Королевская ссылка, или Лорд на побегушках

Глава 19

— Пойдемте встречать! Ну пойдемте же! — в нетерпении подпрыгивали девчонки, вытягивая шеи.

Окно склада было распахнуто настежь, морозя помещение, но никакие уговоры закрыть форточку на детей не действовали. Не имея возможности бросить осмотр и вот-прямо-сейчас рвануть встречать обоз, воспитанники изводились сами и изводили меня, вслух строя догадки. Кто это к нам приехал? Вдруг учителя или новые слуги? Или вернулись симпатичные гусары? А может, чьи-нибудь родители решили проведать своих чад?

Удивительно, но предположение о приказе вернуть учеников обратно не звучало.

Шалящая внизу гурьба тоже приметила скачущую четверку рысаков и выстроилась в шеренгу, радостно приветствуя гостей. А у меня была весомая причина оставаться на месте: рядом с санями быстро скакал одинокий всадник, подозрительно похожий на лорда-медведя массивным силуэтом. Неужели и этот обоз заблудился? Тогда мне не уйти без очередной порции недовольства и претензий. Поэтому руки продолжали неторопливо перебирать находки: старый деревянный костыль, настольная игра, сломанная шпага.

Глаз заприметил нечто блестящее под комодом с дыркой в стенке, когда обоз наконец достиг брусчатки у замка. Дети с любопытством высунулись в окно, силясь рассмотреть прибывших, а я метнула кислый взгляд на всадника. Ледничий соскочил со своего першерона так лихо, будто всю жизнь батрачил профессиональным жокеем, и махнул варежкой вознице. Снова он разгуливает без шапки и подает дурной пример моим детям!

— А у нас обзор лучше, — задиристо фыркнул Майкл, глядя вниз, где его сверстники успели обступить сани.

Новым караваном правил весьма колоритный ямщик. Мужчина, смахивающий на настоящего бородатого викинга, грузно спустился в снег и что-то сказал Брауну. Тот в ответ покрутил головой и задрал косматое лицо вверх, обнаружив нас в оконном проеме. Внезапно край кибитки откинулся, оказавшись дверью, и из транспорта выпрыгнул молодой юноша, залихватски сдвинув картуз набок. Дети восхищенно охнули и попытались повторить трюк. Шапки попадали оземь, я тяжело вздохнула.

— Привет сосулькам! — балагуристо выкрикнул молодой курьер, помахав нам теплой перчаткой.

Роза разулыбалась, кокетливо поправляя взлохмаченные волосы и высовываясь из открытого окна как можно дальше. Куда? Фух, еле успела перехватить ее за руку, не давая глупышке вывалиться в снег. Укутанный в добротную дубленку бородатый джентльмен с косичками молча забрался в кибитку.

Я тоже приветливо сверкнула зубами.

— Свят-свят-свят! — отшатнулся балагур, рухнув в сугроб.

Вставный челюсти грустно клацнули в руке и вернулись на место. Отличная тут стоматология, клыки как настоящие. Однако сколько ни оттягивай неприятную встречу, спуститься все равно придется.

На выходе из замка Эрма услужливо подала мне теплый платок, шубу и валенки, а Роза взяла с меня клятву выяснить, не имеет ли прибывший юноша какого-нибудь завалявшегося титула. Очень уж улыбка у него красивая, к такой отлично подойдут регалии виконта и юная невеста из ледяных магов.

— Рано вам невеститься, — наставительно пробормотала я и проскользнула в открытые створки.

На снежной неметеной площади у ворот уже высился настоящий клад. Мешки с мукой, картошкой, орехами, бутыли масла, домашняя тушенка в стеклянных банках, варенье и соленья… Слава богу! Не мне жаловаться, но через пару дней у нас опять назревал продовольственный кризис, ибо дети не просто ели — они заправлялись, как КАМАЗы, пихая в себя любую пищу. Знаете, какая у них самая любимая игра? «Съедобное-несъедобное» с картофельным клубнем вместо мяча.

