Звезда Хаоса

Глава 21. Возвращение

Дэлла в своём настоящем обличье и двое женщин из личной стражи Матери Лияр встретили отряд приблизительно в часе ходьбы от Таэмрана.

— Все отчёты наедине, — предупредила дочь Мать Лияр едва подойдя к ним.

Дэлла кивнула, под вопросительными взглядами Наи и мужчин молча поменялась с матерью одеждой и, так же молча, пошла с ней рядом обратно в город. Нае Мать Лияр приказала отойти назад. Предводительница тихо рыкнула, но место во главе отряда уступила — спорить с женщиной перед её дочерью и охраной она не стала.

— С удовольствием посмотрю, как ты мою печать на двери сломаешь, — уже поднимаясь по лестнице в центральном здании, съязвила Мать Лияр, через плечо бросив взгляд на Наю.

— Если вы её не снимете сами, я спалю её вместе с дверью, — отозвалась предводительница.

— Ненормальная, — покачала головой Мать Лияр, — тебя жизнь вообще ничему не учит. Ты уже пыталась сражаться с Айюной, теперь со мной решила драться?

— Я тогда победила, — напомнила Ная, — Ариен в итоге мой.

Мать Лияр не стала ничего на это отвечать. Она искренне поражалась наглости этой женщины, но не признать её умение добиваться своего не могла: Ная даже Мать Дома заставила нестись по тоннелям со скоростью ездового ящера, ради своей горячо любимой бордельной знаменитости. Мать Лияр ещё раз мысленно фыркнула и подошла к дверям в свои комнаты, с интересом глянув на всем своим видом выражавшую нетерпение и готовность жечь всё, что попадётся под руку, предводительницу.

— И сколько ударов плетью ты готова получить за то, что вломишься ко мне в комнаты? — поинтересовалась она у Наи.

— Сколько считаете нужным, при условии, что Кьяр жив, — зашипела та, — откройте проклятую дверь!

Мать Лияр безнадёжно вздохнула и, сняв печать, нажала на ручку.

— Десять, — бросила она в спину тут же рванувшей внутрь Нае.

Но предводительнице уже было без разницы — едва увидев мирно дремавшего на диване Кьяра, она бросилась к нему и сжала не успевшего среагировать на её внезапное появление мужчину в своих объятиях.

— Слава Хаосу, — над ухом не до конца проснувшегося Кьяра раздался едва слышный срывающийся шёпот.

Нае казалось, что в этот момент весь мир перевернулся и, наконец, всё снова встало на свои места: Кьяр был жив, не было ни запаха крови, ни следов магии — ничего из того, что она боялась здесь обнаружить. Дыхание танцора сбилось, но причина была в ней, а не в чём-то другом. Даже из сознания феникса, кроме ужасной усталости, Ная не видела в нём ничего, о чём стоило бы беспокоиться. Она уже и не помнила, когда в последний раз испытывала такое облегчение.

— Со мной всё в порядке, — тихо заговорил Кьяр, прижимая к себе свою предводительницу: наконец-то она была рядом, наконец-то она вернулось, и это их проклятое задание закончилось.

Он уткнулся носом женщине в шею, с наслаждением вдыхая запах её кожи, — как же он скучал по ней… Однако он понимал, что если он просто скучал, будучи абсолютно уверенным в том, что с Наей под защитой феникса, ничего бы не случилось, то, что пережила она, когда связь с ним внезапно исчезла, он мог только вообразить. Наверняка, она не находила себе места, беспокоилась и вымотала нервы ещё и всему остальному отряду. С одной стороны, думать об этом было даже немного приятно, но с другой, он понимал, как при этом должно быть уже больше двух недель чувствовала себя предводительница, и радоваться тут точно было особо нечему.

— Ну и стоило оно десяти плетей? Говорила я тебе, что с ним всё в порядке! — хмыкнула Мать Лияр, проходя в свои комнаты, бросая в сторону вещи и кивком здороваясь со своей Представительницей, сидевшей там же у письменного стола.

— Стоило, — выдохнула Ная.

Ей сейчас было совершенно без разницы, что о её поведении думала Мать Лияр и все прочие. Ей просто нужно было хотя бы немного побыть рядом с Кьяром, чтобы, наконец, успокоиться и почувствовать, что все страхи и переживания были уже в прошлом, а он снова был в её руках.

