Руслана. Пересохшие реки, в которых раньше жили русалки

46 Почтовый ворон

Руслана получила первое письмо, когда царевич уже два дня не приходил в себя. Чёрный почтовый ворон постучал в окно глухой ночью, принеся с собой тонкий свёрток.

"Моя дорогая Руслана, моя жизнь, моя любовь. Прости, что у меня не хватило смелости признаться раньше…"

От неожиданности она чуть не выронила листок. Не похоже на Златояра. Если бы не знакомая подпись, она решила бы, что это чья-то злая шутка.

"Твой витязь не смог победить дракона и вызволить тебя из его логова. Но пока моё сердце бьётся, я не оставлю попыток. Я живу только надеждой на нашу встречу, на наше совместное будущее. Подожди ещё немного. Скоро я приду за тобой".

Как напыщенно. Он геройских романов перечитал?

Руслана пресекла недостойную мысль. Он воин, а не поэт. Но боги, как же это было странно!

Получается, он не уехал. Или уехал, но вернулся? Он правда придёт?

Девушке стало ужасно стыдно, ведь после покушения на Алоиса, она ни разу не вспомнила своего витязя. А сейчас он пишет о любви. Она всегда мечтала о взаимности, но бы хватило и лёгкой симпатии…

А тут: настоящая тайная любовь. Почему он не сказал раньше?

Руслана оправдала это тем, что нормальные люди, не бросаются громкими словами, а доказывают чувства действиями.

Златояр спасал её? Спасал.

Шёл на жертвы? Шёл.

Не бросил её? Нет.

Значит, придёт.

Она должна была радоваться скорой встрече с любимым, но было как-то не по себе.

Больше всего ей сейчас хотелось поговорить с Владой. Она, как никто, умела убеждать, что всё нормально, а будет только лучше.

В покоях царевича поджигали целительные благовония. Противный сладкий запах. Прежде чем открыть глаза, Алоис провёл рукой по подбородку. Щетина — универсальный мужской календарь.

— Я проспал пять дней? — хриплым голосом спросил он и сразу попытался приподняться.

В груди как будто застрял кусок железа. Не вздохнуть.

К нему подбежал седой лекарь и проверил пульс.

— Ваше Высочество, какое счастье, что Вы выжили. Рана была очень глубокой, Вы потеряли много крови. Ваше Высочество, Вам нельзя вставать. Это может быть опасно.

Ал поднял руку, чтобы остановить причитания. Если не считать нытья заживающих ран, он чувствовал себя вполне нормально. Как было уже ни раз, за несколько дней полного отрешения от мира, его тело быстро восстанавливалось изнутри.

Узнав о чуде почти что воскрешения, в покои принца поспешил Елисей. Он попросил врачевателей выйти на время, готовясь сразу погрузить царевича в ход расследования.

— Выяснили, кто это был? — спросил Ал.

— Да. Нашлось много свидетелей. Доказательств более чем достаточно. Наёмники с Востока. Очень дорогие.

— Заказчик кто?

— Данияр… И ещё трое его приближённых рангом пониже.

— Проклятие. Ну почему именно он?

Если подумать, это было ожидаемо, но Ал надеялся, что произойдет не так скоро.

— Теперь, когда ты очнулся, можно назначить дату суда. Их обвинят в покушении, не в убийстве, но всё равно понимаешь, какой будет приговор.

Конечно, смерть. И, раз обвиняемые слишком благородны, то это будет смерть бескровная, то есть виселица.

— Вон там, на столике, для тебя всякие записки с пожеланиями, — перевел тему Елисей.

Скопилась целая стопка.

Не вдаваясь в подробности, Ал пробежался по предсмертным открыткам. Знать сетовала на судьбу и желала скорейшего выздоровления. Мерина накатала целую поэму. Была даже короткая записка от Влады на оторванном откуда-то клочке бумаги: "Не смей окочуриться, у меня есть подарочек!" Она единственная вызвала у него лёгкую улыбку.

— Влада вернулась?

— Да. Вчера, — ответил советник.

— Пошли за ней кого-нибудь.

Елисей согласился.

— Руслана знает? — спросил Ал, не найдя от неё послания.

— Все знают, вся страна.

— Она не приходила?

— Нет.

В глубине души Алоис надеялся, что ей не всё равно.

— Сможешь сегодня её посетить? И Снежка отдай заодно.

— Мне приказать ей тоже приехать?

Царевич задумался.

— Не нужно…

Но потом добавил:

— Просто намекни.

Радостная новость о его пробуждении тем же днём стала всеобщим достоянием. Мерина находилась на чужбине только из-за царевича, а потому не видела причин откладывать встречу. Надев своё лучшее платье, она тотчас помчалась в резиденцию.

Алоис только успел встать с кровати и одеться. Лекари настаивали на постельном режиме, да и он сам сразу понял, что немного переоценил свои силы. Голова всё ещё была тяжёлой, а конечности ватными.

Мерину пустили в царские покои без особых уговоров. Те, кто не знал о Руслане, считали боланскую княжну его главной пассией и претенденткой на корону.

