Тильда. Маяк на краю света

Глава 18 О центробежной силе, закономерностях теплых течений и аквариумах наоборот

Во внутренних водах острова Гудру. Восьмое орботто.

Привела в чувство меня… рука, совершенно неподобающе шарившая по моему корсету. Я забарахталась, тут же кончился воздух, хватила ртом, но в ноздри и горло — разумеется — влилась вода. Выпустила воду вместе с остатками воздуха… В отчаянном сиянии ларипетры, зажатой в кулаке, я увидела… хищный взгляд, что будет преследовать меня во сне, если я еще когда-нибудь буду иметь счастье заснуть. Тощая серая рука, серебристые волосы облаком, неестественный не то оскал, не то улыбка и зловещий шепот «ну, здравствуй, Тильда…». Я задрала голову: невыносимо далеко там остались солнце и наклонившееся над водяной гладью бесчисленное количество голов с отливающими медью волосами…

А я уходила на дно с водой, медленно заполняющей легкие…

Ларипетра! Серебро… Корсет!.. Неужели я умру так⁈.

Едва я шевельнулась, чтобы попытаться всплыть, кто-то меня больно дернул в сторону, так что рука сирены прошла мимо горла. А к ларипетре прикоснулась… груда серебра в чьей-то ладони. Кристалл вспыхнул в ускользающей от сознания темноте, с прощавшемся с жизнью сознании и… откуда-то в приоткрывшийся рот хлынул воздух.

— Сработало!..

Кашляя водой и жадно глотая воздух, я увидела Чакову улыбку. «Его улыбка стоит всего на свете»…

— Нет-нет-нет, Тиль, даже не думай терять сознание!

Одной рукой он придерживал меня за талию, второй держал мой же кулак, по-прежнему сжимавший светящийся кристалл. И энергично терся носом о мой нос, щеками по щекам, и прочее. Что-то с этим было не так, но я все еще не могла понять, что.

— Не то время, не то место… Ты только оглянись вокруг!

В голосе его дрожал восторг. Нет. И еще раз нет. Открою глаза, когда все закончится. Там сирены… глубина… и прочее, с чем я ни за что не справлюсь.

— Я не рождена для приключений… Только для библиотеки!

— Да ладно… Посмотри, Тиль, посмотри! Ну!

Он резко и жестко скользнул ладонью с моей талии через спину на затылок, плотно прильнул своим губами к моему рту и с силой выдохнул туда воздух. Что⁈ Со скоростью света мир засиял красками, в первую очередь — его волос и горящих опасным весельем глаз. Я задохнулась, пнула его в грудь, и упала бы, если бы он по-прежнему не держал меня железной хваткой.

— Пусти! — зло дернула я рукой.

Чак поднял брови с самой веселой в мире миной:

— Хочешь, чтобы наш купол распался? У меня серебро, у тебя — кристалл. Электролиз, знаешь ли.

И имел наглость пожать плечами. Мое ведь слово! Нас чуть покачивало, как на корабле. Я расставила ноги пошире. Равновесие…

Под ногами плескалась тьма. О, Видящий…

— Результатом которого является вот этот пузырь. Ты гений, Тиль! Ты была права!

На этой новой волне его восторга до меня наконец дошло. Голубоватый прозрачный шар в радиус пару локтей, с центром из блистающего топольского кристалла в наших руках надежно отделял нас от темной пучины неожиданно глубокого озера. Сирены кружили ошеломляюще близко, очень страшно, очень… опасно… Но уже не так. Подводные создания дотрагивались ладонями до нашего «пузыря» серебристо-серыми ладонями, что-то шипели, вероятно, но внутрь не проникало ни звука. По телу волной прошла дрожь. Я невольно ухватилась за плечо Чака. Сильное, теплое, знакомое.

— Сильно не брыкайся, — как-то хитро шепнул он мне в ухо.

Скажите пожалуйста, какой у меня муж сильный. Муж? Жених? Враг? Друг? Знакомый?..