— Плеть? — Кьяр обеспокоенно глянул на обнимавшую его женщину, а потом на Мать Лияр. — За что..?

«Что успела натворить Ная, что её опять собирались выпороть плетью?» — Кьяр помнил, как последний раз выглядела её спина после такого, и больше он ничего подобного видеть не хотел.

— За то что гнала отряд, как ненормальная, и вломилась сюда, — констатировала Мать Лияр.

— Это я виноват, накажите меня, — тут же заступился за свою предводительницу Кьяр, безуспешно попытавшись спрятать её за своей спиной.

— Я оценила, но нет. Наказание получит тот, кто его заслужил: кто ради тебя по своей дури раз сто за последние десять дней ослушался моих приказов, — отрезала Мать Лияр.

— Наказывайте уже и отпустите нас к себе, — хмыкнула Ная, наконец, отстранившись от Кьяра, но так и не убрав руку с его плеча: ей до сих пор не хотелось разрывать с ним физический контакт — так было спокойнее.

— Хорошо, свободны! — согласилась Мать Лияр, указав мужчинам на дверь, и перевела взгляд на предводительницу. — А ты — на колени!

Когда оба приказа были исполнены, Мать Лияр вздохнула и села перед Наей на диван.

— Оставьте нас ненадолго, — попросила она своих женщин.

— Ты совершенно неуправляемая — таких как ты обычно убивают, — саркастично начала Мать Лияр, когда они с Наей оказались наедине.

— Убить себя я не позволю, — безэмоционально предупредила предводительница.

— Не сомневаюсь. Ещё и мужчин своих заберёшь и сбежишь отсюда подальше, если кто-то будет тебе мешать жить так, как ты хочешь, — кивнула Мать Лияр, — но я не об этом. Я хочу, чтобы вы стали моим личным отрядом.

— Вы только что сказали, что от меня следовало бы избавиться, а теперь предлагаете служить лично вам? — подняла брови Ная.

— Если кто-то абсолютно управляем, он в каком-то смысле бесполезен — он не умеет думать и принимать свои решения. Мне нужны женщины, которые могут выполнять свою работу, даже если меня не станет, — пояснила Мать Лияр, — поэтому, не смотря на то, что за всё, что ты вытворяешь, десять плетей явно мало, я всё же вижу смысл максимально приблизить тебя к высшему звену управления.

— Прежде чем ответить, я должна узнать мнение моего отряда, — Ная склонила голову, выражая готовность подчиняться, хоть на самом деле она уже знала, каким будет их решение.

Мать Лияр удивлённо глянула на предводительницу, однако потом покачала головой и рассмеялась:

— Ты меня поражаешь! Хорошо, узнай мнение своего отряда и дай мне ответ завтра.

— А плеть? — спросила Ная.

— А плетью ты всё равно получишь: ты нарушила бессчетное количество приказов, — пожала плечами Мать Лияр.

— Я ведь и дальше буду их нарушать, — усмехнулась Ная, — после каждого задания будете меня пороть?

— Ты всю юность собирала плети по всему Дому, прикрывая задницы парней, — тебе не привыкать, — устало потёрла виски Мать Лияр: прошло уже больше десяти лет, а учителя Дома Лияр до сих пор на каждом общем собрании с недовольством вспоминали все дерзкие выходки Наи с того времени.

— Почему именно я? — продолжала задавать вопросы предводительница.

— Потому что тебе можно доверять, — глянула ей в глаза Мать Лияр, — я готова смириться с твоим отвратительным характером ради своего спокойствия: врать ты мне не будешь — в этом я уверена, и мне это нравится. В каком-то смысле это главное, что требуется от личного отряда: предельная честность и абсолютная преданность. Так что, когда ты принесёшь клятву на крови, что будешь всегда ставить интересы Дома выше своих собственных интересов и интересов своего отряда, я готова сделать вас своим личным отрядом, закрыв глаза на всё остальное.

Ная довольно долго молчала, но в конце концов хмыкнула и отрицательно покачала головой.

— Простите, но я не смогу выполнить эту клятву. Я всегда буду ставить своих мужчин выше всего остального. Я передана только своему отряду.

