение. — Одли, распахивая перед Вик дверцу паромобиля: — садись, поедем к Идо.

Когда Неш еле влез на место водителя, Одли распорядился:

— Давай на площадь Воротничков, там нас подождешь, пока мы с Вик сходим к Идо. Так ведь?

Она кивнула:

— Так…

Одли принялся перечислять свои планы на сегодня, словно ждал одобрения Вик:

— К шести отправлю команду Себа к проходной — пусть всех заводских тормозят и расспрашивают об убитых. Успели бы распечатать фиксы всем констеблям… А сам подниму егерей — пройдемся вдоль заборчика завода — проверим, не перетаскивали ли трупы по ночам в лес. Будет хоть капля крови — будет законное право поставить завод на уши. — Он мечтательно добавил: — а то, может, и контрафакт какой-нибудь по ночам там производят да через лес увозят. Посмотрим… — он скосил взгляд на Вик и хмыкнул, заметив, как помрачнела Вик: — девочка, чего такая кислая?

— Я обещала вечером быть на приеме у лер-мэра… — сказала она очевидное.

Одли её не понял — отмахнулся:

— Пфе… Вик, все на свете не успеешь. Умей распределять задания и делегировать… Станешь инспектором, будешь вести по три-четыре дела сразу — сама везде не успеешь. Или ты переживаешь, что отлыниваешь от дела?

Она хмуро кивнула:

— Сейчас расследование важнее. Тут каждый час на счету… Но и на приеме я должна быть! Я должна быть хорошей лерой.

Одли снова фыркнул — вот любит он это делать!

— Ффф, сказал же — все на свете не успеть. Тут выбирать приходится, что важнее. Никто ж, даже комиссар не поставит тебе в упрек, что ты упускаешь те же домашние дела, например.

Вик с грустной улыбкой сказала:

— Забываешь, Одли… Я женщина. Женщина по мнению общества должна успевать вести дом, заниматься детьми и благотворительностью…

Одли пожевал губу, а потом выдал:

— Комиссар… То есть Эван… С тоски с тобой повесится, если ты станешь приличной домохозяйкой. Он же знал, кого выбирал в жены. Он точно такого от тебя не ждет. Но если станешь хорошей хозяйкой, факт, нервы у комиссара будут целее. Хотя не факт… Ты везде найдешь себе приключений. Короче, страдаешь, что увиливаешь от службы — есть тебе задание, констебль.

Она сама сказала:

— Поговорить с принцем Анри и выяснить, что ему нужно было в трущобах.

— Точно! Да и вообще не факт, что заводские с нами захотят говорить — это дело не на один раз. И что найдем именно сегодня следы, тоже. И что именно сегодня завод будет работать ночью — тем более. Думаешь, у этого Финча…

Вик нахмурилась и поправила Одли:

— Мне все же кажется, что тут скорее Сайкс при деле, чем Финч. Финч сидит в конторе, от него полк рабочих можно скрыть. А вот от Сайкса в цеху ночную работу никак не спрятать. — она потерла висок и тут же опровергла свою версию с непричастностью Финча к случившемуся: — Хотя от Финча не пройдет лишний расход материалов.

Одли закончил свою мысль:

— Короче, может быть так, что у Финча-Сайкса и даже Чандлера, нет запасного Мактира. Или они после нашего сегодняшнего визита предпочтут затаиться.

— Вариант, — согласилась Вик.

Инспектор довольно хлопнул её по плечу:

— Видишь, нечего переживать, что сегодня увиливаешь от службы. Разговорить принца о его возможных планах на завод будет потруднее, чем опросить рабочих или пошляться по кустам вдоль заводского забора.

Неш вырулил на площадь Воротничков, и припарковался у фонтана, чуть не заезжая на бордюр. Вик оглядела площадь и с удивлением заметила, что Эртон со своим фиксатором — огромным, с тремя вертящимися, меняющимися объективами, — задумчиво ходил по площади и делал снимки детей.

— Однако… — она сама вышла из паромобиля — Одли не успел открыть ей дверцу, — и направилась к Эртону:

— Добрый день, нер Эртон!

— И вам… — отозвался мужчина, делая снимок и отпуская стайку позировавших ему детей прочь. — Спасибо за приглашение сюда — любопытный и многообещающий проект представили сегодня герцог, ваш муж, и нерисса Идо. Очень-очень-очень интересно, во что это все выльется.

Вик хотела спросить его, как все прошло, но тут на площадь со стороны трущоб выехал довольно крутой паромобиль. Эртон хищно развернулся и сделал пару снимков, пока тот не скрылся за поворотом, уезжая в сторону реки.

— Это же… — начала Вик, и Эртон кивнул, разворачиваясь к ней:

— …паромобиль принца.

— Не знаете, что он тут делает?

— Знаю. Только вам… — он потер лоб, отправляя шляпу на затылок. — Впрочем, вы же констебль. Вас сложно шокировать. Говорят, принц пытается впечатлить свою экстравагантную любовницу-механика. Носится по Аквилите в поисках рунных кузниц, кузнецов и хороших заводских площадок. Почему-то отдает предпочтение именно этой части города, хотя за Полями памяти найти хороший завод проще. — он заметил, как задумалась Вик, и улыбнулся: — вам это о чем-то говорит?

Она промолчала — пожалуй, о таком стоит поговорить с Грегом. Его такие слухи о сестре не порадуют.