Сильная и независимая для котика (СИ)

Глава 15

Морган настроился оставаться беспристрастным и выслушать всё, что скажет подруга, хотя мысли его летали далеко за пределами обсуждаемой темы и в тоже время не выходили за рамки смерти отца Клары. Хотелось напоить подругу успокоительным, а самому ворваться к капитану и потребовать объяснений. Но чем больше он вникал в происшествие, тем быстрее угасал его пыл. Если всё так, как рассказывает Дорн — а узнать подробности она могла только из уст Мурси — то СРС действительно просто не успело и личной вины капитана здесь нет. Наверное, она и сама переживает не меньше, так что, как только Кларе станет легче, как только подруга уснет, нужно будет и к Мурси заглянуть, поинтересоваться её самочувствием. Уж слишком хорошо Моргану было известно, к чему может привести нянни чувство вины таких масштабов. Этого допустить катар никак не желал.

Удивительным было для Моргана и то, с какой легкостью он переносит вынужденные объятия с Кларой, сидя с ней на одной кровати в полумраке ночного освещения. Еще недавно подобное казалось немыслимым. А теперь. Чувствовать себя причастным к утешению, принимать терзания и боль другого, делить с подругой беду — это грело сердце, делало действительно значимым в собственных глазах. Никаких ощущений грязи или неприемлемости. Если бы ему предоставили выбор: стать героем прайда и купаться в лучах заслуженной славы или же остаться неизвестным широким массам, но при этом надежным щитом друзьям, он бы не раздумывая выбрал второе.

Лекарство начало действовать, вот уже вместо нечленораздельных всхлипов и стонов Клара заговорила внятно, соблюдая логические цепочки в своих рассуждениях. Но они не приносили должного эффекта, а наоборот, только расшевеливали болезненные язвы на сердце. Морган всецело сосредоточился на состоянии подруги. Двух близких, заболевших депрессией, он вряд ли выдержит. Лучше уж постараться предотвратить заранее и помочь Дорн справится с подступающим опустошением.

— Морган, мне кажется, я виновата в его смерти, — прошептала подруга, утирая слезы. — Мне не нужно было уезжать, не нужно было ругаться с ним. Если бы я охраняла дом, то ничего бы не произошло!

— Не говори чуши, Клара, — капрал крепче прижал к себе Дорн. — Ты ничего бы не сделала, а возможно даже разделила с ним участь. Нет твоей вины в его смерти. Он сам подписал себе приговор, когда вступил на скользкую дорожку вымогательства за призрачные видения.

— Вот! Вот именно! — горячо поддакнула Клара, вырываясь объятий. Она села напротив друга и, активно жестикулируя, попыталась объяснить хотя бы себе собственные чувства: — Я должна была предупредить! Должна была сказать, что до добра тупые идеи не доведут. Вообще, хотя бы просто намекнуть о несостоятельности всех его нелепых угроз! Если бы я посылала домой больше денег, ему не пришлось бы зарабатывать таким способом! Понимаешь? Я не доглядела!

— Ты всерьёз считаешь, что он получал большой доход от этого? Почему же тогда отец полностью не отказался от твоей помощи? Клара, — Морган взял подругу за теплые ладони, призывая успокоиться. — Клара, позволь напомнить, он был взрослым и адекватным человеком, которого всё устраивало. Ты не могла решать за него, как жить эту жизнь, не могла насильно помочь стать лучше. Ты же сама мне говорила что-то подобное еще вчера!

— Да, да, — согласно закивала Клара и опустила голову. — Мозгами я всё прекрасно понимаю, но почему-то кажется, что можно было что-то сделать. Предупредить как-то. Прости, за такие дурацкие мысли. Ты выгораживаешь меня, потому что любишь. Но ведь и мою вину не стоит отрицать. Не попала бы я в этот отряд, не случилось бы такого с отцом.

— У тебя нормальные мысли. Они от стресса. Но я настоятельно рекомендую, подумай хорошенько еще раз. Смоделируй в голове ситуацию. Допустим, тебя не взяли в отряд под руководством Мурси. Ты ничего не знала об Инквизиции и о «видениях», о том, что всё взаимосвязано. Твой отец занимался бы пропагандой таких идей?

— А «видения» относятся к нашему делу? — охнула Клара и по привычке потянула ноготок в рот. — Хочешь сказать, мой отец работал на наших врагов?

— Нет, ты не на том сосредоточилась. Возможно, действительно, папа твой не такой уж добропорядочный гражданин и поддерживал террористов, но! Я сейчас о другом. Если бы ты не работала в армии вообще, он бы занимался манипуляцией на страхе смертных и сбором средств через спейснет? Распространял такие концепции или нет?

— Занимался, — кивнула Клара. — Точно тебе говорю. Отец и раньше промышлял тем, что подсовывал свои «научные» теории общественности. Так что в этом ты прав.

— Получается, его бы убили и так, и эдак. Просто сейчас ты знаешь чуть больше обо всей истории, потому что работаешь на СРС. Я уверен, твоя мама смотрит на это по-другому и тоже винит себя в случившемся. Например, считает, что недостаточно уделяла ему внимания или, может быть, не так сильно любила, как должна была. Я проходил это. Знаешь, когда умерла бабуля каждый в нашей семье винил себя. Ну, еще и Императрицу.

— В каком это смысле? Твою бабушку убила Императрица? — уставилась на друга Дорн. — И никто не смог ее защитить? Понятно, почему ты так ненавидишь Империю. Я в шоке!

— Да нет! Как раз нет. Императрица вообще не при чем. Можно обвинить деда. Но и он не достоин осуждения, как мне кажется. Старейшина сделал всё, что мог в той ситуации. Просто так получилось.

— Ничего не поняла. Морган, что случилось с твоей бабкой? Рассказывай!

— Она… Она… Она покончила с собой, — произнес вслух Морган то, о чем предпочитал не говорить даже с дедом. — Бабушка повесилась.

— Офигеть! И давно?

— Очень давно. Мне тогда едва исполнилось четыре.

— И ты тоже винил себя? Но как? Ты же был совсем ребенок!

— Конечно, винил! Ведь я её нашел. Не совсем понимал, что происходит, почему все вокруг так всполошились, почему дед с мамой разругались, причем тут Маргоша. Тогда это казалось неважным. Просто с той самой поры мне всё время чудилось, что я каким-то образом мог помешать этому. Я каждый раз себя спрашивал, что было бы, если бы я тогда пришел вовремя? Если бы накануне не послушался деда и позволил бабуле чуть дольше меня подержать на руках? Если бы не стал внезапно ощущать себя серьёзным катаром и разрешал бабушке трепать холку и проворачивать со мной прочие твилячьи нежности? Я взрослел, окончил школу, Академию, попал в поля, получал повышения и ежеминутно где-то на задворках сознания болтались эти мысли, убивая меня. Я прочел тысячи учебников по психологии, научился распознавать признаки депрессии с первого взгляда, старался не пропустить ни одного звоночка у любой персоны рядом. Потому что боялся вновь пережить это. Боялся, что во второй раз я не справлюсь.

— Почему ты мне никогда не рассказывал? — удивленно произнесла Клара. — И как? До сих пор чувствуешь вину? Думаешь, смог бы предотвратить катастрофу?

— Не рассказывал, потому что мой разум вычеркнул из головы тот эпизод. Всё происходило на подсознательном уровне. Я не хотел анализировать случившееся, просто тянулся к знаниям такого рода. Но так получилось, что когда Мурси появилась в нашей деревне, прошлое всплыло. Она всколыхнула память моей семьи. Нам всем пришлось основательно переосмыслить смерть близкого через боль. И знаешь, стало легче. Я, наконец, понял главное. Бабушке могли помочь только врачи. Мой дед себя корит, что вовремя не спохватился, но я прекрасно его понимаю. Очень тяжело прочертить грань, где можно насильно помочь близкому, а где это уже переламывание личных границ. Сама бабуля не видела, что с ней происходит неладное, и сделала бы это рано или поздно. В случае же твоего отца, ничьей вины, кроме бандитов, которые его убили, нет. Ты не могла предотвратить трагедию, не могла предостеречь его. Всё это, как говорят, губительное стечение обстоятельств.

— Я в шоке! Морган, мне так жаль, что тебе пришлось это пережить. То есть да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Да, это логично! — привстала на коленках пораженная Клара. — Мы все копаемся в себе, пытаемся хотя бы мысленно исправить прошлое, чтобы не повторилось такое в будущем. Да, наверное, я боюсь за живых, а не за мертвых! Ведь мое самобичевание теперь мало поможет отцу.

— Я скажу, что вижу. Ты не виновата, никто не виноват, только убийцы. Мы докопаемся до истины и накажем преступников!

— Да! Согласна, — Клара решительно стукнула кулаком по своей ладони, уселась обратно и вновь принялась за кусание ногтей. — Но как же отвратительно понимать, что папа работал на наших врагов! Хотя это вполне в его стиле. Он всегда выбирал не слишком удачную стратегию поведения.

— Очернять его совсем не обязательно, — ласково улыбнулся Морган. — Но я рад, что тебе легче.

И они проболтали еще очень долго. И о концепциях папы Клары, и о связи их с Инквизицией. Капралу пришлось рассказать всё же немного об Императрице, приоткрыть тайну происхождения Мурси. Он только вскользь обмолвился, что их капитан — клон Маргоши и старательно увёл беседу в описание столицы Империи. Клара уснула, представляя ту жизнь, какую сулил ей отец. Как она ходила бы на работу в какой-нибудь медицинский центр, наряженная в разноцветную мишуру, и принимала бы у себя пациентов в трусах и шляпе.

***

Морган пробудился на медицинской кушетке. Опасаясь, что подруге будут сниться кошмары, он не стал покидать медчасть, а пристроился в рабочей зоне. Катар c трудом разлепил глаза, посмотрел на Клару, которая мирно посапывала у себя на кровати, и тихонечко вышел. Уже в своей комнате, умывшись холодной водой, он вдруг насторожился. Двигатели молчали, а значит, корабль где-то приземлился. Остатки сна тут же улетучились. Неужели, Мурси вновь решилась на спонтанную операцию, не поставив в известность остальных? Слишком уж непривычно безмятежная обстановка.

Капрал поспешил к соседней каюте. Принюхался. Нет, капитан еще точно на корабле, значит, сегодня Морган не проспал всё на свете. Со спокойной душой он отправился завтракать, хотя по времени настал час обеда. Через минут десять, едва катар успел вытереть руки влажной салфеткой, к нему присоединилась капитан, как будто только и ждала его пробуждения.