Да как он смеет!

И я не совладала с истерикой.

— Ты поцеловал меня!

— Это было искусственное дыхание. Не знаешь разницы? Покажу потом. Тем более, что…

— А что насчет корсета⁈ Тоже ради спасения⁈

— Именно, — он кивнул на цепочку Фарра, край которой свисал из нашего общего кулака.

На моей глупой попытке лягнуться пузырь повернулся, будто мячик, и мы дружно покатились по непрерывно смещающейся плоскости. На счастье, ларипетру и мой кулак Чак не отпустил, однако прочие наши части тела беспорядочно перекатывались по стенкам шара, как картинки в калейдоскопе.

Что-то блеснуло и плюхнуло — кажется, мы кого-то сбили по дороге.

— Слезай с меня!

— Я бы рад, да…

Очередной перекат. Кажется, я заметила немного света в темноте…

— Стой! Смотри!

— Да я бы рад… Не маши руками, Тиль… Тогда и остановимся… Вот так… Руку с ларипетрой кверху!

Я снова зажмурилась и попыталась зафиксировать все конечности до одной. Лети к морским медведям его соседство, но…

Придется потерпеть. Ты же в этом мастер, Тильда. Вот глупая — раздула скандал из ничего. Все равно ты ничего не можешь сделать, пока злишься. Мстить будешь, когда будет тому реальная возможность и когда будешь спокойна. А пока ссориться не резон. Вдох-выдох… Приехали.

Кажется, наш ларипетровый шар перестал лететь с тормашек вниз и обратно. Качнулись еще раз. Чак снова валялся на мне. Вытянув обе наши руки кверху. Я лишь сверкнула глазами. Кастеллет осторожно подвинулся вбок и завалился рядом, по-прежнему держа кулак кверху. Над нами больше не было света. Кроме кристалла над головами.

Похоже, он непременно желал быть центром шара.

— Озеро… подземное? — ткнула я пальцем в прозрачный потолок.

Чак отозвался, тяжело дыша.

— Возможно. Сейчас нельзя обижаться, трусишка. Чтобы сохранять равновесие, мы должны действовать слаженно.

— А то я не знаю, — пф! — Тогда держись в рамках приличного поведения. Тебе ведь оно знакомо — или в Золотом доме ты так же себя вел?

— Ну, — ухмыльнулся Чак, — признаюсь, что дуче как-то не было повода делать искусственное дыхание.

Шевельнувшееся было возмущение я послала куда подальше. Не на ту напали. Нет, нет и нет.

— Ты ведь понимаешь, что следующее дерево тебе не просто подножку поставит, верно?

— Возлагаю все надежды на долгое плавание. И на то, что ты успеешь простить меня. На будущее надо и нам сделать нечто вроде Аврориной светилки — куда удобнее. Рука уже затекла. Пожалуйста, Тиль — веди себя смирно, ладно? — он осторожно приподнялся на локте, заглядывая мне в лицо.

Губы поджались сами собой, а глаза под маской — прищурились.

— А ты будешь?

— Я смирен как овечка, — смеясь, поднял Чак свободную ладонь и осмотрелся вокруг. — Говоришь, подземное… Похоже на то. Смотри, мы открыли способ передвижения… Если сделать его чуть более слаженным…

Он сначала переместился на корточки, шар чуть качнулся. Никаких сирен я больше не замечала. Но… опасность все же притаилась где-то в темноте, быть иначе не могло…

— Кажется, я видела свет… пока мы летели.

Кастеллет легонько потянул меня на себя, не вставая.

— Попробуй медленно повторить мою позу.

Я послушалась. Пузырь качнулся, но не убежал из-под ног.

— Хорошо… А теперь осторожно встаем… Раз, два…

— Ноги стоит расставить пошире, — посоветовала я. — Так площадь опоры будет немного больше…

Убедившись, что стоим достаточно стабильно, мы оба осмотрелись по сторонам. Тьма. Абсолютная. За сиянием шара — ничего. Чак почесал свободной рукой затылок, а меня прошило очередной неконтролируемой дрожью.

