Прячься от меня, Дорогая

Глава 28

Гидесса

Медленно просыпаясь, я сразу же хочу снова заснуть, чтобы избавиться от боли. Я стону, переворачиваясь на кровати, — болит каждая часть моего тела. На мой телефон приходит уведомление, и на мгновение я задумываюсь о том, чтобы швырнуть его в стену.

Неужели секс должен заставлять тебя чувствовать себя так хорошо и в то же время так плохо? Неужели все эти годы я делала что-то не так?

Взяв телефон, я нажимаю на уведомление и почти вздыхаю с облегчением, когда вижу, от кого оно.

ДЯДЯ МАКС

Я просмотрел фотографии. И отправил тебе все, что смог найти, а это не так уж много. У каждой из твоих предполагаемых жертв есть то, что я бы назвал сомнительным прошлым. Ограниченная информация, постоянные перебежки между домами и улицами, другие проявления плохого поведения.

Я даже не смог найти их всех, как будто некоторых и не существовало. Что-то заставило их сесть на автобус до этого острова, и я нашел билеты парочки из них. Но нет никаких записей о том, что они выходили из автобуса, и уж точно нет никаких записей о них на самом острове: ни о покупках, ни о размещении.

Либо они платили наличными под вымышленными именами, либо записи были стерты, и даже я не могу найти следов, значит, кто-то хорошо разбирается в технике, а может, это заговор. Может ли группа людей быть в этом замешана? Правоохранительные органы, аренда недвижимости и т. д.? Дай мне знать, если понадобится что-то еще.

Я сажусь, игнорируя протест моих ноющих мышц, и снова перечитываю сообщение, пока мои мысли лихорадочно работают. Дядя Макс — лучший, когда дело доходит до поиска компромата, и, если он все еще бьется о стены, значит, что-то не так на более серьезном уровне.

Я быстро набираю ответ.

Спасибо, дядя Макс. Это очень странно. Мне нужно продолжить расследование. Как ты думаешь, есть ли способ отследить наличные платежи? Я познакомилась с человеком, который занимается арендой, и она не похожа на ту, кто стирает записи, это должен быть кто-то другой или они просто скрываются под вымышленными именами или что-то в этом роде. Но почему?

Нажимая “Отправить”, я откидываюсь на спинку кровати и закрываю глаза, размышляя. Но мой телефон снова жужжит, и я вижу быстрый ответ.

ДЯДЯ МАКС

Как я уже сказал, малыш, сомнительное прошлое и плохое поведение. Что-то привлекло их на этот остров. Что касается наличных платежей, маловероятно, что мы что-нибудь найдем. Люди используют наличные не просто так. Будь в безопасности.

Я кладу телефон на стол и делаю глубокий вдох, пытаясь все осмыслить. Кусочки не складываются воедино, и чем больше я копаю, тем больше у меня возникает вопросов.

Я заставляю себя встать, игнорируя боль, пронзающую мое тело, пока направляюсь в ванную. В моменте пирсинг кажется чем-то феноменальным… но на следующий день уже не очень.

Заходя в душ, я почти стону от ощущения воды, каскадом льющейся на меня, успокаивая мои ноющие мышцы. Серьезно, кому нужен спортзал, когда можно заставить мужчину в маске гоняться за тобой по карнавальной площадке, а потом трахнуть тебя так, чтобы было больно.

Потому что, признаюсь себе, трах был очень хорош. Мне будет грустно, если все это приведет к тому, что мне придется расправиться с ними за убийства невинных людей. Я буду скучать по их членам и по тому, как они заставляют меня чувствовать, что они действительно видят меня.

Они говорят о том, что я должна принять свою тьму, но смогу ли я принять их тьму, если они убивают невинных людей? Конфликт внутри меня нарастает, пока я пытаюсь примирить удовольствие, которое они мне доставляют, с мрачными реалиями расследования.

