Танец с Принцем Фейри

ГЛАВА

2

2

— Что нам теперь делать? — Я смотрю на каждого из них.

— Мы разрабатывали план, — говорит Дэвиен. Его спокойствие неожиданно раздражает.

— Надеюсь, он будет хорошим, потому что я не хочу умирать.

— А я не хочу, чтобы ты умерла. — Мышцы на его щеках напрягаются. — Кроме того, королю не важна ты, ему важна магия внутри тебя. Чем быстрее мы избавимся от магии, тем быстрее ты окажешься в безопасности.

— Тогда, как я понимаю, мы достигли прогресса в этом направлении? — Я смотрю с Вены на Аллору и обратно.

— У нас есть идея.

Хотелось бы чего-то более надежного, чем «идея», но если это лучшее, что у нас есть на данный момент...

— И какая же?

— К северу от нас, на самом краю границ мерфолков, находится Озеро Энойтинг⁶, — говорит Вена. — Туда отправлялись все старые короли перед своей коронацией, чтобы искупаться в водах, ближайших к Древу Предков на краю света. Если что-то и свяжет тебя с силой короля настолько, что ты сможешь передать ее Дэвиену, так это те воды.

Древо Предков, край света. Я не обращаю внимания на детали, которые, похоже, не имеют решающего значения для поддержания моей жизни.

— А Болтов не думает, что мы направимся туда?

— Не подумает, если я скажу ему, что вы затаились здесь. — Аллор пожимает плечами.

— Ты так сильно влияешь на короля. — Я поджимаю губы, чтобы не нахмуриться.

— Я делаю все, что могу. У него нет причин не доверять мне.

— Ты скажешь ему, что мы с Дэвиеном готовимся к нападению? — Ее предыдущее замечание могло быть ловким обходом фейри.

— Конечно, скажу. — Она улыбается шире. — У тебя есть причины сомневаться во мне?

— Достаточно, вы обе. — Дэвиен звучит взволнованно.

Я бросаю на него взгляд. Но он прав. У нас есть другие, неотложные дела. И даже если Аллор не настоящий союзник, я мало что смогу сделать, чтобы доказать им обратное. Это мне уже давно ясно.

— Будет ли Болтов охранять Озеро? — спрашиваю я.

— Это не будет стоить ему сил. Путь туда нелегок. Это было частью испытаний для начинающих королей — пройти через туман с привидениями — обряд посвящения.

— О, есть еще туманы с привидениями, чтобы добраться до волшебного озера и не погибнуть от рук Палачей. Чудесно. — Я складываю руки.

— Если у тебя есть план получше, я с удовольствием его выслушаю. — Дэвиен тоже скрещивает руки, откидывает голову в сторону и смотрит на меня сверху вниз. Почему его самодовольство каким-то образом делает его одновременно и более разочаровывающим, и более привлекательным?

— Ты же знаешь, что нет.

— Тогда решено. Иди и скажи Болтову, что мы предупреждены о передвижении его армий и готовимся к атаке, укрепляя барьеры Дримсонга, — говорит он Аллоре. Затем он обращается к Вене. — Приготовь, пожалуйста, все необходимое для нашего путешествия, а затем сосредоточься на подготовке Дримсонга к тому, что Болтов может принести на наш порог.

Вена положила руку на бицепс Дэвиена.

— Нашему народу для защиты нужен король — настоящий король, воссоединившийся с троицей сил Авинесса. Не беспокойся о Дримсонге и сосредоточься на том, чтобы вернуть себе право первородства, Дэвиен. Вернись к нам завоевателем.

— Вернусь. — Дэвиен встал немного выше.

— Когда мы отправимся? — спрашиваю я.

— Как только сможем. — Дэвиен направляется ко мне. К моему удивлению, он берет мою руку в свою. Я не могу остановить румянец, который поднимается на моих щеках от неожиданного прикосновения. То, что он делает это открыто, кажется еще более интимным и отчаянным. — У нас нет ни минуты лишней.

