Неприкасаемый

51

— Милая, Картер здесь!

Я слышу, как мама кричит вверх по лестнице, объявляя о прибытии Картера. Мой живот нервно трепещет, когда я поворачиваюсь вбок, наблюдая за шелестом своего платья.

— «Бриллианты навсегда» — тема выпускного. У меня нет бриллиантов, но я купила пару симпатичных сережек из фианитов, которые красиво переливаются на свету.

Мое платье блестит на свету. Я так люблю это платье, я бы вышла в нем замуж. Оно не белое, а цвета шампанского с блестящей золотой накладкой, которая сверкает при каждом моем движении, но это самое красивое платье, которое я когда-либо носила. Это было неприлично дорого для простого выпускного платья, но Картер платил, и после всего, через что он заставил меня пройти в этом году, я решила, что заслужила великолепное выпускное платье. Я надену его на выпускной и получу от этого немного больше пользы. Черт, я бы надела это платье, чтобы купить продукты, если бы на меня не смотрели забавно.

Я не могу не улыбнуться своему отражению еще раз, поворачиваясь, чтобы увидеть, как мое платье блестит на свету. Я счастливо вздыхаю, затем беру маленькую сумочку, которую Кэролайн выбрала для моего платья. Я надеваю его на плечо и подхожу к зеркалу для последней проверки.

Сегодня Кэролайн записала меня на прием в свой городской салон, так что я выгляжу лучше, чем когда-либо. У меня маникюр с белыми французскими кончиками, а мои светлые волосы собраны наполовину назад и собраны на макушке, длинные блестящие локоны ниспадают каскадом вниз по затылку и бокам. Кэролайн попросила их сделать мне макияж, чтобы дополнить мое платье, так что все, что мне нужно было сделать, когда я пришла домой, это надеть платье.

Я выгляжу как принцесса. Я, вероятно, не буду выглядеть так хорошо в день своей свадьбы, так что я могу наслаждаться этим.

Картер ждет меня у подножия лестницы. Он выглядит невероятно в черном смокинге с золотыми вставками в тон моему платью. То, как он смотрит на меня, когда я спускаюсь по лестнице, — это все. В его глазах светится мягкость, чувство благоговения, от которого у меня сжимается желудок, а сердце трепещет.

Моя нога едва касается пола гостиной, а Картер уже протягивает руку, чтобы схватить меня за талию и притянуть к себе. Я чувствую его дыхание на своей шее, когда он наклоняется, чтобы сказать мне: — Ты выглядишь потрясающе.

Я тоже хочу прикоснуться к нему, поэтому кладу одну руку ему на плечо, а другой провожу по длине его золотого галстука. — Как и ты. — Я понижаю голос, так как мои родители в комнате, и наклоняюсь, чтобы прошептать: — Я носила те трусики, которые ты мне купил, но если бы я знала, что ты выглядишь так, я бы не беспокоилась.

Картер хихикает, его рука на моей талии слегка напрягается. — Не волнуйся, я сниму их с тебя позже.

— Слишком поздно, они уже распались, — нахально говорю я ему.

Он отстраняется, чтобы улыбнуться мне, затем наклоняется, чтобы поцеловать меня, как будто он не может решить, что он хочет делать со мной. Я не привыкла видеть его нерешительность, но одно это говорит мне, что он действительно впечатлен. Я уже чувствовала себя красивой сегодня вечером, но теперь я сияю.

— О, разве вы двое не выглядите так прекрасно, — напевает моя мама, подходя к нам со своей камерой. — Позвольте мне сфотографировать вас перед лестницей.

Картер поворачивается к ней. — Одну секунду. — Повернувшись ко мне, он говорит: — Я знаю, ты сказала, что не хочешь букет, но я решил, что не должен появляться с пустыми руками. — Он достает из кармана пиджака тонкую квадратную коробочку и сообщает мне: — Моя мама говорит, что ты не можешь получить это, пока я не женюсь на тебе, но ты можешь одолжить это на сегодня.

