Смерть — единственный конец для злодейки (Огрызок по 212 главу)

Том 1 Глава 208

Герцог рефлекторно посмотрел на свою чашку. На прозрачной поверхности чая отражалось его окаменевшее лицо. В этот момент ему послышался чей-то голос.

— Когда вы будете проводить время с ней… Загляните в её чашку чая, отец.

'Ох.'

Герцог проглотил почти вырвавшийся вздох.

Он совершенно забыл о том, что сказала Пенелопа перед тем, как сбежала из дома.

'Зачем Пенелопа сказала мне это?'

Замешательство нахлынуло приливной волной. Герцог тогда сам инициировал разговор. Почему-то ему неожиданно захотелось пообедать с Пенелопой. Поэтому он позвал ее в оранжерею. После этого они поговорили о…

'Прогулка.'

Да, они говорили об отъезде Пенелопы, и под предлогом выхода из особняка он в итоге сказал, что поможет ей, даже если она сбежит из дома.

Ему было невыносимо видеть, как ребенок продолжает терять вес день за днем после церемонии совершеннолетия, поэтому, проведя бессонную ночь, он принял решение помочь ей.

Он взглянул на чай, как и сказала Пенелопа.

По его спине пробежал жуткий холодок. Если бы она была человеком, она бы никак не могла не отражаться в чае.

Конечно, если оно — человек…

'Что, черт возьми, сидит передо мной?'

Из-за бесчисленных тестов он уже был уверен, что Ивонна — его биологическая дочь.

Не считая внешнего сходства с его покойной женой, у неё были все родинки и воспоминания, она знала о секретах, информацией о которых могли обладать только он и она.

Это нельзя было подделать.

Если бы не Пенелопа, он бы без колебаний объявил о том, что его дочь вернулась.

'Пенелопа. Когда она узнала об этом?'

Как она выглядела, когда говорила это? Как ни странно, воспоминания об этом обеде были туманны. У него шла кругом голова.

Наконец, он смутно вспомнил образ встревоженной Пенелопы, несколько раз колебавшейся, но все же произнесшей эти слова, убежав из оранжереи.

— Будь осторожен с ней, отец!

Примерно в то время, когда он вспомнил это.

— …Пускай мне грустно, это всё к лучшему. Видимо, Леа любит Пола достаточно сильно, чтобы сбежать вместе с ним.

— …

— Теперь они всегда будут вместе… Герцог?

Её оклик привел герцога в чувство.

— А…

Когда он поднял голову, Ивонна перестала щебетать и посмотрела на него большими глазами. Это было лицо милой Ивонны, однако по какой-то причине по его шее заструился холодный пот.

— Прости. О чем мы говорили?

— В чае что-то есть?

— Хм?

— Вы всё время смотрите на чай.

Ивонна не улыбалась.

Герцог сжал кулаки под столом.

— Эм, нет. Я вдруг вспомнил кое о чем…

— У вас проблемы? Вы плохо выглядите, — сразу забеспокоилась Ивонна.

— Всё нормально. Спасибо за твою заботу.

Герцог поднялся со своего места, стараясь не выдать себя. Тр-р-р-.

— Мне нужно кое-что сделать, так что я пойду. Давай выпьем чаю в следующий раз.

— Что, уже?

— Невежливо слишком долго надоедать больному человеку.

Затем он попытался выйти из-за стола. Но еще до того, как он сделал шаг, его поймали за рукав.

— Герцог… я…

Когда он оглянулся, Ивонна посмотрела на него так, будто хотела что-то сказать. Взгляд герцога, направленный на край его рукава, непроизвольно похолодел. Ивонна нерешительно открыла рот:

— Вы… спрашивали, не хочу ли я чего-нибудь.

— Ох, да.

Лишь тогда герцог расслабил свое застывшее лицо и улыбнулся.

— Ты уже подумала, чего хочешь?

— Мне не нужно никаких вещей, я просто хочу выйти.

— Выйти?

— Да, я приехала сюда внезапно, не попрощавшись с людьми из моей родной деревни. После болезни я поняла, что скучаю по ним.

По совпадению, это было то же самое, что просила у него Пенелопа во время их последней беседы.

— Ты все еще плохо себя чувствуешь. У тебя много времени, так что ты сможешь поехать туда, когда поправишься.

— Н-но там остались сироты, о которых я заботилась. Я волнуюсь, что они голодают, пока меня нет. Прошу вас.

Ивонна нежно сжала руку герцога, ведя себя самым милым образом. Однако герцог не мог оторвать глаз от пустой чашки.

'Она не сделала ничего плохого, как Пенелопа, и я не могу придумать, как еще запретить ей выходить на улицу.'

