Неприкасаемый

42

Выходные проходят незаметно. Я работаю, хожу в церковь и хожу пить кофе с Грейс. Когда я добираюсь до своего шкафчика в понедельник утром, меня ждет сюрприз, хотя на этот раз не такой уж неприятный. В моем шкафчике лежит небольшая сумка для покупок с двухцветной розовой полоской от Victoria’s Secret. Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто не смотрит в мою сторону, затем открываю сумку и нахожу шесть пар трусиков моего размера. Поверх розовой папиросной бумаги внутри находится записка, написанная рукой Картера, которая гласит: — В компенсацию за пару, которую я украл. Надень синие в следующий раз, когда наденешь эту юбку.

Сощурившись, я бросаю записку обратно в сумку. Значит ли это, что он видит в моей юбке некий знак, указывающий, что он может трахнуть меня сегодня? Он может отвалить, если так думает. С момента нашей последней встречи прошли дни, дни выходных, поэтому я уверена, что он привел блондинку к Картрайту на групповую вечеринку выходного дня. Я уверена, что Брианна была так же приветлива с ней, как и со мной, и Картрайту не нужно было идти в ногу со временем, он мог просто быть милым с прямолинейной горячей блондинкой под руку с Картером. Той, которая должна быть там, потому что она подходит ему так, как никогда не подходила я.

Достав из сумочки мобильник, я пишу Картеру, пока злюсь, чтобы наорать на него. — Если ты думаешь, что я отказалась от титула девушки, чтобы время от времени быть твоей подругой, парень, у тебя есть проблемы. Спасибо за трусики, но ты никогда их не увидишь на мне.

Поскольку я не могу взять с собой сумку Victoria’s Secret, я захлопываю дверцу своего шкафчика и оставляю их внутри. Мне просто нужно попытаться протащить их к своей машине, пока все обедают… что будет означать задержаться в ванной, пока все остальные не будут в столовой, а это значит, что если Картер захочет пристать ко мне, путь будет свободен.

Я не знаю, были ли трусики настоящим подарком или просто способом снова уединиться. Полагаю, я могла бы разрушить его планы — если это его планы — и подождать, пока я не уйду, чтобы забрать их, но проводить еще больше времени в здании школы и ждать, пока все расчистится, звучит ужасно. Последнее, что мне нужно, это показывать кому-либо, как я таскаю сумку от Victoria’s Secret по коридорам.

Я все равно не буду их носить в ближайшее время. Слава Богу, у меня наконец-то начались месячные на выходных, так что в моем чреве не прячется клон Картера, ждущий, чтобы исполнить папину волю и разрушить всю мою жизнь. Противозачаточные средства, которые я начала принимать, должны были начать действовать немедленно, так что, похоже, теперь я в безопасности.

Я не хотела быть беременной, поэтому я чувствую облегчение, но в маленьком уголке моего сердца было немного грустно. Логически и во всех смыслах я знаю, что Картер использовал бы ребенка, чтобы вернуть меня обратно в свои объятия, чтобы контролировать меня и разрушить любые отношения, которые я пыталась начать с кем-либо еще. Я знаю, что иметь дело с ним было бы кошмаром, и я, вероятно, в конце концов размахну белым флагом и вернусь к нему, чтобы попытаться все уладить, особенно с маленьким ребенком на картинке и заманчивым видением идеальной маленькой семьи, в моем сладком сердце. По всем причинам в мире хорошо, что я не беременна.

На иррациональном, сентиментальном уровне, глубоко запрятанном, мне немного грустно.

Но это можно легко игнорировать. Большую часть времени я рациональна, и подавляющее большинство меня испытывает огромное облегчение от того, что Картер не разрушил мою жизнь.

Во всяком случае, еще нет. Когда я увидела Люка в церкви в воскресенье, у меня не было возможности поговорить с ним так, как я хотела. В школе Картер мог увидеть, как я разговариваю с Люком, но если я оттащу его в сторону в церкви… ну, Картер не пойдет в церковь, это точно.

Я не думаю, что Картер действительно разговаривал с Люком, потому что, хотя мне не удалось отвести его в сторону и поговорить с ним, Люк не вел себя странно рядом со мной. Он одарил меня дружескими улыбками через всю комнату, мы оба жестикулировали, что наверстаем упущенное позже, но мы так и не сделали этого.

