Прячься от меня, Дорогая

Глава 36

Гидесса

Я отложила телефон в сторону после их последнего сообщения, а вопросы превратились в кроличью нору, к реальности которой я не была готова. Разочарование и досада подобны грозе внутри меня. Они нарастают и нарастают, пока не достигают точки, когда я вообще не могу сосредоточиться на расследовании.

Мне нужно проветриться, нужно найти отдушину, и чтобы меня не трахали незнакомцы в масках. Мне нужно что-нибудь ударить.

Выглянув в окно, я вижу, что солнце начинает садиться, небо вдалеке приобретает оранжевые и розовые оттенки. Не знаю, во сколько, по словам Макайи, начинаются занятия по кикбоксингу в спортзале, но даже если они уже закончились, у меня должна быть возможность воспользоваться тренажерами, чтобы выплеснуть часть этой тревожной энергии.

Быстро переодеваясь в спортивную одежду, я бросаю взгляд на клеймо на своей руке. Моя майка оставляет руку обнаженной, и я не могу снова обмотать ее, иначе это подвергнет меня риску заражения, когда я вспотею во время тренировки. Я достаю антибактериальный крем, оставленный в ванной комнате, и наношу его на небольшие контуры масок, оставленные на моей коже.

Схватив куртку, я выхожу из дома, дверь за мной захлопывается. Я быстро иду по улице в сторону пляжа, наблюдая, как солнце ползет к горизонту, пока я направляюсь в спортзал.

Ритм музыки и запах пота доносятся до меня, когда я толкаю дверь. Я уже вижу Макайю в глубине зала, разговаривающего с Тэлвином. Я направляюсь к ним, а Макай замечает меня, когда я приближаюсь, и широко улыбается.

Тэлвин поворачивается в мою сторону, чтобы посмотреть, что привлекло его внимание. Он слегка неуверенно улыбается мне, наклоняя голову, прежде чем отвернуться и пройти через арку, нервно постукивая пальцами друг о друга.

Макай, с другой стороны, подходит ко мне с привычной непринужденностью.

— У тебя получилось, — говорит он. — Я волновался, что ты не придешь. Мы вот-вот начнем.

Я смеюсь в ответ.

— Ну, на самом деле ты не сказал мне, во сколько мне быть здесь, — говорю я. Он делает паузу и, нахмурившись, оглядывает меня.

— Разве нет? Извини, я, должно быть, отвлекся, — признается он, прежде чем его лицо проясняется, и он указывает на арку, за которой только что исчез Тэлвин. Следуя за ним, я с удивлением вижу, что по другую сторону арки находится целый тренировочный центр обучения боксу и боевым искусствам.

Вид этого помещения сразу поднимает мне настроение. Звук ударов перчаток о груши, запах снаряжения и пота — все это придает сил. Я замечаю Тэлвина на дальней стороне, — он уже перевязывает руки. Должно быть, есть какое-то правило, запрещающее бить по лицу, потому что он все еще в очках. Он быстро поднимает взгляд и одаривает меня еще одной легкой улыбкой, прежде чем вернуться к своему занятию.

— Это невероятное место, — говорю я Макаю, искренне впечатленная.

— Да, это своего рода скрытая жемчужина, — отвечает он с усмешкой, прежде чем повернуться и крикнуть: — Все, кто занимается кикбоксингом, готовьтесь и выходите на маты!

Он поворачивается ко мне лицом и указывает на маты.

— Ты уже занималась кикбоксингом? Знаешь, как это все работает?

— Да, знаю, — уверенно отвечаю я.

— Отлично, — говорит он, протягивая мне обмотку для рук. — Обмотай руки и начинай.

Как только я намотала ленту так, как мне нравится, мы направляемся туда, где ждут Тэлвин и еще несколько мужчин. Тэлвин сужает глаза и наклоняет голову, когда я приближаюсь.

— У нас здесь нет женщины, с которой ты могла бы провести спарринг, — говорит Тэлвин, когда мы останавливаемся рядом с ним.

Я хмурюсь, оглядываюсь по сторонам и вижу, что он прав. Здесь есть несколько незнакомых мне мужчин, а также Илай и, что удивительно, Тай.