Мать Лияр разочарованно вздохнула: очень предсказуемо, даже до завтра ждать не пришлось. Очень жаль, но Ная всё-таки не подходила. А ведь Мать Лияр надеялась, что если в предводительнице и не проснутся амбиции, то хотя бы стремление защищать свой Дом заставило бы её подумать о том, что было бы лучше для всех, и подчиниться. Конечно, отказ Наи не означал, что Мать Лияр теперь не будет давать ей задания, однако преданный отряд оставался предан друг другу и никому больше — это и восхищало и раздражало одновременно.

На самом деле предложение стать личным отрядом в большей степени было приказом и обсуждению не подлежало, а Ная опять нарушала правила, и Матери Лияр стоило бы наказать её ещё и за это, но она не хотела. Потому что понимала её. Сильные женщины все были в чём-то одинаковыми: они никого не слушали, никому не подчинялись и делали только то, что считали нужным. Своенравные, любой ценой идущие к своей цели — они были пламенем Хаоса их мира, которым потакали Боги. И Ная была лишь очередным тому подтверждением.

— Я могла бы гарантировать некоторые привилегии тебе и твоим мужчинам, а вы бы выполняли то, что мне нужно. В оставшееся время могли бы брать любые задания и делать, что хотите, — уже не особо на что-то надеясь, обрисовала картину вероятного будущего Мать Лияр.

— Если мы будем вам нужны, мы готовы брать ваши задания, как любой другой профессиональный отряд, но нашей свободой я не пожертвую. Простите, — поклонилась Ная.

— Снимай доспех и поворачивайся спиной, — больше не глядя на предводительницу, отстранённо приказала Мать Лияр.

Ей действительно было жаль: если бы Наю хоть сколько-то интересовали богатство или власть, она могла бы купить её отряд, но Наю интересовала только возможность делать то, что она хотела. Если бы однажды эта женщина стала Матерью Дома, она была бы несгибаемой опорой и нерушимой защитой, но сейчас её Дом насчитывал всего восемь мужчин, и она была готова сражаться за них со всеми миром. Конечно, Мать Лияр не собиралась отпускать Наю от себя независимо от того, согласилась бы та служить ей или нет, но всё же надеялась на первый вариант.

Мать Лияр сама когда-то была предводительницей и понимала, что вручать свою жизнь и жизни своего отряда в чужие руки — это идея, которая могла обойтись слишком дорого. Комнаты Матери Лияр ещё хранили запах прожившего здесь почти два месяца мужчины, и женщина невольно вспоминала тех, кого она однажды защитить не смогла. Будь она сейчас на месте Наи, вела бы себя точно так же. Если бы не это, она бы никогда не простила предводительнице её поведение, но она не могла злиться на ту, кто смог сделать то, чего не смогла она. Если бы ей самой в возрасте Наи хватило бы бесстрашия так сражаться за свой отряд, если бы она отказала Матери и не пошла бы на то проклятое задание, ей сейчас было бы не о чем сожалеть. Но и до статуса Матери она бы тогда, вероятно, не добралась: в её памяти не было бы того, что бесконечно толкало бы её становиться сильнее. Но это был её путь, и она знала ему цену. Глядя на молодую женщину перед собой, Мать Лияр не желала ей такой судьбы. Если она когда-нибудь и получила бы статус Матери, то пусть бы лучше это случилось ради живых, а не мёртвых. Ещё раз вздохнув, Мать Лияр вытащила плеть. Для неё вся эта история уже была в прошлом: как она стала той, кем была сейчас, уже не имело значения, теперь она отвечала за жизни всего Дома, теперь она занимала то место, которого добивались, к которому стремилась и которое не собиралась никому уступать, а Ная была просто её маленькой прихотью, потому что она хотела посмотреть, кем бы она могла стать, если бы сто лет назад всё сложилось по-другому. Точно так же, как сейчас Ная, она всегда делала то, что считала нужным, однако сейчас был тот самый момент, в который они приняли противоположные решения, и Матери Лияр было интересно увидеть, чем это в итоге обернётся для предводительницы: отплатят ли ей её мужчины такой же преданностью за все те жертвы и риски, на которые она ради них шла или, как и многих, её ждало разочарование.

