Уцелевшая

40. Откровения. Погружение

Но я не сгинул тем вечером, я возродился.

Как только мой пульс восстановился, а дыхание стало глубоким и ровным, из ниоткуда ко мне пришло решение. Как только краткосрочная паника закончилась, вернулось благоразумие и пришло спасение.

Но сначала мне требовалось решить несколько проблем. Я находился в самых дебрях Глейдса, за окном машины в темноте леса трещали мириады существ — безмозглых свидетелей моего возвращения.

Для всех я был в командировке в Джексонвилле. Я всегда тщательно планирую свои пиршества и забочусь о подходящем алиби. Обычно это деловая поездка. Я совершаю эти поездки, стараюсь, чтобы меня везде видели, потом возвращаюсь немного раньше, непосредственно перед пиром. После него я возвращаюсь по второстепенным дорогам на пару сотен миль назад и оттуда уже двигаюсь по платным магистралям, оставляя бумажный след с отмеченным на чеках временем. Нет нужды рассказывать вам о том, что, когда я тайно пробираюсь проселочными тропами, я везде расплачиваюсь наличными. Думаю, вы и сами можете догадаться.

Иногда я использую маскировку, фальшивое удостоверение личности, даже поддельные номера, если ехать недалеко, или если мое алиби включает путешествие самолетом. Летать — самое опасное… повсюду камеры: от парковок до залов в аэропортах. Но и это можно обойти, знаете ли. Я делал это много раз.

Вы можете спросить про гостиницы, где фиксируется время отъезда, даже если я уезжаю раньше времени. Но все происходит несколько иначе в наше время высоких технологий. Я останавливаюсь только в тех гостиницах, где есть электронная регистрация. Уезжаю, возвращаюсь, делаю свое дело, потом выписываюсь дистанционно через прокси-сервер так, чтобы обеспечить себе железобетонное алиби. Иногда я люблю позвонить на ресепшн за несколько часов до начала пира и, пожаловавшись на жуткую мигрень, задать дуре-администраторше идиотский вопрос про погоду… Да-да, если потом обо мне кто-нибудь спросит, она непременно меня вспомнит. Потом я незаметно исчезаю с помощью электронной выписки и бесследно растворяюсь в бесконечном потоке въезжающих и отъезжающих туристов, которые сводят с ума отельеров по всему миру. По крайней мере, на это принято жаловаться. И я уверен: они поклянутся, что видели, как я выписывался и покидал гостиницу.

Как правило, большинство людей, если купить им выпивку, запомнят вас, даже если вы приобретали им бокал-другой дистанционно, с помощью Интернета.

Итак, я все еще должен был находиться в гостинице в Джексонвилле. Теперь требовалось лишь войти в систему и выписаться за шесть часов до прибытия домой в Майами. А потом… Что потом?

Чтобы вы не сочли меня сумасшедшим, вам надо кое-что узнать о криминалистике, которую я хорошо изучил. Для ДНК и следов крови нет ничего более разрушительного, чем погружение в воду. О, нет, погодите, есть еще кое-что: погружение в соленую воду. А что у нас есть в Майами? Ну да, правильно: в Майами есть океан.

Предстояло решить задачу, как оставить бумажный след на платной магистрали с ее камерами и каким-то образом окунуть машину в океан. Мне вовсе не улыбалась перспектива уничтожить одним махом и безупречную историю вождения, и новехонький «лексус», но смертельной инъекции они точно не стоили. Ладно, страховка для меня подорожает. Не повезло. Но это не то, чего я себе не могу позволить.

Конечно, необходимость направить машину через ограждение в воду заставила меня понервничать, но другого выхода не было. Я где-то час ломал голову в поисках решения, но пришел к выводу, что это единственный выход из чертовой заварухи.

Осталось обдумать детали и последовательность действий. Сейчас, в девять часов вечера, я должен был находиться в Джексонвилле. Но если поездка займет, скажем, часов шесть, мне надо немедленно выписываться из гостиницы, возвращаться на пару часов пути назад, потом снова заезжать на платную магистраль и начинать оставлять бумажный след.

Но мне еще предстояло решить две проблемы. Первое: на многочисленных камерах наблюдения на трассе я должен выглядеть безупречно чистым. Это значит, что ни на моем лице, ни на одежде, ни на руле, ни на руках не должно быть никаких пятен. Хотя бы так. Я немного напряг воображение и решил эту задачу с помощью запасной рубашки из чемодана и воды из ближайшей лужи. Для дорожных камер я был достаточно чистым, но не более того. И я до сих пор благодарен, что вернулся к машине благополучно и меня не сцапал аллигатор или не куснула какая-нибудь змея. Госпожа Удача, видимо, одумалась.

Вторая проблема была посложней.

