Уцелевшая

5. Камера смертников

Всю дорогу до Райфорда, небольшого городишки, в тюрьме которого содержались смертники, приговоренные к казни в штате Флорида, Рейчел летела на предельной скорости. Она включила проблесковые маячки, установленные на решетке ее черного внедорожника, и наслаждалась ездой по шоссе, разрезая поток машин на скорости восемьдесят миль в час.

В пробке на федеральном шоссе Тесс лихо лавировала — старший специальный агент Пирсон вряд ли одобрил бы ее действия: посещение смертника сложно квалифицировать как срочное дело. Но тут был классический случай блаженного неведения. То, о чем шеф не знал, не могло его рассердить. И повредить его подчиненной.

Наконец Тесс свернула с автострады и еще долго ехала по извилистому второстепенному шоссе, которое привело ее прямиком к воротам тюрьмы. Специальный агент припарковалась на одном из зарезервированных мест и, выбравшись из салона, потратила пару минут, чтобы размяться. Спина и ноги затекли, плечо разболелось, а ребра словно кололо острыми иглами. Хорошо, что теперь можно восстановить кровообращение и встряхнуться.

Прихватив кейс, Тесс быстрым шагом направилась к главному входу. После нескольких проверок службы безопасности она оставила свое оружие у охранника и была допущена внутрь. Ее сопроводили к начальнику тюрьмы, который быстро провел инструктаж на тему: «Как вести себя со смертником». Процедура была чистой формальностью — Тесс приезжала сюда далеко не в первый раз и ее хорошо знали. Но протокол есть протокол.

Гарза уже находился в комнате для допросов. Перед тем как начать беседу, Тесс решила понаблюдать за ним из смежного помещения, куда ее провел сопровождающий офицер. Специальный агент неторопливо вошла, огляделась, вдыхая сырой воздух с легким запахом дезинфицирующего средства — характерный аромат всех тюрем, где ей довелось бывать. Мерцающие лампы дневного света придавали всему вокруг болезненный синеватый оттенок. Холод пробирал до костей.

Офицер предложил Тесс стаканчик обжигающего кофе, который она с благодарностью приняла. Кофе оказался приличный, особенно если учесть, что готовили его не в «Старбаксе». Обхватив замерзшими пальцами стакан, специальный агент некоторое время разглядывала Гарзу в одностороннее зеркало. Немолод, уже за пятьдесят, русые, немного засаленные волосы до плеч с легкой проседью, а вот в пятидневной щетине и кустистых бровях куда больше белого цвета. Высокий морщинистый лоб интеллектуала. Прочие черты лица совершенно обычные.

А ведь это маньяк, убивший тридцать четыре семьи! Гарза, за которым числилось сто восемь жертв, тридцать из которых — дети, имел ничем не примечательную внешность, благодаря чему очень долго оставался на свободе, вопреки неустанным попыткам полиции его поймать. Переодень этого мужчину в нормальную одежду — и где-нибудь в магазине, в очереди к кассе с тележкой, полной продуктов, найдешь с десяток очень похожих субъектов, перебрасывающихся обыденными фразами. Потому-то подобные Гарзе хищники удачливы и почти неуловимы. Они ничем не выделяются, располагают к себе, вызывают доверие. И вписываются в любую обстановку. В любую.

Тесс сверилась с делом. Гарза даже не окончил среднюю школу, он был самоучкой. За время следствия и позже, уже в тюрьме, его несколько раз тестировали. Согласно «Тесту на психопатию» доктора Хейра, он набирал тридцать три пункта из сорока, что его характеризовало как высокоинтеллектуального, восприимчивого и утонченного индивидуума. Шесть лет назад один психиатр написал, что «Гарза предпочитает правдиво излагать факты и вести глубокие дискуссии философского содержания». Это пристрастие и следовало использовать.