Ная вышла из комнат Матери Лияр, придерживаясь рукой за стену, но ни о чём не жалея. Доставалось ей за свои вольности, действительно, далеко не в первый раз и по сравнению с усаженной металлическими шипами плетью Матери Ар'тремон все остальные были просто верёвками и особого впечатления у предводительницы уже не вызывали.

— Ная! — Кьяр первый бросился к женщине, подхватив её под руку.

— Осторожнее, — зашипела Ная: спина у неё всё-таки болела довольно сильно.

— Аэн! — засуетился танцор.

— Спокойнее! — осадила его предводительница. — Ко мне в комнаты, потом всё остальное. Видишь же — иду, значит, всё нормально.

Отбить у Кьяра Наю, чтобы помочь ей дойти до её комнат, ни у кого не получилось. Хотя никто особо и не стремился: все понимали, что Кьяр не видел предводительницу почти два месяца, и теперь в ближайшие дни отцепить его от неё можно было даже не надеяться: любимая липучка Наи будет дежурить возле неё двадцать четыре часа в сутки пока не насытится её вниманием и, наконец, не угомонится.

Оказавшись в своих комнатах, Ная тут же приказала Шиину поставить барьеры и потребовала от Кьяра отчёт:

— Что здесь происходило, пока нас не было? Почему заклинание Эмиэля исчезло?

Танцор со вздохом опустился на диван и, взъерошив свои волосы, принялся по порядку рассказывать всё, что, по его мнению, могло стоить внимания предводительницы. Таких моментов на самом деле было совсем немного, потому что в основном все его дни взаперти проходили одинаково, за исключением всего нескольких.

Выслушав рассказ Кьяра о том моменте, когда заклинание связи Эмиэля уничтожили, и том, что было дальше, Ная нахмурилась и глянула на Асина:

— Покажи мне его воспоминания.

Кьяр опустил глаза и подтянул колени к груди, одновременно прокручивая на безымянном пальце кольцо, которое ему ещё восемь лет назад подарила Ная. «Помнишь, в Криндуре я обещала тебе что-нибудь вместо того чёрного кинжала? Клинки, которые я дарю, почему-то имеют не слишком хорошую судьбу, так что я решила, что в это раз лучше выберу что-нибудь безобидное. Ты же любишь украшения…» — Кьяр помнил тот разговор в городе людей, но не думал, что его помнила и предводительница. Ему, действительно, было приятно, получить это кольцо. И дело было даже не столько в подарке, сколько в том, что Ная не забыла. К тому же, обычно безразличной к украшениям женщине каким-то образом удалось выбрать кольцо, которое ему понравилось, так что он редко снимал его. Особенно если предводительницы не было рядом. На самом деле, оно оказывалось на полке, только когда танцор оказывался в объятиях Наи, потому что та не любила, если на его руках что-то было, когда он прикасался к её обнаженному телу. Кьяру никогда не нужно было от Наи чего-то особенного: просто знать, что он может в любой момент прийти к ней — этого было более чем достаточно. Но кольцо он всё равно любил как символ её внимания и заботы — простая серебряная полоска в виде плоской цепочки, но на внутренней стороне была гравировка «ты мой, и всегда будешь моим».

Внезапно дверь в комнаты Матери Лияр резко распахнулась, вырвав Кьяра из воспоминаний.

— Покажи лицо! — рявкнула Мать Ран, буквально швырнув Дэллу внутрь.

— Опять вы! Кто б сомневался! — рыкнула она, увидев, вжавшегося спиной в диван Кьяра.

— Вы нарушаете… — попыталась остановить женщину Дэлла.

— Молчать! — резко оборвала её Мать Ран и снова повернулась к Кьяру. — Где твоя предводительница? Настоящая Сайтара ведь с ней, да?

— Я не знаю, — выдохнул Кьяр.

Женщина нахмурилась и, осмотрев его с ног до головы, остановилась взглядом на запястье с печатью связи Эмиэля.

Однако прежде чем Мать Ран успела что-либо сделать, Дэлла, опередив её, схватила Кьяра за руку и разрушила заклинание, по которому та могла бы отследить, где находился его источник, а следовательно, и её мать.