— Объясните мне, сэр? — спокойно попросил он. — Как так вышло с отцом Клары? Это связано с нашим делом?

— Только т-ш-ш, — приставляя палец к своим губам, предупредила непривычно тихая Мурси. И дело было даже не в том, что она старалась сохранить комфорт остальным спящим членам отряда. В её образе угас тот задорный огонек жизни, что всегда подталкивал на безрассудства. Глаза казались потухшими, лицо бледным, словно вся её кровь за ночь вылилась из неведомой раны. Теперь капитан походила на биоробота, одушевленного не божественной искрой Вселенского Разума, а по велению ученого из лаборатории. Мурси налила себе кофе, даже не взглянув на рисунок, и села рядом на стул, обреченно опустив плечи. — Да, я думаю всё связано. И не только его смерть. Хотя меня убеждают, что Дорн-старший попал под раздачу от своих фанатичных почитателей, смутные сомнения в этой каше событий не дают мне покоя.

— Что вы имеете в виду, сэр? — не понял Морган. — Какая каша?

— Не знаю, манная с комочками, например, — пробормотала Мурси. И обычно, приводя странные метафоры к теме разговора, капитан всегда улыбалась хотя бы уголком рта, но сейчас фраза прозвучала как нечто обыденное, даже неуместное в текущем контексте. И, как будто оправдываясь за её появление в беседе, Мурси глубоко вздохнула: — Морган, я ничего не знаю и, так же как и вы, запуталась. Такое желание, бросить всё к вакуйевой бабушке и умыть руки. Пусть сами разбираются! Я не потяну еще чью-нибудь смерть, даже если это будет вшивый жоваух.

— Уберите прочь руки от умывальника, сэр, — с нажимом, но вместе с тем бережно потребовал катар. — Муся, если не вы, то кто? В кого вы собрались всё бросать?

— Да камо-он, шо я единственная и неповторимая шо ли? Гидрос, Христов, Ленка-Коленка, да пусть бы и сам Жовани! Мало ли на свете праведников? В конце концов, Инквизиция делит власть, нам до всего этого какое дело? Вам вот, к примеру, нужна власть? Нет? Мне тоже. Так какого хрена мы рискуем собой и жизнями наших близких?

— Вам тяжело, сэр, я понимаю, — Морган накрыл холодную кисть капитана своей ладонью и заглянул ей в глаза. — Но отец Клары не самый близкий. Не нужно так переживать. Дорн крепкая, справится. Я же говорил, в ней душа катара. И, кстати, повторю и вам то же, чем успокаивал её — ничьей вины, кроме бандитов, в его смерти нет. И мы обязательно их найдем и накажем.

— А если бандитами окажутся тоже не далекие люди? Их вы сможете покарать? Если, скажем, вы бы узнали, что ваш дед убил отца Клары?

— Мой дед этого сделать не мог! — тут же возмутился Морган.

— Я говорю чисто гипотетически. Вы бы смогли наказать за гибель невинной души того, кто вам настолько же близок как дедуля?

— Не понимаю, к чему вы клоните, сэр, — нахмурился Морган. — Но если потребуется, если наберется достаточно доказательств, то придется. Вы же помните, иногда нужно делать то, что должен. Не переживайте, я буду рядом и помогу вам с этим справиться.

— Спасибо, Морган. Вот серьёзно, от чистого сердца, без иронии и сарказма. Спасибо. Вы знаете… — Мурси хотела еще что-то сказать, но в столовую вошел заспанный Коди.

— Ну как сеньорита? — участливо спросил он у Моргана. — Ваш Малыш так распереживался, что даже от завтрака отказался.

— Думаю, при нашей поддержке капитан справится.

— Я про Клару! — уточнил Коди. — Не представляю, что бы сам чувствовал, если бы моего батю грохнули.

— А ты бы мог..? — осторожно поинтересовалась Мурси, и на лице её отразился такой ужас, будто она и в самом деле вообразила себе подобную картину. — Мы как раз с капралом на эту тему беседуем. Ты бы мог убить своего отца, если бы знал, что он — глава Инквизиции?

— Моральная или физическая сторона вопроса? Потому как физически, сама понимаешь, будет сложно воплотить такую задумку, — беззлобно улыбнулся Коди. — На Шерифа уже столько покушений совершали. Если перечислить все замененные части его тела, можно будет собрать нового руководителя СРС, не хуже ныне действующего. Мне кажется, он всех нас переживет. А с моральной. Я почему-то уверен, что такого выбора передо мной не встанет. Мо, сама прекрасно знаешь, каков он. Повернутый на равновесии и мире во всём мире. Защите убогих и обездоленных. Ему даже детей своих ни капельки не жалко, наш с тобой союз наглядный пример. Меня, я думаю, Шефе бы прикокнул, пальцем не моргнув, даже если бы ему только что-нибудь привиделось. Так что Клара? С ней всё в порядке? Я могу как-то помочь?

— Да, думаю, с ней всё будет хорошо, — ответил Морган, но уловив, с какой строгостью взглянула на него Мурси, добавил на всякий случай: — Но ты никак ей не можешь помочь.

— Твои выводы, камрад, явно с потолка высосаны. Я вообще-то много чего умею!

— Коди! — жестко одернула его капитан. — Я тебе же всё на пальцах разжевала. Вот упрямец.

— Я имел в виду, что только время сейчас союзник Клары, — примирительно произнес Морган.

— А, в таком плане. Ну, если чего, на меня можно рассчитывать, камрад. Что, сеньорита-капитан, закинемся хавкой и к Гидросу?

— Вы собрались навестить канцлера? Я с вами, сэр.

— Расслабьтесь в бедрах, капрал. Мы управимся вдвоём с Коди. Вам надо опекать Клару. Я бы не хотела, чтобы она сжала зубы в кулак и мужественно всё терпела. Развлеките как-нибудь подругу.

— Не нужно недооценивать Клару. Она очень сильная и храбрая женщина. К тому же, — Морган усмехнулся, — вряд ли Дорн обрадуется еще одному дню моих нудных наставлений. Ей приятней будет на эту тему пообщаться с Бобби.

— Меня расклад устраивает. Вы идете к канцлеру, я остаюсь с Кларой и Бобби. Общество двух веселых парней должны затупить углы общения с… — размечтался Коди.

— А ну цыц! — прервала его Мурси. — А то я тебя собственнолично затуплю прям ща. Морган, мы уйдем, а вдруг этот опять начнет оголяться перед вашей подружкой? Я понимаю, вы уверены в Дорн, но всякое бывает.

— Это останется на совести Коди, — спокойно ответил катар. — К тому же, только отвратит от себя таким поведением Клару. Уж поверьте, я знаю, что её привлекает в мужчинах. И на последнем месте там тяга к нудизму.

— Выучили что это такое? — впервые за весь разговор искренне улыбнулась Мурси. — В любом случае, я могу и без вас справиться, оставайтесь оба на борту. А может, вообще, возьму Бобби.

— Э, нет, сеньорита. Там может быть засада.

— Я иду с вами, сэр!

— У меня от вас обоих голова по швам трещит, — принялась массировать виски Мурси. — За какие грехи вы мне оба достались?

— За те же, что и ты нам, сеньорита-капитан.

— Сэр! Внемлите голосу Разума. Малыш сейчас нужен Кларе больше чем кто бы то ни был, — апеллировал к логичным доводам Морган. — Коди недавно учувствовал в операции и видимо еще не оправился от нее, вы слишком многого хотите от юноши.

— А то старперы лучше знают, как обходить ловушки канцлеров! — вернул комплемент Коди.

— Справились с йонгеем, значит, справимся и с проводником. Сэр! Я считаю, самое оптимальное взять с собой меня. Всё равно нам не помешает немного побыть вдвоем, поговорить.

— Вот как? Вы будете выступать голосом Разума? — оживилась Мурси. — Я вас услышала, Морган. Сказали бы сразу, что есть новости. Жду тогда через полчаса возле выхода.

— Принято, сэр.

***

Морган принялся переодеваться у себя в каюте, постоянно прокручивая в голове весь разговор за трапезой. О каком союзе говорил этот Коди? Даже если представить на минутку, что Клара теоритически права, то вот он совершенно точно не пара капитану! Рядом, с большой натяжкой, можно еще представить какого-нибудь высокого канцлера вроде Христова, Истинного Лорда вроде Эдмунда, но не этот же совсем «зеленый юнец»! Наверняка, он имел в виду боевое братство или нечто в этом роде. Может быть, у агентов СРС совместные полевые мероприятия называются «союзом». Но вот слова и настроение Мурси форменно настораживали. Всё походило на те самые звоночки, о которых катар еще ночью упоминал подруге.

Почему-то на ум приходила история землянских космических первопроходцев. В ту пору, когда еще не были так хорошо отлажены механизмы создания биосферы на кораблях, оборудование часто сбоило, фильтры выходили из строя, постепенно отравляя ядовитыми примесями экипаж. И для оперативного понимания проблемы на борт брали детеныша кворча или землянских канареек. Животинки первыми погибали, если система переставала исправно работать, но зато команда сразу же получала сигнал о надвигающейся аварии.

И сейчас, Моргану вдруг показалось, что канарейка в Галактике — это Мурси. Если уж она потеряла рвение и энтузиазм, значит, им всем грозит скорая гибель. И своим долгом капрал считал предотвратить этот плачевный финал. Определенно, как только с канцлером закончат возиться, так он попробует воодушевить Мурси. Пусть не думает, что она одна против сонмы могущественных врагов. Морган готов бесстрашно разделить ответственность перед всем миром. И не только он. Нужно напомнить нянни, что и на Ванно она может спокойно положиться. И на Бобби, и даже на Клару.

Катар чувствовал себя как никогда уверенным. Он проверил заряд бластера, глянулся в зеркало, пригладил взъерошенную шерсть на голове и активным шагом направился к лестнице. Уже на верхних ступенях его слух уловил шептание в транспортном отсеке.

— Ну, зануда, капец, — ворчал и пыхтел Коди. — Наверняка в его понятии «развлечь подругу» кроется какое-нибудь романтическое чтение отрывков из бортового журнала. Я теперь понимаю, почему ты всё так по-тихому спроектировала в предыдущий раз. Честно, думал, от СРС убегаешь, но теперь вижу. Произнесла бы вслух, что задумала, вовек от катара бы не отделалась.

