Руслана. Пересохшие реки, в которых раньше жили русалки

33 Свирель

Каждый вечер Руслана находила в шкафу новое платье, но каждое утро упорно выбирала мужской костюм. Семена, что дала ей Влада, она всегда носила с собой, привязав кошель к поясу.

Алоис постепенно внедрял девушку в свою дневную жизнь, не оставляя времени на безделье. Он активно строил планы на царствование и, без зазрения совести, рассылал по стране обещания будущих реформ. Под контроль царевича переходили не только люди, не довольные правлением Яробора, но и новые территории. Когда царское войско снова перешло в наступление, армия самозванца насчитывала уже несколько тысяч бойцов. Они были рассредоточены в окрестных крепостях и достойно вели оборону.

В разговорах с девушкой Ал старался не касаться военных дел, но в последний месяц зимы ему подарили небольшую пушку, украденную с правительственного склада. Оружие, укротившее красный порох.

Несколько суток они с Русланой практически ночевали в мастерской. Тогда она впервые отметила, что его горящий увлечённый взгляд может быть направлен не только на неё. Алоис же открыл, что возлюбленная его вполне смышлёная, особенно для женщины. Она на лету схватывала то, на что у некоторых его помощников вообще не хватало ума. Невольно приходило сравнение с Мериной, которая, несмотря на хорошее образование, в опытах его была абсолютна бесполезна и только мешала, перетягивая на себя внимание.

Истории о Богороде давно вышли за пределы двух стран. К нему заезжали послы и представители заморских купеческих гильдий, которые пытались выгодно обменять свою поддержку.

По правилам гостеприимства, в честь их визита готовились пышные пиры. Руслана присутствовала на них в качестве личного прислужника принца. Она слушала требования быстро пьянеющих иноземцев и поражалась тому, насколько они невыгодны для торговцев Риинского царства. Царевич им не перечил.

Она подумала, что ради власти он, должно быть, готов с молотка пустить пол царства.

Когда к празднику подключились музыканты, Алоис сослался на неотложные дела и покинул гостей. Он провёл Руслану по узким дублирующим коридорам к небольшой складской комнате с музыкальными инструментами.

Едва за ними захлопнулась дверь, Алоис сковал девушку в объятиях и поцеловал так жадно, что у неё закружилась голова. Это был первый раз за последние несколько недель. Прикрываясь растерянностью, Руслана не оттолкнула его сразу, но и на поцелуй отвечать не стала, плотно сжав зубы.

— Отвлеки меня, или я снесу кому-нибудь напудренную башку, — оторвавшись, сказал он.

Заморские купцы по их моде были в белых париках с присыпкой.

— Ты слышала, что они хотят? Совсем охренели, — со злобой бросил Ал.

— Но ты был так любезен с ними…

Девушка попыталась переключиться также быстро, но все чувства сейчас были сосредоточены на горящих губах.

— Скоро они продадут мне важную технологию, слышала о ручных пищалях? Так вот, это тоже, только лучше, — он отошёл и стал спиной к стене, — первым же указом в столице начну строительство своего университета. В чём-то царство преуспело, но в остальном: отстаём на десяток лет.

Он указал на боковую стенку. Очевидно, за ней находился оркестр, развлекающий гостей. Комнатка наполнилась приглушенной ритмичной мелодией.

— Пойдём танцевать, — не дожидаясь ответа, он взял Руслану за руку и провёл в центр комнаты.

Тут было не много свободного места, но его хватило бы для нескольких шагов. Он положил руку на её талию и попытался направить на поворот, но девушка упиралась, не понимая, чего от неё хотят.

— Руслана, ну что ты, как бревно, — он почти засмеялся и, похоже, её задел.

— Я не знаю этого танца!

— Это просто импровизация, доверься мне и двигайся, как подсказывает тебе тело.

Она толкнула его в плечо и попыталась сосредоточиться. Мелодия сменилась на более медленную, но у девушки всё равно ничего не получилось. Ала это очень развлекало. Когда она уже была готова психануть, он поднял её на руки и закружил.

— Я умею танцевать нормальные танцы, но как можно двигаться, не зная заранее шагов? — оправдывалась она.

— Научишь меня? Я не знаю ни одного нормального.

— Надо же, а я думала ты всё умеешь, — саркастично произнесла девушка, обхватив его шею.

