Королевская ссылка, или Лорд на побегушках

Глава 58

— Нам жаль, леди Макмиллан, — равнодушным голосом отчитался председатель комиссии, захлопнув папку. — Ваше тело мертво.

В ушах набатом зашумела кровь. Умные, тяжелые, грустные и веселые мысли разом покинули голову, вылетев вон от одного взгляда на стеклянный шар, полный серой хмари, беспрестанно вращающейся по кругу. Шар, где должна была отражаться Земля.

— Как мертво? — пересохшее горло садануло наждаком. — Этого не может быть.

— Уже похоронено, — в безразличных глазах придворного мага мелькнула тень сочувствия. — Описать степень разложения?

— Это ошибка, — губы упрямо шевелились, доказывая мою правоту. — Проверьте ещё раз, умоляю!

Комиссия из пяти именитых колдунов, одетых как волшебники в сказках, кисло переглянулись. Для них смерть женщины в далеком мире ничего не значит, свою работу господа маги наверняка сделали на совесть, но… Этого не может быть!

— А как же Аврора? — ухватилась я за рациональную мысль, пытаясь не сорваться в обморок. — Неужели настоящая леди Макмиллан погибла вместе с моим телом?

— А это куда любопытнее, — неожиданно оживился левый крайний маг. — Дата смерти и полное энергетическое опустошение вашей прежней оболочки свидетельствуют, что настоящая леди Макмиллан никогда не переселялась в другое тело.

— Что это значит? — вмешался Эдгар, одной левой подхватывая моё величество, сползающее на пол.

Ему охотно дозволили присутствовать на заседании. Даже король ограничился насмешливым взглядом, когда лорд Браун протащил стул из «зрительского» угла поближе ко мне и сел рядом, аки верный ручной медведь.

— Предположительно, леди умерла, так и не сумев пробиться сквозь время и расстояние к новому телу. Полагаем, душу ведьмы расщепило и отправило в посмертие как только подселенку притянула пентаграмма. Или же она ушла раньше, но заплутала в энергетических слоях, а вас вышвырнуло в её тело. Удивительно, что вы живы.

— Удивительно, — покивали остальные маги.

Пожалуй, и впрямь необычно, что они считают меня живой. Потому что прямо сейчас мир рушится на части, погребая меня под осколками надежд и чаяний. Сердце быстро-быстро застучало, к горлу подкатила противная тошнота, которую пришлось пару раз сглотнуть.

За что? Почему именно я попала в эту заварушку, лишившись возможности вернуться домой и хотя бы попрощаться с близкими? Ведь моя семья не знает, что их мать не замерзла в снегах Териберки, а играла королеву на далекой неизвестной сцене. Заботилась о чужих детях, которые теперь почти свои и которых тоже больно оставлять. Сражалась за естественное право есть и жить в тепле, защищала детские права на образование и качественный досуг. И даже успела влю… Нет-нет, сейчас не об этом.

— И что же мне теперь делать? — собственный голос показался глухим и безжизненным.

С плеча исчезла теплая медвежья лапа.

— Это не в нашей зоне ответственности, — развели руками маги. — Мы закончили доклад, Ваше величество. Разрешите откланяться?

Мановением ресниц король велел магам собираться на выход. Я перевела растерянный взгляд на Стефана и встретилась с холодным, изучающим взором монарха, растерявшего любезность и нежность к настоящей обладательнице королевского туловища. И ко мне.

Вперед выступил канцлер — тяжело вздыхающий дедушка, прошедший к трибуне с толстой пачкой исписанных листов в руках.

— Разрешите обнародовать волю монарха Парелики, — откашлялся канцлер, поправляя пенсне и вглядываясь в строчки. — Милостью своей Его величество снимает обвинение в незаконном колдовстве с леди Любви… Любови?… С леди Любови, проживающей в теле леди Макмиллан. Учитывая невозможность безопасно разделить тело гражданки Парелики и душу гражданки Земли, волей Его величества леди Любовь отныне имеет законное право владеть занятой физической оболочкой.

Вот спасибо, гражданин король, за дарственную на воздух. От моего красноречивого взгляда Стефан сделал абсолютно безучастный вид и уставился в окно так, будто там проходил интереснейший гладиаторский бой.

