Руслана. Пересохшие реки, в которых раньше жили русалки

27 Моя честь

Неделю назад, в ночь перед сражением, царевич Богород зашёл попрощаться с девушкой, недавно прибывшей в их лагерь. Из хижины послышался крик. Охрана заглянула внутрь, но не обнаружила ни души.

Наследник будто бы растворился в воздухе.

Влада не позволила кому-либо заходить. Она вооружилась несколькими свечами и заперлась в хижине на целый час.

В это время Елисей пытался пресечь распространение слухов о пропаже среди гарнизона.

Вердикт Влады был однозначным: царевич жив, но он далеко. Ворожба перенесла его за сотни вёрст к Великим Болотам. Она умолчала о причастности Русланы, но приближённые Ала и сами догадались о цели приезда странной девушки.

Влада несколько раз за ночь раскидывала кости на жизнь принца. Жив. Это точно. Но как долго? И сможет ли он вернуться? Этого она не знала.

Артиллерия царской армии начала работу по позициям повстанцев. Уже на этом этапе войско царевича понесло большие потери. Основные силы попали в окружение. За сутки несколько тысяч солдат пали на поле боя. Елисея, тяжело раненного, спасли в последний момент. Остатки конницы спрятались за стенами Рутивля.

К счастью, правительственные воеводы не стали вести преследование. Они были заняты установлением своих порядков в освобождённых поселениях.

Исчезновение царевича вносило раздор в ряды его командиров, но Влада твердила одно и тоже. Жив — значит пока рано отчаиваться. Елисей верил ей. Он не позволял лекарю приближаться к раздробленной ноге целую неделю. Но дальше медлить было нельзя. Травы не могли сдержать воспаления. Ещё день и придётся отсечь всё до середины бедра. Елисея ввели в глубокий сон, а, когда он открыл глаза, в больничной палате перед его кроватью сидел Алоис.

— Ты что, на улитках полз? От Великого Болота всего три дня верхом, а ты шлялся где-то неделю, — немного хрипя, сказал он.

— Елисей! Слава богам, ты очнулся, — он посмотрел на забинтованную ногу друга, — прости… У меня больше ничего нет.

Больной разочарованно вздохнул.

— Да я понял уже, помоги встать.

Он попытался опереться на руки, но Ал его остановил.

— Лекарь сказал, что пока рано. Дурман выйдет из крови только завтра.

Командир схватился за поплывшую голову. Сильно же его накачали.

— В столице я попытаюсь отыскать мёртвую воду. Кому-то же Чертан её продал…

— Тебя правда забросило в Болото? — перебил его Елисей.

Ал кивнул.

— И как там?

— Жутко. Сам не понимаю, как выбрался… Я проезжал через Даревич. Знаешь, что они устроили?

— Чистки? — Елисей знал только примерно.

— Хуже. Настоящая бойня. Сотни семей казнены. Семей, Елисей! С женщинами и детьми. И, скорее всего, в остальных городах тоже самое.

— Идиоты, — усмехнулся Елисей. Он тоже прекрасно понимал, что это значит, — нужно поручить жрецам во всех наших храмах проводить ритуалы памяти по невинно убиенным.

Перед визитом в больничную палату, Алоис уже распорядился и о памятных ритуалах, и о подготовке казарм. В ближайшее время ожидался приток новых рекрутов.

Елисей и Влада были единственными, кто знал, что их предводитель самозванец. Наёмник спросил о настоящем происхождении Ала лишь однажды. Не получив прямого ответа, он решил к этой теме не возвращаться.

Когда-то предки человека были действительно важны. По легендам первых потомков Рарога перед коронацией сбрасывали с Громовой башни. Самого высокого строения большой земли. Огненная кровь сохраняла наследников богов невредимыми. Так они доказывали своё право на власть. Летописи хранили и сказания о царевичах, не прошедших испытания. Их матерей, великих цариц, без суда сжигали на костре за измену. Странный, полумифический обычай. Он был отменён сотни лет назад. Сейчас уже никто не скажет: есть ли в сказаниях хотя бы доля правды, но уже давно не находилось безумца, готового сброситься с высоты птичьего полёта.

Громовая башня до сих пор стоит в руинах старой разрушенной столицы. Она служит напоминанием о первой войне, последовавшей за разделением Царства Рарога на Риинское царство и Боланское королевство. Алоис планировал посетить древние места после победы, а сейчас идёт борьба, и для всех он только Богород.

Руслана.

Пока Алоис занимался делами, она была предоставлена сама себе.

Царевич приказал охране никак её не задерживать, только следить. Вечером перед ним представили подробный доклад. Гостья вышла прогуляться и почти сразу же наткнулась на Владу. Они провели вместе весь день. Сначала были в купальне. Потом переоделись и отобедали в главном трапезном зале. Играли в кости, в волчок, в бирюльки. Влада показывала гостье дворцовый двор, солдатские казармы.

— И… Сейчас они в лекарском доме. На чердаке, — закончил докладчик.

— Какого лешего они там делают? — удивился Ал.

Слуга замялся.

