Уцелевшая

53. Неприятные разговоры

Лоре до сих пор удавалось откладывать надвигающееся объяснение с Адрианом, но было понятно, что вечно увиливать не получится. Он приехал забирать ее из больницы мрачный и не проронил ни слова во время выписки. Разговор Адриан начал в машине, но она уговорила его потерпеть до дома.

Спустя полчаса они наконец вошли в квартиру, где ее радостно встретил Бо. Высоко задрав хвост, кот начал выписывать у ее ног замысловатые узоры, а когда Лора устроилась, как обычно, на диване, с урчанием запрыгнул к ней на колени. Она нежно гладила его по спине, чесала за ушами, наслаждаясь мягким шелком его шерстки и теплом его маленького тела.

Адриан поставил на журнальный столик кружку с дымящимся ромашковым чаем и сел напротив нее на стул.

— Поговори со мной, — произнес он тоном, не допускающим никаких возражений. — Почему я не заслужил чести узнать о том, что ты беременна моим ребенком?

Лора закрыла глаза. После принятых в больнице лекарств она чувствовала себя сонной и слабой, думать не хотелось совершенно. А ей предстояло изложить причины, которые могли положить конец их отношениям.

Она поправила левую руку, которая все еще была зафиксирована с помощью повязки, и немного поерзала, устраиваясь поудобней, чтобы не испытывать боль.

— Я слушаю, — повторил Адриан, глядя на нее с укором.

Лора вздохнула. Как обычно, ей приходится делать то, что он хочет, и тогда, когда он хочет. Похоже, и правда пришло время для этого разговора.

— Адриан, постарайся меня понять: мне не нравится, что ты меня постоянно контролируешь. Чаще всего мое мнение тебя не интересует. И я думаю, что это не самая подходящая атмосфера для воспитания ребенка.

Парень вскочил со стула и засунул руки в карманы джинсов.

— О чем ты говоришь, Лора?! — он тщетно пытался говорить спокойно.

— Я говорю о том, что решения всегда принимаешь ты. Мне приходится подчиняться: или сразу, или после бесконечно длинного бесполезного изматывающего спора. Замечательный выбор, ты согласен, Адриан? С тобой проще согласиться, чем убедить тебя хоть в чем-нибудь. Всё должно быть по-твоему. Но разве это нормально?

— Я когда-нибудь желал тебе зла? Я забочусь о тебе! И чертовски переживаю за тебя!

— Да ни к чему это, — сказала она и со вздохом закрыла глаза, понимая, насколько бесполезно пытаться переубедить в чем-либо Адриана.

— Ни к чему? Что за ерунда! Кто-то пытается тебя убить — по-моему, это дьявольски веская причина!

Лора посмотрела парню в глаза:

— Я живу с этим всю свою жизнь, Адриан. Моя семья была обречена. Я выжила, потому что… понятия не имею, почему. Ты не можешь себе представить, сколько раз я желала себе смерти. Что будет, то будет…

— И ты собираешься сидеть тут и ждать, когда чертов ублюдок придет тебя убивать? Да что за хрень! У тебя крышу сорвало? Я хочу, чтобы ты позвонила той женщине из ФБР и сказала ей, что ты согласна на помещение под охрану.

Лора вспомнила мужчину, которого заметила в центре техобслуживания, — того, что позже преследовал ее в супермаркете, — и подумала, что это, наверное, тот, кто убил ее семью и теперь пытается прикончить ее. Но она не станет убегать, хотя и перепугана до смерти.

Порой страх становился таким сильным, что Лора не могла дышать, не могла двигаться. Бесконечный ужас сковывал ее тело, ее душу. Но каждый раз все заканчивалось тем, что она выходила из дома и бродила по любимым улицам в солнечную и в дождливую погоду. Лора словно провоцировала убийцу, который прятался в тени, будто приглашая его закончить то, что он начал пятнадцать лет назад.

Она совсем не удивилась, когда ей сообщили, что Гарза не убивал ее семью, хотя, вероятно, со стороны это могло показаться странным. Да только Лора, не имея тому никаких рациональных объяснений или доказательств и не будучи в состоянии вспомнить настоящего убийцу, всегда сомневалась в том, что ее сделал сиротой именно этот душегуб. Не верила по необъяснимым причинам. И потому страх сопровождал ее всю жизнь, время от времени вынуждая задаваться вопросом, когда же наступит ее час. Она словно жила взаймы, одолжив время у убийцы.

Страх стал ее постоянным спутником, и это закалило Лору, сделало несгибаемой, готовой ко всему. И теперь она не собиралась уносить ноги. Que sera, sera — «что будет — то будет», как пелось в известной песне.

— Нет, Адриан, я не стану ей звонить и не попрошу охрану. Конец разговора.