— Я пол жизни провëл в подвале, там редко проводили званые вечера.

Руслана не смогла сдержать лёгкий смех.

Их прервал постучавший в дверь Ощера.

— Я быстро, — Ал поставил партнёршу на пол и ушёл поговорить с командиром.

Оставшись одна, она осмотрела музыкальные инструменты. Взгляд её привлекла шкатулка, наполненная разными свирелями. Та, что лежала на самом верху, была выполнена из чёрного дерева и до боли напоминала свирель одного белокурого воина. Руслана подняла её, чтобы просто осмотреть, но тут зашёл Ал и сказал:

— Можешь взять, если хочешь.

Девушка кивнула.

— У меня срочное собрание, не знаю, сколько продлится. Отвезти тебя к Владе?

— Можно я поеду домой? — спросила она.

Он обнял её и ответил:

— Ну, конечно. Ждамир тебя сопроводит. Если что-нибудь будет нужно, обращайся к управляющему. Я постараюсь вернуться побыстрее.

Вчера они с Владой отмечали скорое окончание морозов. Ведунья всегда находила время для праздника, а тут кости впервые за долгое время правильно ответили на сложный вопрос. Повод был более чем весомый. С ночи на чайном столике Русланы осталась половина кувшина фруктового вина, очень сладкого. Она никогда прежде не пила одна, но чёрная свирель нагнала какую-то безысходную печаль. Девушке неплохо жилось в Рутивле, но в этом-то и была проблема.

Когда алкоголя осталось на донышке, она села у окна и затеребила пальцами по игровым отверстиям свирели, пытаясь вспомнить правильные комбинации.

Но вспомнился Златояр. Её добрый, благородный витязь. Самый светлый человек во всём мире. Если бы он только знал, как близка она с самозванцем, с главным врагом их страны, он бы, наверное, навсегда от неё отрёкся. Она теперь и сама враг. Нет. Хуже. Перебежчик и предатель.

Златояр. Лучше бы им никогда не встречаться вновь. Это было бы невыносимо.

На собрании обсуждалось срочное подкрепление для важной крепости. Сейчас она оттягивала на себя внимание царского войска и во многом задерживала осаду Рутивля. Положение защитников ухудшилось, и нужны были незамедлительные поставки оружия и солдат.

Алоис подошёл к дверям спальни Русланы, когда уже стемнело. Изнутри доносилась звучная, но до боли грустная музыка.

Попробовал ручку. Не заперто.

Он не зашёл сразу, а продолжил слушать переливающиеся ноты. Мелодия закончилась. Ал надеялся, что следующая будет повеселее, но вместо этого услышал громкие всхлипы, чередующиеся с горестным рыданием.

Зайдя, он увидел Руслану, плачущую истошным истеричным плачем прямо на полу. Он подбежал к ней и попытался поднять. Грусть её переменилась на гнев от первого взгляда на растерянного самозванца.

— Это всё ты! Оставь меня уже в покое! — кричала она.

Она бросалась на него, отталкивая его со всей силы, не думая о последствиях.

— Почему я не позволила колдуну убить тебя? Он говорил, что я пожалею, и да! Я безумно об этом жалею! Лучше бы ты умер! Как же сильно я тебя ненавижу!

Она продолжала рыдать, пыталась ударить его, как можно больнее, вспомнив все приёмы, которым обучалась. Ал не мог ничего сказать, он первый раз видел её в таком состоянии. От его попыток обнять и успокоить девушку становилось только хуже.

— Никогда, никогда не хочу тебя видеть! — не унималась она.

Руслана вытолкнула его в коридор и захлопнула дверь. Она закрылась изнутри, но Ал и так не собирался заходить. В смятении он слушал доносившиеся крики и не понимал, что происходит. Он думал, что всё постепенно налаживается, что Руслана сможет быть счастлива с ним, сможет принять его чувства и, рано или поздно, ответит взаимностью. Всё самообман. Она права. Без притворства, такой, какой он есть, он и вправду плохой человек, не достойный искренней любви.

Вопли стихли, но он долго не решался вернуться. Руслана свернулась клубком на кровати, прижав свирель к груди, как самую важную драгоценность. Частичка чистого прошлого в её грязном настоящем.

Через несколько часов она разлепила опухшие от слëз веки и посмотрела вниз. У её ног спал Алоис. Он сидел на полу, но голову и руки положил на угол кровати.