Одетый в оранжевый комбинезон и белую футболку, Гарза невозмутимо и почти расслабленно сидел за металлическим столом — руки и ноги скованы, кандалы соединены цепью с кольцом, приваренным к столу. Он, не отрываясь, смотрел на зеркало, прямо в глаза Тесс. Взгляд умиротворенный, спокойный — ни гнева, ни тревоги, ни даже смятения. В ожидании смерти Гарза принял свою судьбу.

Выбросив пустой стаканчик в мусорное ведро и прихватив свои записи, Тесс повернулась к сопровождающему ее офицеру:

— Я готова.

— Мы будем наблюдать за вами отсюда. Как закончите, махните рукой или постучите.

Охранник в коридоре открыл перед Тесс дверь, и она вошла в допросную. Гарза посмотрел на нее с полуулыбкой. Она услышала, как за ней закрылась дверь и щелкнули электрические замки, и с некоторым усилием подавила внезапно возникшую внутреннюю дрожь.

— Здрасьте, — поздоровался Гарза. Голос у него был довольно низкий, близкий к баритону. Тесс подумала, не увлекается ли он пением.

— Здравствуйте, — как можно спокойнее ответила она. — Я — специальный агент ФБР Тесс Уиннет. Не возражаете, если я сяду?

Смертник вскинул брови. Возможно, не привык к вежливому обращению со стороны представителей правоохранительной системы.

— Нисколько. Садитесь, пожалуйста, — произнес он.

— Это формальная беседа, — продолжила Тесс, сохраняя нейтральный тон. — Учитывая приближающуюся дату казни.

— Понимаю, — отреагировал Гарза. — О чем вы хотите поговорить?

— На самом деле, это от вас зависит, — сказала Тесс, решив отложить стандартный список вопросов, который неофициально назывался «прощальным интервью». Если ей удастся разговорить смертника, вывести на общение, то, возможно, у нее будет больше шансов получить ответы на свои вопросы.

— От меня? — ухмыльнулся Гарза. — Да я вроде все, что хотел, уже рассказал. Это не то место, где случаются интересные открытия, сами понимаете. Тут приговоренные к смерти ожидают казни. Я уже подготовился. Я восемь лет как готов.

— И у вас не осталось никаких сожалений?

Похоже, заданный Тесс вопрос немного выбил смертника из колеи. Он отвел глаза, но потом снова уставился на нее своим спокойным взглядом.

— Каждый о чем-нибудь сожалеет.

— Например?

— Из того, чего нет там? — Гарза указал на папку, лежавшую перед ней.

— Хотя бы. А почему нет? — Тесс позволила ему направлять беседу, он ее заинтриговал.

— Мне больше всего жаль, что вы, ребята, не радеете за правду так, как вам следовало бы, учитывая то, чем вы занимаетесь.

— Это как? — Тесс слегка нахмурилась. Неужели он заладит сейчас старое доброе «я этого не делал»? Досадно.

— Я многим до вас говорил, что убил только тридцать одну семью, а не тридцать четыре. Я ожидал, что этим кто-то заинтересуется, учитывая, что вы повесили на меня три семьи без всяких оснований, а тот, кто это сделал, гуляет на свободе. Но нет! Никому нет до этого никакого дела. Копы мечтают побыстрей закрыть расследование, а правда и справедливость их не интересует.

— А вы, стало быть, радеете за справедливость? — Тесс стало любопытно, какие цели преследует ее собеседник.

— Вам так трудно в это поверить?

Тесс поджала губы. Похоже, сидящий перед ней человек принял свою судьбу, от него исходило нечто почти что благостное. И все же именно он хладнокровно забрал десятки жизней! От несоответствия между обликом Гарзы и тем, что он натворил, у нее по спине пробежал холодок. Истинный, абсолютный психопат!

— Да, трудно. Могу я говорить прямо?

— Валяйте, — поощрил ее смертник, махнув рукой так, что загремела цепь.

