Пепел и проклятый звездой король

Глава

79

Райн

Празднество было занесено в книгу рекордов. Когда-нибудь историки напишут об этом празднестве, хотя кое-что им придется выдумать, потому что если они и были там, то, скорее всего, были слишком пьяны, чтобы помнить все из первых уст. Было очень жаль, что Кейриса не было рядом, чтобы оценить это. Он был бы впечатлен.

После церемонии Орайя и я были заняты одним обязательством за другим, перемещаясь из одного дворянского круга в другой под руководством Вэйла и Лилит. Мы вели очень вежливые разговоры и уделяли внимание тому, чтобы все нужные люди знали, насколько мы были устрашающими и могущественными.

Я предпочел бы Кеджари. Мне было гораздо комфортнее сражаться на мечах, чем на словах. Тем не менее, мы с Орайей справились лучше, чем думали. Шли часы, и мероприятие, по общему мнению, прошло успешно.

Когда мне наконец удалось избавиться от своих обязательств, было уже позднее утро. Некоторое время назад мы с Орайей разлучились — Вейл утащил меня в одну сторону, Джесмин утащила Орайю — в другую, но одним из многочисленных преимуществ уз Кориатиса было то, что теперь я всегда знал, когда Орайя в безопасности, а когда нет. Я не почувствовал ни малейшего намека на беду, поэтому вместо того, чтобы пробиваться сквозь толпу в ее поисках и рисковать оказаться в стороне от очередного ришанского аристократа, я решил найти того, с кем мне действительно хотелось бы поговорить.

На подобных мероприятиях Мише никогда не было трудно найти. Она всегда находилась либо возле еды, либо возле цветов. В этот раз я нашел ее возле цветов. Она отошла от основной массы гостей, прогуливаясь по цветущим кустарникам сада. Когда я наткнулся на нее, она смотрела в сторону стены цветов, на фоне которых сильно выделялась.

Я на мгновение замер, улыбка погасла.

Что-то в этом образе было такое… грустное.

— Будь осторожнее, не стоит бродить здесь без охраны, — сказал я, подходя к ней. — В этом лабиринте трахаются не меньше дюжины парочек.

Она слегка рассмеялась, повернувшись ко мне. Мое беспокойство немного ослабло, когда я увидел в ее руках переполненную тарелку с едой. Если бы она была с пустыми руками, я бы понял, что у нас действительно проблемы.

— Удивительно, что ты не один из них, — сказала она.

— Пока что.

Эта мысль ненадолго отвлекла меня. Я пошутил, но, кроме того, это была неплохая идея.

Она насмешливо хмыкнула, затем откусила кусочек пирожного.

— Все прошло хорошо, — сказала она ртом, полной еды. — Церемония. И вечеринка тоже. Я еще не видела, чтобы кто-то умер.

Я не был уверен, что это показатель удачной или неудачной королевской вечеринки вампиров.

Но эта мысль улетучилась, пока я наблюдал за ней. Теперь она старательно избегала зрительного контакта, с интересом разглядывая цветы.

— Я думал, у тебя больше нет от меня секретов, Мише, — сказал я.

Она перестала жевать. Потом повернулась ко мне, широко раскрыв глаза, будучи встревоженной.

— Она сказала, что не скажет тебе!

Она?

Мои глаза сузились.

— Она?

Глаза Мише расширились еще больше.

— Черт, — прошипела она.

— Хорошо. Черт. Кто она? Орайя?

— Мне нужно пойти посмотреть на…

Она начала отворачиваться, но я схватил ее за локоть.

— Мише. Что, черт возьми, случилось?

Она испустила долгий вздох, затем снова повернулась ко мне.

— Я просто… я не хотела делать это здесь.

— Делать что?