— Знать бы, в какой плоскости тот свет остался… Есть идеи, трусишка?

У меня⁈ Да я едва сознание от страха не теряю, цепляясь за остатки аналитического мышления!

— Ты же… говорил, что ты прожженный герой.

— Да, но ученый-то у нас ты. Видишь ли, когда я это говорил, нашим планом было прыгать с обрыва…

Глаза едва не вылезли из орбит. Выходит, прожженные герои уже никуда не годятся⁈. И я должна разруливать ситуацию просто потому, что я — «ученый»⁈. Впрочем, кому я поверила? Уже ведь проходили! Я зло выдохнула через зубы.

— Ладно, герой, посмотрим… Итак, мы в воде.

— Гениально.

— По необъяснимой причине наш шар наполнен воздухом…

— Интересно, кстати, как на долго его хватит.

— Можешь хотя бы не прерывать, если помочь не можешь? — рассердилась я.

Кастеллет рассмеялся.

— … следовательно, нас должно выталкивать на поверхность, — совершенно неожиданно продолжил он мою мысль. — Но света нет — значит, мы предположительно касаемся скалы… Заберись-ка на мое колено, проверить предположение. Только аккуратно, иначе нас снова перевернет, и до верха шара не добраться. Я подниму руку и…

Я вытаращилась на этого не то идиота, не то гения.

— Ну же, — он встал на колено, не опуская наш общий кулак. — Центр шара неизменно вот здесь, — кивнул на свет ларипетры и цепочку Фарра. — А радиус довольно велик, если руку опустить, то и мы упадем ниже. А из обычного положения — не дотянуться. Давай.

Экспериментировали долго — нас постоянно переворачивало и перекручивало, да и ни у одного из нам не было акробатического прошлого. Пока в очередной раз лежащий рядом Чак не хлопнул себя по лбу и не попытался выпустить мой давно затекший кулак. Но я вцепилась в артефакты и его ладонь обеими руками.

— Ты что!

— Держи. Шар никуда не денется, а я смогу выплыть и проверить.

Будто от того зависит жизнь — скала над нами или нет… Я останусь совсем одна в этой темноте… Губы у меня задрожали. Чак успокаивающе коснулся моей щеки.

— Потом просто возьми меня за руку и втяни обратно. Я мигом.

И… просто прошел сквозь стенку голубого купола. Внутри у меня все сжалось. Но было хорошо видно, как он поплыл кверху, действительно уперся головой во что-то… Попытался толкнуть, а потом… оттолкнулся ногами и нырнул вниз так глубоко, что… исчез.

Меня обуяла паника. Я могла разнять серебро и кристалл и броситься следом, но… Мокрая одежда и волосы, и эти лужи, легко просачивающиеся сквозь чудесный пузырь, слишком ярко напоминали о ужасе встречи с сиренами и предательском толчке в спину. Я прижимала камень к груди и ждала. Замерев, как всегда.

На сколько хватит кислорода?.. И — в принципе — откуда он взялся?..

Даже мотыльков нет… И Алисы… Зубы выбивали барабанную дробь.

Ах! Раз он взялся из ниоткуда… а электролиз расщепляет воду на кислород и водород… То, выходит, внутренняя часть ларипетры наполняется кислородом. Это так просто и великолепно. Я даже рассмеялась. В темноте смех прозвучал жутковато.

Значит, смерть от удушения нам не грозит. Следующая по очереди — жажда. Но… ведь всюду вода. Разнять ларипетру и серебро, и вода к нашим услугам… Но нет, опыт я проведу, когда и вправду захочется пить. Пока… достаточно хорошенько отжать волосы одной рукой.

Где же Чак⁈

Еда. Без еды можно прожить даже месяц. Месяц на поиски выхода… Этого ведь должно хватить, не так ли?..