— Это должно быть действительно что-то ценное, если для этого требуется брак, — комментирую я.

Картер кивает, открывая коробочку. — Фамильные драгоценности. Передается поколение в поколение. Стоит примерно как новая машина, так что, сама понимаешь, никогда не снимай.

— Ого, подожди, что? — Я моргаю пару раз, затем смотрю на ожерелье, укрытое бархатом в коробке. Когда я это делаю, я не могу сдержать вздох. Именно такой образ возник бы у меня в голове, если бы кто-то упомянул “фамильные драгоценности”. Невероятное бриллиантовое и золотое колье, оправленное в золото, сверкает передо мной. Он принадлежит королеве, а не мне. Это невероятно элегантно, но не слишком.

Я бы хотела, чтобы у меня была история о женщине, которой изначально подарили это ожерелье. Я представляю себе французскую куртизанку, которой поклоняется мужчина гораздо более высокого положения. Скандальным жестом я представляю, как он передает свои ценные фамильные драгоценности, поскольку не может предложить ей брак, живя с ней своей жизнью, невзирая на правила.

В моей голове все ужасно романтично, а потом Картер достает колье из коробки, осторожно перекидывает мне волосы через плечо и завязывает изящное колье на моей шее.

Я подхожу к большому зеркалу на стене, чтобы увидеть, как оно выглядит, и оно совершенно потрясающее. Картер выглядит таким красивым, стоя рядом со мной, на мне ожерелье его матери и это великолепное платье. Мы еще даже не вышли из дома, а эта ночь уже прекрасна.

Глядя на меня в зеркало, Картер спрашивает: — Нравится?

Я касаюсь прекрасного кусочка, качая головой. — Люблю. Боюсь, теперь тебе придется женится на мне.

Картер хихикает, берет меня за руку и тянет обратно к лестнице. — Давай сделаем эти снимки, чтобы я мог растерзать тебя в машине.

Мы с Картером позируем перед лестницей и позволяем маме нас фотографировать. Затем она говорит мне, что ей нужно поставить одного из нас перед дверью, затем перед крыльцом, а затем перед лимузином, в котором меня подбирает Картер. В конце концов я прерываю ее, прежде чем она попытается залезть в машину. С нами.

Я стараюсь не возиться с ожерельем, но я никогда не носила что-то настолько дорогое, поэтому чувствую, что буду проверять его всю ночь. Однако мои серьги кажутся слишком дешевыми, чтобы носить их с чем-то таким величественным, поэтому, прежде чем мы приступим к танцам, я достаю их и кладу в сумочку.

Танец проходит в бальном зале самого красивого отеля города. Изначально его планировалось провести в старшей школе, но вместо этого старшие классы сильно продвинулись в сторону отеля. Затемненный бальный зал украшен разноцветными огнями и нитками из искусственных бриллиантов, свисающих водопадами по комнате. По комнате расставлены столы с черно-белой скатертью, по центру каждого стола разбросана горсть искусственных пластиковых бриллиантов. Многие девушки носят более короткие платья, но я ожидала большего. У Грейс, как и у меня, было длинное платье, но красное платье Кейси едва доходит до середины бедра.

Мне все равно, что носят другие. Я чувствую, что нахожусь в своем собственном маленьком мире с Картером, и мне это нравится. Конечно, наш собственный маленький мир сразу же становится более населенным, когда мы начинаем танцевать. Картер тянется к столу, за которым разбили лагерь его друзья. Музыка уже играет, но никто еще не танцует. В нашей школе все устроено как на свадьбе: никто не танцует, пока король и королева не станцуют свой первый танец, после чего зал открывается для всех остальных.

— Все кланяются, король прибыл, — объявляет Саттон, саркастически кланяясь Картеру.

— Чертовски верно, — говорит Картер, все еще держа руку на моем бедре.