— Однако во избежание путаницы и нелегитимного использования фамилии нового тела, леди Любовь лишается незаконно приобретенных привилегий.

— Чего лишаюсь? — окосела я.

Что ещё за привилегии, о которых я ни сном ни духом? Не могут же они назвать двадцать голодных ртов привилегией, как и заплесневелый замок на Крайнем севере. Они же не настолько сумасшедшие.

— Отныне и впредь вы не можете зваться леди Авророй Макмиллан. Родственники леди подали иск об исключении вас из рода Макмиллан, но с сохранением имени, если будет угодно, — огорошил меня канцлер.

Ага, не настолько. Куда хуже.

— Почему?

— Чтобы вы не могли претендовать на наследство Макмилланов. Также вам придется вернуть семейные драгоценности и иное имущество дочери рода. Кроме того, — старичок перевернул страницу длинного королевского указа. — Не являясь бывшей или действующей супругой Его величества короля Стефана Четвертого, вы лишаетесь дарованного вам поместья в Катхеме, равно как и дворянской должности куратора образовательного учреждения.

— Меня что… уволили? — я решительно отказывалась верить в происходящее.

Иномирянку просто вышвырнут на улицу и отберут всё, что есть? Бред какой-то.

Его величество глядел на моё изумление с вежливым сожалением. Мол, жизнь такая, ничем не могу помочь. Уставшие ждать маги начали потихоньку собирать инвентарь, осторожно упаковывая стеклянный шар, звездную карту и неизвестные маяки.

— Отныне вы числитесь свободной горожанкой и имеете право принять подданство Его величества или переехать в любую страну, предварительно подписав магическое соглашение о неразглашении произошедшего, — проигнорировал вопрос канцлер. — Несмотря на то, что новость о вашем происхождении уже взбудоражила общественность, правительству страны не хотелось бы, чтобы о случившемся стало известно за пределами государства. По крайней мере, не так скоро. Компрометирует правящий дом, знаете ли.

— Ну-ну-ну, — возбухтел Стефан. — Это стандартная практика для любой информации о монаршем дворе. Просто не распространяйтесь о себе настоящей и живите спокойно. Даже имя Авроры можете оставить, если оно вам приглянулось, меньше вопросов услышите. Рано или поздно вас оставят в покое, позабыв сию некрасивую историю, а то и вовсе посчитают выдумкой.

— Информационная утка, — с пониманием покивала я, стараясь истерически не рассмеяться в лицо монарху.

Как любезно с его стороны позаботиться о моей усталости от вопросов, но при этом отобрать дом, должность и деньги на существование. «Живите спокойно» — а на что жить, если даже фамилии у меня отныне нет? Ведь фамилия для женщины при монархии — это адресат претензий и притязаний. Как ни крути, до суфражисткой революции женщина без семьи за спиной — легкая добыча для «владетелей мира», желающих поразвлечься.

И на работу меня вряд ли возьмут с такой-то репутацией.

— Не отчаивайтесь, — мягко посоветовал король. — Мы выделим вам неплохую сумму на жизнь в первое время. Скажем, двести астров. Немалые деньги для женщины неблагородного происхождения.

«Вы должно быть шутите?», — к счастью, успела прикусить язык, съязвив лишь мысленно. Вместо этого задала не менее важный вопрос:

— А как же дети?

— Юную леди Ховард передадут родственникам, — сморщился государь, припоминая каких-то там детей. — Пусть ищут ей персонального учителя. Остальные вернутся в Катхем, поместье мы временно передадим под школу, пока не построят основное здание. Учитель там уже есть, — быстрый взгляд метнулся к Эдгару. — После вводного курса и экзамена в столице будем решать их дальнейшую судьбу.

Славно. Медведь обязательно присмотрит за шалопаями и не даст им натворить глупостей. А я пойду по миру с палочкой на плече и узелочком, как ёжик в мультике. Вот тебе и счастливый конец сказки!

— Ах да, и еще, — спохватился канцлер. — Вам запрещается пользоваться древним колдовством и любыми ритуалами. Блокнот у вас уже изъяли, однако стереть память никто не в праве, это насилие над личностью и используется только в отношении серьезных государственных преступников. Поэтому воздержитесь от архаичной магии.