После того, как Асин показал Нае воспоминания Кьяра, предводительница довольно долго молчала, обдумывая увиденное. Выходило, что Мать Лияр была права: Совет, действительно, узнал о том, что её не было в городе, но предавать это огласке не стал. Мать Ран разрушила иллюзию на Дэлле, задала несколько вопросов и, проследив, чтобы Кьяр снова скрыл настоящее лицо женщины магией, просто ушла. После этого к танцору не было ни единого вопроса, никто его не трогал, и Дэлла, по словам Кьяра, проходила в облике своей матери вплоть до сегодняшнего дня, пока несколько часов назад Представительница Цаэра ни приказала ему развеять иллюзию. Вероятно, это было как раз тогда, когда Дэлла с охраной ушла встречать их отряд. В тоннели она скорее всего зашла ещё в облике Матери Лияр, и тогда становилось понятно, почему она отдала той свою одежду, — чтобы в глазах стражи Мать Лияр ушла и вернулась в одном и том же, иначе это было бы странно и могло бы вызвать никому не нужные вопросы.

— Что-то ещё? — наконец, спросила у Кьяра предводительница, более-менее составив себе картину произошедшего.

Но танцор только отрицательно покачал головой: он уже и так рассказал всё, что вспомнил.

— А что тебе сказала Мать Лияр, после того, как выгнала нас? — сменил тему Эмиэль.

— Предложила нам стать её личным отрядом… — пытаясь усесться хоть немного удобнее, вздохнула Ная: из-за того, что она не могла опереться на спину, у неё никак не получалось найти положение, в котором ей было бы комфортно. Если бы не ссадины, она бы уже устроилась на диване и уложила себе на грудь Кьяра, а так приходилось с идеально ровной осанкой просто сидеть рядом. Хотя тот всё равно уже опустил голову ей на колени и наслаждался общей атмосферой, позволив себе расслабиться и ни о чём особо не думать.

— И что ты ответила? — нахмурился Иран.

— Я отказалась, — констатировала предводительница.

Она обвела взглядом весь отряд, ожидая реакции, но мужчины, похоже, совершенно не были удивлены.

— Спасибо, — неожиданно серьёзно кивнул Эмиэль, — если бы мы стали личным отрядом Матери Лияр, про отношения с Закани мне бы точно можно было бы забыть.

— Закани Яр? — удивлённо переспросил Шиин.

— Ты и им ничего не сказал? — улыбнулась Ная: хотя ничего другого она от Эмиэля и не ожидала.

— Если я тебе ничего не говорил, как ты думаешь? — хмыкнул тот.

— Ты не ответил! — вклинился Асин.

— Да, Закани Яр, — со вздохом подтвердил Эмиэль.

— И что? — продолжал настаивать Шиин.

— И ничего, — рыкнул на его Эмиэль.

— Если он не хочет говорить, чего вы лезете? — попыталась остановить допрос Ная.

— Нашёл что и от кого скрывать, — фыркнул Кьяр, — Закани-то о тебе уже говорит вполне открыто, и среди Управляющих все уже давно знают, что ты принадлежишь ей. Так что можешь спрятать свои рога и всё рассказать.

— И давно ты знаешь? — нахмурился Эмиэль.

— Полгода уже, — рассмеялся танцор, — но ты молчал, как рыбий череп, так что я тоже не стал ничего никому рассказывать. Только удивился, когда ты Райнарой заинтересовался, но твоя личная жизнь — не моё дело, так что…

— В общем, личным отрядом Матери Лияр мы не стали, и это хорошо, — подвёл итог Иран, которому слушать про чужие отношения было невероятно скучно.

Однако остальные мужчины выпытывали у Кьяра подробности ещё добрых полчаса: всем кроме Ирана было интересно, что за женщина в итоге смогла завоевать внимание их неприступного Эмиэля. Самого его спрашивать, естественно, было бесполезно.

— Ная, а ты не знаешь, что такое «серувим»? — внезапно спросил Кьяр, когда шквал вопросов про Закани наконец-то стих, и Асин начал рассказывать ему о приключениях отряда на поверхности.

— Способ нарушения печати призыва. А что? Где ты вообще это слово услышал? Отец говорил, что оно уже несколько столетий как вышло из употребления, — отозвалась предводительница, — сейчас эта техника называется «омоэрас».

— Кто-то говорил об этом с Представительницей Матери Лияр. Они говорили про серувим белого дракона. Я слышал сквозь сон, поэтому подумал, что звучит как какая-то чушь, и не обратил внимания, но Асин сейчас сказал про дракона и я вспомнил… — задумался Кьяр.

