Шанс для злодейки

Глава 57

Уже на подступах к Данкрифу я решила, что не поеду вместе со всеми. Нужно найти Нила Брегана как можно скорее. Не только из-за кольца — я понятия не имела, на сколько хватит того импульса, что сохранял мессиру жизнь. Пыталась не думать о том, что в любой момент он может иссякнуть, а у меня не осталось сил для того, чтобы проделать всё ещё раз.

К счастью, Эдельгар не спорил. Не то чтобы он сумел меня остановить, но чем меньше заминок, тем лучше.

— Охрана… — начал он, когда мы остановились у маленького постоялого двора на выселках.

Не очень-то по-королевски, но в свете всех подозрений было опрометчиво появляться там, где нас ждут. По той же причине забраковали гостеприимное поместье лорда Вулверика, за которым вполне могли следить. Лично я бы так и сделала.

Раненных оставили в Линсе на попечении тамошнего мэра, суетливого мужичка с хитрыми глазами. Доверия он не вызывал, но за неимением лучшего… Я уговорила Эдну остаться там же и сейчас радовалась своей прозорливости — она бы повисла на моих щиколотках, но не пустила шататься по сомнительным местам.

— Охрана? — переспросила я со смешком. Дождь барабанил по крыше кареты, как пальцы изнутри по крышке гроба. Промозглая ночь уступила столь же безрадостному утру. — Ещё герольдов с трубами не хватает, чтобы каждый в радиусе десяти миль был в курсе, что пожаловала важная особа. Полагаю, в столице порядочно любопытных птичек, способных принести послание на хвосте. Чем меньше мы привлекаем внимания, тем лучше. Кто обычно посещает квартал алхимиков? Богатые заказчики или их прислуга?

— Чтобы ты знала: мне это не нравится, — сказал принц.

— А я-то в восторге, сейчас танцевать начну… Я взрослая девочка, Эдельгар. Я убила человека своими руками, не забывай — и сейчас даже не бьюсь в истерике. Нам нужен самый неприметный экипаж. Одежда… — Я растянула подол, оглядывая его плачевное состояние. — Перебор, но под плащом всё равно не видно толком. Ещё один плащ для Да… Для мессира. С капюшоном. И переоденьте кучера, бога ради. Он ещё хуже герольдов.

— Будь осторожна. — Он хмуро смотрел исподлобья. Все тяготы мира давили парню на плечи, лицо осунулось. Сомневаюсь,что он поспал в дороге, но сейчас не время для жалости. — Если тебе хоть на секунду что-то покажется подозрительным, сразу беги. Мессир Вальде бы хотел этого. Я и не думал, что… А, пустое, — он сморщился и махнул рукой.

Я не смотрела, как обессиленное тело мага перекладывают в другую карету. Как будто это было равносильно признанию того, что всё висит на волоске. Села внутрь и обхватила его рукой — сестра сопровождает тяжелобольного брата.

Или жена мужа.

Его лицо скрывал капюшон, и я с трудом противостояла соблазну откинуть его, чтобы лишний раз убедиться — пока не поздно. Тепло тела в моих руках было прикосновением надежды. Оно помогало сохранять разум в чистоте, не удариться в безобразную панику. Вдох-выдох. Всё обязательно будет хорошо.

Дороги раскисли. После целой ночи чавкающих и хлюпающих звуков из-под копыт, бой подков по асфальту показался освежающим. Крепкая серая лошадка несла нас по кварталам Данкрифа: приземистые домишки и склады окраин, длинная полоса набережной, кривоватый мост, на котором экипаж немного поболтало. На левом берегу дома теснились, наползали друг на друга чердаками и крышами. А сразу за ними город перечёркивала стена из желтоватого песчаника, за которой ещё с моста виделись клубы дыма. Квартал алхимиков.

К счастью, я вызнала у поломойки на постоялом дворе, где искать нужную мастерскую, не пришлось ломиться в чужие двери. Среди длинного ряда вывесок в самом конце ярко светилась апельсиновая лиса, окна были сложены из цветных стёклышек. Среди более солидных соседей эта мастерская казалась детской игрушкой, затесавшейся в наборе инструментов.

Я постучала в потолок, призывая кучера остановиться и вылезла наружу. Под дождём взбежала на крыльцо, придерживая капюшон у лица, дёрнула дверную ручку — и заглянула внутрь.

