Пожиратели миров. 10 том

Глава 234

— Так, Грант? — Катэрия повернулась ко мне спиной. — Твоя помощь?

— Да, сейчас…

Я только поймал Мару, чтобы надеть ей носки под туфли, и опять придётся отпускать. В прошлый раз она забралась под кровать, и я устал вытаскивать её оттуда. Даже швабры нет, чтобы её оттуда вытолкнуть. Брала бы пример с Доры, которая спокойно сидит и спит на кресле… пуская слюни на своё дорогое платье, на деньги с покупки которого можно было бы купить ящик патронов.

Я подошёл к Катэрии сзади, после чего осторожно застегнул ей молнию на платье, которая ловко пряталась в ткани так, что её не было видно.

— И ещё один момент, — она протянула мне колье, аккуратное и скромное, где на самом конце, который будет лежать на её груди, была небольшая россыпь алмазов. Это стоило нам зенитной автопушки, которой было очень удобно работать по пехоте.

Я осторожно принял у неё украшение, после чего ловко застегнул на её шее сзади.

Теперь Катэрия была неотразима, если так можно было сказать. Мягкое приталенное бирюзовое платье с осторожным узором, туфли и её волосы, забранные в пучок, были, наверное, классикой. По крайней мере, я предупредил, что мы идём на ужин, пусть и не сказал, на какой именно.

— Так куда мы идём, Грант, чтобы не то что я, даже ты оделся очень празднично? Ты меня заинтриговал, — с лёгкой улыбкой предвкушения посмотрела она на меня.

— Кушать, — ответил я кратко, ловя Мару на пути к шкафу.

— Какой ресторан?

— Дорогой.

— Это уже я поняла, но какой именно? Алая звезда? Норинтью-сон-гу? Или… это тот самый Кланья Портион?

— Увидишь. Так, помоги Мару поймать.

Вдвоём мы справились с ней, после чего подняли Дору и вышли в коридор. Там нас уже ожидал слуга, который чинно поклонился.

— Прошу вас, следуйте за мной.

А здесь лицо Катэрии поменялось. Из полного предвкушения оно стало напуганным. Глаза забегали по разным сторонам, пока не остановились на мне.

— Это ты чего не сказал, что мы идём на ужин с самим государем? — прошипела она.

— Сюрприз.

— Какой сюрприз⁈ Я одета как… как какая-то дворовая девка!

— Так не надо было в ресторан одеваться как дворовая девка, — заметил я. — Я же предупредил, что мы идём в очень важное и престижное место.

— Да, но не на ужин с самим государем же! А что… а что если я буду одета красивее Финисии? — ужаснулась она.

— И что?

— И что⁈ Она же должна показать себя во всей красе перед наследником престола! А тут я вся такая вот!

— Думаешь, что она может одеться как дворовая девка? — задал я логичный вопрос.

Катэрия разве что и смогла в ответ, что стрельнуть острым взглядом.

Нет, действительно, какая разница, куда ты идёшь на ужин? Надо одеваться так, чтобы не было за это стыдно, а то получается туда можно одеться как дворовая девка, а сюда нет? К тому же, не понимаю, будет она красивее Финисии, не будет, какую роль это сыграет, если Вальцелаву нравится именно она?

Идти далеко не пришлось. Нас провели ко дворцу через улицу, где уже включились фонари и царствовала вечерняя прохлада. По небольшой дорожке, над которой склонились деревья, создавая зелёный подсвеченный невидимыми лампами туннель прямо к специальному входу для гостей.

Здесь перед нами раскрыли двери, и нам предстояло пройти ещё несколько однотипных богатых коридоров, в которых, наверное, сам государь ни разу не появлялся, прежде чем мы воссоединились с остальной частью нашей группы.

Катэрия зря так волновалась. Мы встретились с Марианеттой, Финисией и Каленом в коридоре перед большими торжественными дверьми, и та выглядела безупречно. Платье было явно поскромнее, чем у Катэрии, но при этом с какой-то неуловимой простой красотой, которую можно было сразу заметить. Похожее на сарафан, но при этом изящное, подчёркивающее выгодно её особенности, но не так сильно, чтобы это было пошло.

Говорить, что она зря на этот счёт волновалась, я не стал, так как в этом случае Катэрия обидится, что я посчитал её менее красивой, чем Финисию. Иногда этих женщин попросту не поймёшь.

Марианетта и Финисия не произнесли ни слова, но кивнули мне в то время, как Кален прятался за ними от этих источников бед. Едва мы собрались вместе, двое слуг подошли к двухстворчатым дверям, каждый открыв свою створку, после чего поклонились, пропуская нас вперёд.