— Белый дракон? — озадачилась Ная.

— Сайя тараэн… — эхом повторил за ней Лиас.

— Произнести-ка ещё раз, — внезапно развернулась к нему предводительница: из уст светлого эльфа слова прозвучали не так резко — его речь всегда была менее отрывистой и более певучей, поэтому фраза тотчас приобрела новое значение, которое в произношении Кьяра и любого другого тёмного эльфа легко можно было бы не заметить.

— Белый дракон — сайтара… — вслушавшись в свою речь, Лиас тоже уловил скрытое звучание. — Они хотят нарушить печать призыва костяного дракона Матери Лияр?!

— Кьяр, дословно. Что. Ты. Услышал? — повернула к себе голову танцора Ная.

— «Я нашла серувим. Вы были правы, для белого дракона он должен сработать», — процитировал Кьяр, — «что для этого нужно?» — спросила в ответ госпожа Цаэра. И дальше, судя по звуку, ей передали какой-то листок. Потом дверь закрылась. Больше ничего.

— Как ты умудрился всё это услышать? — нахмурился Эмиэль: женщина статуса Представительницы просто не могла допустить такую глупую ошибку и открыто обсуждать что-то подобное при посторонних, если речь, действительно, шла о предательстве.

— Вероятно, Представительница посчитала, что я сплю, — предположил Кьяр, — но я всё это время спал настолько отвратительно, что даже если каким-то чудом и засыпал, то просыпался от любого малейшего шороха. Дэлла знала об этом, но госпожа Цаэра, наверное, нет.

— То-то у тебя рожа так осунулась… — хмыкнул Асин.

— Кому принадлежал второй голос? — перебила мага Ная.

— Не знаю, — покачал головой Кьяр, — они говорили шёпотом. Могу только сказать, что женщине.

— Дэлла была в комнате? — продолжила свой допрос предводительница.

— Нет, — Кьяр ощутимо напрягся, наконец до конца осознав, что, возможно, стал свидетелем чего-то крайне значимого.

— Представительница знает, где в комнатах Матери Лияр тайники? — давила Ная.

— Не знаю… — растерянно заморгал танцор.

— Что ты можешь о ней рассказать? — настаивала предводительница.

— Ничего. Я видел её всего несколько раз, — Кьяр честно пытался вспомнить всё, что знал о женщине, но о ней у него, к сожалению, не было совершенно никакой информации, — в тот раз она заходила за какими-то бумажками и сразу же ушла.

— Ты не посмотрел, что именно она взяла? — всё больше хмурясь, продолжала задавать вопрос за вопросом предводительница.

— А надо было? — виновато глянул на неё Кьяр: когда всё это произошло, шла уже шестая неделя задания, и он к тому времени чувствовал себя настолько отвратительно, что даже не подумал, что этот разговор мог быть чем-то важным, и на него стоило обратить внимание. — Я в вещах и бумагах Матери не рылся — себе дороже…

— Очень жаль… — сложила руки на груди Ная. — Хоть решение и верное. Асин, я хочу увидеть это воспоминание с диалогом.

— Думаешь, Цаэра с кем-то что-то планирует против Матери Лияр? — вздохнул маг. — Мне всё-таки кажется, что если бы это было так, Представительница поостереглась бы об этом говорить, когда в комнате был кто-то помимо заговорщиков.

— Все ошибаются. К тому же есть вероятность, что у того, кто с ней говорил, просто не было возможности передать бумагу при других обстоятельствах, ведь госпожа Цаэра почти всегда на виду. Плюс этот кто-то и сам скорее всего из высших статусов, иначе бы к комнатам Матери Лияр его просто не пустили. Это был кто-то, кто может свободно ходить по центральному зданию, и кого не останавливает охрана. Значит, это кто-то не ниже статуса Управляющей, — озвучила свои мысли предводительница, — пока не получите обратного приказа, ни слова обо всей этой ситуации без барьеров.

— Поняли, — в один голос отозвались мужчины.

— Ты предупредишь госпожу Сайтару? — спросил Лиас.

— Конечно, — кивнула Ная, — но сперва я должна сама увидеть, что тогда произошло. Асин!

