Уцелевшая

47. Чертовы тупики

Головная боль сковывала череп Тесс железными тисками. Она с силой потерла лоб, пытаясь отогнать мигрень, потом откусила кусочек от засохшего пончика, последнего в коробке, принесенной Фраделлой еще утром.

День был суматошный, а по результатам — приводящий в бешенство. Одни чертовы тупики.

К тому времени, когда Фраделла приехал на работу с пончиками и кофе, она уже успела побеседовать на повышенных тонах с шефом в офисе ФБР, принять участие в спонтанно организованной злосчастной пресс-конференции, а потом еще два часа объясняться с кипевшим от гнева Пирсоном. ССА потребовал изложить дело до малейших деталей и задал бессчетное количество вопросов о каждом предположении Тесс и каждом выводе, который она сделала.

На протяжении всего разговора она ужасно злилась, главным образом на себя и свою неспособность продвинуться в расследовании. И еще досадовала на то, что случайно проговорилась перед журналистами, сколько семей числится за Гарзой, после чего начался перекрестный допрос, который чуть ее не добил.

Потом ССА Пирсон удивил ее, приведя статистику по нераскрытым делам, о которых она знала. Четыре процента по стране — таков был уровень раскрываемости глухарей, независимо от того, какое из правоохранительных ведомств их расследовало. Конечно, от штата к штату цифры менялись, но в среднем по стране — всего четыре процента. И в большинстве случаев успеха удавалось достичь только благодаря новейшим достижениям в научной криминалистике!

Для Тесс имел значение лишь анализ ДНК, доступный следователям, впрочем, и пятнадцать лет назад. С оговорками, конечно. Но его просто не использовали. Другой причиной того, что эти три дела стали глухарями, была зашоренность детективов — с этим Тесс пришлось столкнуться. Ее предшественники отказывались рассматривать всех возможных подозреваемых только потому, что Гарза уже был у них под рукой. Ну а девять остальных висяков отражали другую, далеко не блестящую статистику раскрываемости убийств в целом: примерно шестьдесят пять процентов. Большинство американцев даже не догадывается, что в наши дни треть убийств сходит преступникам с рук! Но не в тех случаях, когда за дело берется она…

Пока ССА Пирсон приводил разнообразные цифры, Тесс думала о пропавшей девушке, Монике Дельгадо, и о ее скудных шансах остаться в живых. Правильнее всего было бы просеять все случаи исчезновения девушек через тончайшее сито и посмотреть, что получится. Но шеф дал Тесс только двадцать четыре часа, сопроводив это подобием воодушевляющей речи, готовящей ее к провалу.

Наконец покинув кабинет начальника, она направилась в округ Палм-Бич, где Мичовски и Фраделла допрашивали «пятерку поджигателей», как они их окрестили. Это были пятеро мужчин, которые подходили под профиль: обвинение в изнасиловании с последующей успешной реинтеграцией в обществе, соответствующий возраст и мелкий поджог, совершенный в юности.

Ближе к вечеру Тесс велела Мичовски отпустить всех пятерых. Один отсидел за связь с несовершеннолетней — очевидная ошибка юности. Одного взгляда на мужчину оказалось достаточно, чтобы понять — у него и мыслей-то об изнасиловании никогда не возникало. Остальные либо имели надежное алиби, либо их пути никогда не пересекались с Уотсонами или с другими убитыми семьями. Согласно самым последним данным, найденные на местах убийств Уотсонов и Тауншендов совпавшие волосы также исключали их участие: ни один из вызванных не был обладателем черных волос. Поэтому всю компанию пришлось вычеркнуть. Расследование снова зашло в тупик.

Теперь мрачные детективы и страдающая от головной боли Тесс сидели в конференц-зале.

— И что теперь? — спросил Мичовски. — В ближайшем будущем из нашей шляпы очередные зайцы не появятся.

Тесс включила ноутбук, и сразу же раздался сигнал почтового уведомления.

— Нашли машину Моники! — объявила она, чувствуя эмоциональный подъем, а затем изложила суть полученного сообщения. — Ее бросили на обочине со спущенной шиной. Автомобиль находится у криминалистов, но пока им не удалось обнаружить никаких отпечатков, ничего. Вчера ночью лил дождь, поэтому шансов отыскать что-нибудь в машине или рядом с ней почти нет. В салоне нет следов крови, слюны… Словом, ничего, что бы нам пригодилось.

Все снова приуныли. Но следующее сообщение, пришедшее из подвала, из криминалистической лаборатории, где находились обломки машины Лоры Уотсон, несколько разрядило гнетущую атмосферу — что-то нашлось!

— Привет, Хавьер, — поздоровалась Тесс с молодым техником-криминалистом с порога лаборатории. — Говори.

— Привет, агент Тесс, — ответил тот, одаривая ее широкой белозубой улыбкой.

— Надо говорить или агент Уиннет, или Тесс, — заметила она, отвечая улыбкой. — Определись уже.

— Погодите, вот увидите, что я обнаружил, и будете рады, как бы я вас ни назвал.

Мичовски и Фраделла склонились поближе, рассматривая то, на что указывал Хавьер в недрах моторного отделения. Тесс подошла с другой стороны.

— Над рулевым управлением определенно поработали, — возбужденно объяснял молодой криминалист. — Но удивительно то, как это было сделано. Видите кусочек металла, который торчит оттуда?

Тесс прищурилась. Хавьер посветил фонариком на предмет, который он имел в виду.