На мгновение я позволяю себе расслабиться под струями, закрываю глаза и просто наслаждаюсь ощущениями. Я позволяю своему разуму опустеть без сожалений, без убийц, просто погрузиться в небытие, пока в комнате поднимается пар.

Неохотно, когда вода начинает остывать, я выхожу и вытираюсь, пар наполняет комнату, когда я заворачиваюсь в полотенце. Реальность снова начинает наступать, а вместе с ней приходят эмоции, с которыми я не готова столкнуться.

Глядя на порезы и отметины на своем теле, я вспоминаю сообщение, полученное накануне. Следы не замазывать, да? Конечно, это не распространяется на одежду, в конце концов, я взяла с собой ограниченный запас, не могут же они наказать меня за это? Выбрав летнее платье-водолазку без рукавов светло-голубого цвета, я довольна тем, что это повседневный, но в то же время пляжный образ. Оно опускается чуть ниже бедер, а голубой цвет делает мои глаза еще ярче

В животе урчит, напоминая, что прошло слишком много времени с тех пор, как я ела в последний раз. Решив сходить в пекарню, я спускаюсь в кабинет за планшетом. Файлы, отправленные дядей Максом, уже должны быть загружены.

Входя в комнату, я бросаю взгляд на стену, увешанную фотографиями жертв, — их лица смотрят прямо на меня. Что привело их на этот остров? Что втянуло их в ту темную паутину, в которую, похоже, втянули и меня? Вопросы кружатся в моей голове, как шторм, угрожающий вырваться на свободу.

Уже позднее утро, когда я начинаю двигаться к пляжу, солнце согревает мою кожу, а легкий ветерок доносит запах моря. Он согревает что-то внутри меня, глубже, чем моя кожа, и улыбка естественным образом расплывается по моим губам.

К счастью, в пекарне нет утренней суеты, и меня окутывает успокаивающий аромат булочек с корицей и свежесваренного кофе, на мгновение избавляя от тяжести мыслей, когда я открываю дверь.

Аллегра приветствует меня широкой улыбкой.

— Доброе утро, Тэйлор!

— Доброе утро, Аллегра, — отвечаю я, чувствуя укол вины за то, что не отвечаю взаимностью на ее энтузиазм, потому что у меня болит тело и мне просто нужно выпить кофе. Она, кажется, не возражает, когда принимает мой заказ на большой дымящийся латте и одну из булочек с корицей. Я выбираю столик у окна, и вскоре она ставит передо мной мой заказ.

Я благодарна ей за то, что она, похоже, понимает, что сегодня мне не до разговоров, и быстро отходит к стойке, предоставляя мне необходимое пространство. Я потягиваю кофе, наслаждаясь его насыщенным вкусом, и листаю файлы на своем планшете. Лица жертв продолжают преследовать меня, а их истории неполны и окутаны тайной.

Выводы дяди Макса удручающе расплывчаты. Слишком много пробелов, слишком много неизвестных переменных. Я снова просматриваю изображения, а в голове роятся вопросы. У кого хватило умения или навыков стереть этих людей с лица земли?

Никто из местных жителей, с которыми я общалась, похоже, не владеет компьютерными навыками, даже Тай сказал, что на острове нет техников. Но он мог сказать это специально. У Мэдди есть доступ к записям об аренде жилья, так что она могла бы легко стереть их, но я не думаю, что она помогала избавляться от тел, но что-то в том, как Аллегра намекнула на избавление от трупа, сделало это возможным. Они не мои преследователи в масках, но может ли кто-то из них помогать им?

Шериф и Илай определенно могут заставить кого-нибудь исчезнуть, как физически, так и из полицейских досье. Если я чему-то и научилась у своих родителей, так это тому, как легко могут быть коррумпированы правоохранительные органы.

Я уверена, что Джона мог бы выкинуть тело в море, но разве рыбак знает, как заставить его исчезнуть в цифровом формате? Но тогда спасатель, о котором упоминала Мэдди, тоже мог бы выкидывать тела в воду. Я с ним еще не знакома, но уже хочу добавить его в список. Есть ли у Тэлвина или Рэя доступ к измельчителю древесины, чтобы избавляться от тел? И могли бы они подделывать записи? Сомнительно, но не стоит сбрасывать их со счетов.

