Королевская ссылка, или Лорд на побегушках

Глава 21

Фарфоровые донышки чашек характерно и звонко щелкали по парным блюдцам. Лежащие рядом крошечные ложечки располагались строго под углом в сорок градусов и смотрели на север, хотя куда уж севернее. Идеальная осанка, ровное положение головы, одинаково бесстрастные выражения лиц — мы синхронно поднимали полные кружки с горячим чаем, подносили ко рту и ставили обратно.

Глотать не получалось.

— Вы нас накажете, да? — два десятка оболтусов смотрели в пол, избегая поднимать ничуть не раскаявшиеся взгляды.

— М-м, — синхронно промычали мы, вкладывая разные смыслы.

Лорд-медведь явно намекал, что нет, не накажет, просто прибьет и вся недолга. Вот только допьет свой наикрепчайший чай с тремя ложками меда, разомнет суставы и возьмется за нагайку. Я же была настроена философски: по крайней мере, никто не умер и даже не схлопотал понос. Потому что измена королю — это цветочки, а отравление весомой внутриполитической фигуры и должностного лица в одном, пардон, лице — это уголовка. А, и еще: они снова мстили и в этот раз — за меня.

— А чего он вас шалавой обозвал? — запальчиво выкрикнул Рон, лезя поперек старших.

Старшие — Николь и Ксандр — стояли впереди шеренги и понуро вздыхали, обмениваясь тоскливыми взглядами. Ибо осознавали, что попадет, и с полным на то основанием.

— Заткнись! — не выдержал Зик, намереваясь заехать виновнику в глаз. — Ты нас под розги подвел, урод!

— Сам урод! — взревел русоволосый, засучивая рукава. — Больше всех верещал, какая у нас королева крутая, а как вступиться за нее, так зассал!

— Ах ты вонючка!

Перехватить драчунов никто не успел и по вымытому полу покатился грязно ругающийся комок. Остальные потворствующие соучастники разом загомонили, расступились и начали болеть за «своего», не пренебрегая обширной подзаборной лексикой. Одни всерьез готовились на кулаках защищать куратора, другие настаивали, что взрослые сами разберутся.

Общий смысл был понятен и разъяснен еще полчаса назад — дети услышали, как лорд-леший мало того, что намекает на прошлые грехи Её величества, так еще и пытается уличить в грязном флирте с простолюдинами, и решили не спускать ему с рук таких оскорблений. Кто-то припомнил холодный прием и прежнюю ругань егеря, кто-то — не будем показывать пальцем — жаждал помстить за сестренку, и общее детское негодование догнало лорда Брауна. В поданной соседу воде плавала какая-то отрава.

— Ум-м-ы-ы-нм, — я укоризненно покачала головой Рону, которого поймали за шкирку и приподняли над паркетом.

— Да не помер бы, — открестился пакостник, разгадав пантомиму. — Зато язык поганый впредь за зубами бы держал.

Ядом оказалась специфическая безвкусная настойка стужанки остролистной — помесь лидокаина и новокаина, в больших концентрациях вызывающая рвоту и паралич, а в малых — местную анестезию или обезболивающий эффект в зависимости от способа применения. Часто применяют для общего обезболивания при хронической мигрени, болезнях суставов, менструальных болях, а при стоматологических манипуляциях просто ополаскивают ротовую полость, обязательно съев сначала кусочек шоколада или сахарный кубик.

— Он же за эту банку мёда чуть не удавился, — с ненавистью выкладывал подноготную виновник. — Я сразу понял, что, когда вернется к себе, снимет пробу с новой партии. Пусть бы его вывернуло от этого медка, чтобы жизнь сладкой не казалась.

«И меня заодно, да?» — вспомнилась мне ложечка барбарисового мёда, поданного к чаю сразу после того, как девочки вернулись с третьего этажа.

Уникальной особенностью стужанки была катализация сахаром. Именно всасывание глюкозы в ротовой полости запускает процесс «онемения» тканей, на которых попала настойка. Поэтому раствор стужанки на воде принято или заедать сладким после, или предварительно «шлепнуть сахарку», как выразились мои подопечные. Представьте себе шок лорда-медведя, вернувшегося домой и вскрывшего баночку свежего мёда.

— А вы, наверное, глотнули какао из кружки Элли, — подсказала Николь, неловко пряча взгляд. — Вот оно и сдетонировало от слюней… лорда.

— Чу-у-… н-не-е… вы-и-ил…

— Да, чудом не отравился, — на автомате кивнула девушка. — Слишком много времени прошло между приемом и сладким, даже не стошнило.

К счастью, сладкое было и лекарством: достаточно съесть несколько кубиков или плитку шоколада, чтобы вывести стужанку без вреда для организма. Одно только «но» — речевой аппарат не мог разжевать ни кусочка спасительного снадобья.