Появившееся в свете движение чего-то светлого все равно заставило меня вздрогнуть. Я дернулась вперед… и не достала. А ладонь Чака ткнулась в купол. Еще раз…

Он пускает пузыри, он задыхается, он умирает… Я зажмурилась, сделала глубокий вдох и… развела серебро и ларипетру. Чак ухватился за меня. Свела снова. Выдохнула. С нас хлынула вода. Чак держался за мое плечо и… хохотал.

— Ты бы видела свое лицо, трусишка.

И сполз по мне на дно пузыря. Я тоже села, нас привычно провертело в который раз вверх тормашками, вниз…

— Руку кверху! — криком напомнил Чак.

Мы наконец остановились. Это проблема.

— Я встану, а ты держись и рассказывай, — сказала я и тихонько повторила подвиг «корточки — встать ровно».

Кастеллет послушно схватился за мою лодыжку.

— Ты теперь можешь написать научный трактат, — усмехнулся он.

— Если доберусь до земли, что весьма сомнительно.

— Не сомнительно. Над нами сплошная гладкая скала, но вот зато внизу есть течение. Если мы спустимся…

— Спустимся? Как?..

— Придется повторить подвиг, — и он кивнул на ларипетру и цепочку, которые я прижимала к груди.

Внутри сделалось холодно.

— Нет!

— Там, где есть течение, будет река, — терпеливо принялся уговаривать меня Кастеллет. — А где есть река, там мы доберемся до моря — кому, как не ученым это знать?

В голубом свете ларипетры его рыжие волосы казались черными, как у Вайда. Он… разводил весь этот театр с учеными и героями, чтобы заставить меня не бояться?.. Это… мило… Как ни крути. И эта расползшаяся вдруг улыбка, от которой в сердце ромашки распускаются, огоньком ползет тепло и… что вдруг стерлась.

— Проклятье, они возвращаются, — сдвинул Чак брови и вмиг сделался серьезным.

Я суетливо обернулась, и мы мгновенно потеряли равновесие. Прижатая носом к «стеклу» и вращаясь вместе с шаром, я различила… двоих сирен… Подводные твари тащили со дна нечто вроде… сети.

Я и забыла, что когда-то хотела с ними поговорить.

— Вставай, — потянул Чак меня на ноги, я упала на него, но мы удержались. — Разводим артефакты, ныряем, в тоннель и — соединяем. Раз, два… Тиль, сосредоточься!

— Нет, пожалуйста… Я не смогу…

— Я тебя вытащу. Я же обещал?

— Они… слишком близко… Они все равно поймают нас… весь наш купол…

Вот почему только кажется, что нашел опору под ногами, и тут же что-то новое… Я — не из тех, кто умеет ловить момент, я — та, что должна вернуться к розовым го…

— Задержи дыхание и не оглядывайся, — безжалостно велел Кастеллет.

И мир пропал. Я ведь ему не верю!

Но у меня не оставалось выбора. Прильнув друг к другу, мы отчаянно устремились вниз, отталкивая воду ногами, врываясь в пучину свободными руками… Я послушно не оглядывалась, но воздух неумолимо заканчивался. За ноги нас пока никто не хватал, но вот удушье — за горло… Я ухватилась за Чака обеими руками; силы оставляли. Когда же он запомнит, что его недо-жена — не герой…

И вдруг нас подхватил неожиданно теплый, будто в сауне, поток, понес вбок… И в тот же момент Чак соединил цепочку с кристаллом в моей слабеющей руке, и мы упали в знакомый нам шар, закрутились, как прежде, со всей мощью центробежной силы. Кастеллет выпростал кулак вверх, я продолжала хвататься за него руками и… мы остановились. Чтобы увидеть, как вокруг синевато-прозрачных стенок шара мелкими пузырьками движется… вода.

— Получилось, — ошеломленно прошептала я.