Тай, безусловно, знает, как поддерживать стерильную рабочую среду, и он мог бы убрать за собой, и именно он сказал мне, что на острове нет никого, кто разбирался бы в технике. Может ли это быть прикрытием?

Так много возможностей…

Доедая булочку и допивая кофе, я направляюсь на пляж. Солнце согревает мою кожу, а соленый бриз ерошит волосы. Ритмичный звук волн, разбивающихся о берег, успокаивает, предлагая краткую передышку от суматохи в моих мыслях. Песок под моими ногами мягкий, и, хотя у меня болят бедра, я позволяю своим мыслям блуждать, пока иду вдоль кромки воды.

Впереди я замечаю кого-то, выходящего из волн. Подойдя ближе, я узнаю поразительно рыжие волосы — это Бет с автобусной остановки. Она только что вышла из прибоя, капли воды блестят на ее коже, когда она откидывает волосы назад и замечает меня.

— Привет, Бет! — восклицаю я, махая рукой.

Она тепло улыбается и машет в ответ.

— Привет, Тэйлор! Наслаждаешься утром?

— Да, — вежливо отвечаю я, улыбаясь ей. — А как насчет тебя? Как ты устраиваешься? Наслаждаешься островом?

Бет отжимает волосы и кивает.

— Пока все было великолепно. Остров прекрасен, а люди очень дружелюбны. Это приятная смена обстановки по сравнению с городом.

— Да, я полностью согласна, — говорю я, удивляясь энтузиазму в своем голосе. — На острове совсем другая атмосфера. Это как шагнуть в другой мир.

Бет приподнимает бровь и с любопытством смотрит на меня.

— Ты говоришь как городская девушка, — замечает она с намеком на веселье в голосе.

Я тихо смеюсь, кивая.

— Виновна по всем пунктам. Я выросла в городе и прожила там большую часть своей жизни. Суета, шум, постоянная активность — это то, к чему я привыкла. Но должна признать, что очарование острова действительно начинает мне нравиться.

— Правда? — Говорит Бет, искренне заинтригованная. — Я бы подумала, что городскую жизнь будет трудно оставить позади.

Я на мгновение задумываюсь над этим вопросом, так как до сих пор не могла как следует оценить свои чувства.

— Сначала так и было, — признаю я. — Но в этом месте есть что-то особенное. Более медленный темп, чувство общности, природная красота… это освежает. И я думаю, что мне нужны были перемены.

В глазах Бет отражается общее понимание.

— Я понимаю это. Иногда смена обстановки — это именно то, что нам нужно, чтобы по-новому взглянуть на вещи.

— Именно так, — соглашаюсь я. — И, честно говоря, люди здесь были такими гостеприимными. Это облегчило задачу.

— Да, я тоже это заметила. — Она отжимает остатки воды с волос. — Все кажутся искренне дружелюбными и заинтересованными в знакомстве друг с другом. Это приятное отличие от одиночества в большом городе.

— Ты планируешь остаться здесь надолго, или для тебя это просто отпуск? — Спрашиваю я, интересуясь ее планами.

Бет на мгновение колеблется, по ее лицу пробегает тень, прежде чем она быстро маскирует ее улыбкой.

— Вообще-то, я здесь всего на несколько дней. Мне нужно было отвлечься от некоторых вещей, — говорит она, и ее голос становится тише, а в глазах появляется затравленное выражение. Но оно исчезает так же быстро, как и появилось.

Я киваю, понимая больше, чем она думает.

— У тебя есть планы на ужин? Мы могли бы поужинать вместе, если ты хочешь поговорить, — предлагаю я, надеясь составить ей компанию. Кроме того, будет приятно поговорить с кем-то, не выпытывая информацию.