Обеденный зал, конечно, было не сравнить с нашим. Действительно огромный, где сам стол занимал лишь малую часть. Стены были расписаны фресками, которые красовались не только на стене, но и на потолке, под которыми висело три громоздких люстры. Такая на голову упадёт, и ты покойник.

С другой стороны нас уже ждали.

Вальцелава и его младшую сестру Миссия узнал сразу, так как уже видел. А вот мужчину и женщину рядом с ними видел впервые, но не был тупым, чтобы сразу не догадаться, кто передо мной.

Авриалинтий Максидос был высоким и худым мужчиной с седой бородкой вокруг рта и зачёсанными назад волосами. На лице уже давно видны морщины, он выглядел спокойным и собранным, но взгляд выдавал в нём целеустремлённого и жёсткого человека, который способен и будет бороться за свои интересы. От него чувствовалась власть. Наверное, это у его рода в крови — быть теми, кто ведёт остальных за собой. Он бы отлично смотрелся на месте главы какого-нибудь ордена.

А вот его жена, Гарельена Максидос, выглядела типичной красавицей даже в свои пятьдесят девять лет со слегка глуповатым лицом. Если говорить проще, она выглядела тупой, и не удивлюсь, если тупой и была. С другой стороны, лучшей пары мужу было не найти, так как такая не будет строить козни или плести свои интриги, так как мозгов на это не хватит.

Едва мы пересекли порог, как Марианетта вместе с Финисией и Каленом поклонились. Мы повторили за ними, хотя Мару и Дору пришлось опять наклонять самим.

— Достопочтенный господин Максидос, правитель государства Тринианского, господа Барбинери из правящей семьи дома Барбинери и будущая супруга приёмного сына прибыли, — объявил один из слуг на весь зал, будто тот мог нас не заметить.

— Достопочтенный господин, я, Марианетта Барбинери, глава дома Барбинери, от имени нашего дома выражаю вам своё уважение и верность, — негромко произнесла Марианетта, но её голос всё равно разлетелся по залу.

Он кивнул и взмахнул рукой.

— Прошу вас, Марианетта, присаживайтесь, разделите с нами этот ужин, — произнёс он в ответ. Его голос не был низким, однако стальные нотки всё равно чувствовались. Вряд ли он привык, когда ему перечат.

— Мы почтём это за честь, — негромко ответила она.

Всё было медленно, церемониально и подчёркнуто правильно под пристальным взглядом прислуги. Нет, они не смотрели на нас, но всё равно я не мог избавиться от ощущения, что за нами внимательно наблюдают. Тишина стояла практически абсолютная, разве что разбавляли её наши шаги.

Выбирать места не пришлось. Здесь было всего одиннадцать стульев, некоторые из которых были меньше, чем остальные. Понятно, что четыре стула, что ближе к семье государя, будут заняты ими, там, где один маленький стул с одной стороны — Марианетты, Калена и Финисии, которая садилась ближе всех к Вальцелаву, что было непрозрачным намёком. Наши же там, где два стула для детей.

Мы медленно разошлись вокруг стола, занимая свои места.

— Грант, Грант, — зашикала Катэрия. — С другой стороны. Ты садишься с другой стороны.

Да, точно, забыл, мой промах. Честно признаться, я давно не открывал книгу этикета, и некоторые тонкости уже забылись. Я садился справа от детей, Катэрия слева. Не знаю, почему, но так было положено.

— Вижу, молодой человек, вы не сильны в этикете, — произнёс спокойно Авриалинтий. Вроде спокойно, но его голос был строгим и жёстким, будто меня уже отчитывали.

— Боюсь, это мой слабое место, так как я силён в другом, достопочтенный господин Максидос, — ответил я, на мгновение остановившись. Было неприлично, насколько помню, отвечать государю, будучи занятым своими делами, даже если ты просто садишься.

— Да? И в чём же, хочу задать нескромный вопрос?

— Я хорошо умею убивать, — ответил я.

И тут же заслужил взгляды от Катэрии и Марианетты. У одной был будто говорящий «ну что ты говоришь-то…», а у другой «Ну что ты говоришь-то⁈».

Вновь тишина, пока мы рассаживаемся, после чего перед нами ставят небольшие тарелки, наполненные обычной водой.

Это для того, чтобы вымыть руки. Рядом лежали и салфетки, чтобы вытереть их. Что мешало воспользоваться раковиной и мылом, для меня осталось тайной.

— Это интересное заявление, — произнёс Авриалинтий, когда мы приступили к водным процедурам. Маре и Доре помогала Катэрия. — Мой сын рассказывал о вас. Вы спасли группу охотников в диких землях, если я не ошибаюсь. Вместе с вашим товарищем.

— Всё так, — ответил я спокойно.

— А теперь решили поучаствовать в турнире?

— Да.

— Сил вам хватит? — посмотрел он на меня пристальным взглядом.