— Оставь своё мнение при себе, оно мне не интересно, — прервала его безэмоционально Мурси. — Было бы в СРС побольше таких как Морган, мы бы не путались в двойных шпионах. Вроде сюда эту приблуду притуливать?

— Да, сюда. Слушай, я понимаю, Мендеса жалко, но ведь и твоя чуйка иногда подводит.

— Шон не предатель! — отчеканила разъяренным шепотом капитан. — И то, что его так быстро слили, наводит меня на определенные мысли.

— Факты говорят сами за себя. Неужели думаешь, отец не перепроверил всё триста раз? Как раз за такими невинными младенцами, худыми и бледными, и скрываются самые отъявленные негодяи. Вспомни Джимми, он тоже тебе казался глупым кукусем, а по итогу залетел занозой в заднице. И постарайтесь не убиться у Гидроса, оки-доки?

— Камо-он, я с Морганом. Он мне не даст убиться, даже если я сильно захочу, — фыркнула Мурси. — А ты, будь добр, чтобы ни намеком, ни чем другим не притрагивался к Кларе. Я тебе шею сверну, если узнаю! Тебе отец кое-что другое свернет, если узнает. Кажется, он четко сказал залезть ко мне в постель. Вот и делай, что велено. Угугенил?

— Я иду! — предупредил Морган, потому что речи о постели нянни и нахождения в ней Коди слишком задели за живое. — Вы готовы, сэр?

— А вы, капрал, никак подслушивали?

— Да, и хотел бы получить объяснения насчет Шона. Что значит его «слили»?

— Оукей, покатили, по дороге объясню.

***

Скайтрей подлетел к кованым воротам забора, опоясывающего шикарный особняк на берегу единого океана Ниберии. По дороге Моргану удалось силой выудить у капитана некоторые подробности о смерти Шона. Мало того, что она сама толком не владела информацией, так еще и вовсе не хотела об этом говорить. Конечно, капрал стал лучше понимать эту появившуюся безнадежность в образе нянни. Джеймисон, отец Клары, Шон. Уже многовато. И если раньше Мурси нервничала по поводу его катарской жизни, как только поняла, что всё идет к их сближению, то сейчас капитан наверняка в панике. На обратном пути он обязательно ей повторит всё то, о чем говорил с Кларой. Морган не какой-то там имперский лапоть, отдавать свою жизнь за дешево не намерен. Да и жизни остальных ребят в отряде.

Капитан высунулась из окна и нажала на кнопку вызова. Пара долгих гудков и ей ответил привратник. Мурси назвала себя и почти сразу металлические ворота разъехались, пропуская посетителей. Они проследовали вглубь по аккуратной дороге, густо засаженной вдоль зеленью, и припарковались прямо возле фонтана на небольшом пяточке перед парадным входом.

Морган, безусловно, прекрасно знал, что неберианцы довольно крупные представители разумной жизни, но то, что дом канцлера имеет такие громадные размеры и напоминает самый настоящий дворец, даже не подозревал. Аппетиты у канцлера Гидроса явно не уступали по размаху жителям Империи.

На пороге их уже ждал молодой, чуть за сорок неберианец в одежде братьев во грехе.

— Госпожа Матильда, рад вас приветствовать, — поклонился он и жестом пригласил внутрь.

— Какая же я тебе госпожа, Годри? — недоуменно приподняла брови Мурси. — Я мало того, что младше тебя на пару десятков лет, так еще и рядом не стояла с должностью старшего помощника канцлера! Рано ты меня в старухи записал.

— Согласитесь, возраст и звания не всегда ходят под руку с заслугами. И то, что вы молода и красива, совсем не повод вас не уважать, — лилейным голосом, до неприличия напоминающим интонацию канцлера Бет, проговорил неберианец. — Отец с женой отдыхают на пляже, они с нетерпением ожидали вашего визита. Прошу.

Моргана задержался на пороге, озадачено стараясь объять сразу несколько вещей. Во-первых, в доме у канцлера Гидроса прислуживает его сын. Конечно, катар и до этого слыхал, что Ги любитель оставлять свой генетический материал, где ни попадя, и плодился он с завидной регулярностью, но капрал упустил из виду, куда потом деваются эти дети. По идее они должны были пойти в храмы на обучение, а после этого начать свой собственный Путь. Но выходит, отец пекся об их жизни и после взросления, собирая под боком. Интересно, а чин «старший помощник канцлера» собственноручно заработан или же тоже помощь всесильного отца?

И второе — почему никто не проверил их оружие? Мурси как шла в полном боевом снаряжении, так и идет. У него самого бластер на поясе, у капитана меч в ножнах. В погоне за братом Кавотом она позабыла на корабле даже кинжал, а на встречу с предполагаемым союзником взяла всё. Неужели, боится Гидроса больше, чем Инквизицию? Именно на него, наверное, Мурси намекала за завтраком, когда сравнивала главу секты со старейшиной. Значит, всё гораздо хуже, чем на первый взгляд. Морган невесело хмыкнул. Должен был бы уже привыкнуть.

Он ускорил шаг, чтобы догнать нянни. Годри провел их сквозь весь дом, остановился возле стеклянной двери черного хода и указал на два шезлонга, утопающих в песке на берегу. В воде барахталась канцлер Бет, а её муж возлежал на лежаке, надвинув нелепую соломенную шляпу на лицо. Видимо, храмовники совершенно не придают значения внешнему виду в отличие от йонгеев. В таком головном уборе Морган мог представить кого угодно, даже Мурси, но только не уважаемого канцлера Верховного Совета.

Бет первая их увидела и принялась кричать во всё своё обширное неберианское горло:

— Мо! Капрал! — она подпрыгивала в воде и опять в неё погружалась с таким наслаждением, что Моргану становилось даже завидно. — Пять минут еще и я выйду!

Мурси только скромно помахала в ответ, казалось, что она вообще не разобралась, кто к ней обращается. Все её сосредоточение было направленно на шезлонг. Как-то по-особенному настырно, словно сопротивляясь неведомой силе, капитан переставляла ноги, которые постоянно погружались в песок по щиколотку. Лицо её при этом выражало глубокую личную неприязнь. Воздух наводнился запахом гнева. Моргану даже показалось в какой-то миг, что Мурси готова вытащить меч и напасть на беззащитного канцлера прямо на берегу.

— Капитан! — догнал он её и взял за руку. — Сэр, там ваша беременная подруга.

Мурси вздрогнула, на долю секунды остановилась, что-то прошептала и нервное напряжение немного спало. Уже гораздо спокойней она подошла к канцлеру, придвинула психосилой другой лежак и присела на его краешек.

— Ну?

— А ты не слишком приветлива, хоть и с приветом, — тихо зашептал Гидрос, скидывая шляпу и глядя на визитеров с презрительным хладнокровием. — Не нужно нервировать Бет. Сейчас она выйдет, ты перекинешься с ней парой слов, пообещаешь выпить чаю. Она ведь, правда, скучала. А потом мы пройдем ко мне в кабинет и обсудим наше дело.

— Хорошо, канцлер, — процедила сквозь зубы Мурси. — Морган, садитесь, в ногах правды нет.

— Я постою, сэр, если не возражаете, — сухо ответил катар и оглядел периметр.

— Нет тут засады. У меня жена вот-вот родит, я не собираюсь устраивать на её глазах кровавое побоище, — усмехнулся Гидрос. — Кстати, Бет говорила, что ты готов был предать своего капитана по первому требованию. Что же случилось?

— Мои ноги, наконец, выросли в нужную позицию, — с достоинством произнес Морган.

— Какие ноги? — непонимающе переспросил канцлер и засиял улыбкой: — И ты с приветом? Понятно, понятно.

— У Моргана просто обостренное чувство справедливости, — мимолетно улыбнулась и капитан, зачем-то пристально рассматривая Моргана. Будто и впрямь пыталась разглядеть его новые ноги. — Он при виде девушки в беде теряет волю.

— Да уж, лучшей замены Ванно, Мо, тебе не найти. Жаль катары не продаются. Пока. Правда, что Морган не чувствителен к ауре?

— Это тебе кто рассказал? — посуровела Мурси.

— Давно слухи ходят. Говорят, один йонгей попытался сломить дух Шнобби, но у него ничего не вышло.

— Как, кстати, поживает мой любимый катарский канцлер? — заулыбалась во весь рот Мурси. О катарах она могла говорить вечность, поэтому такой поворот беседы окончательно разрядила обстановку.

— Здравствует, и его в отличие от меня не выгнали с позором из Военного Совета. Видимо, он внял просьбам и не стал слишком докучать расспросами.

— Не льсти себе. Тебя выгнали не с позором, а с трудом. А Шнобби там до сих пор, потому что гораздо умней некоторых, — ядовито рассмеялась Мурси.

— Не забывайся, сейчас я учитель! Ты же не станешь принижать мои заслуги перед Бет? И молчи про Инквизицию, ей волнение противопоказано.

— Мо, как же я рада тебя видеть! — распростерла свои мокрые объятия Бет, вылезая из воды. На её грузном теле болтались только маленькие тряпицы, призванные прикрыть бесстыдства, и Морган вежливо отвернулся, опасаясь ненароком, что такая картина будет теперь ему часто сниться. — Прости, да. Сейчас вытрусь. Когда муж сказал, что ты захотела меня навестить, я так обрадовалась!

— Конечно, дорогая. Как я могла пролетать мимо и не заглянуть? — Мурси привстала и позволила погрузить себя в крепкие неберианские тиски. — Ты как?

— Чувствую полную готовность. Прилетишь на таинство рождения?

— Извини, — отвернулась от неё Мурси и зажмурилась, отгоняя прочь слишком четкие видения будущего. — Я не могу. Ты единственная моя подруга.

— Но хотя бы мысленно будешь со мной?

— Конечно, — вздохнула Мурси. — Конечно. Хотя не чувствую себя готовой к боли как ты.

— Скажешь тоже, боли! — хохотнула Бет. — Это великая радость для всех нас!

— Милая, — прервал их канцлер Гидрос, — мы обсудим насущные дела с Мо, а ты пока распорядись организовать чаепитие и отдохни.

— Что-то серьёзное?

— Нет, нет, совсем нет, — поспешно проворковал канцлер. — Просто, надеюсь, Мо удастся вернуть мне позицию в Военном Совете.

