Пожиратели миров. 10 том

Глава 248

Мы стояли друг напротив друга, готовые сцепиться, и я могу гарантировать: что бы ни произошло, Джеферсон Голд отсюда живым уже не выберется. Я знаю, что он в своём праве, так как Алианетта его дочь, но она сестра Катэрии, а та попросила меня проследить, чтобы всё прошло гладко и никто им не мешал.

И я прослежу.

К тому же, Джеф слишком многое позволял себе, вдруг неожиданно посчитав, что ему дозволено всё. И мне, не буду кривить душой, было приятно лишний раз заткнуть его самолюбие, показав, что он совсем не всесилен, если это даже означало конфликт между домами.

— Свали с дороги, щенок, — процедил он. — Она моя дочь, и я имею право делать то, что посчитаю нужным.

— Заставь меня, — тихо ответил я.

Возможно, мы бы так и стояли друг напротив друга, если бы за дверью в этот момент в палате не послышался шум. Мы оба повернулись к двери: за ней слышалась какая-то возня, после чего послышался грохот, звуки, похожие на борьбу, какие тихие повизгивания и вскрики. Это что у них там происходит?

Я уже было потянулся за ручкой, чтобы открыть, как на дверь легла ладонь Джеферсона.

— Даже не вздумай туда заходить, — предупредил он.

— Думаешь, ты мне можешь запретить? — спросил я.

На что Джеферсон развернулся, отошёл на несколько шагов назад, после чего произнёс.

— Открывай.

Я недоверчиво взглянул на него, затем на дверь, за которой слышался шум, и отпустил ручку. Раз уж даже Джеферсон отошёл подальше, теперь и мне перехотелось заглядывать туда.

На всякий случай я сам сделал пару шагов от двери. Кажется, первая встреча Катэрии со своей младшей сестрой не сильно задалась. И мне оставалось лишь прислушиваться к шуму, который через несколько минут стих. После этого негромкий щелчок замка, ручка повернулась, и дверь открылась.

В коридор выглянула Катэрия, и выглядела она… слегка помятой. Она вся была взлохмаченной, на щеке отчётливо было видно красный отпечаток как от пощёчины. Помимо этого, из носа у неё сбегала струйка крови, часть нижней губы покраснела и припухла, а под левым глазом начинал проглядываться синяк. Это уже не говоря о её одежде — часть пуговиц оторвана, а правый рукав на её блузке был практически оторван.

Сразу видно, хорошо поговорили.

Она взглянула на меня слегка растерянным взглядом, после чего повернула голову и увидела отца. Скривилась, отвернулась и поманила пальцем детей. Джеферсон уже подался вперёд, чтобы зайти, но Катэрия тихо попросила:

— Пусть он подождёт за дверью, пока я не закончу.

— Ты не можешь заставить меня стоять под дверью, — ответил он с каким-то высокомерием, будто ему было дозволено всё.

— Зато я могу, — перегородил я ему путь.

И мы вновь встали стенка на стенку в коридоре больницы. На нас со стороны уже начали поглядывать охранники, которых до этого здесь не было, но пока не спешили вмешиваться. Так продолжалось ещё минут пять, пока Катэрия не вышла с дочерями.

— Идём, — кивнула она к выходу.

И, проходя мимо отца, она на мгновение остановилась.

— Ах да, приглашаю тебя на свадьбу, — фыркнула она недовольно. — На нашу свадьбу.

— Думаешь, мне это интересно? — хмыкнул он с какой-то издёвкой.

— Да мне плевать. Надеюсь, что мои глаза тебя там вообще не увидят, — ответила она, вздёрнув нос, и повела детей за руки мимо.

Я с людьми проследовал за ней. Лишь когда мы дошли до корабля и оказались в воздухе, я позволил себе спросить.

— Как прошло?

Катэрия посмотрела на меня грустными глазами, после чего вздохнула.

— Ну… она была немного расстроена.

— Как вижу, совсем немного, — пробежался я по ней взглядом.

— Я рассказала Али про всё, и по поводу некоторых моментов она выразила своё недовольство.

— Например?

— Например, по поводу нашей свадьбы, — вздохнула она. — Наверное, я заслужила это. Она ведь метила на тебя.

— Я вам что, какой-то приз? — нахмурился я.

