Я вспомнила, как впервые ехала во дворец. Как много тревог снедало меня, каким величественным и пугающим он мне казался тогда.
Сейчас же, готовясь вылезать из кареты, я радовалась тому, что лишь беломраморные ступени отделяют от живительного тепла, горячих блюд и уюта собственной комнаты. Здесь я куда сильнее ощущала себя дома, чем в «Голубых холмах».
Лорд Вальде подал руку, помогая сойти на землю. Он собирался что-то сказать, но тут сквозь толпу лакеев пробился всклокоченный мужичок невзрачного вида. Пройдёшь мимо такого — и через секунду забудешь. Он суетливо поклонился и сунул магу какой-то смятый листок:
— Мессир, вы должны посмотреть. Я бы пошёл к сэру Броузу, но он куда-то запропастился, и никто не знает, когда вернётся.
Мы-то знали, куда, но благоразумно помалкивали. Чтобы не вызывать подозрений, все участники собрания разъехались в разных направлениях. Сэр Броуз вернётся к вечеру, остальные — с задержкой в несколько дней, заодно порадовав визитами друзей, кредиторов и родственников.
Я мельком заглянула в листок и успела заметить рисунок с текстом в нижней части. За быстрым шагом мага поспевать было сложно.
— Так, — сказал лорд Вальде. Он сложил лист пополам и сунул в карман камзола. — Кто-то ещё это видел?
— Не смею знать, мессир. Пока всё тихо, но это типографская печать. Могли сделать не одну.
— Конечно же не одну, — с досадой прошипел он. — Найдите типографию, допросите владельца. Все экземпляры изъять без лишней шумихи. Автора оригинала и распространителей — задержать. Этого ещё не хватало.
— Будет сделано, господин, — мужичок понятливо кивнул и растворился среди прислуги.
Как и ожидалось, спустя несколько шагов я уже не смогла бы описать его лицо.
— Что произошло? — Я догнала лорда Вальде и тронула за плечо. Исходящие от него колебания силы были сильнее обычного, невидимые ледяные иглы кололи кожу.
Он не отвечал, пока мы не оказались под сводами дворца, в самой тёмной части сбоку от парадной лестницы.. А потом передал мне листок.
Из чёрных линий складывалась незамысловатая карикатура: пузатый человечек в короне, из которой растут ветвистые оленьи рога. Надпись снизу гласила:
«Когда первенец не похож на тебя, голова начинает чесаться.
Название недуга: супружеская неверность».
— Это то, о чём я думаю?
— Только слепой не заметит, что принц Эдельгар не похож на отца, — с досадой сказал мессир Вальде. — К счастью для него, конечно, но это плодородная почва для слухов.
— А может ли быть, что… — Я выразительно подняла брови.
— Он вылитый дед со стороны матери, пошёл в их породу. Королева Лавена скончалась совсем молодой, меньше года прошло после свадьбы, фаворитов не имела, любовных писем не получала. Она была верной принципам девушкой и наверняка сейчас вращается в гробу, — он потряс листком. — Но у людей короткая память. Ничего не стоит оболгать ту, что уже не сможет защититься. Если дать этой заразе распространиться, народ может поддержать Брионию.
Впервые я видела его по-настоящему обеспокоенным. Скулы обозначились резче, играли желваки. Маг то и дело хмурился, проходя через какую-то внутреннюю борьбу.
— Та самая ключевая точка, — сказал он и посмотрел на меня со странным выражением. Будто бы ему совсем не хочется говорить то, что он сейчас скажет. — Вы должны быть рядом с принцем. Идите к нему. Передайте всё, как есть: ситуация на грани, но мы принимаем меры.