Значит, Его величество таки вспомнил, что отроки питаются не святым духом и с голодухи вполне могут погрызть обои. Похвально.

— Господа, — по-королевски гордая улыбка ненавязчиво притянула внимание гостей. — Рада приветствовать вас в сердце Катхема. Леди Аврора Макмиллан, хозяйка северных угодий.

— Ваше величество, — поклон молодого курьера вышел низким, почти до земли. — Невероятно счастлив познакомиться с королевой!

А улыбка проказливо-искушающая, словно у кота, объевшегося сметаны. Юноша, едва ли старше самой Авроры, обладал удивительными глазами: голубые, словно родниковая вода под ясным небом, с легкими стеклянными бликами и выразительной радужкой, они так и манили любоваться ими. Красиво очерченные губы изогнулись в лукавой усмешке.

— Позвольте представиться, Джек Моррисон, — мою непокрытую руку подхватили и запечатлели аккуратный поцелуй на тыльной стороне. — В жизни вы куда прекраснее, чем на портрете, моя королева.

— Не такая уже и королева, — ворчливый бас испортил настроение.

Ледничий, подобравшись сбоку, бросил на меня насмешливый взгляд, ясно давая понять, что обзавелся свежей информацией. Пф-ф-ф, подумаешь! Главное, сохранять королевское достоинство, а чужой титул мне нужен также сильно, как собаке — блохи.

— Государством можно и не править, но сердцем овладеть навечно, — чуть шутливо и высокопарно возразил Джек, не выпуская мою руку.

Я с легким интересом покивала молодому болтуну и еле заметно приподняла бровь. Любопытно, любопытно.

— Хватит молоть чушь, — дверь грузового транспорта распахнулась, и на свет показался очередной мешок овсянки в обнимку с викингом. Клянусь, овсянка побеждала, загораживая объемом рыжую бороду. — Разгружай, балбес.

— Прошу простить, миледи, — не меняя одухотворенного выражения лица, юноша снова чмокнул мое запястье. — Работа не ждет.

Дети догадались поучаствовать, волоком утаскивая тяжелые мешки и пытаясь забраться внутрь саней для тщательной инспекции. Их с переменным успехом отлавливал безымянный викинг, молча выпинывая из повозки каждую пробравшуюся внутрь мышь. И ни капли раздражения! Поймал — отпустил, поймал — отпустил, как на любительской рыбалке, только вместо карасей — юркая, как тараканы, мелочь. И всё у викинга получалось отлично, пока под ноги ему не прикатился самый младший колобок.

— Дядя, — бородач замер с зажатой в ячейке с яйцами. — Я люблю печенье.

— П-правда?

Элли, деловито переваливаясь с ноги на ногу, как маленькая уточка, подкралась ближе.

— Да, — подтвердила она, цепко хватая маленькими пальчиками полу чужого тулупа. — Печенье есть?

— Э-э-э, — глаза курьера изумленно расширились и тут же испуганно моргнули. — У меня нет. Девочка, отпусти дядю, ему работать надо.

— А ты меня на санках покатаешь?

Викинг медленно перевел взгляд на яйца в собственных руках, оценил детскую настойчивость и внезапно понял, что попал. Профессионально выстроенная ловушка: сзади сани, в руках ценный и хрупкий груз, а впереди показательно невинная особа, которую и тронуть страшно, умильно глядит наивным взглядом. Подловили, как простачка.

— Эдгар, — легкая паника скользнула в голосе курьера. — Будь другом…

— Постарайся упасть на живот, — посоветовал ледничий, не спеша выручать знакомца. — Нос спасешь.

Меня можно назвать жестокой женщиной, ужасно воспитывающей чужих детей. Но, глядя на эту мизансцену, я испытала странное чувство удовлетворения и родства душ. Я не одна! Не одна, у кого начинает потихоньку дергаться глаз от оравы спиногрызов, ставящих взрослых в тупик. Нет, воспитанники у меня чудесные, только на часах всего десять утра, а у моего величества уже слегка подрагивают руки.