Аудиенция кончилась так же внезапно, как и началась. Меня просто выперли из помпезного зала, вежливо проводив гусарами на выход. Дикое чувство одиночества и растерянности навалилось с ужасающей силой. И всё? Меня вот так просто вышвырнут из дворца, кинут под ноги горсть монет и катись колбаской по Малой Спасской?

— А, леди Макмиллан, — обрадовалась какая-то барышня, поджидающая меня в коридоре. — А я только сегодня сумела к вам вырваться. Девочки из секретариата сказали, что у вас заседание, но вы быстро освободитесь. Я Агнета, помощница министра образования, вы меня помните?

— Я больше не леди Макмиллан, — и, оставив за спиной растерянную барышню, поплелась к себе.

Надеюсь, хоть переночевать позволят. Остальные сиятельные господа, в том числе и граф, остались внутри, и никто не выдал мне инструкций, как и не назначил «время выселения». Сочту это за разрешение остаться на ночь. И все-таки до чего же отвратительный ход! На что я там могла рассчитывать как иномирянка? На дотации государства? Ха! Двести астров — вот все мои дотации, которых вряд ли хватит даже на пару дней. Если только уехать из столицы и начать новую жизнь в более теплом районе. Не море, разумеется, там жизнь страшно дорогая. Но какая-нибудь маленькая деревня — почему нет?

Две проблемы: жилье и зима. А еще моя полная неосведомленность о крестьянской и городской жизни в Парелике. Знания Её бывшего величества не помогут, а соответствующих книг и географических атласов в Катхеме не было. Следовательно, пока я еще в тепле и относительной сытости, нужно добыть как можно больше информации. Библиотека? Пожалуй, если ночью мне откроют двери. А лучше все-таки психануть и нажать на пару кнопок в головах этих снобов, потребовав себе чуть больше, чем брошенную обглоданную кость. Как минимум зарплату за целый месяц работы куратором!

— Эка ловко они меня выставили, даже сообразить не успела, — восхитилась я ушлостью хитрецов. — Ладно, не впервой мне с вами воевать. Пусть берут ответственность за деяния своей леди. В конце концов, я тут главная пострадавшая, а король — ответчик за проступок супруги.

Прямо сейчас вернусь и всё им выскажу. Пускай дают какую-нибудь работу, а лучше — распределят куда-нибудь в отдаленный регион на вахту, если здесь есть подобные рабочие места для женщин. Пусть за небольшую плату, но с жильем и возможностью трудиться так много, чтобы напрочь забыть последний месяц. И свою прошлую жизнь, к которой мне отныне никогда не вернуться. А еще у них остался мой бизнес-план! Фиг им, а не обогащение за счет иномирных идей, пусть кусают локти. И вообще, накоплю денег и открою свое производство, например, консервов. Мясо здесь доставляют в замороженном виде, но далеко не везде оно может долго храниться. Например, в степи мяса почти не видят из-за отсутствия холодильного оборудования и подручных ледяных магов. Как и рыбу. Чем не дело?

— И вообще устрою февральскую революцию, — пробурчала под нос, бредя обратно по пустому коридору. — Буду отстаивать интересы своего класса. Сначала рабочего, потом — среднего, раз уж из элиты выпнули.

— Аврора! — навстречу из-за поворота широким шагом вышел егерь. — Ты зачем убежала?

— Сами выставили, — я настороженно подняла голову.

Неясно, в каких мы сейчас отношениях. Да, я не ушла, как он и просил, но не по своей воле. Возможно, никто из нас оказался не готов к такому повороту. А пылкие признания и прочие глупости говорились легко, потому что за них не надо было отвечать.

В беспокойных карих глазах мелькнула растерянность. Лорд Браун отступил на шаг и оглядел меня с ног до головы: героически проигнорировал декольте, оценил нахмуренные брови и чуть подзавис, догадавшись о боевом настрое иномирянки.

— Не надо бить короля по лицу, — просительно прогудел он, на всякий случай преграждая мне путь. — Он и без того не красавец.

Хм, подумаю, но ничего не обещаю. Тихой ярости в душе, пришедшей на смену шоку, сейчас больше, чем крови в артериях.

— Извини, мне не до болтовни. Есть одно важное дело, — хмуро стиснув зубы, я попыталась обойти ледничего, но потерпела неудачу. — Отойди!