— Понимаете, нам просто повезло! Это фрагмент микровзрывателя.

— Бомба?

— Маленькая-премаленькая бомбочка, — подтвердил криминалист. — Сдетонировала от дистанционного передатчика, скорей всего радиопередатчика. Она взорвала масляный шланг рулевого управления, и масло вытекло из системы за считанные секунды.

— И Лора даже не почувствовала взрыва? — спросил Мичовски.

— Это похоже на звук пробки, вылетевшей из бутылки шампанского. Мы тут имеем дело с последними разработками, как в фильмах «Миссия невыполнима».

— Вот это да! — воскликнула Тесс и чмокнула парня в щеку. — Наконец-то есть зацепка, с которой можно работать. Зови меня как тебе нравится, Хавьер!

— Как насчет в любое время? — спросил он, подмигнув.

— Давай не будем отклоняться так далеко, — засмеялась Тесс, чувствуя, как запылали ее щеки.

— Еще одно, — добавил криминалист. — Тот, кто это сделал, находился где-то неподалеку, поскольку смог запустить детонатор в тот момент, когда урон должен был быть максимальным. Это устройство работает с близкого расстояния, с очень близкого. Считанные метры, может, двадцать, не больше. Но недооценил скорость, с которой вытекает масло. Я думаю, он планировал, что жертва врежется в ограждение где-нибудь над развязкой Долфин-Палметто. Если бы он запустил детонатор на тридцать секунд позже, у вашей девушки не было бы шансов остаться в живых после падения со значительной высоты, а при ударе об асфальт машина, скорей всего, загорелась бы.

Через несколько минут они вернулись в конференц-зал.

— Это профессиональная работа. — Тесс не скрывала своего замешательства. — Я такого не ожидала.

— А может, Хамелеон — бывший военный или командос, или что-то в этом роде? — предположил взволнованный оборотом дела Фраделла.

— Тогда оба профиля вступают в противоречие друг с другом. Наш несуб — движимый похотью психопат. Среди военных, которые с утра до вечера подчиняются приказам, таких нет. Они бы там не выжили.

— Тогда что вы об этом думаете? — спросил Фраделла.

— Варианта два: или Хамелеон способен сымитировать еще и военного специалиста, или нанял кого-то. Киллера. Я склоняюсь к наемнику.

— Какой же серийный убийца делегирует убийство другому? — усомнился Мичовски. — Я никогда о таком не слышал.

В комнате на секунду повисло молчание.

— Он очень сообразительный, — в конце концов сделала вывод Тесс. — Мы узнали о нем кое-что новое. Он не только невероятно умен, но и при деньгах, он имеет доступ к наличным, и наверняка на тот вечер у него имелось алиби. Я даже знаю, на чьи финансы я хочу посмотреть.

— Да ладно, не начинай опять, — взмолился Мичовски.

— Кстати о мистере Уэлше, как продвигается дело с ордером?

— Судья сказал, что ему потребуется несколько часов на обдумывание. Он нас прямо-таки замучил вопросами. А ордер на охрану Лоры дали?

Тесс скривила губы и нахмурилась:

— Судья выставил меня за дверь. Ничего не получилось. Если бы Пирсон сделал звонок, все могло бы сложиться по-другому, но он не удосужился — и вот что мы имеем. Ваш человек все еще находится в больнице?

— Да, хоть его смена и закончилась, — ответил Мичовски. — Он работает за бесплатно. Капитан перекрыл нам кислород — до этого момента у нас не было дела. А теперь есть, так что догадайтесь, куда я сейчас направляюсь.

— Я еще раз попытаюсь получить ордер, может, на этот раз нам повезет, — вздохнула Тесс.

В дверь постучали, и молодой полицейский в форме просунул голову в комнату.

— Это вам, детектив, — доложил он, протягивая Мичовски письмо.

Тот вскрыл конверт и вытащил оттуда бумаги.

— Как я и ожидал. В ордере на взятие ДНК у Уэлша отказано. Я не удивлен, с самого начала не имело смысла пытаться. Только послушайте, — пробормотал он и зачитал письмо судьи: — «Я не вижу достаточных оснований для того, чтобы нарушать частную жизнь религиозного, достойного представителя общества, известного своей щедрой благотворительностью». Вы можете в это поверить?

Тесс вскочила со стула, с ее губ сорвалось длинное многосложное ругательство. Она не могла сидеть сложа руки, зная, что в случае провала статистика ее оправдает. Особенно сейчас, когда Моника Дельгадо до сих пор находится неизвестно где. Скорее всего, в лапах у несуба.

— Да я и не удивляюсь. Но знаете что? Я не сдамся! — Она схватила ключи и направилась к двери.

— Эй, полегче, напарник, — окликнул ее Мичовски. — Ты куда собралась?

Взвешивая свои возможности, Тесс все больше хмурилась. Брэдли Уэлш этим утром подал жалобу на Бюро, соответственно, попросить его по-хорошему поделиться своей ДНК у нее вряд ли получится. Но она все равно поедет к ним домой и каким-нибудь образом добудет образец.

— Вы двое проработайте версию с наемным убийцей. Не так много мест, где торгуют микровзрывателями. А я попытаю судьбу: навещу семейство Уэлшей.

— Тесс, это не он. Зачем тебе рисковать карьерой ради этой… бессмыслицы? — настаивал Мичовски.

— Знаю, что, скорей всего, это не он. Но разве не стоит убедиться в этом? Абсолютно и наверняка. Прости, Гэри, но на меньшее я не согласна.