Танец с Принцем Фейри

ГЛАВА 8

Атриум пуст. Но дверь прямо напротив меня приоткрыта. Я никогда не видела ее открытой раньше. Я скольжу взглядом между ней и лестницей, огибающей башню.

Я поднимаюсь по лестнице в первую очередь, через две ступеньки за раз. Судя по шуму, либо Лорд Фенвуд ушел с группой людей, либо эта группа была здесь, чтобы убить его за какой-то ужасный поступок, о котором он не счел нужным мне рассказать.

Я выхожу на чердак, готовясь увидеть лорда или Орена, распростертого в луже собственной крови. Но в комнате нет никого — ни живого, ни мертвого. Однако все выглядит так, как будто здесь все разграбили. Дверцы шкафов оставлены открытыми. На полу валяются коробки, содержимое опрокинуто. Эта комната была чем-то вроде мастерской. Здесь есть краски, разбрызганные по полу и все еще в банках. Над головой сушатся травы. Их ароматы смешиваются с запахом древесных опилок и металлическим, резким запахом крови, источник которого я никак не могу найти. Я хочу провести несколько часов, медленно осматривая это личное пространство Лорда Фенвуда. Но времени нет.

Вернувшись вниз, я прохожу через дверь в правое крыло. Там все устроено так же, как и в моих покоях. Правда, вместо кабинета здесь еще одна рабочая комната. Нигде я не вижу множества инструментов, необходимых охотнику. На самом деле, единственное оружие, которое я вижу, это несколько украшенных драгоценными камнями кинжалов. Одного не хватает на ряду держателей.

Однако он сказал, что охотится на фейри. Или это была ловкая ложь доверчивой женщине, которая, как он знал, не станет задавать вопросов? Я ударила руками по одной из столешниц, и банки и сосуды зазвенели, а я выругалась себе под нос. Охотник на фейри? Я должна была знать лучше, чем думать, что такое реально.

Мои сестры были правы, и я ненавижу это. Я ничего не знаю об этом человеке. Но до рассвета узнаю, поклялась я себе.

В конце коридора, в отличие от моего, находится последняя дверь. Она ведет к каменной лестнице, уходящей в темноту. Порыв прохладного воздуха из этих таинственных глубин напоминает мне, что я все еще только в халате и ночной рубашке. Я переминаюсь с ноги на ногу с беспокойством, размышляя, что делать дальше. Куда бы ни пошел лорд, и с кем бы он ни ушел, кто бы ни забрал его, они не могут слишком далеко уйти. Но я уже потратила время, осматривая различные комнаты. Если я вернусь и переоденусь, то точно потеряю еще.

Выкрикивая проклятия, я бросаюсь в один из кабинетов и собираю фонарь, который зажигаю от стоящего рядом огнива. Натянув потуже халат, я снова стою на пропасти лестницы. Я медленно считаю про себя до десяти, чтобы собрать все остатки храбрости, которыми я когда-либо обладал, а затем начинаю спускаться вниз.

Винтовая лестница закручивается сама по себе два, четыре, двенадцать раз. Внизу — длинный туннель, холодный и сырой. Мой свет простирается лишь на несколько шагов вперед. Я чувствую темноту, словно живое чудовище, нашептывающее угрозы из неизвестности. Моя рука слегка дрожит, дребезжа фонарем. Пламя внутри мерцает. Я хватаюсь другой рукой за запястье и держу его крепко. Меньше всего я хочу, чтобы мой единственный источник света погас.

Туннель выглядит как одна из самых старых частей замка, судя по камню и раствору, но я ничуть не беспокоюсь о своей безопасности в нем. На потолке свежие опорные балки. Кто-то поддерживал этот древний проход. Вопрос в том, зачем.

Вдалеке серебристая арка освещена лунным светом — это выход. По мере приближения я слышу голоса, доносящиеся из леса. Я замедляю шаг и опускаю фонарь. Проход медленно поднимается вверх, поэтому на полу больше нет луж. Я замечаю несколько множество отпечатков ног. Я не могу сказать, сколько человек шло впереди меня, потому что пройти по этому проходу в одиночку было бы невозможно.