— Черт, Эллис, ты принесла это сегодня вечером, — говорит Картрайт, открыто проверяя меня.

— Мне нравится твое платье, — говорит мне Брианна, ослепляя меня яркой улыбкой. Она выбрала короткое платье, которое смело нарушает правило «без чрезмерного декольте» дресс-кода выпускного. Мое платье без бретелек, и здесь у меня тоже есть декольте, но ожерелье так привлекает внимание, что я вряд ли ожидаю, что кто-нибудь заметит мою грудь. Когда глаза Брианны останавливаются на нем, ее глаза расширяются. — Черт возьми, это реально?

Я киваю, снова рассеянно касаясь его, когда она подходит, чтобы посмотреть на жемчужины, свисающие с ожерелья.

— Это прямо здесь королевские свадебные украшения, — сообщает она мне.

— Не так ли? Мама Картера позволила мне одолжить его на ночь.

Она какое-то время возится с моим платьем, волосами и ожерельем, пока Картер навещает ребят. Мы прибыли сюда на несколько минут раньше, но они ждут, пока люди, пришедшие сюда на несколько минут позже, забредут внутрь, прежде чем директор выйдет на сцену и начнет бормотать о том, как замечательно мы начали учебный год и футбольный сезон…

Картер подходит и хватает меня за талию, кивая в сторону сцены. — Наверное, нам следует отправиться туда.

Каким-то образом мне удалось забыть, что — к удивлению абсолютно никого — Картер был объявлен королем выпускного на футбольном матче прошлой ночью. Картрайт тоже на площадке для выпускного, поэтому он подходит к Картеру.

— Да, наверное, стоит, — соглашается он.

Брианна подходит к Картрайту и с надеждой смотрит на него. — Ты выбираешь меня королевой, верно?

— Эх, я не знаю. Я мог бы выбрать Эрику.

Картер скользит в его сторону сухим взглядом. — Не смешно.

Картрайт усмехается. — Да ладно, это довольно забавно.

— Если ты выберешь кого-нибудь, кроме меня, тебе лучше быть уверенным, что они будут сосать твой член сегодня вечером, потому что, если я не получу эту проклятую ленту, я уж точно не буду, — сообщает Брианна Картрайту.

— Ну, дерьмо, я думаю, ты получишь ленту.

Победоносно улыбаясь, она бормочет: — Черт возьми, я получу ленту.

Еще я забыла, что в нашей школе парни также выбираются на выпускной. Затем ребята выбирают себе пару. Моргая от внезапного осознания, я смотрю на Картера. — О Боже. Значит ли это, что я…?

Внимание Картера сосредоточено на сцене, а не на мне. Корт юниорского класса уже вызван на сцену, и теперь должна быть наша очередь. Картер улыбается директору, кивает и хватает меня за руку, чтобы подтащить ближе к сцене. Он останавливается у лестницы, опускает мою руку и поднимается на сцену.

Мое сердце бьется неравномерно. Мне не нравится быть в центре внимания, но если это не долгая афера из ада, я не вижу, чтобы Картер выбрал кого-то другого в качестве своей королевы.

Все внизу хлопают, когда Картер выходит на сцену. Королева прошлогоднего выпускного со своей короной и лентой. Если не считать большого животика, который она раскачивает, она выглядит как уходящая на пенсию королева театрализованного представления, вся улыбается, когда встает на цыпочки, чтобы дотянуться до ленты над головой Картера, а затем надевает на него корону. Картер снимает корону и подмигивает толпе, вызывая смешки и мечтательные вздохи.

Я улыбаюсь этой реакции и снова смотрю на него в свете прожекторов. Следующим вызывается Картрайт. Он не получает корону, но получает ленту, затем бывшая королева вручает ему тиару [Прим.: Тиара — первоначально персидский головной убор в виде высокой шапки; впоследствии, в более широком смысле — драгоценное головное украшение, разновидность короны или диадемы] и ленту «принцесса выпускного».