Я радс, что Картер уважал мои пожелания. Я не знаю, что заставило меня солгать ему в первую очередь, я просто не думала, что он так с ума сойдет. Я подумала, что он может испытать такое же уязвленное ощущение ушибленного эго и разбитого сердца, какое испытала я, когда увидела, как он флиртует с блондинкой прямо передо мной. Я не думала, что он будет угрожать моему загадочному парню, но, поразмыслив, я должна была быть готова к такой возможности. Картер сумасшедший и избалованный, поэтому, конечно, он думает, что должна добиваться своего, делая все, что, черт возьми, он хочет. Конечно, он хочет, чтобы его неиспользованная игрушка лежала на полке, вместо того, чтобы позволить ей двигаться дальше и найти кого-то другого, с кем можно поиграть.

Впрочем, я даже не могу винить его за это чувство. Это было бы крайне лицемерно. Я чувствую то же самое. Я не хочу быть с Картером, но и не хочу, чтобы он был с кем-то еще. Не то чтобы я хочу, чтобы он был одиноким или нелюбимым, я просто… не хочу, чтобы он был сексуально или эмоционально привязан к другим девушкам.

Я думаю, что на самом деле я хочу машину времени, чтобы я могла вернуться в тот момент, когда Эрика сунула мне свой мобильный телефон. Вместо того, чтобы хотеть знать и смотреть в телефон, я бы просто удивила ее, ударив по лицу. Это стоило бы задержания или отстранения от занятий, или того, что они делают с плохими детьми, которые бьют других учеников. На самом деле у меня никогда не было отработок, но, похоже, я могла бы просто использовать его как дополнительный учебный зал и получить толчок к домашней работе. В любом случае, после задержания Картер по-прежнему будет моим бойфрендом, и мне не придется ни о чем конфликтовать.

Или, может быть, мне нужно еще немного повернуть машину времени вспять. Вернуться к той ночи, когда я оставила его неудовлетворенным, и решить эту чертову проблему самостоятельно, тогда он вообще никогда не пошел бы в дом Эрики.

Когда приходит время урока истории, я иду немного медленнее. В идеале я хочу зайти прямо перед тем, как прозвенит звонок, чтобы мне не пришлось быть свидетелем флирта Картера и Дженны перед уроком. Я прихожу незадолго до звонка, но Картера нет на своем месте. Я хмурюсь из-за его отсутствия, но понимаю, что он просто опаздывает. Я осматриваю кабинет, звенит звонок, но Картер так и не приходит.

Примерно через десять минут после начала занятий он наконец появляется. Мистер Хассенфельд замолкает и неодобрительно смотрит на Картера. — Так мило с вашей стороны почтить нас своим присутствием, мистер Махони.

— Я делаю все, что в моих силах, чтобы порадовать фанатов,— уверяет его Картер с легкой улыбкой.

Я закатываю глаза, но несколько детей смеются. Фу.

После занятий я чувствую себя не так ужасно, как ожидала. Может быть, это было его опоздание, а может быть, ему просто не хотелось меня сегодня мучить, но он не флиртует с Дженной весь урок. Между ними все еще есть некоторое взаимодействие, но она явно ведет его. Интересно, она уже потеряла его интерес, но это может быть принятием желаемого за действительное.

Лекция задерживается, и я немного медленнее убираю свои вещи, чтобы уйти. Картер и Дженна уходят вместе. Я опускаю голову, отказываясь смотреть на них, но слышу, как она говорит о своей кошке. Бьюсь об заклад, Картер плевать на её кошку. Бьюсь об заклад, он скорее проткнет себе глазное яблоко, чем выслушает еще хоть слово о Пушистике.

Пытаясь стряхнуть с себя отвращение от того, что я только что услышала, как она разговаривает с ним, я собираю свои вещи и выхожу из класса.

— Вот ты где!

Я в изумлении поворачиваюсь к Кейси, фотографу с футбольного матча. Она идет ко мне с широкой улыбкой на лице. Указывая на себя, я спрашиваю: — Я?

Восторженно кивая, она говорит: — Мне нужно было застать тебя после занятий. Можешь посидеть со мной за обедом? Мне нужно поговорить с тобой о возможности, которая, я думаю, тебя заинтересует.

— Обед? В кафетерии?

Кейси моргает. — Последний раз, когда я проверяла, это было популярное место для обеда.