После недолгих размышлений герцог строго ответил:

— …Я найду для тебя сопровождающего.

— Нет, я могу быстро съездить сама.

— Но за пределами особняка опасно, Ивонна. Как девушка может уезжать куда-то одна, без сопровождения?

— Я всю жизнь жила за пределами особняка.

Она говорила немного угрюмо. Лицо герцога исказилось, когда он понял, что она имела в виду. Драгоценная Ивонна, которая должна была расти в достатке и жить лучше всех в мире. Младшая дочь, которая никогда не должна была узнать, что такое несчастье.

Маленькая леди Эккарт никогда не болела, пока находилась на его попечении.

Представляя, что она живет в грязном и опасном месте, о котором ей никто не рассказывал, он так тосковал по дочери, что даже привел Пенелопу, но чувство вины никуда не исчезло.

— Я в порядке, отец.

Ивонна светло улыбнулась герцогу, словно зная, что он чувствует.

Посмотрев в теплые голубые глаза герцог через некоторое время произнес:

— Ты поедешь в повозке, которую я тебе дам. Больше я тебя ни к чему не буду принуждать.

— Так и сделаю.

— Обязательно возвращайся до заката.

— Да.

Ивонна снова улыбнулась.

Герцог вновь взглянул на прекрасное лицо дочери, по которой он так скучал.

— Хорошо, отец, — уверенно повторила она.

— Подготовь всё к поездке Ивонны, — отдал герцог дворецкому короткий приказ, вернувшись в кабинет.

— Да, сэр.

Мгновенно ответив, дворецкий воспользовался случаем и спросил герцога:

— Как… прошла беседа с леди Ивонной?

Герцог повернулся к дворецкому. Окруженные морщинами глаза светились слабым ожиданием. Не только герцог и двое его сыновей ждали его потерянную младшую дочь.

Хотя это было жестоко по отношению к Пенелопе, все, кто помнил детство Ивонны, с нетерпением ждали ее возвращения.

— Феннель.

Вместо ответа герцог суровым тоном назвал имя дворецкого.

— Да, герцог.

Верный слуга, служивший ему в течение долгого времени, быстро распознал признаки недовольства своего хозяина и склонил голову.

Герцог тяжело обронил:

— Организуй за ней слежку.

— Что? Почему…

— Вызови мага, который может использовать магию слежения.

Глаза дворецкого задрожали.

Однако герцог продолжал.

— Собери всех волшебников вместе с 1-й дивизией за особняком. И Дерика, вызови его с помощью магии связи.

Карета для Ивонны подъехала к особняку. Глаза герцога, смотрящего в окно, оледенели.

— Особняк в чрезвычайном положении.

Винтер Верданди, вошедший в верхний переулок на закате, чувствовал себя разбитым. На то была причина — он целый день объезжал страну.

Но он не мог отдыхать. Собранные документы и информацию нужно было классифицировать и интерпретировать древними символами.

Древняя магия — единственное, что может победить Лейла. Однако после ожесточенной войны древние волшебники начали вымирать, а магия, которую они использовали, была погребена в песках времени.

Кроме того, для борьбы с Лейла, которая долгое время наращивала свои силы, требовалось больше, чем просто магия.

Винтер объездил все страны, собирая древние материалы, чтобы восстановить зеркало истины

Даже сегодня он медленно поднимался по лестнице, измученный поисками мифических предметов, которые могли и не существовать.

'Рога Гидры, крылья Палота и вода озера Уртус…'

Это были его сегодняшние трофеи.

Его офис, находившийся в самом темном и дальнем углу верхней улицы, уже был погружен во тьму. Он схватился за дверную ручку, произнес заклинание и открыл замок.

Клац-.

Наружная дверь была зачарована, чтобы никто, кроме обозначенного им клиента не мог открыть её. Это было сделано для предотвращения проникновения нежданного клиента в офис в его отсутствие.

Такого как, например, девушка, которая бессердечно ушла от него, не моргнув и глазом при получении фиолетовых цветов…

Клац-.

Примерно в то время, когда он устало шагнул вперед с таким видом, что было бы не странно, если бы он сразу свалился без сил.

Он замер и резко повернул голову.

— Кто здесь?

Кто-то вышел из темных глубин кабинета, из-за чертежного стола и дивана.

— Ты наконец пришел.

Топ-.

Шаги резко остановились на границе тусклого света, проникающего с улицы.

— Я здесь, чтобы сделать запрос.

В слабом и нежном голосе не было ни тени угрозы. Но глаза странно сверкали в темноте.

— Нет… нет-нет, я здесь для того, чтобы найти то, что потеряла.

— …

— Маркиз Верданди.