Он знает, что для него хорошо, поэтому, когда директор спрашивает, кто его принцесса, Брианну вызывают на сцену. Она ухмыляется и машет рукой, поднимаясь по ступенькам, затем любезно благодарит его и хватает ленту, надевая его на себя. Он пытается надеть на нее тиару, но она застревает в ее волосах, и в конечном итоге она тоже делает это сама. Я не могу не рассмеяться. Бедный Картрайт.

Когда внимание снова возвращается к Картеру, директор не может не похвалить его за невероятный футбольный сезон, за который, как мы все знаем, он в значительной степени ответственен. Наконец, директор закончил целовать задницу Картера.

— Ну, сынок, не держи нас всех в напряжении. Кто сегодня будет твоей королевой выпускного?

Картер наклоняется к микрофону, улыбается мне и легко говорит: — Она моя королева каждый день, мистер Казинс. Зои Эллис, поднимайся сюда.

Хотя я знала, что это должна была быть я, мое сердце резко упало. Все хлопают, и я собираю платье и поднимаюсь по ступенькам на сцену.

Увидев, как Картрайт возился с триарой, бывшая королева решает сама накинуть его на меня. Это золотая атласная лента с черным шрифтом, а у Картера — черный с золотым шрифтом. Я не уверенв, совпадение это или дизайн, но они подходят к нашим нарядам, как будто были сделаны специально для нас. Картер берет корону до того, как она надевает ее мне на голову, затем встречается со мной взглядом, улыбается мне и сам надевает ее на меня.

— Прекрасно, — бормочет он.

Прошлогодняя королева отвернулась, чтобы взять со стола большой букет роз. Сейчас она вручает их мне, и я поражена их красотой. Обычно я считала, что королева выпускного получает красные розы, но эти белые с золотым блеском на каждом лепестке.

— Вау, они прекрасны. Спасибо, — говорю я ей, хотя не знаю, кого я должна благодарить. Никогда за миллиард лет я не ожидала, что стану королевой выпускного бала в этой старшей школе или в любой другой.

Бывшая королева наклоняется, чтобы довериться: — Твой парень заказал их специально для тебя.

Картер наклоняется и шутливо шепчет: — Почему ты выдаешь все мои секреты?

Она улыбается мне. — Ты счастливая девушка.

Сегодня я чувствую себя счастливой девушкой. Еще больше повезло, так как мой класс не выбрал меня, мне не нужно прикасаться к микрофону или произносить какую-либо благодарственную речь. Поскольку я собираюсь танцевать, я возвращаю девушке цветы, и она говорит мне, чтобы я пришла за ними, прежде чем мы уйдем с танцев. Я уверяю ее, что сделаю это, и возвращаюсь, чтобы посмотреть, как директор заканчивает церемонию коронации.

— А теперь, леди и джентльмены, у короля и королевы будет первый танец. После этого все желающие могут присоединиться к ним на танцполе и танцевать всю ночь напролет! Развлекайтесь, берегите себя и не делайте того, что ваши родители не одобрили бы, — говорит он им, грозя пальцем собравшейся публике. Он получает несколько вежливых смешков, но также много пустых взглядов.

Картер берет меня за руку и ведет вниз по ступенькам. Прожектор следует за нами на танцпол. Картер обнимает меня, не обращая внимания на правило о расстоянии между партнерами по танцу. Бен Кинг начинает напевать из динамиков «Останься со мной», и Картер притягивает меня ближе.

— Она моя королева каждый день, да? — бормочу я игриво.

Картер стреляет в меня озорной улыбкой. — Тебе понравилась эта строчка, да?

— Твоя аудитория точно заценила. Ты пытаешься заставить всех других девушек украсть тебя у меня?

— Нет, я не ожерелье; Меня нельзя украсть

— Не могу поверить, что я королева выпускного, — говорю я ему.

— Преимущества свиданий с королем. Лучше приготовься, на выпускной ты тоже получишь эту корону.