Однако воспоминания Кьяра ничего не прояснили: кроме темноты, неясного шёпота, шороха бумаги и мелькнувшего в дверях силуэта Представительницы Ная ничего не увидела.

— Дрянь… — выругалась женщина и по привычке откинулась на спинку дивана, но тут же зашипела и снова села прямо.

— Может, мне уже, наконец, можно увидеть твои следы от плети? — вздохнул Аэн: он бы занялся её ранами, ещё когда они только зашли в комнаты предводительницы, но, понимая, что она не далась бы, пока не сделала бы всё, что хотела, не стал даже предлагать.

Ная молча спихнула со своих колен Кьяра и, стянув с себя всю одежду выше пояса, села на пол спиной к целителю.

— Ну, я ожидал, что будет хуже, — внимательно осмотрев ссадины женщины, оценил Аэн.

— Мать Лияр не особо стремилась меня наказать. Это было просто, чтоб я своё место не забывала, — хмыкнул Ная, — пройдёт за пару дней.

Целитель лёгким кивком подтвердил её слова, но ссадины заживляющей мазью всё же обработал.

Лиасу казалась странной такая спокойная реакция отряда на исполосованную спину предводительницы, но видя, как ведут себя остальные, проявлять своё негодование и беспокойство он тоже не торопился. Однако, видимо, все его эмоции легко читались на его лице, потому что Ариен, придвинувшись поближе, шёпотом объяснил ему, что никто не реагирует, потому что Ная в этот раз, откровенно говоря, сама выпросила, осознанно пропустив мимо ушей с сотню предупреждений, и, по большому счёту, она ещё очень легко отделалась, получив за неподчинение Матери всего пару царапин вместо положенного суда и лишения статуса.

— Все свободны, — отпустила мужчин предводительница, когда Аэн закончил возиться с её спиной.

— А мы с вами двумя в библиотеку, — приказала она Ариену и Кьяру, после того, как остальные разошлись.

— Ну куда ты торопишься? Дай мне хоть немного с тобой в постели поваляться, — заныл Кьяр, — мы с тобой два месяца не виделись, ты что совсем по мне не скучала?

— Она о тебе и на день не забывала, — улыбнулся Ариен, — бесконечное количество раз пыталась тебя с помощью Перепёлки найти, чуть с ума не сошла, когда связь с тобой исчезла. Не нуди, знаешь же, что если речь может идти о жизни Матери, то откладывать нельзя. Пошли поищем заклинание, а потом будешь валяться уткнувшись лицом Нае в грудь. Отоспишься, она тебя сама из постели не выпустит.

После этих слов Кьяр, блеснув довольной глуповатой улыбкой, под безнадёжный вздох предводительницы тут же слетел с дивана, первым направившись к двери.

— Ладно, пойдём поищем! — уже на ходу согласился он.

В библиотеке они просидели не меньше шести часов, четыре из которых Кьяр проспал, но будить его, понимая, что он и так держался на чистом энтузиазме, Ная с Ариеном не стали. Предводительница и взяла-то его сюда только потому, что один в её комнатах он бы сейчас всё равно не остался, — она даже не рассчитывала, что он будет помогать.

— Нашёл, — Ариен протянул Нае через голову спящего на столе Кьяра открытый фолиант.

Предводительница пробежала глазами по странице, внимательно осмотрела книгу и нахмурилась.

— Это плохо, — согласился с её молчаливым растущим беспокойством Ариен, — не факт, конечно, что это связано с нашей ситуацией, но уж слишком всё сходится.

— Я к отцу, — резко встала с места Ная, — перепиши всё буква в букву и спрячь фолиант.

Однако к Мастеру Хаэлю мать Наю не пустила. «Мы спим уже, что за срочность? Завтра придёшь!» — как обычно хлопнула дверью перед её носом Управляющая Сиара. Понимая, что рассказать ей о происходящем, она не могла, предводительнице оставалось только сжать челюсти, сдерживая свой гнев, и вернуться обратно в библиотеку. Когда она, сквозь зубы ругаясь на мать, снова села напротив Ариена, тот уже заканчивал переписывать описание заклинания, так что, спрятав фолиант за книгами, не относящимися к тематике призывных монстров, они разбудили Кьяра и пошли в комнаты Наи отдыхать и отсыпаться.