Он поздоровался, как всегда мило, но без особых эмоций.

Так не пойдёт.

Едва захлопнулась дверь, Мерина кинулась ему на шею. Она вытянула губы трубочкой и на носочках подскочила к его лицу.

— Подожди, что ты делаешь? — он отстранил её за плечи на расстояние вытянутой руки.

— Ваше Высочество, — она одарила его кокетливой улыбкой, — просто я очень счастлива. Даже не представляешь, как я испугалась.

— Не стоило переживать. Всё хорошо, — сказал Ал, отойдя в сторону высокого стрельчатого окна.

— Спасибо, что выжил. Я бы сама умерла от горя, если бы ты не проснулся… Очень больно?

— Терпимо.

— Жаль, что я никак не могу помочь.

— Всё хорошо, — повторил он.

Она подошла и взяла его за руку. Потом скромно, опустив глаза произнесла:

— Всё будет хорошо, когда мы поженимся… Ты пришлёшь мне приглашение на смотрины?

Алоис вздохнул. Рано или поздно пришлось бы поднять эту тему.

— Мы не поженимся, Мерина, — ответил он.

Она подняла на него глаза, полные растерянности.

— Извини. Мне нужно было сказать раньше, — он попытался забрать свою руку, но она крепко сжала пальцы и не отпускала.

— Богород, я не понимаю…

— Тебе лучше уехать. Я удвою твоё приданное в качестве компенсации, но на этом всё.

— Но ты… Ты же любишь меня, мы хотели всегда быть вместе, — она почти заикалась, говоря это.

— Мерина, прекрати. Подумай сама. Мне просто нужны были деньги твоего отца, но сейчас брак с тобой будет бесполезен.

Румянец испарился с её щёк, губы побелели. Сразу после приезда она чувствовала, что он отдалился, но закрывала глаза в надежде на лучшее. А теперь всё. Теперь он впервые говорит правду.

— Как ты можешь быть таким жестоким? — спросила она, борясь с порывом разреветься во весь голос.

— Лучшее было бы, если б на смотринах я выбрал кого-то другого? — без тени сочувствия сказал он. — Сейчас твоё присутствие неуместно, но после коронации, можешь вернуться с отцом. Вы всегда будете желанными гостями в моём дворце. Я могу попробовать устроить брак с богатым вельможей… Хотя и в Болании у тебя проблем с этим не будет.

Алоис решил оставить её одну. Проплачется и успокоится. Он почти дошёл до выхода, но Мерина догнала его и крепко обняла сзади. Она с отчаянием прижалась к его широкой спине, не желая отпускать. Ал почувствовал, как её голова немного вздергивается от тихих всхлипов.

— Мерина, давай без истерик, — холодно попросил он.

— Я не верю, не понимаю, зачем ты говоришь это, ты всегда любил меня, ты ради меня завоевал целое царство, чтобы быть достойным меня…

— Мерина, перестань.

— Это из-за покушения? Ты переживаешь, что я тоже буду в опасности? Я ничего не боюсь, только бы быть с тобой, — не унималась она.

Алоис повернулся, опустился к её глазам и сказал:

— Не унижайся. Тогда у тебя было то, что мне нужно. Теперь нет.

Он помнил, как весной писал Мерине в Боланию. Это было после того, как он вернулся с очередного допроса Златояра. В безвыходном положении заключённого единственной отдушиной было бесить своего мучителя. Ничто не работало так сильно, как рассказы о том, как сильно его обожала Руслана. Ал искал, на что бы отвлечься, и на глаза попалось письмо от княжны, пропитанное её духами. Оно было лёгким и трепетным. Именно этого не хватало его уязвленному эго.

Мерина осталась в одиночестве. Мир рухнул.

Она распахнула окно, почувствовав, что задыхается. Второй этаж. Интересно, он будет сожалеть, если она прыгнет? Ну нет. Здесь она переломает максимум пару костей. Он только посмеётся. Нужно найти место гораздо выше. У настенного зеркала Мерина протёрла глаза. Под слоем пудры почти не видно покраснений. Она закинула за спину волосы и поправила платье. Всё превосходно.

Княжна пройдёт мимо царевича в последний раз так, что он точно её запомнит и до конца жизни не забудет. Она спустилась по лестнице в надежде столкнуться с ним, но наткнулась на милую рыжую девушку лет двадцати шести в дорогом синем платье. Мерина задержала взгляд на веснушчатом лице. Вздёрнутый носик, большой рот с тонкими губами, лисьи глазки. По отдельности ни одна из его черт не была идеальной, но вместе всё смотрелось невероятно гармонично.

Гостья заметила, как опешила княжна от её вида.

— Богород у себя? — бестактно спросила она только для того, чтобы подчеркнуть, что направляется к царевичу.

Мерина побелела.

Рыжая широко улыбнулась, отчего её глаза превратились в задорные щёлочки.

— Ты ведь Мерина, верно? Я видела тебя в Болании.

— Мы знакомы? — княжна была уверена, что никогда прежде они не встречались.