Вот почему на северном острове такой мягкий климат — теплое течение. Как у нас Кострима, только наоборот. Только Чак пробормотал нечто совершенно неподходящее ситуации:

— Но нас по-прежнему преследуют.

Я сглотнула и попыталась сесть.

— Попробуем сбежать, — решил Кастеллет и потянул меня на себя, поднимаясь на колени. — Мне жаль, Тиль, но сам я не справлюсь. Встаем.

Я послушно позволила его руке увлечь меня вперед, и мы повторили уже знакомую схему вставания. Развернулись бок о бок, расставляя ноги и…

— Правой… левой… правой…

Мы двигали наш шар, убегая… от сирен. Невероятно.

— Не останавливайся, трусишка.

— Ты не думаешь, что мы все равно не сможем? Их скорость все же быстрее нашей.

— Есть альтернативные предложения?

Увы, предложений у меня не было.

— И не оглядывайся. Делу не поможет, а скорость упадет…

— Чак, а что пото…

Мы свалились набок.

— Течение! — воскликнула я.

Потому что мы из него выпали и резко замедлились, потеряв пузырьки.

— Левее, — потянул меня Чак вбок отчаянно.

Вот они, еще чуть-чуть… И в наш шар уперлись серые ладони. А затем и… показалось жуткое лицо.

Я зажмурилась.

— Нет!

— Это же Финтэ! — поразился Чак.

Я приоткрыла один глаз и увидела, как он улыбается и машет рукой. А подводная… дева ему отвечает. Чем-то странным, но… похожим на улыбку, да.

— Финтэ?.. Финтэ! — я однозначно вспомнила это имя.

Я так и не взяла у нее интервью. Второй шанс?.. Да ни за что! Я попыталась двигать ногами, как прежде, но Кастеллет вдруг поставил мне подножку, поймал одной рукой, не выпуская центр шара из кулака, и пробормотал озадаченно:

— Вот так встреча… Она… зовет нас в гости?

Я поджала губы. Он уже все решил. И у меня снова нет выбора. Подонок, мерзавец, негодяй! Ничего нового, в общем.

— Встреча? Ты ее откуда знаешь?

— Постой, а ты?..

— Это с ней мы сидели в трюме тогда… На «Искателе». Ее ранил твой брат, между прочим! А ты в гости…

— Ей об этом знать необязательно, — торопливо нахмурился Чак и вдруг рассмеялся. — Вездесущая какая! Давай за ней.

Я с ужасом заартачилась.

— С ума сошел? Какое за ней! Они нас не отпустят с острова! Верить им нельзя!

— Да ладно, — Чак обратил восторженное лицо ко мне, и я не обнаружила в нем ни остатка разума — сплошной авантюризм. — Когда тебе еще выпадет возможность побывать в подводном мире сирен? Они ведь забирают к себе людей не только сожрать? Помнишь про мозги? Как они живут? Где? Что с пленниками? Информация из первых рук! Это будет такой трактат, Тиль!

Я невольно сощурилась. И знает ведь чем пронять, каналья…

— Кто хотел стать знаменитой Тильдой Сваль? Первооткрывателем?

— Смысл не в славе, а в открытиях, исследованиях. Но… в нормальной, рабочей обстановке! А не на дне озера в нестабильном пузыре под угрозой смерти!

— А как ты хотела их исследовать? В аквариуме?

Не знаю, что такое аквариум. И знать не хочу!

— Я вообще никого исследовать на собиралась. Если б ты меня не утащил, не соблазнил приключениями…

— Правильно, вали все на серого.

— На рыжего. Ну, или с корабля еще исследовать можно… Все рассчитав, погружаясь., а наверху страхуют… Но не так!

— Выбора у нас все равно нет. К тому же, пока из пузыря мы выходить не собираемся.

— Сейчас у нас есть течение, а что будет, если последуем за ними? — продолжала я цепляться за ничтожную соломинку в надежде переубедить этого любителя приключений. — Думаешь, внизу правда могут быть живые люди?