Гидрос встал и направился к дому. Мурси еще что-то прошептала Бет, та кивнула, и капитан поспешила за канцлером. Замыкал шествие Морган, постоянно оборачиваясь и проверяя возможные опасности. У заднего входа их встречал уже другой молодой неберианец, который тоже вежливо поклонился гостям, подал Гидросу халат и даже помог в него облачиться. Будто это Гидрос в положении и ему нужна постоянная забота.

Этот же парень повел их к кабинету. Канцлер занял широкое кожаное кресло за массивным столом, а гостям предложил такие же напротив, но поменьше. Интерьер помещения, как и всего дома, выглядел несовременным. Мебель сделана из дерева, совершенно нефункциональные стеллажи, шкафы, полки. Неудобные для простых смертных громоздкие кресла, сев в одно из которых, Морган ощутил себя маленьким котенком. Каждая деталь на столе — печати, штампы, органайзер — отливало радужным оттенком кромнецина, рабочая поверхность столешницы оббита красным бархатом. Всё в кабинете Гидроса кричало: «У нас тут дорого-богато!» Капрал глянул под ноги и с ужасом заметил, как с его сапог прямо в ворс изысканного ковра осыпается песок. Перевел взгляд на Мурси, но та похоже только рада была возможности наследить в доме учителя и украдкой стряхивала из своих босоножек застрявшие камешки и пыль, едва заметно, ехидно скалясь.

— Ты мне не нужен пока, Гари, — кивнул провожатому Гидрос и тот, попятившись, как перед Императором, вышел из дверей.

— Всех детей сюда приволок? — тут же зашипела рассерженная Мурси. — И как Бет на это смотрит?

— Ей приятно, что братья будут встречать новых членов семьи. Таковы наши традиции и не лезь в них, прошу. Давай перейдем к делу! Всё гораздо серьезней, чем мы предполагали. Вырубите, пожалуйста, гаджеты, чтобы мы могли поговорить точно без посторонних ушей. Насколько я слышал, Шериф хоть и поймал двойного агента, но осталось под вопросом, работал ли тот один.

Мурси послушно выключила пад и холофон, и кивнула Моргану, чтобы он сделал тоже самое. Капрал повиновался.

— Дело в том, что так называемая Инквизиция, несущая очищение, действительно на первый взгляд — глоток свежего воздуха в затхлых застенках храмовничьей жизни, — начал Гидрос, взвешивая каждое слово. — Они предлагают убрать различия между голубой кровью и молодыми послушниками. Не секрет, что теперь сложней пробиться к ресурсам, сделать политическую карьеру или вообще, хоть чего-то добиться на поприще ОВР. Все ключевые посты заняли патроны крупных семейств и пристраивают своих сыновей на близлежащие должности. Но такая преемственность играет против самих монастырей. Они пустеют. Никто из отцов уже не хочет отдавать сыновей-проволочников, да даже и крепких проводников, на растерзание наставникам, заведомо зная, что у ребенка не сложится жизнь, что он не станет опорой в случае чего. Братья во грехе, не выигравшие в политической гонке, понимают бессмысленность такой затеи. Для чего растить сына, вкладывать в него деньги, если он послужит только батарейкой или утехой кому-нибудь из голубой крови? И численность бесхозных Держателей Силы растет с каждым десятилетием.

— Какая неожиданность! — сарказмировала Мурси. — А как же дочери?

— Девочки теперь ценный ресурс. Все буквально помешались на них. Если раньше считалось, что сыновья и ученики — гордость, наследие, сила, то теперь ставки делаются на дочерей. За них можно получить неплохие деньги. Я знаю, ты считаешь это отвратительным, однако таков порядок вещей. Девочки-проводницы всегда были ценнейшим товаром в Галактике. Но храмовники больше не желают наследников, им всем подавай дарительниц жизни! Всплыли случаи аукционных торгов за право воспитывать даже не рождённых малюток.

— О, Разум, какой отвратительный мир вы создали! — громко сглотнула Мурси. — Меня тошнит от вас, благочестивые храмовники! Что предлагает Инквизиция? Может, зря я на них бочку качу? Мне следует их любить и восхищаться?

— В определенном смысле, у них есть рациональные предложения, как оздоровить систему ОВР. Инквизиция предлагает столетний цикл для бессмертных. Раз в век обнуляются все достижения. И каждому держателю Силы придется заново получать посты. В их Уставе говориться, что если ты действительно добился своего положения за заслуги, а не через убийства и подкуп, для тебя не будет проблемой вновь его занять. А если же нечестным путем, то слишком много сил придется вкладывать, поднимаясь на такой малый срок. И никаких детей. После прихода их власти, каждый рожденный с Силой будет обязан воспитываться в Монастыре по распределению, а не как захочет его родитель.

— И вы, те, кто не с ними, боитесь, что вас оставят не у дел? — в голос расхохоталась Мурси. — Мне эти ребята определенно нравятся!

— Ты всегда была слишком поспешна в выводах, как мы ни пытались остудить пыл твоих дерзновений. Зри в корень! Я свои должности честно получил, — твердо заявил Гидрос. — Если будет работать подобная выборная система, то меня и моих детей обязательно оставят у власти, хотя бы ради расового разнообразия. Ты думаешь, почему Шнобби заседает в Совете? У него что, есть какие-то заслуги перед отечеством? Катарсис всегда был лоялен к Императрице, и когда не станет Сина еще неизвестно, какую сторону выберут их старейшины! Он свою должность получил только потому что катар.

— Как у вас язык проворачивается говорить подобную чушь, канцлер! — вспылил Морган. — Такого достойного катара еще поискать надо!

— Капрал, неужели вы не видите, что канцлера Гидроса бесит дальновидность Шнобби, который не полез с разборками, почему его не пригласили поиграть в конструктор галактического устройства и остался при должности, в отличие от некоторых, кого возмущает проведение увеселительных мероприятий без строго надзора, — Мурси задорно щелкнула пальцами. — А еще Шнобби не плодится, как умалишенный, стремясь побить рекорд Императрицы. Думаешь, если вслух не говорить, то никто и не узнает, для чего ты, Ги, да и остальные проводники, так одержимы половыми сношениями и взращиванием боевого молодняка? Либидо? Фиг вам! Вы все хотите обзавестись армией беспрекословно подчиняющихся кукол.

— Дожили! Мы тебя на пустующей планете нашли, выходили, вырастили, — цокнул Гидрос. — А теперь, в благодарность, ты фиги мне раздаешь!

— А я, быть может, не просила! Никогда не задумывался, чтобы со мной стало, если бы вы не подобрали меня?

— Как это относится к предмету нашего разговора? — насмешливо буркнул канцлер. — Ты — клон, дочь греха, умерла бы там и никто бы не заметил. Я видел своими глазами Немезис, планета выжжена, а значит, там уже не один раз умирали держатели Силы. Так что не обольщайся. Будь благодарна, особенно своему наставнику.

— Ага, ща! Держи панамку шире, — скривилась капитан. — Лады, допустим, про столетку звучит прикольно. И если всё действительно так, то я могу расслабить булки и даже благословить Инквизицию, если ей треба. Буду смотреть на вашу грызню голубыми глазами через розовые очки. Мне фиолетово!

— Перестань, Мо. Ты же далеко не дура!

— Я и вблизи не идиотка, — парировала капитан. — Оукей. Но что Инквизиция предлагает Империи? На кой ляд тем такая перспектива?

— За живое берут. Истинным Лордам больше не придется выжидать положенные сроки между рождениями детей. Им отменять обязательную вазэктомию, разрешат убивать и бесконтрольно эксплуатировать слабых. Смерть йонгея будет рассматриваться более пристрастным судом. В случае неудачных покушений, даже если наемниками выступали обычные смертные, обяжут проводить полное расследование с наказанием нанимателей, а не так как сейчас. Лорды хотят справедливости для себя. Конечно в собственном её понимании, как власть сильнейших.

— Должно быть что-то еще, — недоверчиво покачала головой Мурси. — Слишком мало для йонгеев.

— Остальное — общие цели. Уничтожение всех Созданных, смещение Императора, выборная должность единого председателя Совета Держателей Силы вместо пожизненного правителя.

— Что же, звучит тоже не так плохо, — пожала плечами Мурси. — По-моему, давно пора навести порядок в органах власти.

— Сто сорок восьмой постулат книги Откровений Вселенского Разума, — Гидрос посмотрел на Мурси немигающим взглядом, уловил её мгновенное вздрагивание, встал со своего места и, облокачиваясь на стол руками, навис над ней. — Ты понимаешь, о чем речь, да?

— Постулат притянут за хобот, — стушевалась Мурси.

— Сама задайся вопросом — а судьи кто? За древностью лет к свободной жизни их вражда непримирима, — Гидрос отвернулся к окну и принялся нервно раскачиваться. — Выборная коллегия останется беспристрастной, а её члены сменяемыми? Я поначалу тоже думал, что всё под контролем, но после разговора с Христовым, перестал быть в этом уверен. Он знает гораздо больше, но, к сожалению, связан какой-то клятвой. И, поверь, мы с ним дружим уже больше ста лет, Христов, как младший часто прибегал к моим советам. Не всегда слушал их, за что расплачивается до сих пор, но это сейчас и не важно. Его что-то гложет. А значит, все эти популистские лозунги всего лишь верхушка астероида, предназначенная бедным и обделенным.

— Пусть Разум вам поможет. А почему ты, кстати, мне не сказал, что Изврат — учитель Христова? — переменила тему капитан.

— Что? Ерунда! Уж я бы узнал мастера Дуку.

— И всё же. Брат Кондрат — ученик Христова, агент СРС с точностью мне сказал, что Изврат, а не какой-то там Бука, наставник моего наставника.

— Вот оно как, — медленно проговорил Гидрос. Он развернулся и с тревогой глянул вначале на капитана, потом на Моргана и медленно сел на свое место. — Всё окончательно сложилось. Его сковывает клятва верности! Поэтому Джес не смог внятно объяснить, о чем именно тревожится.

— Джес? — переспросил Морган.

— Имя моего наставника, — шепотом подсказала Мурси. — А как же ты прошляпил его ученика?

— Я слышал, что Христову навязали нового, и он был крайне недоволен решением Совета Храмовников. Когда персона взрослая, выросшая под опекой совсем другого брата, тяжело найти с ним общий язык, а про его верность и говорить не приходится. Для любого наставника неуверенность в собственных последователях смерти подобно. Тем более такому чуткому человеку как Джес, который хочет видеть в учениках только светлые стороны и отказывается верить в темные.

