В одно касание

Глава 55. Пиппа

МЫ МОЖЕМ ПОГОВОРИТЬ?

Через десять дней после Нового года я стою у кухонного стола и смотрю на сообщение, которое мне прислал Зак.

У меня во рту пересыхает, пока я перечитываю его снова и снова. Это не может быть взаправду, но номер действительно его. Последний раз мы обменялись сообщениями еще в августе, за пару дней до того, как он меня бросил: я выбирала себе кофе и спрашивала, не хочет ли он чего-нибудь.

У меня к горлу подступает омерзение. Он имел наглость украсть у меня песню, а теперь хочет поговорить?

Я блокирую его и стираю историю переписки.

Джейми открывает дверь квартиры, и я подскакиваю. Он одаривает меня своей симпатичной обезоруживающей улыбкой, на которую я уже подсела, и мысли о Заке испаряются.

Сразу после возвращения Джейми из Силвер-Фоллс ему пришлось на десять дней уехать на серию выездных игр, но теперь он вернулся. Я бегу обнять его. У наших ног Дейзи радостно сучит ногами и восторженно машет хвостом со скоростью сто километров в секунду.

– Ты дома, – шепчу я, уткнувшись Джейми в шею, а он целует меня в лоб. Его руки обнимают меня, прижимая к сильной груди, и это – максимальное блаженство.

– Наконец-то. – Он оставляет еще один поцелуй у меня на виске, и когда я отстраняюсь, чтобы взглянуть на него, его взгляд теплеет. – Я ждал этого десять дней.

Он целует меня, и я вздыхаю под его напором. Его губы накрывают мои, и я чувствую такую легкость! Он осторожен и нежен, но потом начинает рычать и запускает язык мне в рот. Его щетина слегка царапается, и по моему телу прокатывается дрожь.

– Я скучал, – мурлычет он в мои разомкнутые губы. – Мне нравится возвращаться домой к тебе.

Мое сердце взмывает в небеса, как в канун Нового года, когда я пела на сцене. Когда мы признались, что испытываем чувства друг к другу. Такая частая нагрузка на сердце – явно не очень полезная штука, но мне все равно.

Джейми отпускает меня, смотрит на Дейзи и берет ее на руки.

– По тебе тоже скучал, – сообщает он ей. Она лижет его за ухом и выворачивается у него в руках. Он морщится, а я смеюсь.

Эти мужчина с собакой недозволительно милы.

– Я как раз хотела вести ее на прогулку.

Дейзи слышит слово «прогулка», и ее голова резко поворачивается в мою сторону. Джейми улыбается и еще раз ее почесывает.

– Я пойду с вами.

Через десять минут мы уже идем по парку Стенли. В Ванкувере резкое похолодание, и с неба на нас медленно падает снег, покрывая высокие изумрудные деревья. Люди в Ванкувере ненавидят ходить в снегопад, так что, не считая поскрипывания замерзшей земли под нашими ботинками, в центре, как и в самом парке, стоит полная тишина.

– Твоя мама на днях выглядела очень хорошо. – Пару дней назад мы с Хейзел гуляли с собакой вместе с Донной, пока не начался снег.

Он издает довольный горловой звук и улыбается, не отрывая глаз от земли.

– В четверг у нее встреча с доктором.

Я оживляюсь и улыбаюсь ему.

– Правда? И она выяснит насчет лекарств?

Он кивает, и в его чертах читается огромное облегчение.

– Ага.

– Отлично! – Господи, я так рада это слышать. И не только потому, что Джейми очень много времени тратит на заботу о ней. Донна хороший и приятный человек, и она через многое прошла. Она заслуживает, наконец, почувствовать себя лучше и обрести инструменты, чтобы справляться со своими паническими атаками.

Мы шагаем вперед в комфортной тишине, и тут он пихает меня в бок.

– Видео набрало уже три миллиона просмотров.

У меня сводит желудок.

– Знаю. Не напоминай.

Хайден снял на видео, как я пою на Новый год, и выложил в «Тик-Ток». Видео стало вирусным, но я делаю вид, что его не существует. От одной мысли, что столько народу видело, как я пою собственную песню, меня выворачивает от нервов. Я совершила чудовищную ошибку, прочтя несколько комментариев, и это притом что большинство из них – комплиментарные. Но я не могу выкинуть из головы пару самых гадких.

В ней нет ничего особенного. Это скучно. Она даже не играет на гитаре. Это все ради шоу. Песня отстой. Ее пустили на сцену просто потому, что она симпатичная.