В течение часа четыре лошади были запряжены. Их седельные сумки полны припасов, которые только-только закончили грузить, когда мы вышли на площадь. Хол и Орен решили остаться и помочь защитить Дримсонг — Орен займется отделкой эвакуационного туннеля, а Хол поможет городской страже. Так что в дороге остались только Шайе, Джайлс, Дэвиен и я.

Полуденное солнце радостно освещает забытый город. Люди по-прежнему занимаются своими повседневными делами, как будто ничего не происходит. На площади все так же идет празднование. Никаких признаков надвигающейся битвы.

— Когда же Вена скажет им? — спрашиваю я Дэвиена, когда мы спускаемся по короткой лестнице к месту, где ждут лошади.

— Когда придет время. — Дэвиен неуклюже взбирается в седло, и ему приходится четыре раза поправлять его, пока он не устраивается поудобнее. Его лошадь — пятнистый серый жеребец. Крепкий парень, мускулы которого говорят о хорошем воспитании и еще лучших руках конюха. Если бы не интенсивность, которую излучает лошадь, он бы напомнил мне Мисти.

— И когда это будет? — спрашиваю я, стараясь вытеснить из головы мысли о давно потерянной лошади. Надеюсь, что с теми деньгами, которые заработала моя семья, они нашли достаточно средств, чтобы позаботиться о ней. Может быть, когда я вернусь, я смогу взять несколько монет, которые Дэвиен оставил мне в том доме, и пойти и выкупить у них свою лошадь.

Может быть, когда я вернусь, я просто украду Мисти ночью. Никто не знает конюшни и угодья лучше меня, а после нескольких недель выживания в диких землях фейри... мысль о столкновении с семьей или воровстве у них из-под носа пугает куда меньше, чем несколько месяцев назад. Старые боги, может быть, я буду достаточно храброй, чтобы просто сказать им, что беру Мисти, и попросить Лауру, пойдем со мной.

— Не нам об этом беспокоиться. — Он указал на белую кобылу, стоящую рядом с ним. — Нам просто нужно сосредоточиться на том, чтобы как можно быстрее добраться до Озера Энойтинг. Это будет тяжелая поездка на два дня, чтобы добраться туда. Тебе помочь забраться на лошадь?

Я фыркнула. Неужели он принял мою просьбу проверить седло и уздечку лошади за неуверенность в себе? Сегодня его точно ждет сюрприз.

— Думаю, я справлюсь.

Я уверенно ставлю ногу в стремя и взмахиваю рукой. Седло уже примелькалось, потёрлось во всех нужных местах, но всё ещё крепкое и качественное. Я похлопываю лошадь по шее и беру поводья легким хватом. Я не знаю эту лошадь так хорошо, как Мисти. При всей моей уверенности я должна быть осторожной. Последнее, чего я хочу, — это напугать лошадь или слишком сильно толкнуть ее и быть сброшенной.

— Мы готовы? — спрашивает Шайе. — Скоро стемнеет.

— Веди. — Дэвиен кивает.

Шайе щелкает языком и устремляется в город, Джайлс рядом с ней. Дэвиен колеблется, а я нет. Когда я прохожу мимо него, я не могу удержаться от того, чтобы не бросить ему самую маленькую ухмылку. Он ловит ее. Его глаза слегка расширяются, а рот сжимается. Он щелкает поводьями, отчего его лошадь вздрагивает и хнычет.

Я со смехом поворачиваюсь вперед. Он все поймет. Он же принц, в конце концов.

Эта шальная мысль застала меня врасплох. Он принц, повторяет мой разум. Я всегда знала, что он принц. Но чем ближе мы становимся, тем труднее это представить. Я оглядываюсь назад через плечо. Его волосы, растрепанные ветром, ловят солнечный свет с почти жидким блеском. Подумать только, несколько часов назад я провела пальцами по этим волосам... поцеловала эти губы.