Какая причина могла заставить меня съехать с большого шоссе и оказаться на мосту по дороге к Харбор-Айлс, также известному как Козвей-Бридж? Конечно, для начала вы спросите меня, почему я выбрал именно этот мост. По многим причинам, начиная с той, что этот мост — один из немногих, где остались металлические перила в качестве ограждения, а не бетонная стенка. Я не уверен, что мой «лексус» пробьет бетонную стену, но я видел, как «хонда» без большого усилия улетела через металлические перила. Рисковать я не хотел, поэтому остановился на Харбор-Айлс.

Еще одна причина: этот мост обычно пустынен по ночам, поэтому в расчетное время моего прибытия — в три или четыре часа утра — там никого не будет. И, наконец, здесь у меня была уважительная причина для того, чтобы покинуть большую трассу. Ее поймет любой коп: недалеко от моста находится круглосуточное кафе.

Мелкая, но важная деталь: выезжая из Глейдс, я утяжелил свою сумку монтировкой и утопил ее в кишащем аллигаторами озере. После чего идеально исполнил остальную часть своего плана.

Все шло без заминки, пока я не добрался до моста, с которого не смог съехать из-за потока машин. Я должен был погрузиться в воду, пока меня никто не видел, чтобы машина могла оставаться в воде столько, сколько нужно для того, чтобы запекшаяся кровь на перфорированной коже сидений успела раствориться. Вцепившись в руль и прислушиваясь к идеально ровному, медленному биению сердца, я проехал мимо встречного потока, развернулся и съехал еще раз, потом совершил еще один разворот…

Я даже не почувствовал столкновения с ограждением, сработали подушки безопасности, окутавшие меня коконом. На секунду повисла тишина, а потом машина достигла воды, ударившись о нее, словно это был бетон. Вода быстро заполнила салон через четыре открытых окна. Я сохранял спокойствие, когда вода заливала меня, потом отстегнул ремень и вылез через окно, предоставив своему прекрасному «лексусу» идти ко дну.

Я не сразу выбрался на сушу, а немного поплавал, как это сделал бы сбитый с толку попавший в аварию человек. Мое громкое падение всполошило парочку яхтсменов, но к тому времени, когда они выглянули в иллюминатор, машины уже и след простыл. Я заплыл под мост и оставался там несколько бесконечных минут, оттирая брюки, лицо, руки, смывая следы крови со своего тела. В конце концов решив, что дело сделано, я выбрался на берег и уселся так, чтобы меня могли обнаружить проезжающие.

Хотите верьте, хотите нет, но я заснул, прямо там, на траве у обочины. Проснувшись, я обнаружил, что меня грузят в машину «скорой помощи», а моя шея зафиксирована специальным воротом. Удовлетворенный, я закрыл глаза и предоставил им хлопотать над собой.

Я был доволен тем, как вышел из положения. Однако мне не нравилось, что я в него попал. Совсем не нравилось. Всего лишь двадцать четыре часа назад я обливался слюнями, предвкушая пир с Ширли, а теперь мне приходилось иметь дело с воспоминаниями о том, как я спасал свою жизнь, словно загнанный зверь. Сильный хищник во мне чувствовал себя пристыженным, беспомощным и презираемым.

Такое не должно повториться. Никогда!

В тот день я принес клятву: я пообещал себе, что никогда больше не испытаю горечь отказа или дыхание врага у себя на затылке. Я был зол. Никогда в жизни я не был настолько зол.

Вот тогда-то я и решил построить хижину, затерянную глубоко в лесах, безымянный рай, где никогда не случится ничего неожиданного, где я мог не торопиться, развлекаясь со своими гостьями. Где мог трогать их кожу голыми руками, без перчаток, и ощущать их шелковистое тепло оголенной упругой, эрегированной плотью.

Жаль, что я не могу отвезти туда Лору. Это было бы замечательно.

Кстати, киллер клянется, что уже выполнил работу. Он сообщил, что ловушка расставлена и нам остается только ждать. Скоро все свершится. Очевидно, так и надо, если хочешь, чтобы все выглядело, как несчастный случай.

Я все время раздражен и на взводе, не могу перестать думать о Лоре, о том, что я мог бы с ней сделать, или, верней, что я не смогу с ней сделать. Есть только один способ разрядить ситуацию: сегодня я кого-нибудь возьму. Все уже готово. Некоторое время назад я приглядел юную красотку по имени Моника. Из нее получится отличная гостья на пару дней, она отвлечет меня от всего.

Раньше у меня не было никого по имени Моника. Интересно, какова на вкус ее кожа? Я закрываю глаза и представляю ожидающее меня душистое спелое яблочко «аврора». Интересно, она будет сопротивляться?.. Будет ли ее тело возбуждающе извиваться подо мной, или она замрет, сдавшись мне на милость, закрыв глаза и не дыша от страха перед моим лезвием?