— Ну не приз, — слабо улыбнулась Катэрия. — Если честно, я вообще не собиралась ни в коем разе с тобой встречаться или что-нибудь в этом духе. Но тогда Али попросила, и когда мы… ну ты понял…

— Да.

— Это была случайность, — вздохнула она. — Всё не должно было так получиться.

— А насчёт отца не беспокоишься? Что он заберёт её силой?

— Было бы интересно посмотреть, как он это сделает сейчас. Али не в настроении, а она рвёт и мечет, когда злится, и вряд ли ему удастся её просто так забрать. Нет, я не беспокоюсь о ней сейчас.

— Пригласила на свадьбу?

— Да, — потёрла она щёку. — Пригласила…

— Думаешь, придёт?

— Ну… племянниц она была рада видеть больше, чем меня, — кисло улыбнулась Катэрия.

— А отец?

— Не знаю. Я сделала своё дело, пригласила, как и полагается. Конечно, будь мы в состоянии войны, делать этого бы не пришлось…

— Мы можем это устроить, — предложил я.

— Не надо. Тебе будто больше нечем заняться. Не придёт — отлично, придёт… ну и чёрт с ним, — она откинулась на спинку, взглянув на потолок, на котором тускло светились лампы. — Я до последнего надеялась, что всё образуется, но после того, что он сделал с тобой, поняла, что даже думать об этом не стоит.

Тем временем в поместье всё шло своим чередом. Уже начали рассылать приглашения, тем самым показывая, кто есть для нас друг, а кто враг.

Естественно, тех же Даркмод и Лорье мы не включали в списки гостей, но, например, Фон-Ларьер и Шнейрденты были едва ли не первыми в списках. А вот Голд были в конце списка и, судя по всему, их несколько раз то вычёркивали, то вписывали обратно, будто сомневаясь в том, стоит ли приглашать их или нет.

Дальше шли семьи, которые были частью нашего дома, и те, с которыми мы были в хороших отношениях. Среди семей я увидел и знакомых, как Брокфорсы или Пирси. И очень удивился, когда в числе семей, что входят в состав нашего дома, заметил Зельере.

— Зельере? Они в составе нашего дома? — взглянул я на Марианетту.

— Да, конечно. Я разве не говорила тебе уже об этом?

— Да я забыл, наверное, уже. Но от них разве не осталась… девочка и старший сын? — припомнил я любительницу скручивать запчасти и её брата, который полез в драку, чтобы мне отомстить за сестру. — Он согласился присоединиться к нам?

— Именно, — кивнула она. — И после того, как я подсуетилась, они вошли в состав нашего дома. У них есть бизнесы, которые меня интересовали, и теперь, по сути, они принадлежат вам.

— Вы использовали их, — подытожил я.

— Взяла их под своё крыло, — поправила меня Марианетта. — Было бы плохо бросить детей с тем, что осталось от дома, на произвол судьбы. А сейчас у них есть всё…

— Кроме родителей.

— Это не наша вина, Грант. Но в наших силах их поддержать и проследить, чтобы их семью не разорили и не растащили на куски. И у нас будет ещё одна преданная семья.

Из всех её слов я усвоил только преданную семью. И вряд ли это было продиктовано только благими намерениями. Какой бы Марианетта ни была хорошей, она тоже являлась аристократкой и пользовалась может не теми же самыми способами, но похожими, чтобы усилить свой дом.

— Так, хорошо… — в списке гостей я нашёл одну личность, которую ожидал увидеть меньше всего среди гостей. — Вальцелав Максидос? Он тоже будет?

— Да, — улыбнулась Марианетта с гордостью. — Он будет кавалером Финисии и уже ответил согласием на наше приглашение. Это поднимет статус нашей семьи в глазах остальных. Мы станем центром внимания и каждый захочет с нами дружбы.

— Ага, и все придут лишь ради того, чтобы показать себя перед ним, или я не прав?

— Прав, конечно, но разве это плохо?

— Что они не ради нас, а ради него?

— И на свадебных подарках они не пожалеют, чтобы показать, насколько они состоятельны, — добавила она. — К тому же, Джеферсон Голд будет вести себя как положено и не создавать проблем, чтобы показать себя с лучшей стороны перед наследником.

— Будет лучше, если он вообще не придёт.

— Но нам придётся пригласить его, как бы ни не хотелось. Он отец Катэрии, и мы не в состоянии войны, чтобы игнорировать его. Боюсь, что никто не будет углубляться в суть проблемы, чтобы сделать свои выводы, если мы проигнорируем его.

