Звезда Хаоса

Глава 38. Испытание

Ная стояла возле арены и надеялась только на Хаос. Она так и не смогла придумать, как без феникса заблокировать удары всего отряда. Глянув на золотую звезду на груди Ариена, предводительница непроизвольно вздохнула: она совершенно не представляла, что ей сейчас делать. Пробежав глазами по собравшимся членам Совета, Ная поморщилась: Мать Ран о чём-то говорила с Матерью Фандин, Мать Хелен дремала, облокотившись на руку, Мать Яр что-то кричала своей Управляющей, отвечающей сегодня за барьеры арены, Мать Ар'тремон вообще игралась с небольшим созданным ею огненным осьминогом и не обращала ни на кого внимания. «Смотрю, всем невероятно интересно», — раздражённо фыркнула про себя предводительница.

Внезапно её ладонь пронзило острой противной болью, будто в неё разом вонзили с сотню мелких игл. Ная зашипела и резко подняла руку, чтобы увидеть, какого демона с ней произошло. «Что за..?» — предводительница уже было начала мысленно проклинать идиота, додумавшегося сейчас применять на ней какую-то магию, но осеклась, обнаружив на коже надпись: «замени свою магию, дура». Раздражение тут же сменилось удивлением, и Ная принялась искать глазами того, кто мог ей сейчас давать советы. Учитывая, что Перепёлка не бросилась её защищать, с предводительницей таким странным способом общался кто-то, кому она доверяла. Ная искала глазами Мать Лияр, но та, похоже, ещё даже не пришла. Мать Ар'тремон по-прежнему забавлялась со своей магией: теперь в её руках летал феникс, который активно пытался сожрать осьминога, но в конце концов просто превратился в какого-то монстра с головой птицы и семью щупальцами. А больше никого подходящего под описание не было. Ная ничего не поняла.

Решив разобраться с этим позже, она натянула на руки перчатки и погрузилась в свои мысли, отчаянно пытаясь в последний момент найти решение своей проблемы. Получалось из ряда вон плохо: Ная нервничала и никак не могла заставить себя собраться. Мужчины рядом с ней молчали, но их нервозность чувствовалась ничуть не хуже её собственной. Ариен постоянно клацал мечом, вытаскивая его из ножен на пару сантиметров и с тихим щелчком засовывая обратно, Кьяр кусал губы и неосознанно дёргал конец своего ремня, Эмиэль буравил суровым взглядом Совет так, будто тот мог сейчас внезапно провалиться в бездну, Асин вертелся на месте, Шиин, сведя брови, смотрел в пол, Иран сжимал плечо брата и раз в тридцать секунд получал от него по руке за слишком сильную хватку. Сам Аэн, видимо, применил на себе какое-то успокаивающее заклинание, поэтому единственный не выказывал никаких признаков беспокойства.

Минут через пятнадцать все двенадцать членов Совета заняли свои места, и Мать Ран встала, чтобы начать мероприятие:

— Испытание предводительницы будет проводиться по второй схеме: весь отряд атакует одновременно, — объявила она в конце своей официальной речи.

— Чтоб вас хааи разодрали, — обречённо выдохнула Ная, услышав свой приговор.

— Что будем делать? — хмуро спросил Эмиэль.

— Делайте, что сказано, — ответила предводительница, — ещё не хватало, чтобы вас здесь в нарушении приказов Совета обвинили.

— В крайнем случае сбежим на поверхность опять, — нервно ухмыльнулся Кьяр.

— В крайнем случае вы будете сидеть в городе, пока я не найду новое заклинание в близлежащих городах и не стану снова вашей предводительницей! — отрезала женщина.

— Ты — наша предводительница, не потому что так решил Совет — их мнения никто не спрашивал, это наше решение, — отчеканил Эмиэль.

Увидев осторожные кивки и почувствовав молчаливое согласие с этими словами всех остальных мужчин, Ная немного успокоилась.

— Следи за словами, — предостерегла она Эмиэля, но благодарная улыбка всё равно выдала её настоящие эмоции.

Это было невероятно ценно. Ценно знать, что её не бросят, что бы ни случилось. Чем бы ни закончилось это проклятое испытание, они всё равно остались бы отрядом, остались бы все вместе. Для Наи это было самым важным в жизни. Смогла бы она сегодня что-то доказать или нет — это была лишь формальность, которая что-то значила для других, но не для её отряда. Между ней и мужчинами ничего бы не изменилось в любом случае.

— Ная Лияр, на арену! — приказала Мать Ран.

Зрители встретили отряд Наи весьма неоднозначно: кто-то свистел, кто-то что-то кричал, кто-то просто смотрел, кто-то ждал нового повода для сплетен. В целом, Ная могла с уверенностью сказать, что основная часть собравшихся ждала её провала. «Поздравляю, ваши надежды оправдаются», — ядовито фыркнула про себя она.