— Формально нет, но я видела ваше с царевичем милое прощание у границы. Девочка моя, нельзя же так откровенно вешаться на мужчину.

— Болании… Так значит вы вместе ещё с тех пор?..

Гостья подкинула вверх брови и беззлобно засмеялась. Ну что за милое создание?

— Вместе, но совсем не в том плане, что ты подумала. Соперница твоя во-о-он там, — она без спроса взяла княжну под руку и подвела к окну.

К резиденции подъехал извозчик.

Девушка с длинными русыми волосами, спустившаяся с повозки, выглядела подозрительно знакомо. Она подошла к главному входу и о чем-то говорила с охраной. Княжна пригляделась внимательнее. Точно. Ярмарка. Значит, ей не показалось. Богород тогда ушёл не просто так.

— Хорошенькая, правда? — продолжила рыжая. — Но тут дело совсем не во внешности. Даже если бы она была похожа на болотную жабу, у тебя всё равно не было бы ни единого шанса. Глупышка сбежала от мужа, но сейчас, похоже, решила вернуться.

— Это его жена? Но она должна быть… мертва.

— И что? Меня тоже хоронили множество раз. Это не повод терять бдительность, особенно, когда дело касается принцев.

Мерина забрала руку и отступила.

— Вы его ведунья? — настороженно спросила она.

— А ты его бывшая невеста, — опять улыбнулась гостья, — и скоро вернёшься домой ни с чем.

— Почему говорите со мной? Почему показали его жену?

— Недогадливая… Жалко тебя, — она оглядела княжну с ног до головы, облизнув губы, — красивая, богатая, семья хорошая. Уверена, что тебе нужен этот мальчик?

Мерина не ответила, но весь вид её буквально кричал: «да». Влада натянула рукав и провела по губам княжны, частично стерев помаду так, чтобы было похоже на недавний поцелуй.

— Иди, посмотри на его девочку поближе.

Она отступила, чтобы вернуться к поискам царевича, но Мерина остановила её на первом шаге:

— Как мне найти тебя?

Влада назвала адрес, мысленно делая сальто от радости.

Внизу Руслана просила охрану доложить о ней царевичу. Час назад она узнала от слуг о его выздоровлении. Колебалась она не долго. Визит из вежливости. Что в этом такого? В конце концов, они не чужие друг другу люди, многое пережили вместе.

На её беду в этот момент из резиденции выходил Елисей. Он остановил охранника и отвёл Руслану в сторону, чтобы поговорить.

— Зачем приехала? — он был явно недоволен.

— Просто хотела узнать, как дела.

— Я тебе скажу. Всё нормально. Что-то ещё?

Руслана смутилась, как нашкодивший ребёнок, и замямлила:

— Ему сильно досталось. Я подумала, может, он захочет видеть меня…

— Ты приехала на поклон?

— Что? Нет, конечно, — смутилась она.

Из здания вышла Мерина с двумя служанками. Она направлялась к своей шикарной карете, но заметила Елисея и, лучезарно улыбаясь, подошла к нему для приветственного поклона. Она выглядела счастливой. Руслана сразу обратила внимание на губы. Советник поклонился в ответ. Раньше Мерина не была так любезна с ним. Понятно, что ей и сейчас нет до него никакого дела.

Когда она ушла, Руслана уже не была такой целеустремлённой. Елисею даже в какой-то момент стало её немного жаль. Он проводил девушку к конюшне. Для неё вывели белого коня.

— Снежок! — повеселела Руслана.

Она часто каталась на нём зимой и уже успела привязаться.

— Можешь пока взять себе, в твоём дворе есть пустое стойло. Я пришлю конюха.

— Но почему он здесь?

Елисей не стал отвечать, что царевич из сентиментальности прихватил из Рутивля всё, что как-то напоминало ему о беглой жене.

— Вряд ли ты об этом думала, но Богород может неправильно понять твою жалость, — сказал он, — Если уже решила, то иди до конца. Не нужно вертеть хвостом, только потому что заметила на горизонте кого-то лучше тебя.

Руслана нахмурила брови. Обижаться было не на что. Мерина и правда была красивее, богаче, образованнее. Боланская княжна подходила царевичу намного больше, но всё же, слышать о собственной никчемности было неприятно.

Девушка уехала, выбрав коня вместо принца.

Она обещала себе, что эта минутная слабость не повторится. Ноги её больше у дома Алоиса не будет.

Ночью в её окно опять постучал ворон. На этот раз в записке, помимо пафосных признаний, была короткая инструкция к побегу.

"Через шесть дней, в день окончания русалочьей недели, я буду ждать на окраине западного леса. Городские ворота будут открыты. Любовь моя, прошу тебя: будь смелой. Наше счастье уже совсем близко. Я не один. Друзья помогут нам выехать в Боланское королевство. Мы начнём всё с чистого листа…"

И дальше опять про вечную любовь.

Ворон не улетал, ожидая ответа. Руслана взяла перо и прямо на обороте его письма написала:

"Прости. Я не могу".