— Я думаю, что независимо от того, сколько их было — тридцать одна семья или тридцать четыре, вас все равно поджарят. Чего вы хотите? Хотите устроить переполох и добиться переноса казни?

Гарза засмеялся и отклонился назад, насколько позволяли оковы.

— Господи, нет, только не отсрочка! С меня достаточно. — Он перестал смеяться, но его губы застыли в улыбке. — Нет, я просто хочу, чтобы правда вышла наружу. И стала известна всем.

— И только? — подхватила Тесс.

— Да, и больше ничего.

Несколько секунд специальный агент прикидывала, какую манипуляцию задумал сидевший перед ней психопат. В голову ей ничего не приходило. Действительно, правоохранительная система порой совершает ошибки, может, даже чаще, чем все думают. Она решила сохранять непредвзятое отношение.

— Ну ладно, я слушаю, — сказала она и приготовилась делать заметки на чистом листе бумаги.

— Вы будете первой. У вас там, конечно, есть список всех семей, я не сомневаюсь, — произнес Гарза все так же спокойно. — Достаньте его, пожалуйста, и просмотрите.

Тесс подчинилась, бросив на смертника быстрый вопросительный взгляд.

— Мейеры, Тауншенды и Уотсоны. Нашли?

— Э-э… да, — подтвердила она, отметив ручкой три фамилии.

— Этих я не убивал. Остальных убил я. Все остальные — мои, но эти — нет.

— Ладно, докажите мне это, — ответила Тесс, глядя ему прямо в глаза. — Суд обвинил вас в убийстве этих семей, и я не вижу оснований верить вам.

— А какие у меня основания вам лгать?

— А почему бы и нет? Дайте мне что-нибудь.

— Для начала я вам дам два основания, и вы сможете их проработать. Позже мы еще поговорим об этом, если захотите.

— Вперед, — ответила Тесс, как бы не до конца заинтересовавшись. Она понимала, что не стоит впадать в ажитацию, сидя в одном помещении с психопатом.

— Факт первый: если вы удосужитесь выстроить график моих убийств, тех, которые я действительно совершил, вы увидите, что они никогда не происходили чаще чем раз в три месяца. Столько времени мне было нужно, чтобы выбрать новую семью, изучить образ жизни ее членов и подготовиться к убийству. И только эти три — Уотсоны, Тауншенды и Мейеры — выбиваются из графика. Уотсоны были убиты через пару недель после Гамильтонов. Я убил Гамильтонов, но Уотсоны — не моих рук дело.

— Большинство серийных убийц ускоряются, я уверена, вам это известно.

— Так же говорили и другие копы, но я объясняю вам, что они ошибались.

— Хорошо, допустим, я займусь этим. Какова вторая причина, из-за которой я должна вам поверить?

Некоторое время смертник молчал, впервые демонстрируя признаки внутреннего конфликта. Он свел челюсти и закусил губу, а когда заговорил, кулаки его сжимались и разжимались без остановки.

— Этого я еще никому не говорил. Видите ли, это очень личное.

Тесс спокойно кивнула, ожидая продолжения.

— Мне нравится убивать женщин не больше, чем мужчин или их отпрысков. Этот убийца предпочитает убивать женщин… Я, может, и душегуб, но не насильник. Сверьтесь с фактами, которые у вас есть.

На его лице читалась печаль, он слегка нахмурился. Тесс пыталась понять, почему. Она заглянула в записи. Согласно психологическому портрету, Гарза убивал ради наслаждения, его мотивировал гнев, но он никого и никогда не насиловал. Он предпочитал действовать быстро и четко, стреляя своим жертвам в голову или в грудь один-два раза, убивая их легко и безболезненно. Прославило его то, что он делал с убитыми потом.

— Но никого из этих убитых не изнасиловали, ни Мейеров, ни Тауншендов, ни Уотсонов. О чем вы говорите?

Прежде чем ответить, Гарза в течение нескольких долгих секунд выдерживал ее вопросительный взгляд.

— Сверьтесь с фактами.