Поэты Урала. Антология в двух томах. Том 2

В снежном вихре мчат олени,

По холмистой туче мчат,

Не бегут мои олени,

А по воздуху летят.

Я люблю езду такую.

Только править успевай!

И поет душа, ликуя:

— Здравствуй, тундра, милый край!

От полярного сиянья

Посветлело, словно днем.

На большие расстоянья

Хорошо видать кругом.

Вот испуганно и сонно

Куропатки поднялись,

Со сверкающего склона

След песца уходит вниз.

Я люблю езду такую.

Только править поспевай!

И поет душа, ликуя:

— Здравствуй, тундра,

Милый край!

С коми Галом в жизни

Всякое бывало...

Борода, как пена,

Пышная у Гала.

Он валил когда-то

За рога оленя,

И еще есть сила —

Не дрожат колени!

Так за что же словом

Нищенским, позорным

Обижают деда,

Говорят: — Прокормим!

Говорят: — Весь век свой

Был ты на работе.

Это стаж немалый,

Отдыхай в почете!..

Дед полез за трубкой

И ответил: — Что же,

От души спасибо

Мудрой молодежи! —

И ушел с поклоном,

Бороду ероша.

— Ну и председатель,

Очень нехороший!..

Дед сопит над трубкой,

Зол и озабочен...

Дед не спит две ночи —

Две полярных ночи!

Две полярных ночи!

Два бесплодных года

Что-то руки сушит,

Сердце точит что-то.

Дед ни с кем ни слова,

Стала жизнь немою.

Говорит он только

С городом Москвою.

С завтрака пустеют

Чумы до обеда,

И тогда ведется

Странная беседа.

Старый громко спросит,

Глаз прищурит узкий,

И ему немедля

Шлют ответ по-русски.

Видит, что на сердце,

Знает, что на думе,

Собеседник деда —

Репродуктор в чуме.

А в стране, на юге,

Потемнели дали:

В годы те на юге

Недруги напали!

Ах, тоска медвежья!

Дед ворчит и тужит:

— К войску им не годен,

В дело им не нужен!..

Ходит привиденьем,

Взмахивает палкой.

Борода обвисла —

Треплется мочалкой.

— Ну и председатель!

А земляк ведь — коми.

Вот возьму и лягу,

Притворюсь, что помер.

Он тогда поплачет:

«Умер Гал, досадно! —

Скажет: — Встань, работай!

Пошутил, и ладно!..»

Только я отвечу:

«Ты опять с уловкой?

Не заманишь больше,

Хоть тащи веревкой!

Хоть впрягай упряжки

Со всего колхоза.

Хоть гони за Галом

Трактор на колесах!»

Вот и все. А в тундре —

Верьте иль не верьте,—

Что решат однажды,

С тем живут до смерти.

Дед решил. И, значит,

Ни совет соседа,

Ни пурга, ни голод

Не сломили б деда.

Ни пурга, ни голод,

Ни земли крушенье!..

Но однажды сам он

Отменил решенье.

Вышло так: поднялся

Диск на горизонте.

Гал спросил сурово:

— Как дела на фронте?

И Москва немедля,

Как всегда бывало,

Доложила Галу,

Словно генералу:

— За вчерашний день, мол,

Наши самолеты...

А потом про танки,

А потом про дзоты,

Про живую силу,

Про потери вражьи,

И внезапно...

Дед мой

Задохнулся даже...

И внезапно

Слышит

Дед, ушам не веря:

Враг в Москву стремится,

Хоть несет потери.

— Как в Москву?

У Гала

Сердце раскололось.

— Как в Москву?

И Галу

Отвечает голос:

— Так. Но правда с нами —

Значит, с нами сила!

Помогают фронту

Труженики тыла.

...Видит председатель:

В снегу по колени,

Растеряв степенность,

Дед бежит к правленью.

Дед влетает бурей:

— Здравствуй, председатель!

Правду ли я слышал,

Враг тебе — приятель?

Правда ль, ты желаешь,

Чтоб стемнело в доме?

Чтоб купцы, как прежде,

Обирали коми?..

Председатель сдержан.

Он пожал плечами:

— Дона Галэ дедэ!{1}

Что такое с вами?!.

Не берусь поведать,

Что тут дальше было!

Дед — сперва про доблесть

Тружеников тыла.

А потом — про танки,

А потом — про дзоты...

— Ты держать не смеешь

Гала без работы!..

— Дона Галэ дедэ,

Сесть прошу поближе!

От души спасибо

Вам за то, что слышу...

...Видело то утро

Крупным красным глазом:

Шесть лихих упряжек

Выезжали разом.

Весь колхоз к озерам

Провожал их миром.

На передней дед мой

Ехал бригадиром.

Он расстался с палкой,

Он махал хореем {2},

Он был снова молод,

Он кричал: — Скорее!

Я слыхал, как молвил

Председатель нежно:

— Прожил ты немало,

Здравствуй бесконечно!

Гал, слезу глотая,

Прошептал: — Спасибо!

...К озеру упряжки

Ехали за рыбой...

Вот и все, читатель,

Лишь добавлю к слову:

Приезжай дивиться

Нашему улову.

Но, хотя давненько

Битвы миновали,

Избегай про отдых

Говорить при Гале.

Гал заводит тоню,

Как всегда, степенно...

Борода у Гала

Пышная, как пена.

В снегах, средь морозной пустыни,

Как добрый земной великан,

Под светом Медведицы синим

Вдруг к небу рванулся фонтан.

И отсвет его, словно птица,

Крыло распростер на снегу.

И вьюжная тьма, как волчица,

Отпрянув, укрылась в логу.

Глядят изумленно олени:

То всполох ночной иль гроза?

А в скверике бронзовый Ленин

Прищурил с улыбкой глаза.

И чудится снежным просторам,

Что скоро над речкою Таз

По трубам, как соболь по норам,

Промчится к становищам газ.

И люди узнают повсюду —

От чумов до башен Кремля,—

Что дарит нам светлое чудо

Промерзшая наша земля.