— Я проведу с ней спарринг, — говорит Макай с улыбкой.

Тай смеется.

— Бедняжка не справится с твоими мускулами. Я сделаю это.

Тэлвин со вздохом качает головой.

— Я ближе всех к ней по комплекции, и, кроме того, с моей стороны, как тренера, было бы безответственно рисковать тем, что кто-то из вас причинит ей боль, — говорит он мягко, но в его голосе все еще достаточно веса, чтобы остальные пожали плечами и начали разбиваться на пары вместо того, чтобы спорить. Он смотрит на меня. — Мы сделаем несколько пробных упражнений, чтобы я мог понять, в чем твои сильные стороны, а потом начнем работать дальше.

Я киваю, чувствуя смесь облегчения и волнения. Тэлвин вручает мне пару легких перчаток, а сам берет пару фокусных, и мы переходим на свободное место на матах. Он демонстрирует серию комбинаций, и я следую его примеру, концентрируясь на ритме и точности каждого удара.

— Хорошо, будь начеку, — инструктирует Тэлвин. — И не забывай дышать.

Я киваю, меняю стойку и наношу еще несколько ударов. Повторение успокаивает, и я ловлю себя на том, что вхожу в удобный ритм. Тэлвин иногда останавливается, чтобы поправить мою стойку или дать мне указания, но в целом, он, кажется, доволен мной.

— Неплохо, совсем неплохо, — говорит он с легкой улыбкой. — Но давай посмотрим, как ты справишься с настоящим давлением.

Тэлвин начинает выкрикивать более сложные комбинации, подталкивая меня двигаться быстрее, бить сильнее. Он начинает наносить легкие удары по рукам и ногам перчатками в случайные промежутки между ударами, когда я пропускаю их.

— И это все, на что ты способна? — тихо дразнит он, когда я пропускаю очередной удар. — Я думал, ты говорила, что уже делала это раньше.

Я стискиваю зубы, пытаясь направить свое разочарование в удары, но его слова начинают действовать мне на нервы. Он точно знает, что делает, и это работает.

— Да ладно, ты можешь сделать что-то получше, — бросает вызов Тэлвин. — Может быть, тебе стоит заняться чем-нибудь менее интенсивным, например, йогой.

Я чувствую, что распаляюсь, потребность проявить себя толкает меня вперед. Я наношу удар с большей силой, чем могу подкрепить своим умением, и моя стойка сбивается. Тэлвин сразу же улавливает ошибку и в ответ сильнее бьет меня по руке. Так получилось, что это та же рука, где находится клеймо, и это лишь напоминает мне о причине, по которой я вообще сюда пришла.

— Неплохо, но ты бьешь как туристка, — говорит Тэлвин, и его губы кривятся в подобии ухмылки.

Я прищуриваюсь, но сохраняю концентрацию.

— Я просто разминаюсь, — парирую я.

— Возможно, но если ты будешь продолжать так колебаться, то никогда не нанесешь удар в настоящем бою, — он пожимает плечами, не воспринимая меня всерьез.

Гнев бурлит во мне, как кипяток, но я направляю его в свои удары.

— Я не колеблюсь, — огрызаюсь я, нанося особенно сильный удар по перчатке.

— Конечно, конечно, — говорит он, отступая в сторону. — Я видел более агрессивные спарринги пляжных бродяг.

Я замахиваюсь на него ногой, но он хватает меня за ногу и выбивает другую из-под меня быстрым движением, которого я не предвидела. Я тяжело приземляюсь на мат, и мое дыхание вырывается из груди. Прежде чем я успеваю пошевелиться, он опускается на колени рядом со мной, подставив под мой подбородок фокусную перчатку.

— Урок на сегодня, — мягко говорит Тэлвин, глядя на меня сверху вниз. — Контролируй свои эмоции. Гнев делает тебя небрежной.

Я лежу так с минуту, пытаясь перевести дыхание. Коврик прохладно прижимается к моей спине, что резко контрастирует с жаром, обжигающим мою грудь. Он, конечно, прав. Я позволила ему добраться до себя и поплатилась за это.

В последнее время я позволяю всему завладеть собой. И из-за этого мой разум слишком рассеян и не позволяет объективно взглянуть на расследование.