При первом взгляде на Нила Брегана казалось, что у него горит голова. Не знаю, кого я ожидала увидеть. Может, умудрённого сединами господина или зловещего типа с отпечатком страданий на лице и обязательным шрамом через глаз. Но точно не рыжего, как огонь, ровесника, который и двух секунд не мог простоять спокойно. Он всё время двигался, что-то вертел, перекладывал, искал — хотелось схватить его за плечи и остановить это ртутное движение. Подстать владельцу была мастерская, в которой всё жужжало, бурлило и перетекало по изогнутым трубкам то в одну, то в другую сторону. Добил меня попугайский кислотно-зелёный жилет.

— О! — сказал парень и выронил колбу.

Я невольно сжалась, ожидая услышать звон, но алхимик проворно подхватил у самого пола и с довольной миной поставил колбу на стол.

— Это вы Нил Бреган? — спросила я, наполовину желая, чтобы ответ был отрицательным.

— Собственной персоной! — Он опёрся на стол и сощурил хитрый карий глаз: — Что за срочное дело привело вас в такую дрянную погоду? Я и не думал, что сегодня кто-то пожалует, одно слово, что весна: дождища, да грязища, даже костры вчера вышли сущим оскорблением. То ли дело прошлый год! Вот это я понимаю, праздник так праздник, в «Кривом бычке» даже выкатили бочонок пива. А пиво-то какое! Жидкое золото, а не пиво, само в горло льётся, только и успевай доливать. Ячмень с юга, солод с Зелёных островов — местные-то сорта кислят, будьте здрасьте, одно расстройство, а не благородный напиток. Кстати, о напитках…

Думаю, он вполне способен заболтать до смерти. Я открыла рот, собираясь прервать этот селевой поток из фактов, но тут заметила краем глазом движение воздуха. Тонкие и быстрые жгуты силы прокрались ко мне по полу, коснулись края плаща, ботинок — словно любопытный зверёк касается носом, принюхиваясь. Я напряглась, отшагнула назад. А вот алхимик, напротив, заметно расслабился.

Он прервал сам себя и схватил другую колбу, на глаз доливая жидкостью из длинной пробирки.

— Так что у вас за дело? — спросил он.

— Видите ли, господин Бреган…

— Зовите меня Нилом. Коль уж моя матушка решила, что с этим именем не стыдно выйти в люди, не стану от него отказываться.

— Видите ли, Нил… — Пауза, во время которой я экстренно подбирала слова, а потом плюнула на формулировки: — Меня прислал к вам Первый советник Дариан Вальде. Он сказал, что вам можно доверять. Сам он, кстати, снаружи, в моём экипаже, где-то посередине между жизнью и смертью. Так что буду премного благодарна, если вы мне поможете.

Симпатичная мордашка Нила, сперва до крайности польщённая, вытянулась.

— Ой-ё, — бросил он, стремительно выбегая из-за стола. — Постойте-ка здесь, госпожа.

Хлопнула дверь, застучали шаги по крыльцу. Сквозь шум дождя смутно слышались голоса, свистнул кучер. Почти сразу же Нил ввалился обратно в мастерскую, отряхиваясь, как промокший пёс:

— Сейчас кучер подъедет к чёрному ходу, а то здесь у каждого окна кто-нибудь да кукует. Ступайте за мной. Что стряслось?

Парень уже не казался таким безалаберным и легкомысленным, как в начале. Мы пересекли вытянутый зал мастерской. За плотной занавеской открылось ещё одно помещение без окон. Низенький лежак, тумбочка и стопки книг в углу, самая высокая из которых едва не упиралась в белёный потолок. Я не представляла, как из неё что-то можно вынуть, не обрушив эту башню себе на голову.

Нил повернул винт настенного фонаря. Сдёрнул с кровати куртку и бросил в сторону, не особо заботясь, куда она приземлится.

— Он потратил слишком много сил. Вытащил меня с того света, но сам чуть туда не отправился. Я кое-как запустила сердце, но… На большее не хватило, — волнуясь, рассказала я.

— Ага… — протянул алхимик. Он запустил пятерню в волосы, ещё больше разлохмачивая огненные вихры. — Ага…

В дверь осторожно постучали. Остекленевший взгляд прояснился тут же, Нил кинулся открывать. Вдвоём с кучером они перенесли мессира внутрь и уложили на лежаке. Для него он был чуть коротковат, ступни висели в воздухе. Мне почему-то казалось, что ему ужасно неудобно, хотя навряд ли он сейчас что-то чувствует.