— Поэтому он так со мной поступил? — опять напряглась Мурси, переходя на личные вопросы. — Поэтому предпочёл отказаться от меня, оставив на произвол судьбы? Потому что я слишком черная? Слишком неправильная по его представлению?

— Не говори глупостей, Матильда! Джес никогда не оставлял на произвол судьбы своих подопечных. А за тебя… — канцлер умолк, и когда заговорил, то голос его зазвучал до мурашек проникновенно, а за словами укрывалась искренняя боль за друга. — Сколько раз я советовал ему вычеркнуть тебя из жизни, попробовать заново. Посмотри, во что он превратился! Ты забрала всё — перспективную карьеру, честь наставника, достоинство мужчины. «Треснуло стекло, крови натекло, пал листвой, растоптан сапогами. Осталось когти обрубить и лечь на дно виском о камень» — именно так он писал мне в отчаянии. И ты имеешь наглость оставаться недовольной? Пытаться его убить?

— Что ты знаешь об отчаянии! — рассвирепела капитан и потянулась за мечом.

— Муся, — испугался Морган и ухватил поскорей её за руку. — Муся, здесь и сейчас! Посмотрите на меня. Посмотрите.

— Усмири гнев, когда преклоняешь колено перед учителем! — повелел Гидрос. — Будь хорошей девочкой в моем доме!

— На меня не действуют ваши дешевые уловки, — презрительно сплюнула капитан, но меч больше не тронула. — И раз пошла такая пьянка, раз из меня ты делаешь чудовище, то почему твой дражайший друг даже не пошевелился, чтобы разыскать меня и вернуть, когда я сбежала?

— Так и было задумано! — недоуменно воскликнул Гидрос. — Христов уже через два дня знал, что ты прячешься на Кибекс.

— Знал? — растерялась Мурси.

— Конечно. Мы посчитали, что так будет лучше для тебя, — Гидрос говорил с видом, будто эта тайна уже давно перестала являться таковой, и очень сильно удивлялся, почему это Мурси до сих пор не в курсе. — Ведь если бы он прилетел за тобой, за ним бы тут же последовал и весь Совет! И ты бы тут уже не сидела, а перед смертью завидовала бы участи Бет. Христов несколько лет разрабатывал план твоего побега, рискуя всем! Конечно, ему сложно было признаться в собственной несостоятельности как наставника, как храмовника, как последователя Вселенского Разума, но он нашел в себе мужество принять это и до сих пор, насколько мне известно, вымаливает покаянием прощение за грехопадение. Или считаешь случайностью то, что единственный корабль, который ты нашла в космопорту, был именно той модели, какой он научил тебя управлять незадолго до этого? Джес спас тебя, неблагодарная!

— Спас? — повысила тон Мурси. — Оставить меня в лапах пиратов — это спасение? Я ведь звала его, молила прийти на помощь. А он просто выкинул меня, как бракованного щенка волколака, в большой мир, не позволив даже отрастить зубы! Наверное, он научил бы хоть как-то владеть мечом, если бы пару лет планировал побег.

— Так, а зачем мы наняли Ванно тебя убить?

— В каком смысле? — опешила Мурси. — Ты боялся мести, разве нет?

— Я умею противостоять твоему гневу и никогда не страшился Предназначения! Мне не нужен для этого самый лучший охотник за головами и тем более Палач. Ванно нами рассматривался исключительно как учитель фехтования. Да, договаривался я, чтобы ты сразу не догадалась, но это не меняет сути дела.

— Враньё! Всё враньё! Никакой вакуй, ни за какие обещания не согласился бы на такую сделку!

— Конечно, напрямую он бы не согласился. Но Христов верил в твою светлую сторону. Он знал, что ты не убьешь Ванно, но и не оставишь умирать. Так и вышло. Я, конечно, сомневался, но если бы всё пошло не по плану, мы бы придумали еще какой трюк. Джес всегда о тебе заботился, даже наперекор уставным правилам. Слышишь, всегда! И не отворачивайся сейчас от него. Он нуждается в помощи верного последователя. Потому что за всеми этими потрясающими высказываниями про «каждому по заслугам» нависла огромная угроза для всех.

— Единственный, в ком я была уверена на восемьдесят девять процентов, оказался подставным, — опустошенно проговорила Мурси. — Кому мне теперь верить? Тебе, Ги? Наставнику? Моргану? Если уж вы с Христовым так заботились обо мне, зачем вплели в эти придворные интриги? Пусть эта Инквизиция делает что хочет, мне плевать. Вы же сейчас моими руками пытаетесь солнце потушить! Запомни одно, Гидрос. Бывают благородные герои, бросающиеся в гущу событий ради спасения других. А бывают такие как вы, доживающие до почтенных лет. А благородных героев, доживших до почтенных лет, никто никогда не встречал! Вы обманывали меня долгие годы. И теперь требуете защиты? Я не собираюсь давать вам возможность написать за меня отчет об ошибках сапера.

Капитан встала, намереваясь уйти, но Гидрос не готов был так быстро сдаваться:

— А о смертных ты подумала? С таким остервенением защищала прайд этого катара, не побоялась голыми руками выступить против канцлера, а теперь просто опустишь руки? Думаешь, их ожидает лучшая судьба? Путь Инквизиции на первый взгляд новый, а вот кочки старые.

— Ацтань от меня, — простонала Мурси, останавливаясь.

— Сейчас в Империи права смертных защищены даже лучше чем Лордов. В СШГ с этим тоже обстоят дела более или менее, — надавил Гидрос на известную слабость капитана. — Но если к власти придет Инквизиция, обыкновенные люди станут просто расходным материалом. Ты о них подумала? Вот кого просит защитить Джес, а не меня или его. Я знаю, на обделенных Силой тебе не плевать. Иначе бы Христов не был столь настырен в попытках притянуть твоё внимание к, как ты говоришь, «придворным интригам».

— А почему он сам, как благоверный последователь Ордена, не сделает то, что должен? — вмешался Морган. — Знаете, не всегда приходится руководствоваться только своими желаниями, иногда нужно ими и поступиться, выбирая правильное решение.

— «Должен», «хочет». Детские категории! Не лезь в разговор Держателей Силы, смертный, ты понятия не имеешь о чем он! — гневно сверкнул глазами Гидрос. — Христов делает то, что вынужден. Матильда, ты знаешь, как воспитывают проводников! Знаешь, какие ментальные барьеры нам всем встраивают в головы! А теперь представь себя на месте наставника. Как будущей дарительнице жизни тебе досталось втрое меньше чем даже самому послушному ученику мужского пола. А зря! Не пришлось бы столько времени тратить на уговоры. Знаешь, как Джеса учил мастер Дуку? «Я должен только подумать, а ты уже обязан приступить к действиям!»

— Выжечь ваш орден надо, — разворачиваясь, зло прошипела Мурси. — Сколько искалеченных судеб, сколько поломанных жизней!

— Это Путь всех держателей Силы. Императрица что, лучше была? Она пошла другим путем, более хитрым и быстрым. Налепила себе отпрысков, каким-то образом подчиняющихся ей. Те же яйца, только в профиль.

— А клон? Мой клон? — спохватилась Мурси, усаживаясь на подлокотник кресла. — Что тебе известно о нем?

— Грядущая фаза плана. Моту хотят использовать для устранения Сина. Инквизиция нашла способ производить замещение темной материи в болванках психосильной системы. Клона напитают твоей сущностью, заставят несведущих пойти против Императора, а уже после уничтожат Созданных. К тому времени Инквизиция планирует разжиться большим количеством сторонников, которые подавят меньшевиков. В проекте имеется некий Комитет гневных братьев, следящий за теми, кто не вступил в Инквизицию. И мы с Христовым думаем, тебя хотят убить именно из-за того, что нашли кого-то, кому бы Созданные так же подчинялись, иначе жизнь Моту под сомнением.

— Почему ты считаешь, что они нашли кого-то? Созданные подчинялись только Императрице и её мужу Варкусу. Может, Инквизиция нашла способ взращивания эмбрионов и их рождения и просто хочет настрогать новых? А Моту — так, для народных масс, отвлекающий манёвр.

— Я не знаю, — развел руками Гидрос. — На этом запас моих данных исчерпан. Но если бы хотели, то уже давно бы сделали. Христов говорит там миллионы капсул с клонами. С живыми подростками, которые все развитие проходили в анабиозе. Пару лет на воспитание и это будут взрослые доверчивые дети. Армия клонов. Но им по какой-то причине не дают жизни. И у меня нет ответа на этот вопрос.

— Слушай, а ты сам видел эту армию? — сощурилась капитан. — Или только со слов наставника? Шериф говорит, что у него не всё в порядке с головой, видения всякие видятся.

— У кого? У Христова?

— Да. «Грядет Спаситель», «Черная дыра взорвется» и вот это вот всё.

— Не знаю, мне о видениях Джес ничего не говорил, — отрицательно покачал головой Гидрос. — Допускаю, что он доверяет такие мысли больше Дэвиду, боясь моих насмешек. В любом случае, Инквизиция не могла выращивать клонов так долго и нигде не наследить. Тебе следует работать в этом направлении.

— Знаю я одну лабораторию, как раз туда собиралась, — согласилась Мурси. — И мой любимый учитель тоже на неё намекал. У тебя есть старая фотография наставника Христова? Какая-нибудь очень древняя? Хочу проверить кое-какую теорию.

— Думаю найду, если покопаюсь.

— Так покопайся, — Мурси встала. — Только не слишком долго. Пока я опять не передумала.

— Я сброшу. А сейчас ты попьешь чаю с моей драгоценной супругой и сделаешь вид, что всё в порядке, хорошо?

— Заткнись, — хмуро бросила Мурси и вышла.

Морган последовал за ней.

***

Пока капитан со своей подругой распивала чаи, болтая о всякой ерунде, в голове Моргана происходил ураган. Еще больше вопросов и ни одного ответа! Выходит, пока он так тщательно ругался с Коди, ворчал на беспечные операции в одиночку, Мурси спасала весь его прайд. И не обмолвилась об этом, боясь закономерной реакции. Даже сейчас, капралу хотелось закрыть на долг глаза и улететь на Катарсис, чтобы лично присутствовать, если случится беда. Хотя здравый смысл подсказывал, что капитан каким-то образом решила эту проблему. Ведь тогда бы она не пила чай так спокойно.