— Как же много от него проблем… — вздохнул я.

— Не расстраивайся. Может вторую жену приглядишь себе, — подмигнула Марианетта с хитрой улыбкой.

Чтобы увеличить проблемы в два раза? Мне одной Катэрии хватает, а тут ещё вторую жену заводить? Я не настолько идиот, чтобы подписываться на это.

Вскоре к нам приехал и сам источник неприятностей с её братом. В прошлом с парнем я встречался в столовой и в кабинете у директора, когда выбил ему передние зубы, глаз и сломал нос.

Сейчас он выглядел так, будто ничего не произошло, даже передние зубы вставил. И мы оба это помнили. Мы не произнесли ни слова, лишь обменялись вежливым приветствующим поклоном, решив держать всё при себе. К тому же, что он мог сделать одному из членов главенствующей семьи? Ничего. Оставалось лишь делать вид, что ничего не произошло, и меньше со мной пересекаться.

Что касается мелочи, то за время, что мы не виделись, она явно поумерила пыл, больше не носясь по поместью. Научилась приветствовать, как положено аристократам, и не спешила броситься в ангар, чтобы открутить двигатели у корабля.

— Не рано ли их позвал? — спросил я, когда гостей расселили.

— У них каникулы, — ответила Марианетта, слишком занятая выбором ткани для штор. Зачем нам новые шторы, я не знал, но спрашивать не стал. — Пусть поживут пока здесь перед свадьбой.

— Могли бы пожить у себя.

— Тебе жалко пару комнат в нашем поместье для них? — улыбнулась Марианетта, взглянув на меня.

— Нет.

— Тогда, думаю, ничего страшного, что они приехали заранее и поживут пока здесь.

Порядок наводился не только в поместье. Снаружи электрики растягивали лампочки и ставили новые осветительные столбы. Рабочие мыли фасад здания, красили заборы, стригли траву, даже укладывали новый асфальт зачем-то. Поместье приобретало вид, будто было только что построено.

И куда ни взгляни, везде постоянно кто-то работал, из-за чего я чувствовал себя последним тунеядцем. Я хотел тоже заняться чет-то, но быстро пришло осознание, что, кроме как убивать, я больше ничего не умею. А убивать было некого…

Но это я так думал, пока мне на глаза не попалась одна интересная статья.

Пока Катэрия готовилась к свадьбе, я большую часть времени следил за детьми, которые были рады всеобщей суматохе, пытаясь помогать по мере своих сил, но с их своеобразным взглядом на помощь, которая ничем хорошим не заканчивалась. Приходилось запираться с ними в комнате и следить, чтобы Мара и Дора не выходили наружу, где путались под ногами.

И так, сидя с ними в комнате и пролистывая скучающим взглядом новости в телефоне, я наткнулся на одну из статей. В ней речь шла о столице и о том, что в ней происходит. И чем больше я читал, тем больше хмурился, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство. Особенно меня заинтересовали два абзаца.

' В последнее время напряжённость в Антерганте нарастает. Силы правопорядка приведены в повышенную боевую готовность. Появились сведения, что в город стягиваются дополнительные силы полиции для обеспечения безопасности граждан и соблюдения порядка.

Несколько домов выступили с официальным протестом по поводу проводимой нашим достопочтенным государем политики и усиливающегося давления на знатные дома. Они считают, что введённые меры прямо нарушают права граждан государства на свободу и право свободы голоса'.

Вообще, я удивлён — о какой свободе слова может идти речь, когда в стране монархия, и всё контролируется практически одним человеком. Но такое происходило с регулярной периодичностью. Каждый раз какой-то дом бросал вызов государству, если верить истории, и каждый раз оно выигрывало. Однако в этот раз ситуация могла быть совершенно иной.

А ведь мы так и не добрались до Ристингаузера. Прибавить сюда тот факт, что погиб министр обороны, и получалась совсем нехорошая картина.

Это было похоже на преддверие переворота.

Это слово я слышал достаточно часто. Подобное вспыхивало иногда тот тут, то там на разных планетах, неся с собой одну-единственную цель — сбросить с себя власть империи. И нередко туда посылались войска, чтобы вернуть утраченную планету в лоно империи. Поэтому да, я был знаком с подобным. И сейчас картина была очень похожа на то, что я не раз наблюдал, пусть и участвовал в подавлении этого крайне редко.

