В одно касание

Глава 49. Пиппа

ВЕЧЕРОМ МАМА утаскивает отца, чтобы дать Джейми передохнуть, а Хейзел поднимается в свою комнату, так что в гостиной остаемся только мы с Джейми. Мы сидим на диване и смотрим «Эльфа»[13]. А еще пьем горячий яблочный сидр – это давняя традиция нашей семьи, и от запахов корицы, мускатного ореха, гвоздики и звездчатого аниса в доме потрясающе пахнет.

– Давай сделаем такой дома, – говорит Джейми, и я таю.

Мне нравится, как он говорит слово «дом».

Мне нравится, что он прилетел в Силвер-Фоллс.

Мне нравится проводить с ним время, даже просто сидеть в гостиной в поношенных домашних штанах. Я никогда не видела его спокойнее и довольнее, чем сейчас.

– Все нормально? – показываю я на нашу обшарпанную гостиную. – Мы можем сходить в бар или еще куда-нибудь.

Джейми пихает меня в бок.

– Я именно там, где хочу быть.

На экране Уилл Фэрелл скачет в костюме эльфа и визжит от восторга, увидев Санту. Я смеюсь.

– Мама ищет психотерапевта, – говорит Джейми.

Я оживляюсь.

– Правда? Это отлично!

Он облегченно кивает.

– Да. – Он почесывает затылок, а потом смотрит на меня. – Знаешь, ведь это благодаря тебе.

– Мы точно этого не знаем.

– Так и есть! Она сама мне сказала, что это из-за вашего с ней разговора.

Мое горло сжимается от эмоций.

– Правда?

Он снова кивает, и его мягкий взгляд блуждает по моему лицу.

Мне хочется забраться к нему на колени и обнять.

– Я очень рада, Джейми. Серьезно.

– Я тоже.

Его рука обвивает мою и нежно сжимает. У меня в животе пляшут веселые сладкие искорки, и я смотрю на его рот. Я почти чувствую его губы на своих – требовательные и настойчивые. Его глаза темнеют, и у меня между ног тепло пульсирует.

– Я хочу вручить тебе рождественский подарок, – вдруг говорит он, отнимает руку и беспокойно поглядывает на меня, как будто нервничая. – Хорошо?

– Конечно, – непонимающе моргаю я. – Но твой еще не готов.

– Ничего страшного, – мотает головой он.

– То есть почти готов. Достаточно готов, чтобы сегодня тебе его показать. – Я закусываю губу. Теперь уже я нервничаю.

А что, если ему не понравится? Вдруг это перебор? Бабочки в моем животе мечутся, как будто пытаясь сбежать.

Джейми немножко мне улыбается, натягивает ботинки и бежит к своей машине. Через секунду он возвращается с двумя коробками – одной огромной и другой размером примерно с обувную. Ему приходится наклонить большую коробку, чтобы она влезла в дверь. Они обе красиво упакованы в блестящую бумагу и атласные красные ленты.

– О господи, – в ужасе смотрю я. По сравнению с ними мой подарок – просто курам на смех. – Можно я первая?

Он со смехом качает головой и освобождает место на кофейном столике.

– Нет. Я нервничаю. – Уголок его губ приподнимается, и он отдает мне подарок поменьше. – Открывай первая.

Я тяжело вздыхаю и рассматриваю коробку, пока нервы отбивают чечетку у меня в груди. Джейми вскидывает бровь и театрально поглядывает на часы, и я смеюсь.

– Прекрати, – говорю ему я и развязываю ленточку. У него трясется колено, пока я открываю коробку. Я поднимаю крышку, и мое лицо расплывается в широченной улыбке.

– Ты сделал для меня именной свитер?

Он с забавным видом изучает мое лицо.

– Тебе нравится?

Я достаю темно-синий свитер из коробки и переворачиваю, чтобы прочесть надпись. На спине большими белыми буквами вышито «ШТРАЙХЕР», и мое тело гудит от приятного, гордого и немножко собственнического чувства.

– Тебе необязательно носить мое имя на спине, – тихо говорит он, внимательно глядя на меня. – Это можно убрать.

– Даже не смей! – Я смотрю ему прямо в глаза и медленно растекаюсь в лужицу. – Мне хочется носить твое имя.

– Хорошо. – Уголок его рта подергивается, а глаза теплеют. – Я тоже этого хочу.

Я не могу сказать ему правду – что этот свитер и его имя у меня на спине как будто делает нас чем-то гораздо бо́льшим. И мне это очень нравится. Мне нравится каждая ниточка этого подарка.

Он кивает подбородком на большую коробку.

– Следующий!

Мой мозг загорается от любопытства, и я осторожно начинаю распаковывать коробку. Ее размер напоминает о…

Нет. Я даже не хочу тешить себя надеждой.