— Я сомневаюсь в этом. — Его выбирает старший класс, а не ты.

Неверяще приподняв бровь, он говорит: — Если честно, ты не можешь сейчас сомневаться в моей способности делать дерьмо. Давай, Зои. Я позабочусь о том, чтобы ты выиграла.

Я снисходительно качаю головой. — Я не хочу, чтобы ты это исправлял.

— Значит, ты хочешь, чтобы я танцевал так близко с какой-нибудь другой девушкой?

Я делаю паузу, чтобы подумать, а затем говорю ему: — Хорошо, ты можешь это исправить. — Не то чтобы ему нужно было нарушать какие-то правила, просто пользуется своим значительным влиянием и говорит людям, что он от них хочет. Я уверена, что его миньоны помогут ему. — Что ты будешь делать, когда школа закончится и тебе придется начинать все сначала в Колумбийском университете? У тебя не будет приспешников, которые будут выполнять твои приказы.

— Не сразу, но скоро появятся новые, — говорит он, уверенный в своих лидерских качествах. — Кроме того, Нью-Йорк — это мой дом. У меня там много друзей.

— Что-нибудь, что мне понравится?

Его губы слегка изгибаются. — Тот, который тебе может понравиться слишком сильно. Мне придется держать тебя подальше от него, чтобы он не попытался схватить тебя.

— Невозможно, — заявляю я. — Я тоже не ожерелье.

— Нельзя украсть, да?

Я качаю головой. — Я вся твоя.

— Я задержу тебя в этом, — говорит он мне.

— Ну, по крайней мере, пока мы не будем жить слишком далеко друг от друга, чтобы быть вместе, — поправляюсь я, зная, что он будет настаивать на этом. – Мы увидим твоих друзей в гостях?

Картер качает головой. — Сомневаюсь. Пребывание только в выходные не дает нам много времени, и я хочу показать тебе город.

Улыбаясь нашему воображению, идущему по тротуарам на многолюдной площади Таймс-сквера, я говорю ему: — Не могу дождаться. Думаю, нам будет весело.

— Знаешь, когда я думаю, что мы повеселимся? Когда этот дурацкий танец закончится, — бормочет он, наклоняя голову, чтобы поцеловать меня в голое плечо. — Когда я смогу вытащить тебя отсюда и вытащить к чертям из этого платья.

— Мне нравится это платье, — говорю я ему.

— Я тоже люблю его. Я буду любить его больше, когда он будет лежать на полу, а ты будешь голой в постели со мной.

— Что за животное могло положить на пол это великолепное платье? — требую я, широко раскрыв глаза. — Наверняка есть хотя бы стул, на котором мы можем его разложить.

— Ты фокусируешься не на той части этой истории, — констатирует он.

— Я возмущена твоим грубым обращением с моим прекрасным платьем. Тебе можно так обращаться с моим телом, но с моим платьем? Ни за что.

Картер закатывает глаза. — Хорошо, мы бросим платье на стул. Пока ты голая, мне все равно, где твоя брошенная одежда.

Небрежно кивнув, я говорю: — Намного лучше. — Едва не сбиваясь с ритма, я спрашиваю: — Итак, где твой рот в этом сценарии?

Красивый рот, о котором идет речь, изгибается в улыбке. — О, мой рот делает хорошую работу. Ты лежишь животиком на мягкой кровати, я целую твою поясницу, ладонью держу твою красивую голую задницу.

— Мм, звучит мило. Интересно, куда клонится твой рот…

— Ну, смотри, у тебя мокрая киска просто просит внимания.

Я прикусываю нижнюю губу, наклоняясь, чтобы пробормотать: — Продолжишь в том же духе, и я вытащу тебя отсюда еще до того, как начнется танец.

— Не угрожай мне хорошо провести время, — отвечает он.

Я ухмыляюсь и приподнимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать его. — Мы не собираемся здесь оставаться надолго, не так ли?

— Совершенно верно, — подтверждает он.