Но именно, что только похоже. А насколько высока вероятность, что это так, и государь не удержит власть?

История этого мира знала не одну неудачную попытку, однако мне неизвестно, были ли в прошлых попытках замешены силы хаоса. Потому что если нет, то это сильно меняло картину и взгляд на шансы нового переворота. И если Авриалинтий Максидос не справится, то, боюсь, будет первым и последним, кто так сильно облажался.

Но что ещё хуже, это точно отразиться на всём, включая нас. Потому что этот переворот, за которым стоит Ристингаузер, преследует лишь одну цель.

Мой взгляд сразу пробежался на Маре и Доре, которые сейчас играли передо мной в куклы.

Тут был главный вопрос, а будет ли вообще этот переворот, и не ошибаюсь ли я?

Если у них всё под контролем, и это обычное волнение масс, начни мы действовать, тогда уже у нас самих будут проблемы. Не объяснишь никому, что мы исходили из благих побуждений.

Но а если случится? Что делать?

Нас троих точно не хватит, как и не хватит всей гвардии. Объединить семьи и дома, чтобы защитить государство? Вариант, но слишком расплывчатый, сложный и долгий.

Есть вариант напасть на Ристингаузеров, чтобы смешать все карты и внести неразбериху, но мы попросту не потянем такую войну.

Про линкор и позвать помощь из империи даже не вспоминаю, так как это слишком долго — два месяца туда, после чего найти способ создать коридор, а это ещё два месяца обратно, не говоря о том, что сюда должны ещё долететь войска империи… Пока мы управимся, демоны уже портал сюда построят и всё захватят к чёртовой матери. Нужен был какой-то другой план на случай, если всё выйдет из-под контроля…

Другой…

Я тряхнул головой и выключил телефон.

Сейчас рано думать. Непонятно, какие будут результаты. В этой ситуации было слишком много исходов, а мы были слишком маленькой и слабой фигурой, чтобы повлиять на что-то по взмаху руки.

Могу дать небольшой совет.

Давай.

Отталкивайся от результатов. Не будет переворота — сидишь на попе ровно и ждёшь, как бы подрезать Ристингаузеров. Если будет — действуешь.

Не поздно будет?

Никогда не поздно вмешаться. Не забывай своё место. Ты ликвидатор. Ты не предотвращаешь проблему — ты её решаешь уже по факту. Если это действительно случится, то тогда станет понятно, как действовать.

Как?

Там уже решишь. Вы, космодесантники, хорошо соображаете только перед лицом опасности.

Совет, конечно, такой себе.

Но демоны прорывались сюда постоянно, и вряд ли Ристингаузер был первым, кто пытался захватить власть. Если попытки переворотов случались и раньше, но их успешно решали, то с большой вероятностью государство уже набило на этом руку и знает, что и как делать, поэтому вмешиваться раньше времени было чревато уже для нас самих.

А потом может быть и поздно…

Я одёрнул себя.

Никогда не поздно всех убить. Я это умею, это умеют Зигфрид и Грог, поэтому мы справимся при любом раскладе. А сейчас были дела поважнее — Мара засунула себе куклу в рот так, что торочат одни ноги, и подавилась ею.

Такими темпами этот ребёнок даже до переворота не доживёт.

Свадьба подкралась неожиданно. Казалось, что до неё ещё далеко, а потом я просыпаюсь в одно утро из-за того, что меня будят слуги и служанки под предводительством главной служанки поместья Натали и буквально вытаскивают на руках из-под одеяла. Катэрии в кровати уже не было.

— Что… — проморгал я. — Куда?

— Мыться, господин, мыться! — подталкивала меня в спину служанка, пока другие тащили за руки. — Вы же не забыли? Сегодня же ваша свадьба!

— Надо быть идеальным женихом для такой идеальной невесты! — поддержала другая.

— Мы сделаем из вас красавца! — поддакнула третья.

— Так сейчас ранее утро, — бросил я взгляд в окно.

— За-ра-нее, — произнесла наставническим голосом Натали. — Надо всё делать заранее.

С этими словами они затолкали меня в ванную комнату, где уже была готова ванна, в которую меня они и засунули, после чего начали намывать мочалками. Одни схватились за руки, другие за ноги, пока третья тёрла спину. И никого не смущало, что через мгновение их одежда была мокрой до нитки — они исправно оттирали меня, будто пытались содрать кожу, следуя командам Натали, после чего потащили под душ. И сами в одежде под него полезли, смывая с меня пену.