Но что самое ужасное, перед Морганом окончательно вырисовались масштабы её волнений. Поэтому смерти отца Клары и Шона так потрясли капитана, выбили из колеи. Это было последней каплей. А теперь еще удар с Ванно. Мурси итак не из тех, кто легко одаривает своим доверием. Сам вакуй тоже свято верил в искренность их дружбы. Вернется ли теперь в отряд? Вдруг, тоже разозлившись, не пожелает восстанавливать отношения.

Всё это давило на катара. И поэтому, когда они выехали на скайтрее из ворот особняка, а Мурси продолжала хранить молчание, сосредоточенная на своих глубинных мыслях, Морган не выдержал и первый нарушил тишину:

— Сэр, что это значит?

— Началось в отряде утро, — пробормотала Мурси. — Морган, мне нужно многое обдумать. У меня нет времени объяснять. Говорите, какую информацию вам скинул наниматель, и вместе покумекаем.

— При чем тут какой-то наниматель! — разгорячился Морган. — Инквизиция убила Шона, отца Клары, хотели разбомбить мою деревню! Кого еще? Как за ними поспеть? Муся, только не говорите, что вы нас бросите! Вы слышали, что сказал канцлер? Смертные теперь станут расходным материалом, чтобы это ни значило! Но я не хочу, чтобы мои близкие куда-то расходились. Не хочу, чтобы Клара разошлась, Бобби. Да даже Коди жалко. А я? Я же хоть что-то для вас значу? Мой дедушка? Моя семья? Не бросайте нас в такой сложный момент!

— Морган, ты уже разошелся. Истерика? — спокойно спросила Мурси и тихонечко усмехнулась. — И я напомню, что еще с утра ты великодушно обещал не бросать меня. Не принимай байки Гидроса на веру, они по воде бабушкой писяны.

— Простите, сэр! Я… Я… не знаю, что сказать. Давайте попытаемся взять себя в руки. Не будем поддаваться спокойствию и сохраним панику. То есть, наоборот. Не будем сохранять спокойствие и поддадимся панике.

— Морик, дыши, — капитан съехала на песок в барханы и заглушила двигатель. — Дыши, милый. Ты же катар!

— Вы правы, сэр, — смутился Морган от собственной несдержанности. — Простите, минутная слабость. А что за сто сорок восьмой постулат? Возможно, он мне тоже поможет лучше разобраться в ситуации.

— «Край Бездны начинается с пены на губах праведника, вступившего в бой за святое правое дело», — процитировала Мурси. — И означает, что любое благое начинание в руках фанатиков скатывается в бессмысленную мясорубку.

— Мудрая мысль. А у вас есть еще откровения? Я бы почитал.

— Прям ща? — округлила глаза Мурси. — Ну вы нашли время для самообразования. Пойдемте лучше прогуляемся.

— Значит, на прогулки у нас время есть, сэр? А на пищу для ума нет?

— А чем вам моя каша в голове — не пища для размышлений? — хмыкнула Мурси и вышла из скайтрея.

— Вы иронизируете! — последовал за ней Морган. — Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но от этого гораздо легче. Я только понять не могу, почему вы меня не взяли к Головачу, если знали, что там замешана жизнь всей моей семьи?

— Я не знала. Информация выплыла совершенно случайно. Не переживайте, сейчас главное, чтобы нашего дорогого Флинта не сместили. Он мне клятвенно пообещал перепроверять приказы канцлеров. Да и судя по тому, что удалось выбить из Кавота, Инквизиция планировала только отвлечь вас от дела, но никак не бомбить Катарсис. За это Головача и убрали. Вас никогда, капрал, не гипнотизировала текущая вода?

— Что? — не понял Морган и чуть не врезался в спину капитана.

Мурси остановилась у кромки прибоя и как завороженная глядела на волны. Застыла в одной позе, отдалилась, стала холодным призраком, фата-морганой на горизонте океана. Морган вновь ощутил, как капитан провалилась между мирами. Её губы подрагивали, беззвучно шевелились. Казалось, она усиленно пытается что-то вспомнить, какую-то молитву или заповедь, но память подводила, и ей приходилось постоянно начинать заново. Катар так и остался стоять позади, ожидая, когда нянни закончит медитацию и приведет свои нервы в нормальное состояние. Ветра не было, но в ушах нарастал гул, похожий на белый шум, и вместе с ним всё громче громыхала вода, которая набегом облизывала край берега, чтобы тут же отступить в пучину. А потом наваждение спало, и послышался четкий голос Мурси:

— Я тебя оставил в зной на берегу, верить в свой разлив бессонно. Сам прощальным криком слёзы сберегу, спрятался опальной зоной. В сумерках углями раскален. Выжги темноту дурным изгоем. Когда неслась моя комета под уклон, я был спокоен.*

— Еще один постулат?

— Нет, это привет от загадочного пострела и, наконец, я начала понимать смысл его слов, — задумчиво произнесла Мурси, встряхнула головой и нажала на кончик своего носа. — В точечности так! Если Ги не брешит, аки шелудивый волколак, то мой наставник предугадал нынешние события задолго до сего дня. Выходит, брат Изврат или, как нам стало теперь известно, мастер Дуку организовал Инквизицию вровень с моим рождением или даже раньше. Христов изначально планировал сделать меня орудием, чтобы я «выжгла темноту» будучи для ОВР «дурным изгоем». Я должна была догадаться раньше, по песне, какой усмирял мой гнев наставник. Отвратительно осознавать, что нет никакой свободы воли, а твой выбор Предназначения всего лишь иллюзия.

— Муся, но… Я не знаю, что сказать, — катар сделал несколько шагов к капитану, еще секунду посомневался и всё же несмело обнял за плечи. Мгновенно ощутил, как жар пополз по телу, дыхание захлебнулось от приятного запаха, но, несмотря на это, Морган прижал Мурси к себе крепе и, стараясь громко не сопеть, горячо зашептал: — Мне очень хочется сказать вам, чтобы вы сами решали свою судьбу. Очень хочется вас поддержать. Но я не могу! В моих интересах, чтобы выбора у вас и дальше не оставалось. Выжечь в приоритете, сэр.

— Капрал, вы решили мне свернуть шею? — напряженно замерла капитан. — Или сломать ребра?

— Нет, совсем нет! Я хотел просто сказать вам что-нибудь ободряющее, развеять умственный компот. Но в данном случае, ваш наставник прав, как бы лично мне он был несимпатичен.

— А чеб еще ты сказал? — иронично хмыкнула Мурси, расслабленно облокачиваясь спиной на Моргана. — Это же он тебя нанял. Кстати, скажи честно, Христов разрешал тебе со мной обниматься? Или ты специально пристроился сзади, чтобы со стороны выглядело, будто пытаешься удержать меня от попытки утопиться?

— Я устал с вами спорить на этот счет, — вздохнул Морган. — Думайте, что хотите. И вообще! Вот даже взять историю с Ванно. Всё, что произошло после вашей с ним встречи, имеет отношение только к вам двоим. То, что вы стали соратниками и надежными друзьями не заслуга Гидроса или Христова. Понимаете? Это ваша заслуга. И в таком случае, какая разница, кто кого нанял и для чего?

— Морик, Морик. Вот есть в тебе что-то такое, не знаю, душевное что ли, — Мурси погрузила свои пальцы в шерсть на запястьях катара и принялась поглаживать. — Помимо приятной наружности. Ты всегда видишь немного не с той стороны, как я. Но меня под твоими крыльями в жар бросает.

— Мне тоже рядом с вами горячо и сладко, — засмущался Морган и зачем-то добавил: — Клара это называет страстью.

— Божечки-кошечки, — прыснула со смеху Мурси. — Морик, ну ты уникум. Как считаешь, двух девушек потянешь?

— Мне приятно оказаться для вас с Кларой поддержкой в такие тяжелые минуты. Но если потребуется, то отдамся вам без остатка. Кому вы еще можете довериться? — серьезно ответил Морган, но капитан только сильней засмеялась. — Юмор помогает вам справиться с трудностями? Хотите, еще чушь ляпну?

— Стачи, милый, стачи, — Мурси громко ухнула, и попыталась освободиться от объятий. — Правда жарко. У вас страсть под курткой клокочет. Удушья не намечается?

— Сейчас проверим, — и Морган наклонился, чтобы по-катарски поцеловать свою нянни в районе шеи.

— Фуй, Морик! Я же рыбой воняю, — брезгливо подернула плечами Мурси, всё же вырываясь из катарских напористых рук. — Всегда так, больше пяти минут у Гидроса дома и ты уже весь пропах их тюльстрименгом.

— Что?

— Национальное блюдо неберианцев. Тюльстрименг. Они рыбку мелкую в бочку скидывают, дают ей сгнить хорошенько, а потом пьют с удовольствием. Вонища, аж глаза режет. Неужели вы, своим тонким нюхом не расслышали этот запах?

— Тюльстрименг? — зачем-то повторил Морган, не понимая как взаимосвязаны его поцелуй и тухлая рыба.

— О, теперь еще и подвис. Поехали, капрал, повеселились и хватить. Инквизиция ждать не будет.

***

Скайтрей заехал в транспортный отсек. Катар вышел первым, обдумывая вместо положенного дела их отношения с капитаном. Она действительно не поняла, что он её целовал? Тогда получается и в рубке управления Мурси его просто понюхала, а Морган уже напредставлял себе Разум ведает чего. И как теперь быть? Просто подойти и сказать, что пытался еще на шажок приблизиться к интимным отношениями или же выждать определенного момента и еще раз поцеловать, но уже четко обозначив намерения? Может, капитан каким-то образом забыла о ритуале начала? Немудрено, когда события такого масштаба разворачиваются перед глазами. Тут уж не до любовных приключений. Тогда уместно ли ему приставать или следует дождаться низвержения Инквизиции?

По ступенькам спускался Коди и, завидев капитана, сразу же известил:

— Я одет, а ты жива. Считаем, что наша сделка состоялась. Ну как, камрад, вспотел, пока с Гидросом воевал или Мо опять сама всё решила?

— Отстань от капрала, — проворчала капитан. — У меня уже подозрение, что ты к нему неровно дышишь!

— Фу, Мо! — скорчил шутливую гримасу Коди. — Я по девочкам, сама знаешь.

— Ты вот нашел время, — невнятно прорычала Мурси, проходя мимо него по ступенькам.