— Мои враги ещё ни разу не жаловались на их недостаток, поэтому я полон решимости, — ответил я.

На его губах едва заметно проскочила усмешка.

— Я так полагаю, что девушка рядом с вами — ваша будущая жена, верно?

— Да, Катэрия Голд, — ответил я.

— У вас уже есть дети, но, как я вижу, она ещё не замужем за вами. Я скажу вам прямо — я не поощряю подобное. Хотите детей — должна быть семья. Никак иначе. Мне бы хотелось видеть вас как семью.

— Я уже активно работаю над этим вопросом, достопочтенный господин Максидос.

Да, в нём уверенность и твёрдая рука. Этот человек не привык, когда ему перечат, не привык, когда что-то идёт не по его воле. Наверное, именно это заставляло так по-лизоблюдски вести себя других аристократов — привычка, которую они так же впитали с рождения от своих родителей, как он от своих неподконтрольную власть. И он не пытался показать этого — это было его обычным, как я понимаю, состоянием.

— Финисия, если я не ошибаюсь, — перевёл он взгляд на неё.

Та смутилась, но держалась прямо.

— Да, достопочтенный господин Максидос, — тихо ответила она.

— Мой сын много рассказывал о вас. Как я понимаю, вы умная девушка и весьма кроткая. Считаете себя хорошей парой моему сыну?

— Я… надеюсь на это, если сложится так судьба, — тихо ответила она.

— Только надеетесь? — нахмурился Авриалинтий, будто пытался обвинить Финисию в чём-то. — Думаете, надежды будет достаточно, чтобы находиться рядом с ним?

— Я… думаю… — её язык начал заплетаться.

— И?

— Я…

— Это всё, что вы можете сказать мне? — продолжал давить он на неё.

Я бы хотел вмешаться, но сделал бы только хуже. Частенько такой приём среди прочих используют, чтобы проверить новичка. Морально давят на него, чтобы увидеть, как он отреагирует, как будет вести себя и отвечать. Так можно понять, насколько перед тобой крепкий и сильный духом новобранец, потому что мышцы можно нарастить. Но я не ценю такой подход, когда речь идёт о приглашении на дружескую встречу, а иначе это назвать было нельзя.

Однако помощь пришла откуда её не ждали.

— Отец, — спокойно, но твёрдо произнёс Вальцелав. — Я думаю, этот вопрос ещё рано поднимать, особенно за ужином, на который мы её пригласили.

— Думаю, ты прав. Прости, Финисия, моё любопытство. Это один из моих пороков, и он не знает границ, — легко согласился Авриалинтий.

— Я… ничего, — совсем тихо ответила она.

Ощущение, что они играют в плохого и хорошего инквизитора. Зачем? Да причин много, и одна из них — привязать морально Финисию к Вальцелаву. Но это лишь один из вариантов, потому что причин может быть очень много.

К этому моменту нам подали первые блюда.

Сначала это были закуски, которые были на один зубок, но очень вкусными. Не могу описать, насколько я наслаждался этим моментом. Их поваров надо выкрасть и заставить работать в нашем поместье.

Дальше на первое были разные супы, на второе разнообразные гарниры с основными блюдам, затем салаты.

Лишь изредка между приёмами пищи начинался разговор, которые выглядел как опрос в одну сторону. Даже Катэрии досталось, однако она держалась достойно. Таким образом, я подозреваю, Авриалинтий пытался понять, кто перед ним, и составить полный психологический портрет возможных родственников, если с Финисией и Вальцелавом сложится.

Причём с Марианеттой он разговаривал куда более спокойно и вежливо. Казалось, он её действительно уважает, и это не выглядело как допрос с пристрастием. У них действительно был диалог, где Марианетта улыбалась, и даже он позволил себе на мгновение пропустить на губы улыбку.

И его опрос вновь вернулся ко мне.

— Я слышал, вы из детдома, — произнёс он, пока нам меняли тарелки.

— Да, всё так.

— Марианетта, вы решили усыновить того, кто не имел рода и имени? — взглянул он на неё.

— Он был хорошим мальчиком, который во многом помог нашей семье, — ответила она мягко.

— Да, и в чём же? — посмотрел Авриалинтий на меня.

Она уже было открыла рот, но он поднял руку, останавливая её. Мой же ответ был лаконичен и краток.

— Я убил всех их врагов.

Даже оборачиваться не надо, чтобы понять, каким взглядом смотрела на меня Катэрия.

— Вас это смущает, Катэрия — заметил этот взгляд и он.

— Думаю, что это не совсем уместный ответ в данной обстановке, — ответила она спокойно.

— А какой был бы уместен? — внимательно посмотрел он на неё. — Ложь?

— Скорее, более мягкий и не столь вызывающий, — нашлась она с ответом. — Например, он помогал семье Барбинери в сложное время советом и делом, стоя на её защите, когда это было нужно.