— Почему? — Парень был искренне удивлен.

— Я больше так жить не могу. Не хочу вечно убегать. И я больше не допущу, чтобы ты диктовал, что мне делать. Неважно, беременна я или нет.

— Ты дура! Гребаная идиотка! — выкрикнул Адриан, отшвыривая в сторону стул. Тот грохнулся на пол. Испуганный шумом Бо спрыгнул с колен Лоры и забился под диван. Девушка на миг возненавидела бойфренда за то, что тот отнял у нее мурчащий островок спокойствия. Но заговорила она невозмутимо:

— Из нас с тобой вряд ли получатся хорошие родители. Думаю, ты не готов стать отцом. И не уверена, что смогу стать хорошей матерью. Я считаю, что надо быть более подготовленными, уравновешенными, надо осознанно создавать семью.

— Это и мой ребенок, Лора! — закричал парень.

— Да. Но я знаю, что ты сведешь с ума нас обоих — и нас троих, Адриан. Ты не умеешь уступать, ты не умеешь брать на себя ответственность. А если у тебя есть семья, и то и другое совершенно необходимо. Ты в этом не виноват, просто пока не способен на это, вот и всё.

— Замолчи! Я не желаю слышать этот бред!

Сжимая кулаки, Адриан кинулся в переднюю, чуть не упал, налетев на валяющийся стул, выругался, а потом Лора услышала, как хлопнула входная дверь.

Девушка глубоко вздохнула — ей было неловко от того, что она испытала облегчение после его ухода. Спорить, пытаясь достучаться до Адриана, ей не хотелось. Возможно, у них нет общего будущего. Возможно, их отношения обречены. Лора не могла вспомнить, когда в последний раз была счастлива. Адриана вечно что-то не устраивало, раздражало, тревожило, ему постоянно казалось, что Лора все делает не так. Плюс ее собственные демоны, ее страхи, тоска и непреходящее чувство утраты, которое она испытывала, вспоминая о родных. Эта болезненная пустота порой заполняла все ее сердце.

В дверь позвонили, и Лора вскинула голову, не осознавая, что по ее щекам текут слезы. Быстро же он вернулся! Адриан вспыхивал, как порох, и так же стремительно остывал. Хотя, может, он не собирается мириться, а хочет всего лишь забрать свои вещи…

— Заходи, не заперто! — крикнула Лора. Подниматься с дивана и идти открывать ей совершенно не хотелось.

Стукнула и тихо зашуршала прикрытая вошедшим дверь. А потом голос Кэрол Уэлш позвал:

— Лора?

— Я тут!

Лора просияла при виде приемной матери. Она быстро вытерла слезы и сделала попытку встать, но Кэрол остановила ее. Выглядела миссис Уэлш, одетая в классические брюки и приталенный пиджак, весьма внушительно. Впрочем, что бы ухоженная и элегантная Кэрол на себя ни надела, она всегда смотрелась представительно.

— Я так рада, что ты пришла! — сказала Лора. — У меня чертовски трудный день.

Кэрол остановилась напротив дивана, бросив взгляд на валяющийся стул, вопросительно подняла брови и с легким осуждением сказала:

— Дорогая, тебе следует запирать дверь, особенно когда кто-то пытается тебя убить, разве не так?

Лора опустила глаза, чувствуя, как на нее накатывает волна грусти: вечно она разочаровывает тех, кто ее любит. А когда она наконец подняла взгляд, из ее груди вырвался крик ужаса: Кэрол держала в руке пистолет, нацеленный Лоре в грудь. Глаза у приемной матери были холодные, безжалостные. Это были глаза чужого человека, глаза убийцы!

— Что… Почему… — пискнула Лора — страх спазмом сдавил ей горло, не давая вздохнуть.

— Потому что мой дорогой муженек слишком труслив, чтобы зачистить концы! — ответила Кэрол, и пистолет в ее руке не дрогнул.

— Нет… Этого не может быть… Вы — моя единственная семья, ты и дядя Брэд, — залепетала Лора, и слезы хлынули из ее глаз. — И ты говоришь мне… Боже мой!

Девушка прижала правую ладонь к груди, пытаясь взять себя в руки.

— Он ни в чем не виноват, это все твой отец. Брэд всего лишь исполнил свой долг.

В распахнутых от ужаса глазах Лоры застыл немой вопрос.

