Хроника взятия Сеуты

ГЛАВА LXXXII О том, как Гарсия Мониш возымел отвагу пройти чрез те ворота, дабы отправиться на поиски Инфанта, и о суждениях, что он ему высказал

Хотя сладость прибыли, что люди обретали в добыче в том городе, несла душам их радость, — не говоря уж о победе, что среди всех вещей, имеющих место в войне, есть самая желанная (que de todas as cousas onde a comtenda e tanto desejada), — но как только вести об Инфанте достигли их ушей, многие бросились (recorreram) по направлению к тем воротам, дабы удостовериться насчет того; и насколько велика была опасность прохода чрез те ворота, настолько же многократно возрастала и уверенность горестных дум их, и они спрашивали одни у других, по мере того как являлись поочередно, о вестях, что были у тех об Инфанте.

— Не ведаем мы, — отвечали те, — и нет там никого, кто мог бы о том ведать, ибо после того как он и четверо бывших с ним прошли чрез те ворота, ни один так и не вернулся, — так что любые вести, каковы бы они ни были, не могут быть иными, кроме как весьма печальными для всех тех, кто его любил, ибо верно есть то, что весь тот внешний пригород полон мавров; если только ему, помимо великой опасности, в коей он оказался бы, пройдя чрез сии ворота, не пришлось задержаться без того, чтобы переходить на ту сторону, где не было средства, что избавило бы от смерти как его, так и тех, что прошли с ним, коли только Милость Божья не пожелала их охранить. Хотя весьма следует думать, что будь они живы, уже кто-нибудь из них явился бы за те два часа, кои, как с основанием надо думать, должны были пройти с тех пор, как они отбыли отсюда.

И они пребывали в сих рассуждениях, однако не было там никого, кто отважился бы пройти чрез те ворота, поскольку мало имеется таких, кто хочет подвергнуть себя риску там, где заведомо приготовлена для него смерть. Но когда Гарсия Мониш, один фидалгу, бывший караульным Инфанта в пору своей юности, прибыл туда и ему поведали о деле, как оно было, он не пожелал дожидаться ничего более, но как отважный рыцарь выказал готовность ко всякой опасности и решительно бросился внутрь тех ворот, пока не прибыл туда, где был Инфант.

— Почтите за милость, — сказал он, — почему вы заставляете своих испытывать подобную безнадежность? Ибо разве не пребывают они сейчас там, [за] сими воротами, искренне веря (que nao tenha por fe), что никогда более им вас не узреть? И они проклинают себя и свой жребий за то, что он отделил их от вас, ибо принимают во внимание великий позор, что может им выпасть доведись вам погибнуть, из-за того, что не были с вами. Бога ради, сеньор, вы хотите свершить вещи, — простите мне, что я вам то говорю, — лежащие вне пределов человеческой отваги, да к тому же еще позволяете себе пребывать здесь в надежде, что вам [на помощь] должны подойти некоторые из прочих, и не желаете принимать во внимание, что те стены полны мавров и что поверх сих врат находятся иные, чрез кои мавры заходят и выходят столько раз, сколько захотят. И нет вам дела до того, что вся забота ваших должна состоять в том, чтобы сражаться с маврами, в то время как большинство их более заботы имеют о том, чтобы грабить те дома, кои находят пустыми, ваши же братья и все прочие военачальники пребывают рассеянными по городу, каждый в своей части, а меж тем может быть, что [уже] вышли некоторые из тех мавров, что пребывают в замке, либо, может статься, многие [из тех мавров], что находятся в городе, желая отступить, пройдут чрез сии ворота и почтут за добрую удачу встретить вас здесь, дабы найти отмщение чрез вашу кровь. Так что, милости ради, уходите отсюда и возвращайтесь вовне, где вы сможете потрудиться ради вашей чести с большею безопасностью для вашей жизни!

Инфант хорошо знал Гарсию Мониша, каковой был человеком благоразумным и добрым рыцарем, и понял, что тот советовал ему весьма хорошо; и так он претворил то в дело, и прочие, говорившие ему о том же, поступили так же; и потому он проделал путь, дабы вернуться, и нашел, что там уже пребывал Фернан Шаморру, поднявшийся с весьма великой раной на лице.

И не думайте, что те, кто пребывал там прежде, проводили свое время в праздности, ибо мавры являлись туда часто, так что им постоянно приходилось выдерживать свои бои. Однако после того, как прибыл Инфант, они обрели в себе гораздо больше сил, и атаковали их мощно, таким образом, что повергли там нескольких. И когда дела пребывали в таком состоянии, прибыл туда Нуну Антуниш, сын Антана Ваша ди Гойша.

— Сеньор, — сказал он Инфанту, — ваше знамя и штандарт Инфанта Дона Педру движутся в направлении тех других ворот сверху, с намерением выйти там к внешнему пригороду, мавров же около тех ворот множество — я довожу о том до вашего сведения, поскольку мне представляется, что будет добро вам отправиться по направлению к ним [воротам] (contra ela), для того, чтобы ваши получили подкрепление и помощь.

Инфант сказал, что весьма почитал то за службу, и, таким образом, тотчас же решительно двинулся вверх по улице, до тех пор, пока не прибыл [туда], где пребывали его [люди]. И воистину прибытие его оказалось там весьма полезным, ибо мощь мавров была весьма велика у входа в те ворота, каковые [мавры] вкладывали все свое усердие в защиту прохода от христиан; и, таким образом, они дали весьма великий залп камнями (pedrada) по древку копья, на коем был стяг Инфанта, так что повергли его на землю, каковой [стяг] был весьма быстро поднят силою того, кто его нес.

И Инфант, видя таким образом то деяние, весьма быстро бросился в их [мавров] гущу, и атаковал их с такою силой, что отбросил мавров за пределы ворот; однако не все там имели такую же отвагу, как он, ибо одного лишь Гарсию Мониша нашел он подле себя в темноте тех сводов, что находились над теми вратами.