Ох, как я буду ругаться… Всё им выскажу! Ремнем по попе и в угол на всю ночь, чтобы неповадно было. И сообщников тоже, потому что о черном замысле Роланда знали практически все, за исключением старших и совсем мелких. И никто не остановил! Роза задержалась на чердаке, Лавиния была полна презрения к «выдумкам плебеев» и теперь тихо злорадствовала над моей немотой и понурыми сверстниками, Редмонды осваивали второй этаж, а остальные горячо поддержали идею тихо травануть соседа.

Почему? Потому что я — ужасная воспитательница.

Стоило как следует наказать Владу и Зика за попытку отомстить Клире, а не просто выдать им стандартное административное порицание, и никто больше не рискнул бы повторять их трюк на новом обидчике. Что я наделала? Сама своими руками позволила прорасти семенам вендетты. Так зациклилась на организации быта, что совсем забыла главное — рядом со мной толпа маленьких детей с разной моралью, разным уровнем осознанности и легко поддающаяся искушению. А мое величество вместо внимания воспитанникам легко скинуло младших на старших и погрузилось в работу.

Прямо как раньше, в перестройку, когда сына воспитывала моя мама, а мы с мужем пахали как проклятые, чтобы просто накормить ребенка. Да, Люба… Тебя вытащили с Земли, но Землю из тебя вытащить забыли.

— Язык проглотила? — меня подергала за рукав жалостливая Элли со своей непередаваемой картавостью. Я наклонилась и взяла ее на колени. — Нехорошо.

Маленькие ладошки вцепились в мои щеки и потянули их в разные стороны. Со стороны несовершеннолетней шеренги послышались изумленные вздохи и тщательно скрываемые смешки. Воспитанники давились смехом, глядя как мое бесчувственное лицо растягивают, словно резиновую игрушку, и слегка хлопают по скулам.

— Х-х-хва-аа-тит, — простонала я, чувствуя неожиданную боль. — Эл-л-ли…

— Еще нет, — внезапно строго произнесла она и принялась тереть ладошками «рабочую поверхность».

Под жесткими прикосновениями кожа скрипела и ныла, как в тепле после мороза, отзываясь болезненными иголочками. Язык еле двигался, но к губам уже приливал жар, а подбородок начал гореть. Горло внезапно дернулось, сглатывая скопившуюся слюну, и еще раз по инерции, а зубы отозвались ломотой.

— Спа-а-си-иб-о, — после долгого онемения во рту пересохло так, что руки сами потянулись за чаем.

Малышка сосредоточенно кивнула и спрыгнула с моих коленей, целенаправленно глядя на егеря.

— М-м, — категорически помотал головой он, но девочка уже успела вскарабкаться по штанине, используя резьбу на стуле как ступеньку.

— Плохой дядя, — маленькие пальчики залепили легкую пощечину по густой бороде. — Если будешь плохо себя вести, то духи тебя сожрут.

Его ледничество чуть насмешливо фыркнул, приподняв густые брови, и смирился со своей участью. То ли посчитал ниже своего достоинства прогонять девочку, то ли воодушевился моей вернувшейся способностью говорить членораздельно. Усадив ребенка поудобнее, лорд Браун смиренно подставил ей лицо и даже не пикнул, когда маленькие пальчики принялись дергать бороду.

Но Элли не стала мять его щеки. Сначала она потянула ворот тулупа, который леший так и не снял, оголив гортань. Кожа медведя была на удивление бледной с едва видными морщинками, выдававшими возраст — не меньше сорока. С моего шестого десятка он все равно был молод, но… Каждый новый день в теле Авроры ощутимо стирает прожитые годы моей души. Человек быстро привыкает к хорошему, так и я за считанные дни привыкла к стабильному давлению, прекрасно гнущимся суставам, четко работающему пищеварению и отсутствию климатических гормональных скачков.

«Как будто так и надо», — внезапно поразился мозг. Словно запертый в стареющем теле здоровый дух наконец-то занял подходящую оболочку — не менее здоровое тело, и теперь обживался как хозяин. А когда я вернусь, снова придется пить таблетки и не есть сладкого после шести?

«Зато мышцы у тебя были крепче», — как бы между прочим заметил внутренний голос.

«Так и здесь их можно укрепить», — резонно возразила я.

«Не бережешь ты чужое тело», — посетовал он. «Посмотри на свои руки».

Пальцы в самом деле были покрыты шершавой кожей, мелкими цыпками и ранками. К сожалению, нельзя почти неделю заниматься уборкой огромного дома и не оставить на себе следов. Покопаться, что ли, в косметичке Её величества?

— Скажи: «Извини», — требовательный голосок вывел меня из задумчивости.

— И-и-э-а-з-ви-и-ини, — послушно повторил лорд Браун, с трудом ворочая языком.