Я месяцами не могла писать музыку, когда Зак ранил мои чувства. Как я смогу построить карьеру, когда вокруг будут тысячи таких Заков и говорить они будут гораздо худшие вещи? Может, даже прямо мне в лицо, каждый день?

– Эй. – Джейми останавливается и обнимает меня за плечо, привлекая к себе. – Я горжусь тобой. Даже для того, чтобы подняться на сцену, нужна смелость.

Я согласно киваю, но в моей вымученной улыбке сквозят страх и тревога из-за всей этой ситуации. Он внимательно смотрит на меня несколько секунд.

– Мы с одним из спортивных психологов делаем упражнение на визуализацию, – говорит он, не отрываясь от меня. – Она просит меня представить себе матч. Нарисовать в воображении, что нападающий чужой команды пытается мне забить, а потом шайба ложится мне в перчатку или ударяется о блок. Я представляю каждого соперника, каждую игровую конфигурацию, которую могу придумать. Чем картинка подробнее, тем лучше. – Он выгибает бровь. – Мне кажется, тебе тоже стоит попробовать. Только с музыкой.

На мое лицо падает тень, и я хмурю брови, представляя, как таскаю в себе груз злых комментариев до конца своей жизни.

– Я не особо хочу представлять, как меня освистывает толпа. – У меня вырывается нервный смех, за которым я пытаюсь скрыть беспокойство.

– Не это. Представь себе карьеру, которую ты хочешь. Вообрази себе мечту, пташка. – Его рука соскальзывает с моего плеча, ловит ладонь в перчатке и сжимает ее. – Ты несколько месяцев проматывала по кругу одну и ту же ситуацию. Настало время подумать о чем-то новом.

Тут я понимаю, что он прав. Я все время думаю только о прошлом, и оно тянет меня назад. Каждый раз, задумавшись о музыке, я вспоминаю о тех событиях, чтобы предостеречь себя. Я без конца ставлю преграды на собственном пути.

Я сглатываю, и мое горло горит, и я с сомнением смотрю на него. Его теплый, уверенный взгляд подбадривает меня, и я киваю.

– Ладно.

– Закрой глаза.

Я оглядываюсь по сторонам. Тут только мы и Дейзи, которая увлеченно обнюхивает газон у бордюра. Я делаю глубокий вдох, и мои веки медленно опускаются.

В лесу почти полная тишина, не считая сопения Дейзи. Холодные белые хлопья садятся мне на щеки и нос, и воздух пахнет чистотой и свежестью.

Я представляю себя на сцене. Это небольшой концерт, и я выступаю перед более важным артистом. Передо мной толпа где-то в двести человек.

Нет, останавливаю я себя и открываю глаза, моргая Джейми, который все еще смотрит на меня с тенью улыбки. Я хочу больше, чем разогрев. Мои глаза закрываются, и я пробую еще раз.

Я на сцене стадиона. Я – хедлайнер, и моя гитара мечты перекинута через плечо. Я в туре со своим новым альбомом, который я записала под руководством менеджера мечты – Айви Мэттьюс. Она известна в индустрии своей эксцентричностью и крайней разборчивостью, но она невероятно талантлива в том, чтобы создавать уникальных и оригинальных исполнителей. За мной стоит и готовится к выступлению лично отобранная мной команда веселых и талантливых музыкантов. На мне наряд, в котором я чувствую себя сногсшибательной и сильной, и мои распущенные волосы лежат на плечах.

– Я Пиппа Хартли, – говорю я в микрофон, и меня встречают восторженными криками. Каждый человек на этом стадионе купил билет специально, чтобы посмотреть на меня, но мне нравится представляться перед каждым выступлением. Это моя фишка.

Я смотрю за кулисы. Там стоит Джейми и с гордостью глядит на меня. Я улыбаюсь.

– И это песня о любви.

В моем воображении я смеюсь на первых аккордах, группа начинает играть, площадка наполняется звуком и светом, и это выглядит очень впечатляюще.

Мои глаза открываются, и я сияю, глядя на Джейми. У меня наворачиваются слезы, потому что картинка в моей голове была такая приятная, что у меня заболело в груди.

– Я не хочу работу в маркетинге, – говорю я приглушенным голосом.

Он серьезно кивает.

– Я знаю.

У меня тяжело тянет внутри. Когда я рассказывала родителям, как с блеском прошла второй этап собеседования, даже они заметили деланую веселость в моем голосе.

Я бы хотела, чтобы они мной гордились. Я бы хотела, чтобы мне не приходилось устраиваться на скучную работу, чтобы заслужить их одобрение. У меня сжимается горло от печального осознания. Я знаю, что у них самые лучшие намерения: они связывают счастье с финансовой стабильностью, потому что им не хватало ее в детстве.