Я ненавидел, когда подозрения подтверждались. Последние несколько недель Мише была сама не своя. Она не была прежней со времен встречи с принцем. Или — кого я обманываю? Она не была прежней со времен инцидента в Лунном дворце. Мой взгляд упал на ее руки, на длинные перчатки, закрывающие шрамы от ожогов, которые она не позволяла видеть никому, даже мне.

— Что, Мише? — спросил я, более мягко.

Она подталкивала вилкой еду на своей тарелке.

— Я… Я решила уехать на некоторое время.

Мое сердце упало.

— Уехать? Куда?

Она пожала плечами.

— Я не знаю. Куда-нибудь. Куда угодно.

— Мы уже это делали. Ты и я. Мы видели все, что стоит увидеть.

— Мы так и не добрались до Лотосовых островов.

— А я добрался. Они не такие уж и замечательные.

Она по-прежнему не смотрела на меня.

— Мише, если это из-за Дома Тени… — начал я.

— Это не так, — сказала она, слишком быстро. — Это… — Она поморщилась, зажмурив глаза, затем убрала свою тарелку.

— Что бы ни делал Дом Тени, мы с этим разберемся, — сказал я низким голосом. И, черт возьми, я говорил серьезно. — Мы защитим тебя. Я никогда, никогда не позволю им…

— Я знаю, — сказала она. — Поверь мне, я знаю. Дело не в этом.

— Я тебе не верю.

— Что ж… — Она пожала плечами, раскрыв ладони. — Ты должен. Я никогда не была создана для того, чтобы сидеть на месте, Райн. Ты знаешь это. И знаешь давно.

Забавно, что спустя сотни лет она все еще спотыкалась об это слово каждый раз, когда ссылалась на свое Обращение.

Но она была права. Я действительно знал это. Вот почему мы с Мише так долго были хорошими соратниками. Мы вместе бежали от многого. Мы были довольны тем, что провели вечность, позволяя ветру уносить нас туда, куда он пожелает.

— Я тоже так думал, — сказал я. — Но…

Мой голос прервался. Потому что раньше я не задумывался об этом — о том, что теперь, рядом с Орайей, я действительно чувствую, что у меня есть дом. Мне больше не нужно было ни от чего убегать.

Сколько я ни уверял Орайю в ее безопасности, сам я никогда не чувствовал себя в безопасности. Только сейчас я понял это.

— Здесь тебе будет хорошо, Мише, — сказал я. — У тебя здесь есть дом.

Она слабо улыбнулась.

— У тебя здесь есть дом. Это не мой дом.

Но, — хотел сказать я, — я думал, что твой дом всегда со мной.

Но все это было не про меня.

Долгое время Мише была моей младшей сестрой. Я относился к ней как к кому-то, кого нужно защищать. Но она не была ребенком. Она была взрослой, и чертовски способной.

— Когда? — спросил я.

— Не скоро. Я сказала Орайе, что, возможно, через несколько недель…

Орайя. О, я почти забыл об этом интересном моменте.

— Кстати, об Орайе, — сказал я, — почему мне приходится начинать разговор с моей женой, чтобы узнать, что у тебя на уме?

Мише пожала плечами и небрежно сказала:

— Может быть, она мне просто нравится больше, чем ты.

Я коснулся места в районе груди и сделал преувеличенное выражение боли. Такой случайный, роковой удар.

Она рассмеялась, и я был так благодарен за этот звук, что даже не обратил внимания на оскорбление. Черт возьми, я был рад, что она чувствовала себя комфортно, разговаривая с Орайей, даже если не чувствовала себя комфортно, разговаривая со мной.

Но ее смех утих.

— Это было просто… легче, — призналась она. — Просто… Это ты и я, понимаешь?

Я знал. Я точно понимал. Иногда мы с ней были так близки, что не могли толком видеть и понимать друг друга.

— И, — добавила она, — я просто не хотела видеть, как ты делаешь такое лицо. Это грустное лицо.

— Грустное лицо? Я сделал такое выражение лица? — спросил я.

— Да. Это было душераздирающе.