Пока я беседовала с голосом-надсмотрщиком, маленькая магиня успела закончить разогревающий массаж. Лорд-медведь успешно шевелил губами, гоняя кровоток по сосудам, морщился, кривился и даже усиленно моргал, избавляясь от дискомфортных ощущений.

— И больше не болей, — поставила точку массажистка, тронув пальчиком кончик носа мужчины.

— Спасибо, — с веселым изумлением поблагодарил он, ссаживая ее с коленей. Чай исчез в медвежьей пасти в три глотка. — Ну, леди, что будем делать?

— Виру платить, — внезапно сказала Лавиния, вздернув носик. — За причинение вреда аристократу положено платить виру или сидеть в тюрьме. Ну что, воронья кость, готов влезть в долги?

— Ах ты стерва, — побурел от негодования Рон. — Да я тебя…

— За меня твои родители в повинную кабалу года на три попадут, — насмешливо отбрила она. — Только тронь!

— Не успеешь стукануть, лахудра!

Бух! Внезапный громоподобный удар ладони по столу прервал перепалку. Чашки подпрыгнули, блюдца зазвенели, а дети разом замолкли, перестав шуршать фантиками припрятанных конфет. Лорд Браун обвел тяжелым взглядом всю орду, придавив ее своей мрачной аурой, и повернулся ко мне. Я ответила чуть флегматичным взглядом человека, у которого таких перепалок по пять штук на дню.

Невозможно успеть везде, так что стычки между детьми то тут, то там вспыхивали на территории всего замка. Я честно пыталась их рассуживать, примеряя на себя незримое кольцо Соломона, но зачастую конфликты носили вялотекущий, скрытый характер, выливаясь в вот такие несанкционированные перебранки с угрозой физической расправы, но побеждающим благоразумием.

— Николь, — девушка поняла меня с полуслова, уцепив взвинченного Рона за руку. — Остальные могут быть свободны. Позже побеседуем.

Дети порскнули из тронного зала в разные стороны, как тараканы. Я собственноручно подлила нам обоим чай, сдобрила его медом и приготовилась слушать долгую тираду. Чаша терпения лорда-лешего явно грозилась переполниться и обрушиться на меня ураганом.

— Я специально уехал на край земли, чтобы жить спокойно! — не утерпел ледничий, умудряясь сидя топнуть ногой. — Один, без женщин, детей и этих ваших идиотских заморочек! А вы?!

— А я еще немного вас послушаю и попрошу назначить лорда Брауна моим заместителем по воспитательной работе, — меланхолично ответила я, прогоняя щипками остатки онемения с лица.

— Да ни за что!

— А кто вас спросит? — барбарисовый мёд оказался действительно вкусным.

На меня навалилась усталость, придавив бетонной плитой к трону. Жизнь Её величества оказалась нелегкой, никаких балов и принцев, а только бесконечные трудности и недосып. Я никогда не была детским руководителем или управленцем, всегда предпочитала работать со взрослыми людьми, несущими ответственность за свои действия. Необходимость отвечать за деяния целой группы маленьких созданий ставила меня в тупик и весьма нервировала.

— Как вам вообще кураторство доверили? — проворчал Эдгар. — Вы же сама еще ребенок.

«В том-то и дело, что нет!», — возмутилась внутри меня взрослая тётка, склочно уперев руки в бока. «Просто мы всю жизнь работали».

«Угу, работали, а не детей воспитывали», — меланхолично согласился внутренний голос. «Зачем споришь? Твой максимум — ребенка в поход с собой взять на две недели, а по возвращении снова бежать на свою работу, вручив сына бабушке».

«А кто бы тогда его кормил? Кто бы матери лекарства оплачивал?», — агрессивно возопила тётка.

Я вяло наблюдала за внутренним конфликтом альтер-эго.

«Вот и доработалась, с пацанвой справиться не в состоянии», — удовлетворенно закончил голос, поставив в споре точку. Тётка надулась и тоже замолкла, оставив меня обдумывать результат рефлексии.

— Варлок с вами, — внезапно махнул рукой лорд. — Сам виноват, что приехал с Бернаром, надо было просто отправить его к вам и не тащиться следом. Нет же, захотелось дураку проконтролировать…

— Лорд Браун, — внезапно оживилась я, вспомнив об одном важном дельце. Дети детьми, а работа по расписанию. — Раз уж мы с вами пришли к взаимному компромиссу, а я осознала всю степень своего несовершенства, как куратора и воспитателя… не могли бы вы оказать мне маленькую услугу?

Медведь где стоял, там и сел, глядя на меня в немом изумлении.

— Наглая девчонка, — почти восхитился он.

Я ехидно фыркнула. Пойдем, родной, ты нам в хозяйстве еще пригодишься.