Я снова смотрю вперед, отрывая от него взгляд, прежде чем мой желудок успевает сделать столько сальто, что становится не по себе. Я позволяю Дримсонгу расплыться вокруг меня, не обращая внимания на дома и их невероятную конструкцию, впервые за все время, пока я пересекаю улицы.

— Прошлой ночью ничего не было, — повторяю я только про себя.

Никаких чувств. Это то, что мы обещали. Прошлая ночь была не более чем разрядкой напряжения, которое нарастало между нами неделями. Не нужно ничего переосмысливать. Не нужно все усложнять. Не нужно чувствовать себя виноватой. Это может быть просто так — веселый побег, индульгенция. Это была такая ерунда, что об этом даже не стоит говорить.

Если я что-то и чувствую, то только то, что не смогу долго предаваться этому бегству. Скоро, если Вена права, магия из меня уйдет. После этого мне нужно будет как можно скорее покинуть Мидскейп, пока не началось увядание.

Нам с Дэвиеном не суждено быть вместе. Он король фейри, и я не позволю себе влюбиться. Достаточно того, что я нашла с ним хотя бы краткое удовольствие. Этого достаточно, повторяю я про себя настойчивее, чем прежде. Но почему-то эта мысль никак не может улечься в моей голове. Она продолжает преследовать меня, и я еду все быстрее и быстрее, словно пытаясь обогнать ее.

Мы отрываемся от города, преодолевая вершину долины, в которой расположился Дримсонг. Теперь мы снова в лесу, магия порхает в воздухе вокруг нас. Здесь я могу двигаться еще быстрее: меня не ограничивают ни улицы, ни люди на них. Я петляю между деревьями, все лучше и лучше чувствуя себя на коне.

— Ты пытаешься вести за собой? — со смехом спрашивает Джайлс.

— Конечно, нет, — кричу я в ответ.

— Похоже, ты пытаешься нас перегнать.

— Если бы я знала, куда мы едем, я была бы склонена к гонке. — Я замедляю шаг, чтобы поддержать разговор, и рысью направляюсь к месту, где Шайе и Джайлс все еще едут вместе. Дэвиен в основном нагнал их с тех пор, как мы покинули город.

— Для благородной леди ты довольно удобно сидишь на лошади, — замечает Шайе.

— Не знаю, можно ли назвать меня благородной, — отвечаю я с легкой улыбкой. — Мой отец был первым лордом в нашей родословной. Он стал им только благодаря своей удачливости в торговле. — Улыбка спадает, и я смотрю на золотисто-красные просторы леса. — А когда удача кончилась... кончилось и все, что сопутствовало лордству, кроме титула.

Шайе смотрит на меня долгую минуту. В ее глазах — глубокое понимание, задумчивость, которой так не хватает большинству людей. Я не чувствую, что меня понимают так же, как в случае с Дэвиеном. Она не заглядывает в мои самые сокровенные мысли и темные уголки. Нет... В Шайе есть почти неуловимое признание. Как будто она видит и узнает боль, так же как я вижу и узнаю ее в ней, хотя наша боль разная и уникальная.

— Ты брала уроки верховой езды до того, как удача закончилась?

— Нет, хотя мне удалось получить в подарок лошадь. Одна из единственных вещей, которую подарил мне отец. Я должна была заботиться о ней, удовлетворять все ее потребности. Но конюх, который был у нас, был достаточно добр, чтобы научить меня основам верховой езды. После этого я училась сам, убегая рано утром. — Я пристально смотрю в ту точку, где тускло светящиеся мотыльки начинают заслонять деревья вдали. — Я ехала и ехала, пока не оказался на самом краю своего маленького мира... и тогда я стала фантазировать о том, чтобы продолжить путь. О том, чтобы доехать до места, которое будет для них недосягаемо.