– Надеюсь, это мотоцикл, – поддразниваю его я, выгибая бровь.

Его глаза сияют, будто ему нравится просто смотреть, как я разворачиваю подарки, которые он мне выбрал. И я не знаю, как к этому относиться. Я чувствую себя такой особенной и окруженной заботой, что сердце снова ухает у меня в груди. Я срываю остатки упаковки, и у меня перехватывает дух.

– Джейми, – шепчу я, глядя на коробку. У меня сжимается горло.

Он игриво щекочет пальцами мою руку.

– Открывай.

Я крепко сжимаю губы, и мои руки дрожат, когда я откидываю крышку.

Да. Это она, только не на витрине музыкального магазина, а на моем столе.

Она такая красивая, но это не главное. Эта гитара казалась мне вещью, которую я не смогу иметь никогда, и вот она передо мной. Мои глаза наливаются слезами от эмоций, но я быстро их смаргиваю.

– Это слишком. – Я не могу посмотреть на него. Если я на него посмотрю, то заплачу. Или поцелую. Я точно не знаю.

– Нет, не слишком.

– Она слишком дорогая. – Мои чувства к нему с каждой секундой становятся все больше, разрастаясь, как воздушный шар.

– Пиппа, – говорит он твердым, не допускающим оговорок тоном. – Я бы купил тебе все гитары в городе, если бы подумал, что ты не против.

Черт. Этот парень сейчас разобьет мне на хрен сердце.

Когда я, наконец, поднимаю на него глаза, у него такой гордый вид, что я верю его словам про все гитары на свете.

Черт.

– «Спасибо» – это даже близко не то слово. Ты меня разбалуешь. – Я провожу пальцами по его имени на свитере.

Он пожимает своими широкими плечами.

– Так разреши мне тебя разбаловать.

– Спасибо, – говорю я и подаюсь вперед, чтобы его обнять, и он смыкает на мне свои огромные руки. Я утыкаюсь ему в плечо, вдыхая его теплый, пряный аромат. Одной рукой он гладит меня по волосам, а второй крепко прижимает к себе.

– Совершенно не за что, пташка. – Я чувствую вибрацию его низкого голоса в своей груди, и мне хочется сидеть так вечно. – Ладно, а теперь надо применить ее в деле.

Я отпускаю его и гляжу на гитару.

– Она слишком красивая, чтобы на ней играть.

– Ну уж нет. Вам разве не надо разыгрывать инструмент? – Его рот кривится в улыбке.

Я заливаюсь смехом.

– Это занимает годы.

Он показывает на гитару.

– Тогда пора начинать.

По моему телу пробегает нервная дрожь. Я сомневаюсь, но понимаю: сейчас или никогда.

– Сначала я хочу вручить тебе подарок. – Я хватаю телефон с тумбочки, выбираю папку и отправляю ему.

Он поглаживает меня по спине.

– Необязательно было что-то дарить.

– Я знала, что ты так скажешь. – У него в кармане жужжит телефон, и я с улыбкой ему киваю. – Это от меня. Открой.

Он открывает почту и с довольным удивлением смеется. Этот звук растапливает мне сердце. У него загораются глаза, когда он просматривает профессиональные фотографии с Дейзи, которые я попросила сделать на собачьем пляже.

– Их должны распечатать, – объясняю я. – Я хотела вставить какую-нибудь одну в рамку и повесить на стену в квартире.

Он с широкой улыбкой рассматривает снимок Дейзи в прыжке, с высунутым набок языком и безумными глазами.

– Они потрясные. Мне нравится.

Он останавливается на нашей с Дейзи совместной фотографии.

Меня накрывает горячая волна смущения, и я краснею.

– Я не собиралась распечатывать те, где есть я. Там целая папка, поэтому есть какие-то лишние.

Он продолжает улыбаться, глядя на меня и Дейзи.

– Мне очень нравится.

Я закусываю губу, еще больше нервничая из-за второго подарка.

– Есть еще кое-что, – говорю я ему и снова достаю телефон. У меня трясутся руки. Я никогда не делала ничего подобного.

Рука Джейми накрывает мое колено, и тепло от его большой ладони проникает через ткань и возвращает меня к реальности. Он улыбается своей ласковой, красивой улыбкой, за которую мне хочется его поцеловать.

– Я написала альбом, – выпаливаю я, и его брови ползут вверх.

– Что?

Я киваю.

– Да. Я написала альбом для тебя. То есть… – Я растерянно мотаю головой. – Для себя я его тоже написала, и, надеюсь, не сильно паршиво, что нам приходится делить подарок, но ты вдохновил меня и заставил поверить, что я смогу, так что я просто писала не переставая, чтобы у меня была целая подборка песен, чтобы показать тебе.

Его глаза сияют гордостью.

– Покажи.