По знаку госпожи Канары мужчины Наи распределились широким кругом, оставив свою предводительницу в центре арены, и замерли в ожидании следующего приказа.

— Ная, у тебя есть три минуты, чтобы справиться со всеми, — напомнила Мать Ран.

Предводительница кивнула.

— По сигналу — атака, — скомандовала госпожа Канара.

Прозвучал удар в гонг, и время для Наи практически остановилось: она видела, как Эмиэль поднял руку, творя заклинание подчинения, видела, как Асин готовился проникнуть в её сознание, как Шиин начал создавать клетку-барьер, как Кьяр доставал метательные ножи, Ариен обнажал меч, Иран — топоры, Аэн тянулся к кинжалу. До того, как её обездвижат и ударят магией оставалось буквально две секунды. До атаки оружием около четырёх. Предводительница уже даже смирилась с поражением, когда внезапно феникс внутри неё начал буквально жечь её руку изнутри, привлекая внимание к надписи на её ладони.

«Замени магию», — пронеслось в голове Наи. Она почему-то вспомнила летающего в воздухе перед Матерью Ар'тремон осьминога, и внезапно картинка сложилась. Ная всё поняла.

Однако Шиин к этому времени уже сформировал свою ловушку, запечатав внутри неё предводительницу. Асин в этот же момент хоть и безуспешно, но попытался завладеть её сознанием. Атакующие холодным оружием на секунду замерли, давая время Эмиэлю закончить своё заклинание и окончательно обездвижить Наю, когда внезапно клетка Шиина разлетелись. Семь огненных щупальцев разрушили барьер изнутри и мгновенно протянулись ко всем мужчинам, прерывая их попытки применить какую-либо магию. Ариен, Кьяр и Эмиэль смогли увернуться от первого удара, но со второй попытки щупальца поймали и их. Через эти своеобразные путы тут же хлынула горячая энергия, поднимая температуру тел мужчин и лишая всякой способности концентрироваться и сопротивляться.

Чувствуя приятное разливающееся внутри тепло, Кьяр завертелся в огненных тисках с удвоенной силой, но заметив, на лицах оказавшихся рядом с ним Асина и Ирана борьбу и гримасы боли, тут же остановился. Он не понял, почему магия Наи на него не подействовала, но поспешил изобразить такое же страдание, как испытывали другие, и, опустив голову, осел на землю.

Атаковать продолжил только Ариен. Он тоже почувствовал тепло, но так как оно не причиняло ему вреда, он просто продолжил исполнять приказ Совета. Вывернувшись из удерживающего его щупальца, он подскочил к предводительнице, но она вопреки его ожиданиям даже не достала свои мечи. Она просто выставила руку навстречу удару, и прежде чем Ариен успел остановить свою атаку, лезвие пронзило её ладонь насквозь, а сам он оказался лицом к лицу со своей госпожой. Вид её крови и осознание произошедшего подействовали на него лучше любого подчиняющего заклинания. Ная молча схватила его за шею свободной рукой, а чувство вины заставило его опуститься перед ней на колени. Воли сопротивляться в нём не осталось, пальцы, державшие оружие, непроизвольно разжались, и меч, выскользнув из пореза предводительницы, упал на землю. Он ранил свою госпожу — эта мысль билась внутри, причиняя Ариену почти физическую боль, и грозилась вырваться наружу невнятными просьбами простить его, но сжавшиеся на его шее пальцы мешали ему что-либо произнести. Тем не менее, подняв глаза на Наю, Ариен поражённо замер: вместо негодования или злости он увидел на её лице ликование. Она смотрела на него с улыбкой и даже с любовью. Это, казалось, добило его окончательно — если бы она хотя бы ударила его в ответ, ему было бы намного проще.

Прерываемая тяжёлым дыханием мужчин тишина, воцарившаяся на арене, продлилась ещё несколько долгих секунд, прежде чем её нарушил голос Матери Ран:

— Достаточно! — приказала она.

Все щупальца мгновенно исчезли, и мужчины попадали на землю, ловя ртом воздух и пытаясь избавиться от тёмных пятен мельтешивших перед глазами. Ариена Ная тоже отпустила, но он даже не двинулся с места.

Несколько минут, пока отряд под гомон трибун приходил в себя, Совет совещался между собой по поводу окончательного решения, после чего госпожа Канара снова поднялась со своего места, давая знак зрителям замолчать:

— Заклинание предводительницы одобрено. Отряд может продолжать своё функционирование в прежнем режиме, — огласила она, — испытание окончено. Все могут быть свободны.