— Полагаю, тебе это удалось. — Джайлс смеется. Он легкомысленный человек и, кажется, не замечает боли, скрытой под моими словами, которую так ясно улавливает Шайе. — В конце концов, ты сейчас едешь довольно далеко от них, в таком месте, где они тебя никогда не достанут.

Я тихонько смеюсь. Если бы я только могла остаться здесь. Эта мысль приходит мне в голову так естественно, что я не могу оторваться от нее целых три секунды. Это не первый раз, когда у меня возникают подобные размышления. Поэтому меня настораживает не удивление. А то, насколько естественным стало это желание.

— Это та лошадь, которую ты хотела оставить? — спрашивает Дэвиен. Я не помню, когда он подошел так близко. Сейчас он стоит по другую сторону от меня, и я нахожусь между ним и Шайе. — Орен сказал мне, что в день твоего отъезда возникли разногласия по поводу лошади.

— Ее зовут Мисти, — говорю я. — Отец подарил мне только две вещи — мамину лютню, которая досталась мне скорее по наследству, чем в подарок, и Мисти. Мои сестры даже не ездят верхом. — Правда, Лаура сказала, что постарается сделать все возможное. — Она будет там зря.

— Может быть, когда ты вернешься, ты сможешь ее забрать.

Я смеюсь.

— Забавно, но я думала о том же самом совсем недавно. Я подумала, что если во мне есть магия, если я могу пересекать Фэйд и ужинать с фейри, то чего мне бояться своей семьи? — Но даже когда я произношу эти слова, во мне все еще живет маленькая испуганная девочка, боящаяся наказания, которое Джойс может придумать в следующий раз.

— По-моему, совсем немного. — Джайлс хихикает.

Дэвиен продолжает задумчиво смотреть на меня. С одной стороны от него, с другой — от Шайе, мне некуда спрятать свои мысли и эмоции.

— Возможно, когда все закончится и пыль уляжется, я смогу вернуться в Мир Природы и помочь тебе вернуть Мисти. Магия короля фейри может оказаться полезной в любом деле. — Он слегка усмехается. Я не могу сдержать улыбку на своем лице. Мысль о том, как мы вдвоем пробираемся ночью в старый дом моей семьи и отбираем у них что-то после того, как они отняли у меня так много, — это более сладкая фантазия, чем я могла себе представить раньше.

— Или же Его Величество, возможно, захочет послать ей на помощь своих верных вассалов, — официально говорит Шайе, бросая на Дэвиена пристальный взгляд. — В конце концов, ты будешь достаточно занят, обустраиваясь на троне и следя за тем, чтобы никто не захотел отнять его у тебя. Было бы неразумно уходить.

— В конце концов, фейри не привыкли долго задерживать своего лидера. — Джайлс вздохнул. — Прошла целая вечность с тех пор, как наша земля знала стабильность.

— Со мной все изменится, — клянется Дэвиен. — И я верю, что у меня будет достаточно времени, сил и энергии, чтобы помочь и моему народу, и Катрии.

В голове возникает образ весов. На одной стороне — все фейри, все его королевство, на другой — я. Но каким-то образом эти весы не настолько выходят из равновесия, чтобы я была опрокинута в небытие. Дэвиен все еще думает обо мне и моем благополучии. Возможно, он говорил правду, когда сказал, что приложит усилия, чтобы навестить меня. Возможно, это не было осторожным танцем слов фейри.

— Полагаю, время покажет. — Слова Шайе звучат так же неуютно, как и то, как она внезапно выглядит в седле. Она то и дело бросает косые взгляды в сторону Дэвиена. У нее что-то на уме, и я не желаю присутствовать при ее размышлениях.

— Какой у нас план? — спрашиваю я, пытаясь сменить тему.