Я фыркаю от его потешного тона.

– Давай, Пиппа.

Я снова смеюсь и открываю очередную папку на телефоне.

– Подожди секунду. Такой нетерпеливый!

Его рука никуда не делась с моего колена, и он поглаживает его большим пальцем, пока я перекидываю ему видео. Обычно я записываю только аудио, но мне понравилось, как я выглядела в гостиной во время «золотого часа», а потом просто не стала выключать запись. Закончив, я просто вырезала песни в отдельные клипы.

У Джейми загорается экран телефона, и через минуту по комнате разносится мой голос. Его губы снова складываются в довольную улыбку, и он, наклонив голову, смотрит на меня.

– Ты написала альбом, – мягко говорит он.

Мою грудь разрывает от радости и головокружительной невероятности всего происходящего.

– Я написала альбом.

Он удивленно качает головой, все еще глядя на меня, пока на фоне играют мои песни.

– Это просто охренеть как круто. Я так тобой горжусь.

Я улыбаюсь, уставившись на свои руки на коленях.

– Спасибо. – Я сглатываю, и у меня жжет горло, когда я тянусь к своей новой гитаре. Когда я ее поднимаю, у меня замирает сердце.

Есть в ней что-то совершенное. Ее тяжесть; то, как гриф ложится в руку; ее изгиб у меня на бедре.

– Эта гитара создана для меня, – говорю я, и Джейми улыбается.

– Сыграешь для меня остальной альбом?

– Если ты не против.

Он откидывается на спинку дивана, не отрываясь от меня, и закидывает руки за голову, готовясь слушать. Я играю свои песни, и на некоторых моментах Джейми улыбается, потому что точно знает, о чем я пою. За последние несколько месяцев Джейми стал одним из самых близких моих друзей, и есть что-то необыкновенное и сокровенное в том, чтобы петь и играть для него на гитаре.

Я заканчиваю песню о мести, которую послала ему несколько недель назад, и мои пальцы зависают над струнами.

Последняя оставшаяся песня – про секс. Он вскидывает бровь, будто видя мои сомнения и бросая мне вызов.

Мне стоит остановиться прямо здесь и сейчас. Пожелать ему спокойной ночи и подняться к себе спать. Определенно стоит. Это песня про Джейми, и он, конечно же, не сможет этого не понять.

Но тут во мне ни с того ни с сего просыпается какая-то смелость и азарт, и я начинаю играть.

Некоторые строчки этой песни говорят о чем-то, скажем так… весьма конкретном. Это мой любимый момент в написании стихов – ты можешь вставить туда что-то очень конкретное, например, как ела шоколадное мороженое с вишней, проходя мимо своей старой школы, или что-то в этом духе, и реально почувствовать себя внутри песни.

Я сяду у тебя между ног, дрожа от возбуждения. Для моего тела это ново, и этого хотим мы оба.

Джейми выпрямляется, глядя на меня, и его глаза темнеют. Я прекращаю играть.

– Пташка, – угрожающе говорит он, приподняв бровь. Его губы сжимаются в соблазнительную косую линию, и у меня пунцовеют щеки.

Повисшее в гостиной напряжение можно ножом резать.

– На этом стоит закончить, – бормочу я.

– Ни за что на свете, – говорит он густым, низким голосом.

Мой взгляд падает Джейми на колени. У него полноценный стояк: огромная эрекция туго натягивает ткань спортивных штанов. Внизу живота жарко пульсирует, но я продолжаю играть.

– Ты написала ее для меня? – спрашивает он, когда я заканчиваю. Он не сводит глаз с моего лица.

Я киваю. Наши взгляды встречаются, и между нами искрит электричество. Глаза Джейми мутнеют, и его челюсти сжимаются, когда я облизываю нижнюю губу. Я чувствую давление между ног, кожа покрывается испариной. Я так его хочу.

Его решительный взгляд пригвождает меня к месту.

– Это было лучшее Рождество в моей жизни, – произносит он.

– В моей тоже, – выдыхаю я.

Проходит долгая секунда, в течение которой мы просто смотрим друг на друга. Внезапно Джейми отрывает от меня взгляд.

– Мне пора спать.

Нет! – хочется закричать мне, но я только киваю.

– Спокойной ночи.

Он встает, поправляет штаны и отправляется наверх, не говоря ни слова.

Я еще несколько минут сижу на диване, пылая от неуемной и бьющей через край энергии, но потом встаю, выключаю свет и поднимаюсь в свою старую спальню вместе с рождественским подарком. Я захожу в комнату, вытягиваю перед собой свитер и улыбаюсь.

Он прекрасен. Я буду носить его на каждую игру и уже представляю улыбку Джейми, когда он будет оглядываться через плечо и видеть, как я с гордым видом сижу в нем за сеткой ворот.