Я не был уверен, как к этому относиться.

— Послушай, Мише… Я всегда буду поддерживать тебя в том, что ты идешь туда, куда хочешь, и делаешь то, что хочешь делать в своей жизни. И да, я буду чертовски скучать по тебе.

Сиськи Иксы, мне будет ее очень не хватать.

— Но если ты действительно этого хочешь, то кто я такой, чтобы сомневаться в этом? Ты сказала, что это место — не твой дом. Но оно может им стать. Дом — это место, куда ты возвращаешься. И если ты действительно чувствуешь, что тебе нужно уехать, то это прекрасно. Но это место — мы — всегда будем здесь, чтобы ты могла вернуться.

Ее глаза, большие и круглые, блестели в лунном свете. Ее губы слегка подрагивали.

Грустное лицо. Богиня, черт возьми.

— Не надо этой ерунды, — ворчал я. — Ты сказала, что есть еще несколько недель. Сделаешь такое лицо позже.

Но не успел я и слова вымолвить, как она бросилась ко мне и обняла. Я поворчал, но все равно обхватил ее руками и крепко сжал в своих объятиях.

Несколько недель, напомнил я себе.

Черт возьми, я был благодарен за эти недели.

Попрощаться с Мише было бы равносильно прощанию с целой версией себя. Я не был уверен, что готов сделать это сегодня.

— Спасибо, — прошептала она.

За все.

Я прекрасно понимал, что она имела в виду.

Я знал это, потому что тоже это чувствовал.

— Ничего, — сказал я. Хотя мы оба знали, что это неправда.

БЫЛО ДОСТАТОЧНО неловких откровенных эмоций для нас с Мише. Мы сказали все, что хотели сказать, и Мише, которой заметно стало легче, отправилась на поиски еды, оставив меня одного бродить по саду. Я уединился на несколько минут, собираясь с мыслями.

В последнее время у меня было мало спокойного времени. Это было приятно. Даже если время от времени из кустов доносились вокальные стоны то одной, то другой пары.

В конце концов, я решил найти Орайю. Мне было интересно, продолжает ли она вести беседы с дворянами, или ей тоже наконец удалось вырваться на свободу.

Как только эта мысль пришла мне в голову, я повернул за угол и увидел, что она стоит у одной из стен сада и смотрит на происходящее внизу.

Я остановился.

Я ничего не мог с собой поделать. Мне нужно было хоть минуту посмотреть на нее. Ее крылья были распахнуты, красный цвет поражал своей яркостью даже при свете луны. Ее платье сверкало, как само ночное небо. А ее поза — она держалась как королева.

Иногда я не мог представить, чтобы Орайя могла считать себя беспомощной. Она была самым могущественной личностью, которую я когда-либо встречал.

Я подошел к ней. Она повернулась, прежде чем я успел подойти к ней, и ее улыбка ослабила остатки напряжения в моей груди.

— Ты сбежала, — сказал я.

— И ты тоже.

— В некотором роде. Вместо этого я нашел Мише.

Может быть, связь подсказала Орайе, что это значит, или мое лицо, а может быть, и то, и другое, потому что она слегка вздрогнула.

— О.

— Ага.

— Ты в порядке?

Я пожал плечами.

— Она сама вольна решать. Если это то, что ей нужно, то она сделает это.

Орайя пристально посмотрела на меня, давая понять, что я отношусь ко всему этому не совсем беззаботно. Я вздохнул.

— Несколько недель — еще есть несколько недель. Потом разберемся.

Я отпил вина и нахмурился, желая, чтобы это было что-то более приятное.

Орайя проследила за моим взглядом.

— Мне кажется, эта вечеринка сейчас сама себя устраивает, — заметила она, оглядывая толпу. Затем она встретила мой взгляд с игривым, знающим блеском. — Не хочешь пойти куда-нибудь в более веселое место?

Я ответил без колебаний.

— Да, черт возьми.