— Дело в том… Влада взяла с собой зрительную трубу. Слуховое окно в кровле выходит на солдатские бани, а сейчас у них время помывки. Сами понимаете, там снега навалило…

— Ладно, не продолжай, — Алоис черканул небольшую записку и протянул прислужнику.

Ведунья открыла для себя это увлекательное занятие случайно, всего несколько дней назад. Зимой псевдо-царевич слегка ослабил свои требования, так что времени свободного прибавилось. Скука часто одолевала искушенную женщину с молодым телом.

В основном, она развлекала себя Ждамиром, но он часто был занят. Телохранитель — единственный с кем Алоис запрещал ей путаться, поэтому их маленький роман был тайным. Если бы не запрет, она бы никогда не обратила на скромного мечника внимания.

Ждамир оказался не очень опытным, но старательным. Влада таких любила и пока не собиралась искать ему замену.

Молодой прислужник царевича зашёл на чердак, когда Руслана только настроила под себя линзы в зрительной трубе.

Ведунья прочитала записку и закатила глаза.

— Вот зануда! — протянула она.

Пришлось собрать инструмент и уйти.

Она не сказала, куда именно ведёт девушку, но Руслана узнала дорогу к резиденции принца.

— Я не пойду, — остановилась она.

Ведунья неодобрительно хмыкнула, а затем больно вывернула запястье девушки и потащила её за собой. Руслана возмущалась, но вырваться не могла.

У самых покоев Влада решительно сказала:

— Пора расплачиваться за гостеприимство.

Девушка замотала головой.

— Я не хочу!

— Да что ты трагедию из этого строишь? Просто расслабься.

Влада всегда думала, что чем быстрее происходит близость, тем проще. Излишнее напряжение между мужчиной и женщиной затуманивает взгляд и мешает трезво мыслить.

Заходить она не собиралась, так что Владе пришлось самой протолкнуть девушку внутрь и захлопнуть дверь.

Руслана спиной почувствовала на себе тяжёлый взгляд.

Алоис подошёл и стал прямо перед ней, опираясь на дверной косяк.

— Хорошо отдохнула?

Он определено не заслужил столь откровенной холодности с её стороны, но сегодня Руслана решила не проронить ни слова.

— Понравились мои солдаты? Хочешь, заставлю их устроить пробежку под нашими окнами? — не унимался он.

Но девушка только отошла от него подальше, продолжая игнорировать.

— Знаешь… Если желаешь посмотреть на мужское тело, не обязательно впадать в такие крайности.

Он приближался, быстро расстегивая петли на расшитом узорами кафтане. Когда он перешёл к высокому вороту тонкой рубахи, девушка сдалась:

— Перестань! — вскрикнула Руслана.

Парень остановился.

— А я уж думал, что ты разучилась говорить, — усмехнулся он и сёл на кровать.

Повисло неловкое молчание, которое прервала девушка:

— Выдели мне комнату.

Какой наглый командный тон. Алоис подумал, что ей совсем не идёт, и ответил:

— Не хочу.

От безысходности девушка начинала злиться.

— В качестве кого я тут нахожусь? Ты хоть понимаешь, что они все обо мне думают?

— Почему тебя вообще волнует чьё-то мнение?

Его спокойствие только сильнее распалило её:

— Моë имя! Моя честь! Для тебя может это ничего и не значит, но я девушка.

— Боишься, что тебя не возьмут замуж? Всего-то… — съехидничал он.

— Да. И это тоже!

— Я дам тебе такое приданное, что тебя возьмут вообще без чести. Так что хватит уже ломаться и набивать цену.

Такое оскорбление Руслана не могла стерпеть. Она подошла, замахнулась для пощёчины. Алоис поймал тонкую руку и опрокинул девушку на кровать, склонившись сверху.

— Думаешь всех можно купить? — она тщетно пыталась освободиться.

— Именно так, Руслана, — он бесцеремонно осмотрел её фигуру, умело подчёркнутую платьем Влады, — Я тут кое-что выяснил. Оказывается, отец давно отказался от тебя… Так о каком имени ты так долго распиналась? У тебя нет его. И будущего нет. У тебя сейчас есть только я.

— Придурок, и что с того? — выкрикнула она. — Я и без отцовской поддержки выживу. Лучше в шахте камни колоть, чем быть с тобой.

— Ты говоришь так, потому что никогда в жизни не работала.

Он ослабил хватку и взял её нежную руку. Если не считать тяготы последних дней, кожа выдавала в целом беззаботную жизнь.

— Отпусти, — обиженно сказала Руслана.

— Шахты я ещё не захватил, но могу подыскать для тебя что-нибудь попроще.

— Что?..

Алоис закинул её на плечо, как невесомую пушинку. Девушка бессильно барахталась, бросая в его адрес многосложные проклятия. Он с ноги открыл дверь и выставил Руслану в коридор.

— Отведите в прачечную новую работницу, — сказал он охране.

Сурового вида стражник взял девушку под руку и повёл в сторону хозяйственного корпуса. Она ушла, не обернувшись, с гордо поднятой головой.