— Поняла, — наконец выдавливаю я, заставляя себя подняться.

Тэлвин протягивает мне руку, и я принимаю ее, поднимаясь на ноги.

— Хорошо, — говорит он. — А теперь давай попробуем еще раз, и на этот раз сохраняй хладнокровие.

Я киваю, полная решимости проявить себя не только перед ним, но и перед собой. Мы снова повторяем действия, и на этот раз я сосредотачиваюсь на том, чтобы оставаться спокойной и держать эмоции под контролем. Я координирую дыхание с ударами, войдя в отработанный ритм. Тэлвин сильно наседает на меня, но я не позволяю его комментариям снова задеть меня.

После особенно изнурительного раунда он отступает назад и кивает.

— Лучше. Намного лучше.

— Спасибо, — говорю я, вытирая пот со лба. Я горжусь тем, как мне удалось прийти в себя, и суматоха в моем сознании, кажется, немного улеглась.

— Помни, — говорит Тэлвин, — дело не только в силе или скорости. Дело в контроле. Ты можешь выиграть бой с противником сильнее тебя, если сохранишь хладнокровие и контроль в пылу схватки. Основы ты уже освоила. Теперь поработай над тем, чтобы не терять голову.

— Я сделаю это, — обещаю я, чувствуя прилив решимости.

Макай подходит, ухмыляясь.

— Как все прошло?

— Неплохо, — говорю я, чувствуя себя измученной, но довольной. — Спасибо вам обоим за толчок.

— В любое время, — отвечает Макай. — Ты отлично справилась.

Тэлвин кивает в знак согласия, отходя еще дальше после окончания тренировки.

— Продолжай приходить на занятия. У тебя есть потенциал, — говорит он, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

Пока я беру ключи и телефон, Илай подходит и одобрительно кивает мне.

— Отличная работа, — говорит он. — У тебя хороший удар.

— Спасибо, — отвечаю я, все еще переводя дыхание.

Илай оглядывает спортзал, затем снова смотрит на меня.

— Уже поздно. Хочешь, я провожу тебя домой?

Я ценю предложение, но качаю головой.

— Спасибо, Илай, но со мной все будет в порядке. Мне бы не помешала прогулка, чтобы прочистить голову.

Он кивает, хотя я вижу намек на беспокойство в его глазах.

— Хорошо, но будь осторожна.

Я машу на прощание Илаю и остальным, когда выхожу. Прохладный ночной воздух освежает после жары в спортзале, и я делаю глубокий вдох, наслаждаясь свежестью. Небо темное, на нем видно всего несколько звезд, а улица тихая, что придает ночи ощущение спокойствия.

Возвращаясь домой, я не могу не прокручивать в голове тренировку, чувствуя себя лучше от всей проделанной работы. Слова Тэлвина о контроле эхом отдаются в моей голове.

Я уже почти вернулась к дому, когда что-то привлекло мое внимание.

Нахмурившись, я смотрю в сторону дома, мимо которого прохожу. Жалюзи слегка приоткрыты, достаточно, чтобы заглянуть внутрь. Мое сердце замирает, когда я замечаю, что кто-то привязан к столу, а кровь ручейками стекает по бледной коже. Над обнаженной грудью поблескивает в тусклом свете нож.

Адреналин пронзает меня, сердце бешено колотится в груди.

Быстро подкрадываясь к окну, я пытаюсь получше рассмотреть, что происходит внутри, но ракурс неудачный, и я не могу разглядеть больше деталей. Я начинаю красться дальше мимо дома, пытаясь найти лучшую точку обзора. Как только я прохожу мимо двери, тишину разрывает пронзительный крик. Я решаю не ждать дальнейших подробностей и распахиваю дверь, бросаясь вперед.

На этот раз я собираюсь поймать убийцу с поличным.

Но следующий звук заставляет меня споткнуться о собственные ноги, когда передо мной разворачивается сцена. Это вовсе не убийца в действии, если только не считать убийством то, что мужчина делает с киской этой женщины, пока она кричит в экстазе. Глубокий стон раздается вокруг меня, и мой рот приоткрывается.