Значит, опять применил отмычку.

Руслана поджала колени под себя и уткнулась в подушку, продолжая обнимать свирель. Алоис проснулся. Он заметил, что Руслана не спит, но ничего не сказал, а только тихо встал и ушёл.

Девушка выдохнула, но одиночество длилось не долго. Он вернулся с подносом, на котором была горячая выпечка и две кружки. К его изумлению, Руслану не пришлось уговаривать. Она сама взяла напиток и немного отхлебнула. После вчерашнего болела голова и очень хотелось пить.

— Компот из сухофруктов? — удивилась она.

— Бабушка всегда делала его, когда я болел…

Она не спрашивала, но он почему-то начал рассказывать о своëм детстве в деревне, о том, как попал во служение к боярину Марозу, о его встрече с царевичем Богородом и нелёгкой жизни во дворце. Она внимательно слушала, не перебивая. Когда закончился рассказ о первом учителе и дело приблизилось к роковой зимней ночи, он остановился.

— Говори дальше, — попросила она.

Алоис вздохнул.

— Что именно ты видела в моей памяти?

Руслана попыталась вспомнить.

— Было холодно. Много снега. Ты сильно избил, а затем бросил мальчика на съедение волкам. Ещё обокрал. Взял одежду и какую-то драгоценность.

Он вытащил из внутреннего нагрудного кармана золотой медальон с изображением огненного сокола, протянул девушке.

— Это одна из фамильных реликвий рода Рарога. Такие могут носить только члены царской семьи. В день, когда учитель уезжал из столицы, не было занятий, поэтому у меня не было поводов выдавать себя за царевича. Но я очень хотел попрощаться. Богород не дал своего разрешения, но я тайно в его одежде прокрался в покои учителя перед самым его уходом. Я был готов к физическому наказанию за свой проступок, но Богород не высек меня. В этот день нам предстояла длинная дорога. Помню, он сказал, что раз мне так нравится его одежда, то в ней я и поеду. Не знаю, как за несколько часов пути я не закоченел в одном только лëкгом кафтане, но, когда на экипаж напали наёмники, я нашёл в себе силы не только бежать, но и тащить на себе раненого принца, — Ал отчего-то грустно засмеялся, — он столько бранил меня. Сам не понимаю, зачем нёс его так долго. Я мог бы сбежать, но тогда даже не подумал об этом. Потом ты видела. Я сорвался и до полусмерти его избил, а лесные твари доделали остальное. Я не собирался выдавать себя за царевича. Взял его одежду, чтобы согреться, а медальон, чтобы продать. Но меня поймали. Если бы признался, что я простой слуга, меня бы сразу убили, как остальных. Я думал, за Богорода потребуют выкуп, но вместо этого меня доставили на тот проклятый остров и продержали в тюрьме девять лет. Потом меня нашла ты.

Он закончил исповедь.

На понимание он не рассчитывал, просто хотел, чтобы она всё знала.

— Кому я отправила письмо от твоего имени? — без капли сострадания спросила Руслана.

— Мезимиру Мудрейшему. Лучшему учёному Болании и по совместительству моему учителю. Я просил его о помощи.

Девушка посмотрела на него сверлящим взглядом и сказала:

— Ты понимаешь, что из-за твоего спасения убили десятки людей? И моя мама в их числе.

— Я думаю, это не совсем так…

— А я думаю, что ты выгораживаешь себя.

— Руслана, ты хочешь видеть во мне абсолютное зло, но правда в том, что я пока недостаточно влиятелен для этого. Тем более тогда. Через своего учителя, я, может быть, и выпросил у старого короля спасения, но с чего ему мстить за меня? Да ещё таким жестоким образом. Гордиян сам стал причиной бед своих близких, тут нет моей вины.

Она отвернулась, не желая больше слушать его оправданий. Он сумел обмануть пол царства. И её пытается обмануть.

— Я хочу побыть одна. Уходи, — угрюмо сказала она.

— Я пришлю тебе служанку.

— Зачем? Мне не нужна помощь.

Ал усмехнулся.

— Помощь? С чего бы это? Она будет следить, чтобы ты с собой ничего не сделала. Навредишь себе, я сделаю с ней тоже в двойном размере. Договорились?

Руслана не удивилась. В этом весь он. Только что пытался давить на жалость, а когда понял, что это не сработало, вернулся к привычной жестокости.