На мгновение она загорается от восторга, а потом разочарованно опускает глаза.

— О, я записалась на одно из занятий по живописи сегодня вечером. Они подают закуски, так что я немного занята.

— Тогда как насчет кофе завтра утром? — Предлагаю я, поскольку не хочу еще больше напрягать ее, заставляя выбирать. — Встретимся в пекарне в 9:30? Это будет не слишком рано.

Улыбка Бет возвращается, искренняя и благодарная.

— Звучит идеально. Я бы с удовольствием. Тогда увидимся, Тэйлор.

— Увидимся, Бет, — отвечаю я, и машу рукой, когда она снова направляется к воде.

Я провожу еще несколько часов, гуляя по пляжу, а затем наблюдаю за людьми, уплетая поздний обед в кафе. Я не спеша иду обратно к дому, готовлю себе кофе из новой упаковки, а затем отправляюсь в кабинет, чтобы еще раз просмотреть все записи и добавить недостающие детали на стену. Тем не менее, ничто не выделяется.

Осознав, что печенье отвлекло меня от просмотра социальных сетей на днях, я сажусь за стол с ноутбуком. Открыв популярные платформы, я приступаю к работе. Теперь, когда у меня есть фамилии, я начинаю с поиска профилей каждого из них.

Как и предполагалось, я не нахожу их все. Те, которые я нахожу, заполнены постами об их бизнесе, представляя профессиональный фасад для любого, кто может заглянуть. Даже у старушки Глэдис есть профиль для рекламы ее маленького продуктового магазина. В большинстве из них есть только небольшие и нечастые посты личного характера. Женщины иногда выкладывают селфи с пляжа, а мужчины — селфи из спортзале Макайи.

Уже поздний вечер, когда на мой телефон приходит сообщение, прерывая мои размышления. Взглянув на экран, я вижу, что это сообщение от неизвестного отправителя, и по позвоночнику пробегает холодок.

ПСИХОПАТЫ-ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ В МАСКАХ

Я говорил тебе не прикрывать наши следы, маленькая тень. Ты действительно думала, что платье было лучшей идеей?

Я смотрю на сообщение, мое сердце бешено колотится в груди. Мои пальцы зависают над экраном, прежде чем я, наконец, отвечаю.

Ты не можешь контролировать меня или то, что я ношу.

ПСИХОПАТЫ-ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ В МАСКАХ

Да неужели?

ДА

ПСИХОПАТЫ-ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ В МАСКАХ

Мы не хотим контролировать тебя, маленькая тень.

Но это не значит, что мы не можем что-то сделать с другими мужчинами, которые видят то, что принадлежит нам, и думают, что у них есть шанс отнять это у нас.

Моя челюсть сжимается, раздражение и дурные предчувствия смешиваются в равной мере.

Вы просто смешны.

ПСИХОПАТЫ-ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ В МАСКАХ

Испытай нас. Мы всегда будем наблюдать.

Гнев и неповиновение поднимаются во мне, когда я читаю их последнее сообщение. Я отказываюсь поддаваться запугиванию. Мои пальцы порхают по клавиатуре.

Отлично, хотите понаблюдать за мной? Тогда посмотрите на это.

Я нажимаю “Отправить”, и чувство бунтарской решимости охватывает меня. Я не позволю им диктовать мои действия или мой выбор. Они могут смотреть сколько угодно, но они не будут контролировать меня.

Стремительно направляясь в спальню, я снимаю платье и нижнее белье, роясь в своей одежде в поисках чего-нибудь, что бросилось бы в глаза. Мои пальцы касаются гладкой ткани моего бикини, вытаскивая его из сумки, и тогда я нахожу его — прозрачное платье с нежными вышитыми цветами. Оно абсолютно прозрачное, каждый порез и отметина на моей коже будут видны, но в тот момент мне все равно.

Они хотят, чтобы их отметины были выставлены на всеобщее обозрение, тогда они будут выставлены на всеобщее обозрение.