— Они начали бизнес молодыми людьми, и первые годы зарабатывали совсем немного. — Необходимость что-то объяснять ужасно раздражала Кэрол, что чувствовалось по ее тону. — Аллен требовал, чтобы Брэд сократил расходы на производство, поскольку ему приходилось привлекать заказчиков колоссальными скидками. Брэду пришлось исполнить дурацкое требование партнера, и какое-то время все шло хорошо. А потом одна из наших люстр стала причиной пожара. Никто не пострадал, были выплачены изрядные отступные, но в твоего отца словно бес вселился. Он потребовал проведения полномасштабного расследования причин возгорания, а также массового отзыва всей продукции с некачественной изоляцией. Отговорить его было невозможно. Он был непреклонен. Он погубил бы фирму и всех нас! И Брэд, до определенного момента терпеливо исполнявший распоряжения твоего отца, принял единственно верное решение.

У Лоры все поплыло перед глазами: и от слез, и потому, что ее мозг категорически отказывался признавать кошмарную реальность. У нее скрутило живот, и она прижала к нему ладони, пытаясь унять боль.

— Брэд сделал то, что должен был сделать, так же, как я сейчас.

Услышав эти слова, Лора побледнела и ощутила мощный рвотный позыв.

— Мне дурно, — прошептала она, пытаясь подняться на ноги.

— «Мне дурно»! — передразнила ее Кэрол. Тон женщины, которая столько лет была Лоре приемной матерью, ранил девушку не меньше, чем то, что она только что услышала. — Ты всегда была паршивой плаксой! Сиди на месте! — велела она.

Лора заставила себя глубоко дышать, чтобы унять тошноту.

— Но почему… почему он оставил меня в живых? — выдавила она. — Почему не убил и меня?

— Он думал, что убил. Но ты же его знаешь, он вечно поглощен своими мыслями, не замечает ничего вокруг. Он совершил ошибку.

У ошеломленной этими откровениями Лоры глаза полезли на лоб.

— Вы обсуждали…

— Нет, но я всё поняла по его реакции, на следующий день.

Комната вновь поплыла перед глазами Лоры, затянутой в водоворот непереносимой душевной боли. Она так сильно любила их обоих!.. Они были ее семьей, самыми родными и близкими людьми на свете!.. Она считала их своими родителями, хотя и немножко помнила настоящих маму и папу. И брата с сестрой… Она попыталась осознать тот факт, что все эти годы любила убийцу своего отца, держалась за его руку, засыпала в его объятиях, дорожила его вниманием…

Неожиданно подступила новая волна тошноты, но девушка, принявшаяся судорожно ловить пересохшими губами воздух, поборола и позыв к рвоте, и рвущийся наружу отчаянный вопль невыразимой боли, которая пылала у нее внутри.

— Но зачем брать меня на воспитание? — с трудом выдавила из себя Лора сквозь душившие ее рыдания. — Почему не послать меня к черту на кулички, не оставить в какой-нибудь приемной семье? Зачем вы притворялись, что любите меня, если ненавидели?

— Ты, моя дорогая, была железобетонным алиби для Брэда, — ответила Кэрол и взвела курок. — А теперь ты стала опасной уликой.

Лора закрыла глаза, принимая свою судьбу. Она всегда представляла себе, что все именно так и произойдет. Почему-то она считала смерть освобождением, обещанием конца той безграничной боли, которая терзала ее душу. Через мгновение она воссоединится со своей семьей… Но где-то в дальнем уголке ее сознания мелькнула мысль о новой жизни, которая росла внутри нее, и о том, что ради нее стоит бороться. Она должна выжить ради того, кого будет любить больше всего на свете, кого будет держать в объятиях и защищать. Она должна бороться, потому что собирается стать матерью.

Лора открыла глаза, и в тот же миг грянул выстрел. Но она ничего не почувствовала. Только увидела, как Кэрол оседает на пол. За ней, прислонившись к стене, с пистолетом в руке стояла та самая агент ФБР, которая ей лгала.

— Вы в порядке? — чуть слышно спросила она.

Лора не ответила — боль, раздиравшая ее изнутри, сжала спазмом горло. Через секунду она беззвучно зарыдала.

— Тесс?! — С пистолетом в руке в гостиную влетел Мичовски.

— Мы в порядке, — ответила специальный агент. — Не в лучшей форме, но угрозы нет. Я думаю, нам надо вызвать доктора Джейкобс.

— Лучше «скорую», — отреагировал Мичовски. Он убрал оружие в кобуру и наклонился проверить пульс у Кэрол. — Мертва. Давай-ка займемся тобой…

— Нет, погоди. Сначала надо еще кое-что сделать. — Она сделала два шага и тронула Лору за плечо. — Вам сейчас трудно в это поверить, но все будет хорошо.

Девушка схватила ее за рукав.

— Я должна вам кое-что рассказать, — выговорила она сквозь прорвавшиеся наконец слезы. — Он…

— Я знаю, — ответила Тесс и, опираясь на руку детектива Мичовски, направилась к входной двери.