— Ой. Ага. Я не ем в столовой. Вместо этого я могла бы поймать тебя после окончания школы?

— Нет, — говорит она, твердо решив. — У меня есть дела после школы. Это должно быть в обед. Да ладно, столовая не так уж и плоха. Это один день. Это не убьет тебя, обещаю.

Ужас поглощает меня при мысли о возвращении в тот кафетерий. Конечно, период «шлюхи Зои» прошел, но это все еще комната, населенная людьми, с которыми я не хочу быть рядом. Я привыкла к своим мирным изолированным обеденным перерывам.

Кейси не дает мне особого выбора. Она собака с костью, а кость — это мое присутствие за обедом. Грейс тоже может обидеться, если увидит меня снова в столовой, но сидящим за другим столом, а не с ней. Все равно с ней сидеть нельзя. Люк сидит за этим столом, и если я снова появлюсь в столовой и вдруг сижу за столом с Люком… да, нет.

Со многими оговорками и тяжелыми, неохотными шагами я следую за Кейси в столовую. Всю дорогу я придумываю отговорки, но так как ни одну из них не успеваю сказать, то иду через открытые двери в адскую пасть.

Кафетерий гудит от энергии и разговоров. Все люди, с которыми я целый день не общаюсь, собрались в одном месте. Фантастика. У меня тоже нет обеда, а значит, придется покупать. Обычно у меня не было бы достаточно денег даже на обед, но у меня все еще есть двадцатка, которые Картер оставил мне в четверг, так что, думаю, я могу их использовать.

Кейси болтает, пока мы подходим и занимаем свои места в очереди. Несмотря на то, что она буквально невидима для большинства социальных слоев, Кейси не боится столовой. Я восхищаюсь этим в ней. У меня такое ощущение, что если бы она была моей лучшей подругой, а не Грейс во время ситуации с Зои, Кейси проигнорировала бы взгляды, шлюховый кашель и открытую враждебность со стороны футболистов. Бьюсь об заклад, она бы сидела там со мной, совершенно равнодушная к чепухе вокруг, и я уверена, что она никогда бы не позволила мне сбежать из столовой.

Я делаю большие ставки на кого-то, кого едва знаю, но у нее просто очень сильное присутствие, и мне это очень нравится. Я люблю Грейс, но мне кажется, что Кейси может быть на моем уровне в некоторых вещах. Хотя я люблю Грейс, у нас не так уж много общего.

Я уже чувствую родство с Кейси, и это всего лишь мое второе взаимодействие с ней.

К тому времени, когда я иду за ней к пустой части стола и сажусь с ней, я уже чувствую себя немного более комфортно. Странные взгляды спортсменов, безусловно, доходили до меня, в основном от Эрики, которая смотрела на меня сквозь прищуренные глаза, как будто столовая принадлежит ей лично, и она собиралась прийти, чтобы выгнать меня.

— Не обращай на нее внимания, она стерва, — говорит мне Кейси, снимая картошку фри с подноса с едой.

Взглянув не на Эрику, а на себя, я слабо улыбаюсь. — Поверь мне, я знаю.

— Итак, в любом случае, причина, по которой я хотела поговорить с тобой, заключалась в том, что я хотела узнать, не хочешь ли ты писать для школьной газеты. Я немного шпионила за тобой и обнаружила, что ты работаешь в книжном магазине. Могу я предположить, что ты любишь читать?

— Да, — подтверждаю я, не обращая внимания на ее признание в преследовании. Я бы, наверное, выследила ее, чтобы узнать, в чем заключалась ее сделка, но я была слишком занята Картером.

— Хорошо, итак, мы решили добавить в газету колонку рецензий на книги, но у всех наших писателей есть задания. У нас нет никого, кто был бы заинтересован в том, чтобы сделать это своим обычным битом, и я подумала, ты умная, ты читаешь, ты работаешь в книжном магазине — кому лучше вести колонку? Кроме того, это будет хорошо смотреться в колледжах, — добавляет она, чтобы соблазнить меня. — Я знаю, что у тебя есть работа, молодежная группа и церковь, но у тебя нет внеклассных занятий в школе. Ты проводишь здесь так мало времени, как только можешь, и, честно говоря, я думаю, что возможность добавить в свое резюме рецензента для школьной газеты сделает тебя более разносторонней.