Ная дёрнула вверх по-прежнему стоящего перед ней на коленях Ариена и, словно девчонка, с ликующим криком бросилась ему на шею. Следующим на них налетел мгновенно переставший изображать невероятные муки Кьяр, после подошли Эмиэль с Шиином и Асин, последними к общей куче присоединились Иран и Аэн.

— Ты даже нас провела, бессовестная! — восторженно упрекнул женщину Кьяр. — Знаешь, как мы все нервничали?!

— Никого я не проводила! — наигранно возмутилась Ная. — Я до последней секунды сама не знала, что делать! В комнатах всё расскажу.

В этот момент она не хотела ни о чём думать, она просто радовалась. Хаос в лице Матери Ар'тремон оказался на её стороне. Та своими играми показала ей, что нужно было делать: заменить в старом заклинании предводительницы свою энергию на энергию феникса, и протянуть её одновременно ко всем с помощью магии воплощения — «засунь феникса в осьминога» — подсказывала ей госпожа Айюна. Так, основанное на более мощной энергии, заклинание могло действовать на расстоянии и, к тому же, благодаря оболочке из магии воплощения из энергии самой Наи, не уничтожать магическую энергию мужчин, плюс иметь сколько угодно целей одновременно. По мнению предводительницы, идея была гениальной, хоть и далеко не самой простой в исполнении.

Мать Ар'тремон присутствовала, когда Ная получала свой статус предводительницы десятилетнего отряда и, видимо, до сих пор помнила её магию. Как она узнала о том, что ей нужна была помощь, Ная даже предположить не могла: может, действовала наугад, а может, ей кто-то доложил о бесконечных поисках Наи в библиотеках, и она догадалась, или как-то ещё — это могло навсегда остаться загадкой, если бы госпожа Айюна сама как-нибудь при встрече ни рассказала. Но сейчас это было не важно, сейчас Ная была счастлива и могла думать только о том, что с этого момента её с мужчинами в Таэмране больше ничего не держало, и они могли уходить когда и куда пожелают.

— Так как ты это сделала? Почему на меня не подействовало? Что там вообще произошло на арене?! — едва оказавшись в комнатах Наи, засыпал вопросами предводительницу Кьяр.

— Мне госпожа Айюна подсказала, что делать, — улыбнулась женщина, — нужно будет её отблагодарить.

— Она же с тобой даже не разговаривала, — не понял Иран.

— Она мастерски изобразила полное безразличие к происходящему, показывая мне, что делать, — хохотнула Ная.

Разумеется, ей пришлось объяснить всё мужчинам детально, но зато так теперь она и сама, наконец-то, поняла, как использовать внезапно изобретённую магию, потому что на арене она действовала чисто интуитивно. Осознанно она сражалась там только с Ариеном: она понимала, что выиграть у него в скорости не смогла бы, поэтому безжалостно нанесла удар в его единственное слабое место — в себя. Зная, как он на это отреагирует, она в дополнение лишила его возможности что-либо говорить, чтобы его подчинение выглядело для Совета максимально естественно: так, будто она заставила его сдаться магией.

Сейчас, пока Аэн, шипя сквозь зубы ругательства, сшивал края раны на её ладони, Ная пыталась извиниться перед мечником за то, что ей пришлось так с ним поступить, но тот её будто не слышал, продолжая твердить о своей вине и невнимательности. Услышав рассказ Кьяра об устроенном им представлении, Ариен, казалось, расстроился ещё больше: танцор, в отличие от него, вовремя заметил состояние остальных и мгновенно среагировал, не доставив своей госпоже никаких лишних хлопот. Если бы не вечные приказы Наи не жалеть её на тренировках, Ариен бы, наверное, тоже остановился. Но та никогда не позволяла ему поддаваться, и выработанная за годы привычка сыграла в этот раз против него.

— Звёздочка, перестань изображать трагедию! — Ная уже явно начинала злиться. — Через две недели заживёт. Ну, подумаешь, шрам останется! Оно того стоило!

— У Кьяра мозгов хватило прикинуться полутрупом! — упёрся в своё Ариен.

— Да я бы всё равно не смог вырваться за щупальца, — возразил танцор, — какая разница, что я там изобразил?

— Кстати, почему на него не подействовало заклинание? — Эмиэль зажал рот Ариену, чтобы прервать его бесполезный поток эмоциональных самообвинений и задать предводительнице по-настоящему важный вопрос.

Ная в ответ загадочно улыбнулась и показала запястье с белыми заглавными буквами их имён:

— Помните старую сказку про то, что маги огня не могут причинить вред тем, кого любят? — хитро склонила голову к плечу женщина. — Судя по моей татуировке, мы уже один раз выясняли, что это правда, но, видимо, решили, что лучше будет об этом забыть. Демоны его разбери, почему мы тогда стёрли себе об этом память, но напоминание я себе оставила.