— У меня есть идея получше, — внезапно усмехнулся он и притянул королеву к себе.

«Предательница», — вспыхнула я в ответ на счастливый визг Авроры, соскучившейся по ласке. И безнадежно поддалась долгожданному напору.

Через трогательный, полный нежности и хриплой страсти поцелуй, граф транслировал то, о чем я успела позабыть: этот медведь всегда отвечает за свои слова и никогда не мелет попусту. Целоваться посреди пустого, но прямого и открытого коридора было донельзя приятно, легкая нотка фривольности щекотала нервы. А вдруг увидят? Но это придавало пикантности и чувство отмщения дураку-монарху, выставившему женщину вон. Пусть все видят, кого предпочли королю!

«Аврора, угомонись», — цыкнула я на девчонку, пестующую свою травму. «Разбогатеем и запишемся к психотерапевту лечить тебя, кошку мартовскую».

— И почему мне кажется, что ты постоянно с кем-то ругаешься, — усмехнулся Эдгар, оторвавшись от меня и позволяя вдохнуть до головокружения сладкий кислород. — Ну, леди Аврора-Любовь, вы передумали вершить возмездие и вколачивать в главу государства понятия о справедливости?

— А что еще мне остается? — чуть уныло спросила я, не торопясь покидать теплые объятия. — Двести астров! Форменное издевательство. Хоть бы работу предложили, ироды.

— Работу? Хм, — карие глаза хитро сверкнули. — А тебя устроит твоя бывшая должность куратора?

— Меня-то устроит, но она, понимаешь ли, дворянская, — досадливо поморщилось моё величество и осеклось.

Так, стоп. Я неверяще уставилась в хитрющую медвежью морду, скалящуюся лукавой улыбкой.

— Не может быть, — сердце забилось втрое чаще. — Ты, должно быть, шутишь?

— Ни капли не шучу, — подтвердил Эдгар и подхватил меня на руки.

— Неужели король передумал и решил нанять на должность опытную горожанку, пусть и без титула, осознав трудности подбора персонала для такой щекотливой работенки?

Да здравствует справедливость и рационализм! А этот правитель не так глуп, как могло показаться сперва. И не так безнадежен, как «царь-батюшка», обязанный заботиться о подданных.

Внезапно медведь захохотал.

— Ты иногда такая умница, а иногда… — от смеха лорда я непроизвольно тряслась, сидя на его руках. — И как мне дальше жить без такого чуда?

Кажется, ошиблась. Неловко. Завозившись в чужих тесных объятиях, я подняла голову, силясь разгадать, что имел в виду егерь.

— Дам подсказку, — сжалился он над бесплодными попытками. — Посмотри сюда.

На медвежьей груди висел небольшой золотой медальон с хитрым оттиском на крышке. Золотую поверхность украшали мелкие драгоценные камешки, на первый взгляд изумруды, но большего разобрать не получалось. И что это значит?

«Графские регалии», — подсказала Её величество.

— Ты вернул себе титул?

— Угу, — меня аккуратно донесли до конца коридора и потащили вверх по лестнице. — Обменял налоги, собираемые с моих крестьян за прошедшие годы в кредит королевской казны, на небольшой клочок земли.

— Ого, — сдержанно порадовалась я, боясь упасть. — Не знала, что так можно. И где теперь твои владения?

— На севере, — энергично порадовал он. — Представляешь, живописное местечко в горах, да еще и на берегу океана с шумоподавлением. Даже местная архитектура прилагается. Правда, её придется временно сдать в аренду каким-то школьникам, но, надеюсь, супруга не будет против.

— Ты женишься? — вот так новости.

От неожиданности я чуть не упала, в последнюю минуту вцепившись в мужские плечи. По пустой лестничной площадке гуляло эхо, и мы топтались в полутьме, освещаемой мерцающим бледным светом потолочных светильников. В таинственной атмосфере казалось, что меня в самом деле украл какой-то зверь и несет к себе в берлогу, бережно прижимая к груди, от чего пальцы слегка трясутся, выдавая волнение.

— Надеюсь, — Эдгар остановился и пристально посмотрел мне в глаза. — Женюсь же?

А до меня резко дошло. Мама дорогая!