Сбитая с толку количеством мыслей, которые она вложила в мое резюме для колледжа, я моргаю, пытаясь найти ответ.

Залезая в маленькую сумочку, которую она носит с собой, она достает белый конверт и передает его через стол. — И прежде чем ты что-нибудь скажешь, если ты ответишь «да», ты получишь это.

Я подтягиваю конверт ближе и беру его. Открыв его, я нахожу внутри 100-долларовую купюру и две 50-долларовые купюры. — Для чего это?

— Твоя стипендия, — отвечает она, гордясь собой. — Ты можешь использовать эти деньги, чтобы купить книги, которые ты хочешь рецензировать. Мы предпочитаем новые релизы, но с этим разделом ты можешь делать все, что захочешь. Если ты хочешь привлечь внимание к более старым выпускам, это тоже нормально. Это полностью зависит от тебя. Просто напиши свой отзыв, и все. Это легкая работа, она будет хорошо смотреться в колледжах, в которые ты будешь подавать заявление, а также ты получишь 200 долларов на книги.

— Это мое? — скептически спрашиваю я. — Я могу потратить все это на книги? Я не должна возвращать деньги или что-то в этом роде?

— Неа. Тебе даже не нужно показывать чеки. Ты берешь эти деньги и даже не упоминаешь об этом снова.

— Не упоминать об этом?

— Ну, обозреватель фильма не получает стипендии, так что они, вероятно, будут немного недовольны. Я бы не упоминала об этом.

— Тогда почему я получаю это? —Я спрашиваю.

— Не смотри дареному коню в зубы, — советует она мне. — Итак, ты в деле?

— Наверное, так и должно быть, — признаюсь я, перебирая конверт. — Тебе не нужны доказательства того, что я могу выполнить эту работу или что-то в этом роде? Я никогда раньше не писала отзывов. Разве я не должна представить какой-нибудь образец письма?

— Я имею в виду, что это не ракетостроение. Если ты не знаешь, как написать обзор, я могу направить тебя к нескольким хорошим людям, чтобы ты могла почувствовать это. Но нет, доказательства не надо. Я имела в виду тебя на эту должность, так что, если ты хочешь, она твоя.

— Что ж, спасибо, — говорю я, засовывая конверт в сумку. — Обязана ли я посещать собрания газеты?

— Неа. Ты можешь, если хочешь, но это не обязательно. Ты будешь назначенной рецензентом книги, так что тебе не нужно будет быть там, чтобы получить задания или что-то еще, касающееся статьи. Ты сделаешь свою собственную колонку, отправь отзыв, и все. На самом деле от тебя многого не потребуется. Я уверена, что ты все равно читала бы книги, теперь ты просто получаешь за это стипендии и напишешь об этом небольшой текст.

— Это потрясающе. — Я улыбаюсь ей. — Спасибо, что подумала обо мне.

Кейси улыбается. — Без проблем.

Я начинаю обедать, думая о том, какую книгу я прочитаю для своего первого обзора. Кейси, кажется, не возражает против моей озабоченности, и мы едим в дружеской тишине. Время от времени она проверяет свой телефон и ест свой собственный обед, и в целом это приятное путешествие обратно в столовую.

По крайней мере, до тех пор, пока место рядом со мной внезапно не занято, и я поднимаю глаза и вижу сидящего там Люка. Я не хочу смотреть на него в ужасе, когда он улыбается мне, но я это делаю. Мой взгляд перескакивает через кафетерий на Картера, и он смотрит прямо на меня, замороженная в воздухе жареная картошка летит к его рту.

Боже мой.

— Эм, я… ты не можешь… — Я качаю головой, пытаясь избавиться от паники. — Мне очень жаль, ты не можешь сидеть со мной, — говорю я Люку.

Люк вместо того, чтобы выглядеть обиженным, просто удивленно поднимает брови. — Почему бы и нет? Это место зарезервировано для кого-то еще?

Я не чувствую, что у меня есть время объяснять. Один лишь факт, что он пришел сюда, будет уличающим, но с каждой секундой, что он здесь сидит, Картер будет все больше убеждаться, что я действительно встречаюсь с Люком. Я не знаю, что он на самом деле может сделать с Люком, но я действительно не хочу это выяснять.