Они, но не я. Работа на нелюбимой работе не сделает меня счастливой, даже если она оплатит мои счета. Мое сердце сжимается в груди, и я рада, что он может это почувствовать: рука Джейми ложится мне на спину и медленно, успокаивающе поглаживает меня.

Я позволила их желаниям завладеть собой, как в свое время было и с Заком. Джейми прямо сейчас смотрит на меня так, как смотрит всегда, когда я поднимаюсь на сцену. Как будто я могу сделать все что угодно. И пламя в моей груди – как лампочка индикатора, которую питают воспоминания о моем выступлении на Новый год и записи песен, сочиненных в гостиной. Этот огонек – моя любовь к музыке, то чувство полета, когда я пою от всей души. Именно по этой причине я не могу отказаться от музыкальной карьеры, даже если хочу. Что-то острое и яркое разливается в моей крови, и я резко вдыхаю.

Я решу, как сказать родителям. От мысли, что я их подведу, у меня внутри все сжимается, но я должна это сделать.

– Не хочешь рассказать, что представила? – Рот Джейми съезжает набок. – Ты не обязана.

Джейми не Зак. Он никогда не скажет, что мои мечты – глупость или что я должна знать свое место.

– С удовольствием.

Я рассказываю ему, а когда замолкаю, его глаза светятся нежностью и восторгом.

– А почему тебе с ней не связаться?

Я с непонимающим видом смотрю на него.

– С кем? С Айви Мэттьюс?

Он кивает.

– Эм, – моргаю я. Мои инстинкты подсказывают, что нельзя, но я снова останавливаю себя.

Никаких больше барьеров на моем пути. Никаких сомнений, которые тяжким грузом легли мне на плечи после слов Зака. Если я хочу того, что только что себе представила, мне придется делать всякие страшные вещи… Например, отправлять свою музыку людям, которые могут меня отвергнуть.

– Наверное, можно. – Я чувствую новый прилив уверенности и киваю Джейми. – Да. Так я и сделаю.

У него такая широкая улыбка, что мое сердце чуть не раскалывается на части.

– Хорошая девочка.

Я хохочу, он закидывает руку мне на плечо, и мы идем дальше.

Пока Джейми уходит днем в спортзал, я изучаю сайт Айви Мэтьюс. Тут указан адрес электронной почты, но не сказано, подписывает ли она кого-то в данный момент или нет. Наверное, она не захочет работать со мной, пока у меня нет контракта с лейблом. Она не захотела работать даже с Заком. Его менеджер пытался о чем-то с ней договориться, но она его просто отбрила. Он так злился из-за этого отказа.

Успех настолько невероятен, что даже не смешно, но я пообещала Джейми сделать это. Я пишу короткое деловое письмо о своем опыте в музыкальной индустрии и прикрепляю ссылку на мое вирусное видео и песни, которые я написала для Джейми на Рождество.

Сомнение вновь и вновь поднимает свою уродливую голову, но на этот раз задвинуть его в угол гораздо проще.

Я нажимаю «отправить» и медленно выдыхаю. Если даже из этого ничего не выйдет – а я уверена, что так и будет, – я по крайней мере попыталась. Это шаг вперед.

Вечером я собираюсь кормить Дейзи ужином, но тут у меня на телефоне высвечивается звонок с незнакомого номера, и я беру трубку.

– Это Пиппа Хартли? – спрашивает женский голос.

– Да, это я. – Я кидаю горсть сухого корма в специальную миску Дейзи, и она сломя голову несется его грызть.

– Меня зовут Марисса Стронг. Я – ассистентка Айви Мэтьюс.

Мой мозг отключается.

С другой стороны тоже повисает пауза.

– Вы еще там?

– Да! – быстро отзываюсь я. – Я здесь. Я просто не уверена, что это не галлюцинация.

Она смеется.

– Да. Я иногда слышу такую реакцию. Я посмотрела вашу запись и переслала ее Айви. Она в городе на студии, но группа закончила раньше времени, так что завтра она свободна. Если вы можете, она хотела бы записать с вами демо.

Я пялюсь в пустоту. Не уверена, что у меня сейчас есть пульс.

– Нет абсолютно никаких гарантий, что это демо потом куда-то попадет, – продолжает Марисса в деловом тоне, но в ее голосе появляется какая-то задумчивая вкрадчивость. – Просто в вас есть что-то интересное, и ей стало любопытно…

Что-то интересное. Во мне. Мой пульс, наконец, снова запускается, и я пытаюсь вдохнуть.

– Я свободна, – задыхаясь, говорю я. Я просто не могу в это поверить. – Я буду.