Уцелевшая

11. Направление

Было еще темно, когда Тесс, оставив машину на парковке для посетителей, поднялась наверх, в отдел. Ни души, рабочий день начнется только через час.

На этаже полумрак, горят одни ночники. И только когда она открыла стеклянные двери, сенсоры активировали лампы дневного света. Тесс не стала затруднять себя путешествием к своему столу, просто схватила первый попавшийся стул и покатила его к дверям офиса ССА Пирсона. Устроившись у его кабинета, она приготовилась ждать, нетерпеливо покачивая ногой.

Две минуты спустя она решила, что стакан горячего кофе и папка с делом Уотсонов помогут ей скоротать время. Но все равно каждую минуту она по нескольку раз смотрела на часы, а потом пообещала себе, что позвонит Пирсону ровно в восемь, и ни секундой позже.

— Меня никогда раньше не подкарауливали, Уиннет! — Громкий голос шефа, эхом раскатившийся по пустому офису, почти испугал Тесс. — Тебе никто не рассказывал про существование телефона?

Она вскочила со стула и прошла за ним в кабинет. Тесс заметила, что шеф слегка горбится, отчего тонкая материя пиджака натягивается на спине. И это при том, что пиджак сидит довольно свободно. В руке — старый кожаный портфель, потрепанный, но, видимо, любимый, раз до сих пор не валяется в кладовке.

Пирсон поставил высокий стакан из «Старбакса» на стол и чуть ослабил узел галстука.

— Я не хотела звонить вам в такую рань…

— В следующий раз звони. Что случилось?

— Нам придется заново открыть три дела. У меня есть основания считать, что они по ошибке были записаны за Гарзой. Я говорю об убийствах Уотсонов, Тауншендов и Мейеров.

Пирсон снял очки в толстой оправе и принялся тереть переносицу большим и указательным пальцами, не спеша, основательно, никуда не торопясь. Его лицо в разных направлениях прорезали морщины. Совершенно очевидно, что принесенная Тесс весть не вызвала у ССА восторга, но она другого и не ожидала.

— Насколько обоснованно твое предположение?

Она не сразу ответила, слегка сбитая с толку вопросом. Чуть прикусила губу, вытерла потные ладони о брюки и сказала:

— Я не уверена на сто процентов, но велика вероятность, что Гарза не убивал эти семьи. Существует подражатель, которого мы проморгали.

— Ты уверена, что Гарза не играет с тобой?

Тесс отвела взгляд на долю секунды: когда имеешь дело с психопатом, всё зыбко.

— Опять же, не на сто процентов. Но…

— Ага, я услышал тебя с первого раза. Ты понимаешь, что это значит? Это будет настоящий кошмар. Мы не можем выйти к публике спустя пятнадцать лет и сказать: «Извините, ошибочка вышла». Как раз накануне казни человека, которого мы так долго держали за убийцу.

ССА провел по своему блестящему черепу сначала одной ладонью, потом другой. Если бы у Пирсона еще были волосы, возможно, он испытал бы соблазн выдрать некоторое их количество, выражая таким образом сильнейшее раздражение.

— Сейчас приоритет за делом Уотсонов, — настаивала Уиннет.

— Это почему?

— Вчера вечером была передача, где выступала Лора Уотсон, выжившая после бойни в семье Уотсонов. Ее собираются подвергнуть экспериментальной терапии, восстанавливающей память, или что-то в этом роде. Если настоящий убийца остается на свободе, он придет за ней.

Пирсон нахмурился еще больше. Он молча протянул руку, и Тесс дала ему папку с делом. Когда несколько минут спустя ССА оторвался от исписанных ею страниц, его лицо выражало сильнейшее недовольство.

— Хорошо, — в конце концов сказал он. — Я дам тебе сорок восемь часов. Посмотрим, что ты сможешь нарыть. Сделай свои выводы и покончим с этим кошмаром. Уложись в сорок восемь часов, и ни секундой больше. Тебя дожидается дело о подделке медицинской страховки.

Тесс кивнула, хотя и считала, что сорока восьми часов, возможно, будет недостаточно. След давно остыл, дело старое: пятнадцать лет в архиве. Ни новых свидетелей, ни данных экспертизы, никаких новых улик. Только слова психопата, которого скоро казнят.