— Элли, отцепись от нового дяди, — слегка понаслаждавшись чужой оторопью, попросила я. — Прицепись к старому, он по тебе соскучился.

— Правда? — восхищенно выдохнула малышка.

Миг, и колобок повис на штанине лорда Брауна, с восторгом покачиваясь в разные стороны. Выражение лица ледничего резко изменилось: рот приоткрылся в безмолвном и гневном крике, ноздри затрепетали, а в глазах медленно зарождалось желание меня прикончить. Так-то лучше, господин егерь.

— Заберите ее, — потребовал он, яростно и беспомощно сверкая глазами.

— И не подумаю. Господа, у вас есть товарная накладная?

— Да, леди, — выдохнувший викинг передал ячейку с яйцами Сержу и полез за пазуху, вытащив смятую бумажку. — Провизия на месяц для вас и Эд… Лорда Брауна.

— Так, ага, — я ознакомилась с содержимым бумаги, нахмурив брови. — А почему общий список? Как я сверюсь с количеством провианта, если здесь не указано, кому что причитается?

— Не бойтесь, — прошипел взбешенный лорд-медведь, пытаясь осторожно отцепить от себя девочку. — Лишнего себе не взял, у меня типовая продуктовая корзина.

— Верю, верю любому зверю… Вот, скажем, строка: восемь килограммов сливочного масла восьмидесятипроцентной жирности. А тут сколько?

— Пять, — выдавил из себя викинг, сверившись с коробом, набитым брусочками с маслом.

Вот это новости, мать моя волшебница! Это что, король так распорядился?

— То есть я правильно понимаю, что одному лорду Брауну полагается три килограмма, а мне и двум десяткам детей — пять? — нехорошо прищурившись, я сканировала накладную рентгеновским взглядом.

— Это для вас и слуг, — озадачено переглянулись курьеры, видимо, только сейчас осознав, что бегающие вокруг дети тоже хотят есть, а супермаркетов здесь не построили. — Леди, мы просто курьеры, а не заведующие материальным обеспечением.

— Допустим, — вышедшая к нам Николь тоже слегка принасупилась, через плечо заглядывая в документ. — Три мешка картошки по тридцать два кило. Ваша доля, господин егерь?

— Мешок, — коротко ответил он, кое-как освободившись из детских объятий. — А и впрямь, Бернар, ты направляющий? Когда прибудет остальная колонна?

— Понятия не имею, Эдгар, — рассердился викинг. — Нам три дня назад дали распоряжение на погрузку, выдали наряд в Катхем и с богом, как говорится. Сам знаешь, пока заедешь в Хорт за молоком, яйцами и хлебом, пока объедешь варлоковы ловушки… Знать не знаю ни о какой колонне.

Получается, эти продукты Стефан отправил только мне? Обещанная Авроре ежемесячная провизия из расчета потребления шестью людьми, включая слуг, но без учета маленьких термитов. Лицо стоящего рядом ледничего вытянулось, но мгновенно приобрело прежнее равнодушно-усталое выражение. И пока я лихорадочно размышляла, как растянуть новый паек на неизвестное количество дней, Бернар вытащил на свет кожаный кошель.

— Велено передать, леди, — кошель звонко опустился на мою ладонь.

Угу, и здесь Его величество сдержал слово, выделив бывшей супруге астры на карманные расходы. Только зачем на севере деньги?

— Господа, могу я попросить вас об одной услуге? — в голове щелкнуло решение. — Не могли бы вы еще раз съездить до ближайшего поселения и привезти еды для моих воспитанников? Я оплачу ваше беспокойство.

— Исключено, госпожа, — отрезал Бернар, вытащив на дорогу последнюю банку с мёдом. — У нас рейс. Тьфу, это же твоя банка, Эдгар.

— Да ну? — оживился егерь, принявшись сверяться с накладной. — Точно, третью забыли.

— Подождите, подождите, — возмутилась я от души. — С чего вы сделали такой в корне неверный вывод?