— Ну что? — Я накинулась на алхимика, едва кучер прикрыл за собой дверь, обрадованный разрешением уехать. Не нужно ему слишком долго тут торчать, а я и сама добраться могу.

— Вопрос сложный, но интересный… — пробормотал Нил. Он пристально изучал мессира, даже оттянул веко, проверяя реакцию зрачка на свет. Мне захотелось треснуть его по рукам. — Пока что он стабилен. Сердце уже останавливалось?

— Да, — сухо ответила я.

— Охо-хо… — пробормотал он под нос, считая пульс. — Так, один я тут не справлюсь, у него резерв как бездонная яма. Даже удивительно, как это он его исчерпал. Но я черкну парочке зануд из Ложи. Или троим. Пяти будет достаточно, думаю. — Нил пробарабанил пальцами по бритому подбородку. — На крайний случай, семь. Да, семь. Хорошее число, приятное. Семь не очень болтливых магов я найти смогу. За остальных не ручаюсь.

Мне понравилось, что он сразу понял необходимость сохранить дело в тайне. Из мастерской раздался тоненький свист и затих. Не обращая на это ни малейшего внимания, Нил влез под лежак, отковырял доску пола и теперь с напряжёным лицом вслепую шарил там, сунув руку по плечо.

— Хвала моей запасливости! — выдавил он и достал крохотный флакончик алого стекла. Откупорил пробку, нюхнул и шарахнулся. — Ф-фу… Не разложилось ещё, отлично.

— Постойте, — спохватилась я и стащила с пальца кольцо. — Ещё это. Он сказал, что вы сможете его зарядить.

Он повертел артефакт в тонких пальцах и нахмурился.

— На сколько дней сейчас заряд?

— На семь. Нет, уже на шесть.

Нил вытаращился:

— Кошмар какой. Я кто, по-вашему, дракон-прародитель? Тогда семерых не хватит.

— Вам нужна оплата? В смысле, сколько оплаты вам нужно? — поправилась я.

— А кто платит? — дотошно уточнил алхимик. Он капал из флакона в залапанный стакан с водой, по комнате расползался запах подгнивших яблок. Наверное, лекарство.

Денег у меня при себе не было, драгоценностей тоже. И я понятия не имела, кто распоряжается семейными финансами в случае пропажи главы семейства.

— Гм… Корона?

— Это вы у меня спрашиваете?

— Нет, это я утверждаю. Корона оплатит все расходы, — уверенно заявила я. Не думаю, что Эдельгар откажет.

— Тогда не надо, — внезапно сказал Нил. — Королевская милость как удача на ставках: сегодня есть, завтра нет. Себе дороже связываться.

Он шумно выдохнул… и опрокинул в себя стакан. Весь передёрнулся:

— Ух-х-х-х, ну и дрянь.

— Это что?

— Питательный концентрат. С такими-то заботами я точно забуду про еду, а теперь на трое суток избавлен от беспокойств. — Он поймал мой взгляд, обращённый на мессира. — Не волнуйтесь, госпожа, о нём я тоже позабочусь. Куда написать, когда он придёт в себя?

Хороший вопрос. Как он там сказал?.. Сложный, но интересный. Во дворец точно нельзя. То, что мессир выбыл из игры, должно сохраняться в тайне не меньше, чем смерть короля. А что до постоялого двора — не думаю, что надолго задержусь там.

— Никуда. Я вернусь как можно скорее. Уж точно не позднее, чем через шесть дней, как вы понимаете, — сказала я и направилась к выходу. — Спасибо вам, Нил. Я не королева, так что моё расположение будет с вами всегда.

Дождь затих. Облака будто всасывали дымные столбы над кварталом, набрякший влагой воздух отдавал сажей. Чёрный ход мастерской выпустил меня на крошечный задний двор, заваленный пустыми ящиками и коробками. Через дыру в штакетнике лез кустарник с соседнего участка. От двери вела тропка, которая волоском протискивалась между домами и вливалась в полноценную мощёную дорогу. Я прикинула по виденной пару раз карте: если пойти по ней, то мимо центральной площади как раз выйду к городским воротам с нужной стороны.