— Мы обязаны это проверить, разве ты этого не чувствуешь?

На наш купол упали ячейки сети, сплетенной… из водорослей?

— Не чувствую. Совсем.

Сирены увлекли наш синий шарик куда-то в очередную темноту… И вода снова заскользила вдоль шара, едва ли не быстрее, чем та, в течении.

— Сумасшедший, — не отпуская его ноги, я села и привалилась к ним головой.

Кастеллет был вне себя от счастья.

— Зато как весело!

Я подозревала, что он ненормальный, и все равно дала согласие выйти за него замуж… Я простонала. Кто тут ненормальный, так это я. Потому что в здравом уме на такое согласиться нельзя. Но в чем-то он прав — судя по скорости сирен, в течении с этим жалким вышагиванием по шару у нас не было шансов… И все равно…

Свет шара позволял видеть только их хвосты, мерно взмахивающие вверх и опускающиеся вниз. Плечи, впряженные в нити, тянущиеся к сети… Я подняла голову на мужа. Он прижимал к себе ларипетру, хмурил брови и смотрел по сторонам. Наслаждался? Планировал? Боялся?

Что он, вообще, чувствует? Почему не говорит никогда?..

Только Алиса кричит порой…

— Демонов нет, — сказала я, чтобы нарушить пугающую тишину.

Раньше я ее ценила. Но это — когда была под защитой собственных стен.

— Мы во власти сирен. Они больше им не нужны.

Все верно. Но…

— Я буду скучать, — признала я.

— Ничего, на борту «Искателя» ты снова с ними встретишься.

Успокоил. Будто мы на него попадем… Загадывать нечего, но… все равно наши шансы равны практически нулю, не надо быть даже математиком, чтобы это высчитать. А Чак верит в лучшее просто потому, что у него в голове здравый смысл — редкий гость.

— Кислород у нас есть благодаря электролизу, — объявила я.

— Великолепное явление. Я бы путешествовал под водой. И Шарку понравилось бы…

Кто о чем, а козел о капусте.

Движение прекратилось. Впереди появился свет. Держась за Чака и пользуясь помощью его твердой руки, я поднялась с нашего импровизированного пола.

— Вот как они живут.

Пещера. Огромная подводная пещера со светлым тоннелем впереди. А возле стен… комнаты с совершенно разнообразной мебелью.

Чак присвистнул.

— Так вот как живут люди на дне озера… Или моря.

— Люди? — повторила я, прищуриваясь.

Здесь было светло — на стенах тоже блестели не кристаллы, а… морские звезды. Не знала, что они светятся. Я пригляделась к ближайшей комнате. Даже цветы… массангеи в горшках, да и убранство как у Гудру — солома, шкуры. Какой-то мужчина на них спит. А рядом… на циновке сидит сирена. Это как?..

— Смотри, — толкнул Чак меня вбок.

У комнаты были стенки. Прозрачные, почти как наши. Только комнаты были квадратны и недвижимы.

А вот та, другая комната — будто из Вестланда. Кресло, кровать с балдахином, шкаф с книгами… Я ахнула. Человек, что стоял у шкафа… он постарел, но это был… наш король, пропавший без вести девятнадцать лет назад.

Перед нашим куполом появилась серебристо-серая Финтэ, подмигнула и поманила пальцем, кивая на одну из комнат, будто сошедшую из справочника о Мерчевиле, который я составляла последний год.

Чак почесал подбородок.

— Кажется, она хочет поговорить. В таком вот… аквариуме наоборот. Я… пожалуй, за. Это называется аквариум. В Золотом доме в таких держат рыбок.

Я подбородком вжалась в Чаково плечо.

— Мы ведь не пойдем, правда?.. Только вот там… Чак… там король Басс — видишь?

И, увидев блеск неверия, а затем — вспышку ненависти в глазах не то мужа, не то жениха, я пожалела о сказанном. Тиль, язык без костей! Ведь это тот, кто убил его отца.