— Красивые слова. Но прямота мне нравится больше, — вновь взгляд Авриалинтия вернулся ко мне. — Вы тоже цените прямоту, я верно понимаю?

— Абсолютно, — сразу ответил я.

— Хорошо. Тогда может ответите прямо, почему о вас нет совсем никаких упоминаний с того момента, как вы оказались в больнице?

Вижу, он нашёл почти всё на нашу семью.

— Я был идиотом, который не заботился о своём будущем.

— А теперь поумнели, — подвёл он как бы черту.

— Смерть хорошо заставляет задуматься о том, что ты делаешь в жизни не так. Кто-то вторым шансом пользуется, кто-то нет. Я воспользовался и рад этому. Теперь у меня есть семья, где меня ждут.

— Что ж, я рад, что наше государство обрело ещё одного образумившегося гражданина. Это многого стоит. И вы никогда не рассматривали возможности поступить в охотники? Я слышал, моя дочь предлагала вам такую возможность.

— Рассматривал. До того, как обзавёлся семьёй. Теперь у меня другие обязанности, которым я отдаю всего себя.

— Да, семья — это важно, — кивнул Авриалинтий, после чего нам вновь подали еду, теперь уже салаты.

А вот когда подали десерт и чай, разговор разгорелся с новой силой, но уже прямо за едой. Видимо, это было время, когда можно просто пообщаться.

И напор Авриалинтия пошёл на убыль. Он будто получил то, что хотел знать, и теперь мог просто позволить себе пообщаться на посторонние темы, в которых участвовали как его сын, так и дочь. А вот его жена молчала и глупо улыбалась. Казалось, что она здесь попросту для красоты, и возникало ощущение, что Мисси, которая немного странно разговаривала, кое-что да унаследовала от туповатой матери.

Если брать в общем, то ужин прошёл скорее хорошо, чем плохо, однако меня не покидало ощущение, что это больше было для самого государя. Чтобы он смог понять, с кем будет иметь дело, развеяться допросом и просто провести хорошо время так, как он считает нужным. Из него бы вышел хороший диктатор, и я не понимал, как он мог позволить расцвести предателям прямо у него под боком.

Хотя вру, я понимал. Закон его останавливал, и здесь слишком много было противовесов для того, чтобы он мог разгуляться в полную силу. Возможно, это было даже к лучшему, но не в данной ситуации.

Так или иначе, я был рад, что мы оттуда выбрались. Я не чувствовал неуюта от его давления, однако не было и приятной атмосферы, которой мог бы насладиться. Разве что с Марианеттой он разговаривал почти что на равных, так что чувство уважения было ему явно не чуждо.

— Она хорошая девушка, — произнёс Авриалинтий, когда они шли по коридору из обеденного зала. Рядом с ним почти что в такт шагал Вальцелав, который уже во многом походил на отца.

— Ты перегнул палку, — заметил он.

— Не говори мне, что я перегнул, а что нет. Финисия хорошая девушка. В меру умна, но не сильно. Кротка и скромна, легко поддаётся на давление и знает своё место. Она может быть идеальной парой для тебя.

— Ты так это видишь?

— Я так это вижу, да. И когда будешь на моём месте, ты поймёшь меня, — произнёс он твёрдо. — Нельзя в этом мире ни на кого положиться, кроме самого себя, своего отца и своих сыновей. Посмотри на свою мать, она дура, и в этом она прекрасна.

— Отец! — воскликнул Вальцелав.

— Она дура, Вальцелав. И именно поэтому я её люблю, — ответил он твёрдо. — Я знаю, что она ничего не учудит за моей спиной, не будет плести интриги, не будет пытаться манипулировать мной и делать что-то за моей спиной наперекор мне. И именно такой должна быть твоя жена. Это залог семейного счастья и твёрдого правления. Дорастёшь до моих лет — поймёшь, а пока учись мудрости, сын. И ещё жена должна быть красивой.

— Странно это слышать от тебя.

— Не странно. Я мужчина и понимаю, что мне требуется. Твоя Финисия обладает красивым лицом, большой грудью и хорошей талией с крепким здоровьем. То, что нужно, чтобы были хорошие здоровые дети и приятное времяпрепровождение вечерами.

— Мне это не важно… — пробормотал он.

— Это ты сейчас так говоришь. Власть — это страшная штука, сын. Ты или берёшь её за горло, или за горло берёт тебя она. И твоя жена — это твой тыл, который должен быть надёжен и крепок. Помни об этом.

Ему ещё многому предстояло научиться. Очень многому. И Авриалинтий надеялся, что он сможет научить сына до того, как тот взойдёт на трон. Потому что тогда его некому будет защитить.

А власть не прощает ошибок и слабостей.