— Мёд липовый, — обменявшись странными взглядами, мужчины снизошли до пояснений. — Его не любят при дворе за деревенскую простоту и большую популярность у крестьян. Для вас привезен мёд барбарисовый, с королевской пасеки, две баночки.

На фоне здоровенной трехлитровой банки с белоснежным мёдом две золотисто-желтые «поллитровки» смотрелись крайне скромно и даже удручающе. Я покосилась на мёд, потом на детей, снова на мёд…

— Лучше б вас казнили, — с невыразимой мукой простонал ледничий, опуская руки. — Не прокормишь паразитку! Забирайте и не смейте больше смотреть на меня такими глазами.

С довольным улюлюканьем индейцев, загнавших жертву на бизоний трамплин, дети выхватили банку с лакомством и под шумок утащили ее в замок. Логистика не подвела: все выгруженные короба, мешки, бутылки, банки, поддоны и прочая тара перекочевала в поместье за считанные минуты. В одной только коробке с пряниками обнаружилась прогрызенная дырка и недостача на четыре экземпляра с глазурью и шоколадом. Я хмуро оглядела крошки на снегу, следы зубов на картоне и перевела недовольный взгляд на подозреваемых.

Дети потупились и дружно указали на виновника пальцем. Медведь офигел.

— Ваше величество, — по ступенькам бочком спустилась Влада. — Ксандр нашел кое-что интересное, вам понравится.

С оставшимися делами разобрались быстро. Да и не было их, говоря по существу: курьеры получили мой автограф в накладной, пообещали передать диспетчеру на словах мою претензию о малом количестве продуктов и собрались в обратный путь без задержек. Лорд-отшельник пошел на попятную и даже почти вежливо попросил воды — от быстрой скачки в горле егеря пересохло. С ним я тоже прощалась быстро, без сантиментов, лишь еще раз поблагодарила за сладкий подарок, получив в ответ по-настоящему усталый взгляд.

Возница занял место на облучке, ледничий подхватил уздечку своего коня.

— Подождите, Джек, — я спохватилась в последний момент. — Вы из дворянства?

— Нет, миледи, — в глазах юноши мелькнула досада. — Я свободный горожанин, живущий под гербом Его величества. Впрочем, если для вас это имеет решающее значение…

— Нисколько, — широкая улыбка против воли расцвела на губах.

Прелестно, не придется приводить убедительные аргументы леди Ховард, почему этот прохвост ей совершенно не подходит. «Из черни» — и все розовые фантазии у дворянки отпадут.

— Мне совершенно безразлично, аристократ вы или нет, главное, что человек хороший, — доверительно поделилась я, радостно щурясь на яркое солнышко.

— Тогда до встречи, — теплое дыхание интимно коснулось пальцев. — Буду безмерно счастлив встретить вас вновь, моя леди.

Сани катились к горизонту, на котором высились снежные вершины гор Катхема, исполинской грядой отделяя край вечного севера от цивилизации. Вот и первая весточка от бывшего мужа Авроры, местного правителя. Интересно, он в курсе произошедшего? Уверена, Густав сдержал слово и поднял кипиш, но наверняка опоздал, поэтому провизия рассчитана на одну госпожу и пятерых слуг. Дай боже, чтобы в ближайшие дни нас навестили не только дальнобойщики, но и педагогический состав, а лучше — канцелярские служащие с извинениями и комфортабельным дилижансом для детей.

— Бесстыдница, — внезапно проворчал медведь, бросая на меня сердитый взгляд. — Могли бы и не флиртовать так откровенно на глазах обалдуев. Чему вы их научите, а?

Батюшки святы, он что, только что моих детей оскорбил? Вот хам!

— Пейте свою воду и проваливайте, — процедив сквозь зубы, я махнула рукой какому-то замешкавшемуся пацану со стаканом и подхватила Владу под локоток. — Пойдем, покажете вашу находку.

И под беспечную болтовню воспитанников гордо вернулась в дом, ощущая, как спину прожигает злой и растерянный взгляд.