— На северном краю наших границ, далеко к северу отсюда, есть убежище. Мы поедем туда сегодня и отдохнем. Он все еще находится под барьером Аколитов Дикого Леса, так что мы сможем провести ночь в относительной безопасности. А завтра мы проснемся с рассветом и поскачем в северные леса, сквозь туманы, пока не достигнем Озера Энойтинг в самой северной точке диких земель фейри.

— Понятно. — Я наклонился вперед, глядя на Джайлса и Шайе. — Тогда, я думаю, у нас есть время для гонки. Что скажешь?

Джайлс кусается.

— Я думаю, что моя лошадь крупнее твоей и лучшего происхождения.

— Жаль, что это не компенсирует того, что я лучший наездник, — насмехаюсь я. — Я помчусь с тобой в убежище. Тот, кто доберется последним, отвечает за ужин.

Джайлс разражается хохотом.

— В любом случае ты проиграешь, потому что я никудышный повар. Но ты договорилась. Шайе, посчитаешь для нас?

Шайе вздыхает, как будто она потакает двум детям. Но она все равно считает.

— Три. Два. Один!

Мы с Джайлсом отдаляемся. Я оставляю позади себя Шайе и Дэвиена вместе со всеми неприятными мыслями, которые они нечаянно навеяли. Ветер треплет мои волосы и одежду, а в уголках глаз стоят слезы. Джайлс был неправ. Несмотря ни на что, я выиграла. Потому что я могу скакать так быстро, как захочу, по волшебному лесу фейри.

Даже когда эти мысли пытаются отяготить меня... когда я еду вот так, мне кажется, что это у меня есть крылья. Я чувствую себя так, словно я парю.

Как объяснил Дэвиен, когда мы только отправились в путь, путешествие займет два дня. Поэтому наша гонка будет больше похожа на соревнование на выносливость. Наш начальный темп замедляется до хорошей рыси, и мы оказываемся бок о бок.

— Это не такая уж и гонка, — усмехается он.

— Большинство гонок выигрываются в начале или в самом конце. Середина — это просто поддержание темпа. — Я подмигиваю.

— Я не уверен, что гонки так устроены.

Я смеюсь.

— Возможно, ты прав. Я никогда раньше не участвовала в гонках. — Это захватывающие и новые преимущества наличия настоящих друзей.

— Жаль, потому что ты очень хороший гонщик.

— Спасибо. — Я слегка прихорашиваюсь, позволяя себе насладиться комплиментом. — Думаю, вы все — первые люди, которые увидели, как я катаюсь.

— Даже твоя семья?

— Они могли видеть меня в конце утренней прогулки или на расстоянии... Я должна была приготовить им завтрак вскоре после рассвета. Так что они обычно спали, когда я уходила по утрам, и не спали, когда я возвращалась.

Джайлс надолго замолчал. Я почти слышу его мысли.

Я вздыхаю.

— Давай, спрашивай, что бы ты ни думал.

— Я не...

— Я это чувствую. — Точно так же, как я чувствовала мысли Хелен, когда она размышляла, как лучше пытать меня дальше.

— Дэвиен мало что рассказал нам о твоих обстоятельствах. На самом деле, мы вообще мало что знали о тебе до того, как ты попали в наш мир.

— В этом есть смысл. — Особенно если учесть, как они отнеслись ко мне, когда я только прибыла, с таким скептицизмом, почти с откровенной злобой. Теперь, после того как мне довелось повидаться с Дэвиеном и его верными спутниками, мне все стало ясно. Я была лишней, обузой. Я ворвалась в его жизнь так, как он не хотел, и они даже не подозревали, что я чувствую то же самое. Потом я «украла» его магию. У меня было очень мало вещей, которые могли бы им понравиться.

— Но он сказал нам, что ты благородная леди. — Джайлс тихонько хихикает. — Хола очень беспокоила мысль о том, что наш будущий король женится на простолюдинке.

Я горько усмехаюсь.