Агент Ко тоже развернулся было уходить, хотел начать спорить с капитаном, но Морган его окликнул.

— Коди, останься, я хочу с тобой поговорить по-мужски.

— Чур, не драться без меня, — крикнула сверху капитан.

— Мы миром, — отозвался Морган и продолжил уже шепотом, обращаясь к Коди: — Слушай, там Гидрос столько информации выложил. А ты своим поведением только усугубляешь её и без того нервное состояние.

— Да какие там нервы, ей все пополам… — отмахнулся Коди, но Морган не дал ему договорить.

— Мурси такая же живая, как и все мы. Я понимаю, ты видишь в ней сильного наставника, тянешься, считаешь, что капитан способна разрулить все конфликты. Но и для неё иногда нужно подставить плечо, на которое она сможет опереться. Давай, хотя бы на время не будем с тобой ссориться, пусть считает, что нашли общий язык. Я тебя не поучаю, ты не стараешься забраться к ней в постель. Идет?

— В постель? — обескураженно переспросил Коди. — Это всего лишь приказ командования СРС. Лично мне ни в бездну не сдалось с ней лахти-трахти разводить. Даже если сеньорита-капитан сама захочет. Ты знаешь, что держатели Силы, когда достигают удовольствия, током бьются? Причем нехило. А такая, как Мо, может и насмерть шибануть, уж поверь.

— К чему ты клонишь? — не понял Морган. — Насколько мне известно, все её бывшие умерли не в постели, а по собственной самонадеянной глупости.

— А как? Она что, с тобой подробностями делилась? — заинтересовался Коди. — Расскажешь? Может, они просто не могли довести её до оргазма?

— А разве он не случается сам собой? — еще больше запутался Морган.

— У, как все запущено! А Клара тоже всегда имитирует?

— Да откуда мне знать!? — вскипел Морган. — Причем тут Дорн вообще! Ты, как и капитан, любишь уводить тему далеко за изначальный предел. Вас этому в СРС обучают?

— Да, камрад. Софистика одна из основных дисциплин, — чистосердечно признался Коди. — Так что там с бывшими сеньориты-капитана?

— Ничего, — четко выговорил Морган. — Если боишься, то и не лезь к ней в постель, тем более по настоянию твоего отца. Неужели ты не понимаешь, что такое отношение убивает её?

— А ты, камрад, не боишься, да? Я видел, на что Мо способна. Однажды, заходим в наркопритон за одним опасным контрабандистом. Нас предупредили — там все на спидах, обколотые. А она с порога проводит точный удар локтем в незащищённую шею, потом кувырок с подсечкой и коварный пинок с разворота. Все оружие тут же сложили, руки подняли. А Мо шепчет: «Вот это я удачно споткнулась».

— Что?

— Я клянусь тебе, камрад, так и было, — хохотал Коди. — И ты предлагаешь с такой заводить романтические отношения? Без меня.

— Теперь и моя голова по швам трещит, — схватился за виски Морган. — В общем, не предавай Мурси, хорошо?

— Тут будь спок, я — молоток, камрад. Нейтралитет, — Коди протянул руку, но тут же убрал. — Всё время забываю.

***

Мурси поднялась в общую и застала там, на диване, Клару и Бобби. Выглядела Дорн не в пример ей. Аккуратно причесанная, с косметикой, на щеках играл румянец. Морган прав, Клара действительно очень сильная духом девушка. Мужественная и красивая. Капитан залюбовалась ей, отчаянно завидуя жизни медика. И парень у неё классный, и друзья рядом. Возможно, с такой поддержкой и Мурси бы могла справиться с любыми препятствиями. А тут оказывается даже Ванно ненастоящий!

Хорошо, если Морган прав и их дружба действительно зародилась по свободной воли каждого. Но ведь Гидрос та еще сволочь, мог и наврать в три контейнера, выгораживая себя. Твердит, что никогда не боялся мести! Что они всегда о ней заботились! Враньё! Первый раз, когда Христов ударил её молнией, именно Ги подзадоривал наставника и подавал пример.

Заблокированные воспоминания ворвались совершенно неожиданно, от них помутнело в глазах. Мурси покачнулась и в последний миг ухватилась руками за спинку кресла, сминая под пальцами обшивку.

«Она злилась, очень. Мальчишки спрятали обувь и к завтраку пришлось явиться босиком. Дежуривший храмовник выгнал её из столовой, пока обидчики смеялись вслед. Матильда только посмотрела в их сторону, только подумала недоброе, а те уже понадевали на головы тарелки с едой. Она же не хотела, не специально так вышло! За что храмовник ударил молнией в спину?

Матильда забежала в келью к наставнику. Попыталась объяснить несправедливость обвинений, пока он сосредоточенно глядел на неё своими серыми глазами и внимательно слушал. А следом ворвался Гидрос. Орал, требовал Покаяния.

— Преклони колено перед наставником! Преклони! Джес, она уже давно должна знать эту команду. Я тебе говорил, с трех лет. Ей шесть, о чем ты думаешь?

— Преклони колено перед наставником, — спокойно повторил за ним Христов. — Будь хорошей девочкой.

Матильда покорно встала на одно колено, но в груди её клокотал праведный гнев и в голове вилась одна лишь мысль: «Вот вырасту и убью вас всех!»

— Усмири свой гнев! — заорал еще громче Гидрос, почувствовавший ауру, и выпустил молнию. — Джес, этим должен заниматься ты! Наставник обязан укрощать ученицу.

Гидрос опять направил на малышку руку и дал сильный продолжительный разряд, от которого Матильда повалилась на каменный пол и зашлась судорогами. Но как только его рука перестала источать энергию, она глянула на него, как и прежде — непримиримо, отплевывая кровь с прикушенного языка. Мысль о месте только укрепилась.

— Усмири свой гнев! — четко проговорил Гидрос. — Твоя очередь.

— Она же еще малышка! — попытался возразить Христов.

— Не можешь, тогда отдай мастеру Дуку на воспитание. Мне сообщить в Совет Храмовников?

Слова о разлуке с наставником еще сильней зацепили за живое Матильду, и она подняла руку на Гидроса, намереваясь оплатить ему той же монетой.

— Нет! — вскрикнул Христов и нанес разряд. — Усмири свой гнев!

— Правильно, — похвалил Гидрос, присоединяясь к уроку».

Как долго продолжался тот урок, Мурси не вспомнила. Но это было одно из самых сильных потрясений детства, когда она поняла, что и наставнику не всегда можно доверять на сто процентов.

— Капитан, вам нехорошо, сэр? — встревоженно расспрашивал Боббьер, пытаясь усадить её в кресло.

— Уже лучше, спасибо, — промямлила Мурси. — Схожу в душ и приободрюсь. Устала просто. Как ты, Клара?

— Спасибо, сэр. Мне гораздо лучше. Из Моргана вышел бы хороший психолог. Он вообще, знаете, имеет множество талантов.

— Знаю, — вымучено улыбнулась Мурси. — А о чем вы тут секретничали?

— Как раз о нем, — подхватил Бобби. — Говорили, что капрал один из самых достойных мужчин, какие когда-либо рождались в Галактике. Надежный друг, опытный соратник, преданный поклонник.

— Хорошо, — медленно произнесла капитан, не понимая, к чему повелись такие разговоры, тем более с подачи Малыша.

— Коди тоже неплохой, — добавила Дорн на всякий случай, чтобы сохранить конспирацию. — Но в нем нет солидности, знаете. Шут овощной, бестолковый! Вы же видите, да?

— Я пошла, у меня много дел, — капитан окончательно оказалась в тупике и поспешила в каюту. Реальность вдруг стала расплываться перед глазами. Определенно, нужно освежиться и переодеться, это всё от запаха рыбы.

***

Морган совсем не показывался на глаза, как только поднял корабль в воздух и вывел к точке выхода. Он заперся у себя в каюте и не вышел оттуда ни на ужин, ни на просмотр фильма. Только раз, попытался было увязаться за Мурси в комнату для совещания, а получив отказ, опять скрылся у себя. И Клара могла бы посчитать, что друг просто устал и отсыпается, если бы к ней не подошла капитан и не вручила новую куртку, с требованием подарить её Моргану от своего имени. Выглядело всё очень странно. А когда, Коди, получив какое-то сообщение на холофон, оставил их компанию и присоединился к капитанше, а та его не выгнала, Клара окончательно решила в последний раз вмешаться в личную жизнь друга.

Она пожелала Малышу спокойной ночи, а сама тихонько постучала к другу. Он не спал. Морган даже не переоделся, а сидел на кровати в том же, что и пришел от канцлера — в полном боевом обмундировании, и смотрел отрешенными глазами себе под ноги.

— Морган, всё в порядке?

— Да, — сухо ответил капрал.

— А чего ты..? Я тебе вот куртку принесла, новую. Капитанша сказала подарить как будто бы от себя, зачем-то. В знак глубокой дружбы. Что между вами происходит?

— Я не знаю, — вздохнул Морган, на мгновение оживая. — Муся почему-то забыла, как выглядят катарские поцелуи и что они означают.

— Так может она и не знала? — тактично подсказала Клара. — Ты уверен, что капитанша вообще в курсе о ваших отношениях? Вон с Коди опять в совещательской закрылась.

— Мы с ним поговорили серьёзно. Он меня заверил, что не имеет насчет Мурси никаких планов.

— Мало ли что он имеет! Если капитанша захочет поиметь его, то никуда Коди не денется.

— Ладно, как выпадет удобный случай, я обязательно с ней и об этом поговорю. Просто если бы ты слышала, что нам рассказал канцлер Гидрос! Не до геройства на любовном поприще.

— Морган, ку-ку, очнись! Мужчины делятся на две категории. Те, кто пользуется случаем, и те, кто эти случаи создает. Тебя ничему не научила история с Джимми и остальными её кавалерами? Пока ты тут ждешь своего шанса, Коди в совещательской с ней заперся и неизвестно чем занимается.

— А, не говори мне такого! — подскочил Морган, хватаясь за голову. — Хочешь, чтобы я с ума сошел? То они про союз какой-то говорили, то про совместную постель.

— Офигеть, про постель? И ты тут до сих пор сидишь?

— А что я сделаю? Что? — выкрикнул остервенело Морган, начиная наворачивать круги по каюте. — Набить лицо Коди? Укусить Мусю? Я итак ей признался в своих чувствах! Знаешь, как мне было трудно! Я ног рядом с ней не чувствую, меня трясет в лихорадке, язык немеет.