Я шла с опущенной головой, пряталась в глубоком капюшоне. Вряд ли кто признает герцогиню в этой сутулой фигуре в забрызганном грязью плаще. Ботинки шлёпали по мелким лужам, ноги моментально промокли и мёрзли, хотя не сказать, чтоб на улице было очень холодно. Меня то и дело обгоняли экипажи, навстречу попадались люди, спешащие по своим делам с озабоченными лицами. Но гораздо больше двигалось в сторону площади.

Чем ближе я подходила, тем отчётливее слышала нарастающий гул. Девушка в примятом чепце, что шла впереди меня, вдруг затормозила и помахала кому-то на другой стороне улицы:

— Тесси! Тесс! Ты куда чешешь? — крикнула она. — Пошли со мной, всё пропустишь!

Она подхватила юбки и перебежала через дорогу.

Как бы любопытно не было, я хотела поскорее выбраться из города и вернуться в наш импровизированный штаб. Прибавила шагу, думая, что смогу просочиться вдоль домов.

Но не тут-то было.

Толпа подхватила меня, понесла вперёд, как волна. Люди напирали со всех сторон. Единственное, что меня занимало: как удержать равновесие и не свалиться им под ноги. Жуткое ощущение удушья от давящей массы вокруг. Я пыталась пробиться вбок, но люди теснились так плотно, что и мышь бы не проскочила. Приходилось идти вместе со всеми, оживлённо гомонящими в ожидании чего-то.

Последний поворот у торговых рядов — и вот мы на площади под неприветливым пасмурным небом. Шпиль ратуши иглой впивался в облака, колокольный звон накрывал толпу.

В центре площади высился деревянный помост. Я взглянула на него всего раз — и сердце сжалось. Резкая нехватка воздуха, не то от давки, не то от воспоминаний.

Под улюлюканье и свист вывели вперёд человека. Связанные руки, полотняный мешок на голове. Я отлично знала, как скрипят эти доски, когда наступаешь на них. Как впивается в шею волосяная верёвка. Как несёт потом от палача, спрятавшего лицо под маской. Мне показалось, что это тот же самый палач, и от позабытого страха задрожали колени. Я рванулась прочь, но толпа держала крепко, подтаскивала всё ближе, как корабль, который неминуемо налетит на риф.

Глашатай зачитывал приговор с развёрнутого свитка, растягивая гласные:

— …злоумышлял против его королевского величества Гримбальда Третьего! Этот преступник вступил в заговор против короля с целью захватить власть! Этот преступник вероломно организовал нападение на королевский кортеж, вследствие коего наш любимый король скончался!

Толпа всколыхнулась. Я схватилась за чьё-то плечо и злобно выругалась.

Старались-старались, а всё равно утекло! Конспираторы хреновы!

Палач дёрнул за верёвку, подтаскивая осуждённого ближе, уронил его на помост коленями. Грубо прижал голову к чурбаку.

Вся площадь замерла. Медвежья лапища сдёрнула мешок — и люди забесновались.

Улюлюканье перекрыло мрачные колокола, на помост полетели огрызки и камни. Я смотрела во все глаза, застыв среди этого моря злорадства, как соляной столп.

Что это? Что происходит?!

Когда я видела его в последний раз, седеющие волосы были завиты, а сейчас перьями липли к мокрой от пота шее. Тонкие губы, из которых вечно исторгалась лишь мерзость, распахнуты в немом крике, как будто на него снова навесили «печать молчания». Рубище вместо роскошного камзола, расшитого золотой нитью, чёрные синяки на тощих щиколотках. Он стоял на коленях босой, дрожал с головы до ног и всё разевал рот выброшенной на берег рыбой.

— Герцог Аранель Лефорт, братоубийца и предатель, за свои невообразимые злодеяния приговаривается к смерти через отсечение головы!

Топор взметнулся серебряной полосой. Рухнул вниз — и что-то прокатилось по доскам. Я зажала уши ладонями, лишь бы не слышать этот глухой мокрый стук, проступающий даже сквозь ликование толпы.

***

Итак, дрррузья. Наверняка вы слышали о том, что хорошая история нередко начинает жить своей жизнью и сворачивает в сторону от намеченной автором дороги. Видимо, эта история достаточно хороша, ведь с ней произошло именно это :D Так что вместо одной главы нас ждут целых пять, не считая этой — ещё целая неделя захватывающих шагов к развязке.