— На Кьяра и Ариена твои заклинания не действуют, — сделал вывод Эмиэль, смотря на две обведённые языками пламени буквы.

Лицом танцора в этот момент можно было осветить Центральную площадь. Он закусил губу, но в сияющих глазах восторг от осознания того, что его настолько сильно любили, что даже легенда обернулась истиной, читался и без слов. Кьяр бы с радостью сгрёб Наю в охапку, стремясь выразить все нахлынувшие чувства объятиями, но сдержался, понимая, что момент явно к этому не располагал, учитывая поганый настрой Ариена.

— Действуют, но они не причиняют им вреда, — тепло улыбнувшись счастливому Кьяру, поправила Эмиэля Ная, — я же их поймала, хоть им от этого и было ни холодно, ни жарко.

— Ариен, тебе ведь тоже было просто тепло от магии Наи, да? — танцор оторвал руку Эмиэля от лица мечника, желая получить ответ на свой вопрос.

— Да, — раздражённо тряхнул головой Ариен, — именно в этот момент мне и стоило начать думать!

Ная закатила глаза и, резко выхватив из-за пояса кинжал, пригвоздила руку Ариена к столу, на который он оперся, чтобы вывернуться из захвата Эмиэля.

— Теперь у нас будут парные шрамы двух идиотов! — пояснила свои действия предводительница в недоумении замершему отряду и вскрикнувшему от неожиданности и острой боли Ариену.

— Ты издеваешься?! — вскинулся Аэн. — Мне ещё и его шить?!

— А по-другому он бы ещё год тут страдал, — пожала плечами предводительница.

Но не смотря на всю абсурдность ситуации и кровоточащую, пробитую насквозь ладонь, Ариен, судя по его глуповатой улыбке, похоже, и правда, наконец-то успокоился. Справедливость в его странном мире восторжествовала, равновесие установилось и внутренне недовольство улеглось. Чувство вины смыла кровь, а разносившиеся теперь по комнате ругательства Наи, вдруг увидевшей испачканную этой самой кровью её любимую шкуру на полу, окончательно вернули ему привычное умиротворение. «Вот уж правда, шрамы идиотов», — представляя, как они с Наей выглядели со стороны, мысленно констатировал Ариен. Но его всё устраивало: по крайней мере она всегда находила способы усмирить его эмоции, даже если эти способы не всегда были безопасными. За годы жизни вместе предводительница уже настолько хорошо научилась предсказывать его реакции, что кого другого это бы, наверное, напугало. Ариен также знал, что последний год Ная ещё ко всему прочему постоянно считывала его чувства с помощью Перепёлки, но и против этого он тоже ничего не имел. Ему нравилось, что рядом с ним была женщина, которая понимала его лучше его самого. Для него это было сродни благословению.

Слова Наи о не причиняющем вреда огне его, не самом деле, не удивили. Он об этом догадывался уже давно. Ведь все его заклинания, прекрасно работавшие на других, на неё на тренировках никак не влияли. Любой бы обратил на это внимание и задумался. Её магия с ним тоже не срабатывала, так что в какой-то момент Ариен понял в чём было дело, но ему это показалось чем-то вполне естественным для них двоих, учитывая через что они уже вместе прошли, поэтому он не стал акцентировать на этом внимание не тогда, не сейчас.

— Так, а что будем делать с этой сказкой про магов огня? — меланхолично поинтересовался Асин, наблюдая, как Кьяр магией чистит белую шкуру землероя; задумавшегося Ариена в это время держал возле себя Аэн, орудуя иглой и нитками, — опять забудем или на этот раз оставим?

— Оставим, — улыбнулась предводительница, — буду учитывать, в случае чего. Хорошо, что я в прошлый раз сделала татуировку. Благодаря ей я сразу поняла, что происходит, когда Кьяр продолжил вертеться на арене, и поняла, чего ждать от Ариена.

— Отпразднуем? — вдруг оживился Иран.

— Конечно! — ответил ему нестройный хор из семи голосов.

— Только сперва мне нужно встретиться с Ракари на часок, — продолжила Ная, — она мне кое-что должна.

— Позови тогда их с Лиасом посидеть с нами, — попросил Шиин, — нам тоже есть, что им сказать.

— Оу, — уже переодеваясь с помощью Эмиэля в повседневную одежду заинтересованно протянула предводительница. Ей теперь приходилось щадить руку, так что снять доспех самостоятельно она пока не могла, и в ближайшее время кому-то из мужчин пришлось бы постоянно быть рядом с ней на подхвате.