Но мокрых следов достаточно, чтобы я забеспокоилась, потому что я определенно в меньшинстве.

Я должна повернуть назад. Я знаю, что должна. Но теперь любопытство овладело мной и продолжает толкать вперед. Я пришла за правдой. Я не уйду, пока не получу ее.

Туннель выводит меня в лес. Я дрожу, хотя не могу сказать, от холода или от ощущения того, что я нахожусь под открытым небом. Каждое тенистое дерево смотрит на меня с ожиданием, бледный лунный свет подмигивает, как тысячеглазый зверь в пологе над головой.

Голоса мешают мне прячется обратно в туннель и бежать в безопасное место поместья. Там изношенная каменная дорожка, которая пробирается сквозь деревья, борясь с лесным подлеском. Голоса доносятся с того направления, куда ведет дорожка. Я иду по краю тропинки и вскоре вижу оранжевое мерцание. Я низко приседаю и двигаюсь так скрытно, как только могу, приближаясь настолько, что могу разобрать каждое слово, которое говорят люди, но я не понимаю ни одного из них. Они говорят на странном языке, который я не узнаю.

Эти люди похитили Лорда Фенвуда? Или они его сообщники? Его письмо прозвучало так, будто он знал, что сегодня ночью сделает что-то, за что его убьют. Именно это толкает меня идти вперед. Мне нужна правда от этого человека, хотя бы один раз.

Я подхожу к дереву и прижимаюсь к нему спиной. Люди скандируют. Я вижу их теневые очертания, танцующие в свете костра. Я опускаюсь на покрывало из сосновых иголок, устилающее лесную подстилку. Ползком, как можно медленнее, я подползаю к вершине небольшого хребта.

Тропинка, тянувшаяся от туннеля, змеится через лес и попадает в котловину. По всему периметру круга на хребте высятся деревья. В маленькой долине живут четыре человека.

Нет, не люди, а чудовища.

У одного из них на голове торчат рога, как у оленя. Он проводит пальцами по огню, чудом не сгоревшему, и при этом негромко и густо напевает. Другой мужчина и женщина танцуют вокруг него. Они оба разделись до минимума одежды, и их голая кожа полностью покрыта ярко-фиолетовой краской, узор из вихрей, точек и линий скользит по ним с почти гипнотическим эффектом, когда они двигаются.

У женщины волосы темно-красного цвета, темно-коричневая кожа и крылья, как у бабочки. Мужчина бледен, по обе стороны его лица вьются бараньи рога, а сильные руки заканчиваются костяными когтями. Я содрогаюсь от ужаса. Они поют, визжат и взывают к луне, а она смотрит вниз на то, что я могу описать только как некий темный ритуал.

Эти существа — фейри. Неудивительно, почему Лорд Фенвуд решил, что умрет сегодня ночью. Я определенно не в безопасности. Я должна уйти, пока они меня не заметили. Но присутствие четвертого человека удерживает меня здесь.

Напротив человека, который напевает и играет с огнем, стоит пожилой джентльмен с черными глазами-бусинками и седыми, зачесанными назад волосами. Орен полуобнажен, его грудь тоже разрисована. На спине у него распахнуты два бледных, как у стрекозы, крыла. В горле пересохло и саднит. Легкий горб на спине... Я впустила фейри в свою спальню.

Лорд Фенвуд впустил фейри в свой дом. Должно быть, он узнал истинную природу Орена и планировал противостоять ему сегодня ночью. Я впиваюсь пальцами в грязь и сосновые иголки, сопротивляясь желанию закричать от разочарования.

Противостоять Орену и выдать его за фейри было бы самоубийством, лорд должен был это знать. Отсюда и письмо. Я думаю о его сильных руках, защищающих меня. Что, если он сделал это, чтобы обезопасить меня? Он должен был просто отослать Орена.