Моя кожа горячая от адреналина, бушующего во мне. Я стараюсь не смотреть на Картера, хотя и испытываю искушение. Я не хочу еще больше выглядеть как ребенок, пойманный с рукой в челюсти для печенья. — Люк, пожалуйста. Я не пытаюсь быть злой или грубой, клянусь, нет, но тебе нужно вернуться к своему столу прямо сейчас.

Он не двигается. Вместо этого он берет с подноса половину сэндвича с индейкой, будто собирается приступить к еде. — Я мог бы, но ты не сказала, почему.

— Картер, — выпалила я. — Мы… мы только что расстались, и я не хочу тереть ему лицо — я имею в виду, не то чтобы между нами что-то было, но он может подумать… Вздохнув, я говорю: — Пожалуйста, посиди с Грейс.

— Ах. — Люк кивает, но выражение его лица остается решительным. — Картер уже сказал мне держаться от тебя подальше. Оказывается, Картер не мой босс. — Посмотрев на меня более многозначительно, он говорит: — Или твой. Вы расстались. Почему он имеет право голоса, с кем ты проводишь время?

— Это сложно, — говорю я ему, украдкой поглядывая на Картера. Он все еще смотрит, его глаза потемнели от коварного намерения. Блядь. — Пожалуйста. Я не хочу неприятностей, Люк.

— Никаких проблем быть не должно, — упрямо настаивает он. — У тебя нет с ним отношений…

— Неважно, — перебиваю я, так как он теряет время. — У него подлость, которую ты, возможно, не замечал, но, пожалуйста, поверь мне в этом. Ты не хочешь, чтобы он был врагом.

Люк не двигается. — Не могу поверить, что ты позволяешь ему так себя контролировать, — заявляет он.

У меня отвисает челюсть. Больше того, что Люк действительно сказал бы мне это, чем что-либо еще. — Я не позволяю ему контролировать меня.

— Да, так и есть. Он явно угрожал тебе, и поэтому ты пытаешься меня прогнать. Он мне тоже угрожал, но вот сижу. — Открывая крышку своей бутылки с водой, Люк продолжает: — Может быть, я не такой скучный, как он думает.

Я съеживаюсь. Я не знаю, что на самом деле сказал Картер, и мне слишком неловко спрашивать. Я не знаю, смущаюсь ли я больше из-за возможности того, что мог сказать Картер, или просто из-за Люка в целом. Я даже не знаю, что на это ответить. Я не хочу подтверждать, что Картер назвал его скучным, но похоже, что Картер сказал ему это. Боже, я могу только представить, что мог бы сказать Картер. И у него были мои трусики! Мое лицо вспыхивает примерно десятью различными оттенками красного, когда я перебираю варианты.

Люк не уйдет, поэтому я не знаю, что делать.

Я смотрю на Кейси, чтобы узнать, что она думает обо всем этом, и она смотрит на Люка с выражением, которое я могу описать только как слегка враждебное. Это сбивает меня с толку, и на минуту я перестаю беспокоиться о Картере и задаюсь вопросом, какого черта это все.

Картеру требуется меньше пяти минут, чтобы добраться до стола. Должна признаться, я не думала, что он это сделает. Наша битва обычно дело личное, только между нами. Я подумала, что он останется на своей стороне столовой и, возможно, напишет мне позже, чтобы напомнить, что мне нельзя разговаривать с парнями.

Вместо этого он подходит и останавливается позади меня. Он кладет руки мне на одно из плеч и делает странную вещь — начинает небрежно поглаживать меня по плечу. — Не ожидал увидеть тебя здесь, — говорит он мне.

— Я полна сюрпризов, — отвечаю я.

— Так и есть, — гладко соглашается он. — Как самочувствие сегодня?

Я хмурюсь и поворачиваюсь, чтобы подозрительно взглянуть на него. — Хорошо, — медленно говорю я.

Его голос теплый, убедительно заботливый. — Хорошо. — Затем он наклоняется, скользит рукой вниз по моему телу, пока она не оказывается у меня на животе, и говорит: — Слишком рано тебе доставлять маме неприятности, малыш. Тебе лучше быть там хорошим.

Я действительно чувствую, как краска уходит с моего лица. У Кейси отвисает челюсть, глаза вылезают из орбит. Я застыла в шоке. Поскольку Картер не был тихим или даже отдаленно тонким, и поскольку он все равно привлекает внимание, куда бы он ни пошел, когда я смотрю вниз на остальную часть стола, я вижу более широко раскрытые глаза, друзей, подталкивающих друг друга говорящими взглядами, и на столе позади Кейси люди неуловимо оглядываются на нас, в то время как другие наклоняются и шепчутся.