Едва девушки покончили с моей помывкой, как тут же передали меня в руки другим служанкам, обернув в полотенце, которые потащили меня стричься и бриться. Здесь меня аж обслуживало пять мастеров. Пять! Куда так много⁈ Причём один из мастеров был мужчиной, очень похожим на женщину.

— Сюда того господина, — указал он на кресло.

— Я стриженный, — недовольно заметил я.

— А станете ещё и очень красивым, господин, — улыбнулся тот и принялся за работу.

Почему так много мастеров, стало понятно через секунду. Пока один меня стриг, другие подпиливали мне ногти, покрывая лаком. Я пытался вырвать руку, посчитав это слишком по-женски, но в этот момент ворвалась Марианетта.

— Так, он готов?

— В процессе, госпожа, — пропел парикмахер.

— Ускоряйте процесс, — потребовала она. — Грант, что ты вырываешься?

— Они мне ногти пытаются покрасить! — возмутился я от чистого сердца.

— И? — не поняла Марианетта.

— Я мужчина! Какие, к чёрту, ногти⁈

— Так! — упёрла она руки в бока. — Мужчины тоже делают маникюр и педикюр! Ты должен выглядеть идеально!

— У меня нормальные ногти!

— А станут идеальными! Девочки, работаем!

Всё внутри меня кричало против этого. Моё нутро говорило, что не мужское это дело — подобные женские штучки, однако при всём своём несогласии я позволил им закончить начатое. Сопротивляться бесполезно, лишь настроение портить, а всё равно итог будет один. Легче уступить в этой мелочи, чтобы сама Марианетта была спокойной. Это до того момента, пока на меня не попытались нанести макияж. Нет, ну это уже вообще край…

К тому моменту, когда они заканчивали, в комнату принесли мой свадебный костюм. И едва я встал, как меня окружили служанки, не позволив даже носки надеть — всё делали сами, пока Марианетта кружила вокруг, словно хищник, внимательно следя, чтобы меня одели как подобает.

— Так, здесь поправь. Ага… рубашка! Рубашку поправь, там складка! Так, духами пшикали? Где духи! Быстрее, несите духи!

Побежала служанка и принялась пшикать меня духами, от которых засвербело в носу. Ещё и в глаз попала, из-за чего я скривился.

— Да осторожнее, не горит же, — рыкнул я.

— Горит, — ответила Натали, платком вытерев мне глаз. — Госпожа Голд уже почти готова, а вы нет. Так! Несите пиджак!

Я смотрел на эту суматоху и вспоминал, как мы одевались в активную броню во время нападений. Даже у нас в ордене такой суматохи, как сейчас, не было.

— Какой ужас…

— А ты думал легко будет? — произнесла Марианетта без шуток. — Это ты ещё не видел подготовку невесты.

— Катэрия хотя бы жива? — спросил я.

— Жива и пахнет, как цветок, — произнесла она. — Запонки! Где запонки⁈ Несите запонки!

— Галстук! Галстука нет! — взвизгнула служанка, будто обнаружила расчленённое тело в комнате.

После её слов поднялся настоящий хаос. Служанки волной пронесись по комнате в поисках галстука и очень скоро подняли вообще всех, перерыв весь этаж. Минут через десять, пока я следил за этим буйством, в комнату ворвалась Лика, неся в руке один.

— Нашла! Нашла! Вот он!

Галстук вырвали у неё из рук, после чего затянули на моей шее, как петлю. Я был готов, как не был готов никогда в жизни. От такой подготовки я даже начал волноваться.

Последнее слово внесла Марианетта. Когда служанки расступились, она с внимательным видом обошла меня по кругу, проверяя каждую деталь. Там волосок уберёт, здесь складку разгладит, тут шнурки скажет поправить. Оглядела меня со всех сторон, принюхалась, пощупала и кивнула.

— Он готов.

Все облегчённо выдохнули. Служанки заулыбались, глядя на меня глазами матерей, которые будто выдавали собственного сына замуж. От такой заботы, которой меня окружили, мне было даже немного не по себе. И если это была лишь подготовка, мне было страшно представить, что будет на самой свадьбе.

Переворот? Какой переворот? Здесь бы свадьбу пережить, и уже будет за счастье…