Прежде чем я успеваю предпринять какие-либо глупые действия, все четверо поднимают руки и лица к небу и испускают первобытный крик, который резко прекращается. Медленно, благоговейно, все они поворачиваются лицом к хребту напротив тропинки. На валуне, возвышаясь над группой, стоит человек, который, как я могу предположить, является их вожаком.

Он одет в плащ, обильно украшенный полевыми цветами. Его широкая грудь обнажена. На его талии накинута набедренная повязка, которая ничуть не скрывает выпуклые мышцы его бедер. По всему его телу люминесцентной краской нарисовано множество линий и символов. За его спиной, волочась по земле при ходьбе, развеваются оборванные малиновые крылья.

От него исходит атмосфера силы и власти. Он завораживает меня так же, как и пугает. Он подобен ядовитому сквозняку, который обещает быть самым вкусным в мире... ты сознательно рискуете умереть, только чтобы попробовать.

Спустившись к костру в центре поляны, вожак поднимает обеими руками какой-то предмет. Я не могу разобрать, что он держит, пока он не приблизится к свету костра. Мое сердце вылетает из груди и катится вниз, чтобы остановиться у ног этого человека. Лорд Фенвуд мертв. Он должен быть мертв.

Потому что это чудовище фейри держит книгу моей матери.

Сердце колотится, я сгибаю колени, чтобы получше рассмотреть его. Нет, этого не может быть, пожалуйста, пусть это будет не так. Но, конечно, книга имеет слишком знакомые знаки на лицевой стороне и корешке.

Четверо других фейри медленно идут вокруг костра и прикасаются к мужчине, напевая, шепча. Они ласкают его как любовники, как подхалимы, как просители, которые считают его богом. Вождь останавливается и открывает книгу. Его губы шевелятся, но я не слышу слов, которые он произносит. В то же время другие люди снова начинают танцевать. Бледный блондин отрезает косу из-за рога барана и бросает ее в огонь. Человек с рогами отрывает кусок своей одежды и быстро превращает его в пепел. Орен проводит украшенным драгоценными камнями кинжалом по ладони и держит ее над огнем, чтобы его кровь капала в огонь. Огонь меняет цвет, превращаясь из обычного оранжевого в ярко-белый, насыщенный красный, а затем в неестественный черный с фиолетовыми и белыми прожилками.

Затем вожак закрывает книгу и поднимает ее над головой. Я понимаю, что он собирается бросить ее в огонь. Глупый инстинкт защиты потрепанного фолианта берет верх. Я отталкиваюсь от земли.

— Нет, — шепчу я. — Пожалуйста, не надо. — Эта книга — все, что у меня есть как доказательство того, что мать любила меня. Она должна была стать последним подарком от отца. Никто из фейри не замечает меня, стоящего на вершине хребта. Они все слишком сосредоточены на мужчине и книге.

Он начинает двигать руками; гравитация теперь под контролем.

— Нет! — кричу я и бросаюсь вперед.

Фейри поворачиваются ко мне. Я бы застыла от страха, если бы не импульс, который придает мне склон хребта. Я бегу, руки болтаются; я потеряла равновесие. Руки мужчины оставляют книгу, когда я сокращаю расстояние. Все происходит с нереальной медлительностью, пока книга падает в воздухе.

Фейри с крыльями бабочки бросается на меня, но остальные, кажется, слишком ошеломлены, чтобы что-то предпринять. Я уворачиваюсь от женщины и прыгаю за книгой, прежде чем она успевает встретиться с пламенем, но моя нога задевает корень. Моя лодыжка хрустит, я поворачиваюсь. Слишком поздно, я слишком сильно потеряла равновесие. Как мне удалось так быстро сократить расстояние? Как мне удалось так близко подойти к фейри и при этом дышать?

Не то чтобы это имело значение с тем, как я падаю...

Глаза мужчины расширяются, яркий изумрудный оттенок — такой же, как весна, как возрождение самой земли — неестественный, потрясающий. Мы встречаемся взглядами, и у меня перехватывает дыхание. Его ужасающая красота — последнее, что я вижу перед тем, как упасть в пламя, и мир взрывается белым жаром.