Лили, женщина, которая подает мне обеды из морепродуктов и лимонад со льдом, пристегнута ремнями к кресту Святого Эндрюса, ноги раздвинуты, а грудь украшают неглубокие порезы. Стоящий на коленях между этими ногами — шеф-повар в кафе, где она работает. Я вижу момент, когда его язык высовывается, толкаясь в нее, и ее тело выгибается в экстазе.

Я настолько захвачена происходящим, что даже не замечаю, что в комнате есть еще люди.

Позади меня раздается еще один звук, привлекающий мое внимание. Я тут же жалею об этом и прикрываю глаза руками, когда вижу милого пожилого мужчину, который наблюдает за Лили и ее шеф-поваром, и сам набрасывается на женщину, у которой я покупаю продукты.

О боже мой, я никогда не смогу смотреть на старушку Глэдис прежними глазами. И, черт возьми, я больше никогда не помашу этому старику рукой.

Что-то касается моей руки, и я вздрагиваю от неожиданности, инстинктивно отдергивая руку. Человек отходит от меня в сторону, поднимая руки в успокаивающем жесте. Его мускулистая и татуированная грудь выставлена напоказ, а джинсы частично расстегнуты, что дает возможность разглядеть волосяной след, ведущий в них.

Его светло-каштановые волосы растрепаны и слегка падают на зеленые глаза. В его улыбке нет ничего, кроме белых зубов и обаяния.

— Как насчет того, чтобы выйти и оставить их наедине? — предлагает он, указывая на дверь, в которую я только что ворвалась.

Я поворачиваюсь в оцепенении и выхожу обратно из дома, а он следует за мной, закрывая за собой дверь. Я останавливаюсь на мгновение, пытаясь осознать то, чему только что стала свидетельницей. Сцена была, мягко говоря, ошеломляющей и совершенно неожиданной. Похоже, что Каин и Авель — не единственные в этом городе, у кого есть нож и кровожадность.

Когда я поворачиваюсь, нахмурившись, я снова встречаюсь с его изумрудно-зелеными глазами.

— Полагаю, мне следует официально представиться. Я Лахлан Хьюз. Приятно наконец познакомиться с тобой, Тэйлор, — говорит он с ноткой веселья в голосе. — Не ожидал, что ты вот так ворвешься. Я так понимаю, ты не ожидала сцены, на которую наткнулась?

Я наконец обретаю дар речи, все еще не оправившись от увиденного.

— Нет, я… я определенно не ожидала. — Мои слова вырываются в спешке, мои щеки горят от смущения. — Я думала… я думала, что прерываю что-то гораздо худшее.

Лахлан тихо смеется, а его зеленые глаза изучают меня.

— Ну, я полагаю, это зависит от твоей точки зрения. Я понимаю, почему ты могла подумать, что происходит что-то плохое, но могу заверить тебя, что здесь все происходит по обоюдному согласию.

Я трясу головой, пытаясь прогнать этот образ из головы. У меня нет никаких сомнений в том, что все они были взрослыми людьми и совершали это по обоюдному согласию.

— Мне следовало просто продолжать идти. Я… я не хотела вот так вторгаться.

Он небрежно пожимает плечами.

— Не беспокойся об этом. Такое случается. У меня политика открытых дверей, если тебе когда-нибудь станет любопытно. — В его поведении есть какая-то небрежность, которая резко контрастирует с моим собственным смущением.

Я смотрю на него, замечая татуировки на его руках и легкую уверенность в его позе.

— Ты выглядишь… невозмутимым из-за всего этого, — удается сказать мне. — К-как часто случаются такие вещи?

Лахлан смеется, встречая мой пристальный взгляд с кривой улыбкой.

— Довольно часто. Я повидал немало сюрпризов, живя здесь. Теперь меня мало что беспокоит.

— Понятно, — отвечаю я, растягивая слово, прежде чем покачать головой и повернуться, чтобы уйти.

Когда я ухожу, Лахлан окликает меня:

— Я бы попросил тебя присоединиться к нам, поскольку сегодня у меня нет партнера, но… ты знаешь…

Я резко останавливаюсь и резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, но Лахлан уже зашел внутрь, закрыв за собой дверь. Должно быть, это какая-то альтернативная реальность.