— Я была рождена в простонародье... и какими бы титулами или почестями я ни обладала, я уверена, что они недостаточно высоки, чтобы заслужить мой брак с королем. Не то чтобы это имело значение, поскольку в вашем мире мы не считаемся женатыми. — Как мне уже стало ясно.

— Да, это несколько облегчило положение Хола.

— Но ты ведь не об этом хотел меня спросить?

— Нет. — Джайлс поджал губы, размышляя про себя, прежде чем наконец спросить: — У тебя не очень хорошие отношения с семьей, не так ли?

— А что выдало это? — Я смеюсь. — Тот факт, что они продали меня замуж, чтобы оплатить долги и в очередной раз профинансировать свои вечеринки? То, что с момента приезда у меня не было ни одного хорошего слова в их адрес?

— То, что ты напрягаешься, твой голос меняется, а глаза теряют ориентацию на настоящее при каждом упоминании о них.

Я уставился на него, застыв на месте. Я чувствую, что мои губы разошлись, но мне требуется мгновение, чтобы обрести самообладание и сомкнуть их.

— А я-то думала, что умею скрывать свои эмоции и мысли.

— Это так, по крайней мере, я так думаю. Шайе была единственной, кто это заметил. Дэвиен тоже. Но он, кажется, всегда знал тебя лучше по тому времени, которое вы провели вместе до приезда сюда.

Полагаю, я была не единственной, кто слушал те ночи, которые мы проводили вместе, обращая внимание на то, что говорил другой.

— К чему ты клонишь?

— Если ты беспокоишься о том, что они причинят тебе вред, то Дэвиен ясно дал понять, что никто и никогда не причинит тебе вреда, пока он дышит.

— Что? — прошептал я.

— Он уже возложил на нас обязанность охранять тебя.

— Потому что я сосуд, который несет в себе его магию.

— Нет, даже после того, как магия будет убрана. Он очень четко сформулировал свои желания. Когда ты вернешься в мир людей, мы будем регулярно приходить и проверять тебя. До конца твоих дней, или до тех пор, пока ты сам этого захочешь, ты будешь под его защитой.

Я неловко сдвинулся в седле. После полудня вдруг стало слишком жарко, хотя зима пытается пробраться под мой плащ. Он хочет защитить меня — не только магию во мне. Он хочет защитить меня. Я не знаю, как справиться с этим чувством. Почему мне легче смириться с мыслью, что он видит во мне только сосуд, чем с тем, что он видит во мне человека?

— В чем дело? — мягко спрашивает Джайлс.

— Ничего. — Я качаю головой, но мысли прилипают к черепу. Я не могу от них убежать.

Он поднимает глаза на меня.

— Ты плачешь.

Я поднимаю дрожащую руку к щеке, слегка касаясь ее припухлости. Конечно, там есть влага. Мое дыхание дрожит, задерживаясь на эмоциях, которые грозят задушить меня.

— Почему мне гораздо легче пережить, что со мной обращаются как с вещью, а не как с человеком? Как получается, что последнее причиняет больше боли? — пробурчала я.

Джайлс несколько раз моргает. Его брови взлетают вверх и сходятся посередине. Я уже не могу выносить его жалость.

— Потому что теперь ты знаешь, что именно так с тобой и следовало обращаться все это время. Потому что теперь ты знаешь, что если один человек видит тебя, уважает тебя так, как должен, то нет никаких оправданий для других. Виновата не ты — и никогда не были виноваты, — а скорее недостатки тех, кто тебя окружал. Ты всегда была достойна.

— Я…— Я поперхнулась словами. Я качаю головой и смотрю вперед. — Мы забыли, что участвуем в гонках. Я не собираюсь позволять тебе отвлекать меня, поэтому я не буду мешать тебе.

— Я не пыталась тебя отвлечь. Катриа...

Я не слышу, что он говорит. Ударивши ногой и переместив свой вес, я снова бегу по лесу, бегу, как делала каждое утро у себя дома, от всех мыслей, которые грозили меня задушить.