— Э-э… Лоре Уотсон нужно обеспечить охрану.

— Нив коем случае, — твердо возразил шеф.

— Но, сэр, после показа той передачи девушка превратилась в ходячую мишень. Неужели вы думаете, что настоящий убийца рискнет оставить ее в живых?

Старший специальный агент Пирсон сжал челюсти, но, обдумывая ответ, сохранил спокойствие. Возможно, прикидывал последствия столь позднего обнаружения ими нестыковок в деле Уотсонов. Тесс отлично понимала его сомнения, потому что сама всю ночь не спала, ворочаясь с боку на бок и соображая, как лучше поступить, учитывая все обстоятельства.

— Сэр, я понимаю, что мы рискуем получить скандал в прессе, — не отступала она. — Если девушка погибнет…

— Нет необходимости мне это объяснять, Уиннет. Я и сам соображу.

Тесс умолкла. Как она ни старалась угодить шефу, у нее ничего не получалось. Она не могла наладить с ним диалог. А что если его недовольство достигло того предела, что уже ничто не спасет их отношения? Наверное, в ее довольно шаткой позиции лучше было притихнуть при первых порывах холодного ветра.

— Послушай меня внимательно, Уиннет, потому что повторять я не буду. Ты не станешь брать Уотсон под охрану. По крайней мере до тех пор, пока не подтвердишь свои теории чем-то более существенным и в деле не появится новый реальный подозреваемый. И даже тогда ты сначала придешь ко мне за санкцией.

— Но, сэр, она умрет… — Тесс с грохотом поднялась.

— Ради всего святого, Уиннет, я еще не закончил, — отреагировал Пирсон, не скрывая раздражения. — На данный момент у тебя нет ничего, кроме предположений. Пожалуйста, скажи, если я не прав.

Его снисходительный тон разрушал все защитные барьеры Тесс и ужасно ее бесил. Однако она решила промолчать, несмотря на готовые сорваться с языка возражения. Как ни крути, Пирсон был ее начальником.

— Рад, что мы хоть в чем-то пришли к согласию, — продолжил он. — Ты собираешься скомпрометировать сотрудников сразу нескольких отделений полиции из-за каких-то предположений. Ты осознаешь, что по каждому из дел, закрытых теми детективами, будут поданы апелляции? Ты представляешь, насколько взрывным окажется эффект от подобного открытия, тем более что прошло столько лет? Этим детективам не доверят даже расписаться в получении почты. У них есть только репутация. Больше ничего. И ты все разрушишь, руководствуясь всего лишь предположениями, которые основаны на словах маньяка-смертника. Не говоря уже о барьере, который ты воздвигнешь между нами и ими, между Федеральным бюро и местной полицией. Мы должны действовать как единая команда, быть по одну сторону баррикад, Уиннет. Но что я говорю, ты же не спец в командной работе!

Слова Пирсона падали словно камни, Тесс чувствовала, что попала под лавину оскорблений и унижений, которой совершенно не заслуживала. Что плохого в том, чтобы поставить жизнь девушки выше разного политического дерьма? Она опустила голову на несколько секунд, потом вскинула ее и посмотрела Пирсону в глаза:

— Простите, сэр, но я не верю, что вся эта ваша муторная политика стоит больше, чем жизнь Лоры. Если бы она была вашей дочерью, вы, скорей всего, были бы более сговорчивым.

Пирсон выразительно посмотрел на нее, и Тесс заметила, что кожа его потемнела, что, вероятно, свидетельствовало о повышении артериального давления из-за тщательно скрываемой злости.

— Все, о чем я прошу, Уиннет, добудь хоть какие-нибудь чертовы факты, прежде чем сделать то, о чем мы будем сожалеть не один год. Хоть это ты можешь для меня сделать?

— Да, сэр, могу. Но пока, сэр, отдайте, пожалуйста, распоряжение взять Лору Уотсон под охрану.

Пирсон резко поднялся и ударил ладонями по столу. Ошеломленная, она отступила назад, инстинктивно стараясь увеличить дистанцию между собой и разъяренным шефом.

— Для этого нет оснований, пока ты не добудешь факты. Я думал, мы только что об этом договорились. Свободна!