Картер только что эффективно сказал всему старшему классу, что я беременна его ребенком. Те, кто не сидит достаточно близко, чтобы слышать, услышат через сплетни еще до того, как уроки закончатся сегодня.

Когда у меня, наконец, достаточно самообладания, чтобы заговорить, я говорю ему: — Я тебя убью.

— О, никому не говори, — добавляет он, как бы подумав, шлепая Люка по плечу небрежно по-приятельски. — Она еще не сказала маме, так что…

— Я не беременна, — перебиваю я, снова начиная кипеть.

Это такой слух, который имеет шанс задержаться, даже когда люди увидят, что я явно не беременна. Они не узнают без сомнения, что я никогда не была беременна. Отсутствие ребенка не означает, что я никогда не была беременна, это может означать, что я сделала аборт. Из-за того, что Джейка выгнали из футбольной команды, я стала ханжой, но если люди думают, что это сделала я… Ну, дерьмо. Это не пройдет хорошо.

— Ты не успокоишься, пока полностью не испортишь мою репутацию, не так ли? — Я требую.

— Эй, ты тут среди друзей, — отвечает Картер. — Я уверен, что они никому не скажут.

— Нечего рассказывать. Я не беременна, — снова говорю я, глядя на него снизу вверх. — Меньше всего с отродьем Сатаны, которое я бы носила, если бы ты оплодотворил меня.

Картер улыбается. — Нельзя так говорить о нашем ребенке, Зои. Эти гормоны творят что-то ужасное, не так ли?

— Убью — снова говорю я, и мои глаза расширяются. — Я буквально убью тебя. Я думала, это ты меня убьешь, но нет.

— Вот дерьмо. Прежде чем я забуду… — Он убирает руки с меня, лезет в карман и через мгновение даёт мне мои трусики перед моим лицом. — Ты оставила это в моей машине прошлой ночью.

Кейси закрывает лицо, чтобы скрыть беспомощную ухмылку.

Я вырываю ткань из его рук, окрашивая лицо в еще более глубокий оттенок красного. — Я так тебя ненавижу, — сообщаю я ему.

— Все в порядке, — говорит он, касаясь моего плеча. — Ненависть делает секс лучше. — Прежде чем я успеваю что-то сказать, он запускает руку в мои волосы, дергает меня назад и целует. — Увидимся позже, детка.

Унижение захлестывает меня, когда Картер уходит. Я провожу рукой по губам в тщетной попытке стереть его поцелуй, но я все еще чувствую его вкус на своей нижней губе, и это был даже не глубокий поцелуй. Мой желудок переворачивается. Я чувствую, что меня вот-вот вырвет, но я знаю, что это просто из-за огромного стресса, который он только что взвалил на мои плечи.

— Мне очень жаль, — говорит Кейси, явно стыдясь себя. — Я знаю, что он только что бросил тебя в кастрюлю с кипящей водой, я знаю, что это не смешно, но… черт. Это было безжалостно.

Самое смешное, что это милосердная версия Картера. Я не стала ей об этом говорить. Я не могу даже смотреть на Люка. На ум приходит рассказ его брата о девушке, которая забеременела от бывшего «Лонгхорна» и, по сути, испортила себе жизнь. Интересно, побежит ли Люк к Джеймсу и расскажет ему, что сказал Картер. Когда я появлюсь в церкви в воскресенье, будет ли вся его семья думать, что меня обрюхатил Картер Махони? Кто-нибудь скажет что-нибудь моей маме? Я не знаю, будет ли она грустить обо мне или просто радоваться тому, что я зацепила Картера Махони на всю оставшуюся жизнь.

Это неприемлемо. Я не могу поверить, что Картер только что сделал это.

Я оглядываюсь теперь, когда он снова сидит за своим столиком, и натыкаюсь на единственную небольшую меру удовлетворения, которую я могу получить от этого. Дженна сидит за столиком Эрики, ее рот открыт, и она смотрит на меня кинжалами. Я не хочу так мстить другой девушке, но она замучила меня, когда так много флиртовала с Картером в классе на днях. Должна признаться, хоть я и в ужасе от того, что только что сделал Картер, мне не так уж грустно от того, что я должна вернуть услугу.