Мертвая тишина

9 Сейчас

— Чушь, — фыркает Рид, и меня разом выбрасывает в настоящее.

Мне требуется какое-то время, чтобы прийти в себя за столом с Ридом и Максом в комнате отдыха в Башне и отогнать видение сумрачного мостика. И лица Кейна, бледного и напряженного под щитком шлема. Я моргаю, и боль утраты обрушивается с новой силой, словно я и вправду переносилась на «Аврору». Словно мне достаточно было протянуть руку, чтобы прикоснуться к Кейну.

— В командном составе «Авроры» числились уважаемые астронавты, с годами безупречной службы за плечами, — заявляет младший следователь. — И думать забудьте, что мы поверим кому-то на слово, тем более вам.

Вышедшему в тираж, безработному — и явно неуравновешенному — капитану ремонтной бригады комсети.

Этого он вслух не произносит, да ему и не требуется.

— Неважно, верите вы или нет, — выдавливаю я. — Правды это не изменит.

— Ранее вы утверждали, будто не знаете, почему «Аврора» сбилась с курса. Будто вы всего лишь обнаружили ее там, — продолжает Рид. — Итак, вы лжете сейчас или же лгали…

— Я знала, что вы мне не поверите, — отвечаю я, чувствуя, что раздражение выходит из-под контроля. — Что будете задавать вопросы, на которые у меня нет ответа. Упоминать об этом не было смысла.

Когда меня доставили в Башню, мне хотелось только одного: чтобы меня оставили в покое. Но теперь ситуация изменилась.

Макс прочищает горло. Происходящее ему явно не по душе.

— Клэр, это очень серьезное обвинение.

Он имеет в виду мятеж. Однако это было еще и убийство.

— К тому времени никто из них не находился в здравом уме, — указываю я. — Думаю, с ними произошло то же самое, что и с нами.

На пару секунд воцаряется молчание, а затем Рид разражается смехом, скептически качая головой.

— Да вы всего лишь пытаетесь придать достоверность своим выдумкам, прикрываясь другими. Если сначала что-то загадочное произошло с комсоставом «Авроры», то вы, разумеется, не виноваты в случившемся с вашей командой.

— А что, по-вашему, произошло на «Авроре»? — вскидываюсь я, в запальчивости подаваясь вперед. — Почему все эти люди мертвы и плавают в атриуме с отключенной климатической установкой? Даже если Джерард и Уоллеса убил кто-то из пассажиров, как он получил доступ к системам жизнеобеспечения корабля? К управлению?

Младший следователь несколько раз открывает и закрывает рот, затем изрекает:

— Это не… У нас нет достаточной информации.

— Да у вас ни хрена нет! — взрываюсь я, окончательно потеряв всякое терпение. — Двадцать с лишним лет — и никаких результатов по «Авроре». Вы так и не смогли ее отыскать, а мы смогли! Поэтому я и пытаюсь донести до вас, что произошло. С этим кораблем что-то неладно, и так было еще до нашего появления на нем. — Уже ощущая, как силы покидают меня, я для выразительности тычу пальцем в направлении Рида.

Откидываюсь на спинку стула, чувствуя себя такой усталой и древней, словно мои кости в любую минуту могут рассыпаться в прах.

— Вам нужно определиться, считаете вы меня чокнутой или лгуньей, — чуть остыв, говорю я младшему следователю. — Хотя мне в любом случае плевать. Просто скажите, куда направляется лайнер и связались ли вы с кем-нибудь на его борту.

Мужчины молча переглядываются. Затем Макс произносит:

— Продолжайте, Клэр. Мы слушаем.

— Макс, — хмурится Рид.

Тот зыркает на него.

— Мы слушаем, — повторяет он, на этот раз скорее для подчиненного. — Больше не прерываем.

За спиной Макса появляется Воллер: сначала на фоне стены возникает мерцающее пятно, затем быстро прорисовываются все детали. На футболке, одной из его любимых, выведено сомнительное предложение, подкрепленное указывающей на пах стрелкой. Пилот ухмыляется мне и глумливо отдает честь. В другой его руке я вижу бур и поспешно отвожу взгляд, пока он не успел поднять инструмент к виску. Снова. С Воллером сценарий не меняется. Не знаю почему.

Брызги крови звучат подобно дождю. Только не легким ровным ритмом, запрограммированным для точного распределения и поглощения почвой, что мне запомнился по детству на станции Феррис. Это прямо неистовый ливень.

Я молчу, пытаясь не смотреть на расплывающуюся на полу лужу крови. Как она медленно подбирается к потертым кожаным туфлям Макса.

— Хорошо, — наконец произношу я. Уж не знаю, как рассказывать, чтобы мне поверили, но дальше будет только хуже.