— Иногда любовь оборачивается злым роком. Давай я тебе пропишу курс порошков, и ты просто постараешься забыть о ней? А?

— Ты лечишь меня, ты — доктор. Буду пить твой веселый пепел? Но если любовь — рок, её лечить — детский лепет! Просто у меня под крылом солнце и оно меня жарит.

— Красиво, — неожиданно покраснела Клара. — Ты когда мне говорил, что стихи пишешь, я думала вроде капитанских. Ну знаешь — баю-баюшки-баю, не погибнешь ты в бою, придет пьяненький качок, нож воткнет тебе в бочок.

— Что? — замер Морган.

— А капитанша тебе свои не зачитывала? У неё много такого. А твои — пронзительные, за душу берут.

— Клара, какие стихи! Ты сейчас вообще о чем? Мы говорили о Мусе! Я четко признался ей, она меня потом приласкала, под рубашку рукой залезла и… В общем, я не сомневаюсь в том, что Мурси всё предельно четко поняла. Но вот после этого и попросила тебе не рассказывать. Слушай, а могла Муся иметь планы насчет тебя? Ведь по-человечески вы целовались. Вы, люди, сколько партнеров заводите? Возможно так, что она хочет и с тобой отношения и со мной? Говорила, что с девушками ей больше понравилось. Может, поэтому и просила ничего тебе не рассказывать?

— Капитанша с девушками? Офигеть! — озарилась Клара.

— Ты бы мне сказала, если бы вы… ну вы с ней… Если бы вы с ней иногда развлекались?

— Морган, что за чушь! — не сдержала радостного возгласа Клара. — Может она думает, что мы с тобой встречаемся, поэтому и запрещает рассказывать о ваших совместных выглаживаниях?

— Тогда бы она напрямую меня спросила в момент признания, не находишь? Нет, скорей всего, она боится твоей ревности. А сама ты, что к ней чувствуешь?

— Я и капитанша? Смеешься? Коди говорит, что она током бьется. Кстати, откуда он знает? Ты лучше бы этим озаботился. По мне — всё понятно, она просто играет с вами обоими. Ей нужна свита. Вот и держит каждого рядом. А ты тут сидишь, пока капитанша утешается в объятиях другого мужчины и пытаешься выждать момент, чтобы забрать то, что по праву твоё, раз уж она обещала хранить тебе верность.

Морган сорвался с места и помчался в комнату для совещаний. Клара вздрогнула от звука хлопнувшей двери и еще раз прошептала.

— Если любовь злой рок, её лечить — дерзкий лепет. Ну, дает! Коди точно проиграет.

***

Мурси получила фотографию брата Изврата той поры, когда он еще именовал себя Дуку, и поспешила в комнату для совещаний. Она поставила её рядом со старыми снимками Жовани и Кавота и углубилась в анализ, стараясь подмечать каждую деталь в образах. Не только внешние характеристики, но и позы, взгляд, привычку держать руки.

Полученное изображение от Гидроса было с какой-то вечеринки. Мастер Дуку с её наставником, совсем еще молодым, без растительности на лице, Гидрос, Бакич, Локич и остальные участники Совета Храмовников стоят кружком с бокалами. Видимо, отмечали что-то. А на заднем фоне, совсем неприметно, тоже знакомое лицо. Мужчина средних лет, с проседью на короткой, зачесанной вправо челке. Волосы его смоляные, и от этого седина так бросалась в глаза. Изучающий взгляд из-под широких бровей, тоже с проседью, как всегда внимательный и дотошный. Ничего от него не укроется, никакая деталь. Черная капелька на подбородке, в ямочке — острая, четкая, как и всё в жизни Шерифа. Высокие скулы, впалые щеки, видимо давно не спал. Морщины уже изломили его лицо возле розовых губ, на лбу и в районе темных глаз. В черной бионической с золотым отливом руке хрупкий стеклянный бокал. Да и сам одет в дорогой костюм в той же тональности. С таким человеком — угловатым, принципиальным, несговорчивым самой Мурси легко было найти общий язык. Потому он и заменил ей никогда не существовавшего отца. И как сильно Шериф отличался от проводников рядом! В нём виделось больше силы, напора, чем в них. Но, значит, Шефе лично знает мастера Дуку. Может тоже в деле? Нет, в это верить не хотелось. Да и не спалился бы Шериф так глупо. Не в его это привычке.

Мурси увеличила Изврата до максимума, чтобы перед её глазами было четко видно лицо. Включила художественный редактор, намереваясь поиграть с внешними признаками и вызнать, что именно улучшил в себе этот канцлер косметическими процедурами. В словах Гидроса больше смысла, чем он, наверное, сам мог представить. Голубая кровь и их наследники. Не Императрица это придумала. Дети во все времена считались главной опорой своим родителям.

Даже у вакуйев так. Придется Ванно рассказать о хитровымудренном плане Христова и Гидроса. Без сомнения, Морган прав. Даже если их встреча была подстроена, то к последующим событиям канцлеры не имеют никакого отношения. Это всё же её выбор — не убивать вакуйя, её выбор — вылечить на своем корабле. А выбор Ванно состоял в том, чтобы дать клятву и телепаться с ней по закоулкам галактики, несмотря на уже давно выполненные обещания. Но получается, она настолько предсказуема? Настолько считываемая? И как разграничить, дальше она делает то, что считает нужным или то, что запрограммировал Христов? И только ли наставник предугадывает её шаги?

Вот для чего нужен храмовникам этот блок на возможность нанести упреждающий удар. Не для общей безопасности, как Мурси когда-то казалось. А для управления. Наставник повелевает Силой ученика. Но если ментальные оковы — слова, на которые капитан в свое время безотчетно реагировала, она преодолела терапией, то, что случится, если Инквизиция выставит на линию обороны, например, детей, котят, щенков? Они знают — невинных Мурси точно не убьет. Какой же из неё тогда противник и спаситель смертных? И почему-то стало нестерпимо интересно узнать, какие кодовые слова у Христова. Не будет же Изврат ему нашептывать — «Будь хорошим мальчиком, доверься мне». Такая картина казалась полным абсурдом! Христову уже за двести лет, какой он мальчик?

Мурси опять глянула на фото, отгоняя совсем уж несвоевременные мысли. Про наставника она подумает как-нибудь потом, когда время будет. А вот среди этих троих явно прослеживается общее сходство, но какое именно, Мурси не смогла уловить. Она увеличила фото Жовани и пририсовала ему такие же аккуратные усы, как у Изврата. Потом проделала тоже самое с Кавотом.

— И чем занимается сеньорита-капитан? — поинтересовался Коди, заходя в комнату.

— Ты по доброй воле пришел или?

— Или! — сразу всех сдал Коди. — Прислали проверить, ты же знаешь, для чего я тут на самом деле, сеньорита-капитан.

— Коди, Коди. Думала, это я тебя сюда с помощью Клары заманила. А всё совершенно не так. Какая же я наивная дурочка! Меня постоянно обманывают все, кому не лень. Хоть раз бы оказалось по-другому! А потом спрашивают — а че это ты не доверяешь никому?

— А я искренне тебе признался, — возразил Коди. — А там наверху сами не знают, чего хотят. Так чем занимаешься?

— Вот думаю, Инквизицию поборем, и открою свой салон стилистики, — невозмутимо соврала Мурси. — Прикидываю, можно ли из таких вот некрасивых рож сделать приемлемые.

— А если такие усы подрисуем? — и Коди с размаху приделал усы щеточкой.

— Смешно.

— Но мне кажется, этому парню ничего не поможет, кроме пластики, — поморщился Коди. — Вот Кавот еще ниче, я бы не сильно нервничал, если бы пришлось его раскалывать. Но вот этот Жовани, это же он? Фу, просто фу.

— А давай еще этого извратим? Например, приставим ему такой же уродливый нос? — и Мурси пририсовала крупный нос мастеру Дуку.

— Ну, ты знаток мерзости, сеньорита, — загоготал Коди.

— Чем вы тут занимаетесь наедине! — без стука ворвался Морган. Видя совершенно невинную картину, капрал впал в замешательство, взглянул на фотографию и восторженно произнес: — Божечки-кошечки, вы нашли отца брата Жовани!

— Ну, Морган! — рассерженно топнула ногой капитан. — И шила в попе от вас не утаишь!

— Накосячил? — виновато поджал губы катар.

«Точняк!» — высветились яркие зеленые буквы прямо на снимках. — «А я все думал, зачем тебе эти старые фотки».

И тут же раздался звонок от Лены.

— Мальчики, выйдете! — сердито потребовала Мурси. — А с вами, Морган, мы отдельно потолкуем!

— Не злись, я не при чем, — отступил Коди и махнул головой Моргану. — Пойдем, камрад, наша сеньорита будет иметь серьезный разговор.

Как только за капралами закрылась дверь, Мурси нажала на ответ.

— Так значит они родственники? Ты прям думаешь, отец и сыновья? — сразу влилась в работу Лена.

— Я еще ничего не думаю, просто вдруг пришло в голову.

— Это Ги тебя натолкнул? О чем вы с ним беседовали? Не дала нам и шанса проследить за разговором.

— Лена, я не хочу показаться паранойком, но никому больше не доверяю! — еще раз притопнула ногой капитан. — Ты знала, что Ванно подставной?

— В каком смысле подставной? — опешила агент Ла. — Думаешь, мы его наняли? Да не, Шериф пытался с ним договориться уже после вашей драки, но ничего не вышло. Ты же в курсе. У вакуйя своя голова на плечах.

— Потому что шеф не нашел к нему подход. А вот Гидрос с Христовым нашли! Значит, и Морган от них, это уж точно. А вы оба?

Сосиска: «Если бы мне предложили за работу с тобой хоть тыщу миллионов кредиток, я бы отказался! Я точно не подставной и не по своей воли вожусь с тобой».

— А ты верь больше Гидросу, — хмыкнула Лена. — По делу он сказал чего?

— Нет, но натолкнул на идею. Вся голубая кровь и совет Храмовников используют своих детей для укрепления защиты. Они соревнуются в размножении с одной только целью — создают армию себе подобных. Когда у них не было технологий как у Императрицы, выкручивались так.

— Логично, но нам какой с этого прок?

Сосиска: «Стопэ, размножение моя любимая тема. Давай здесь поподробней».

— А такой, — не обратила внимание на агента Фи капитан, — если Жовани действительно сын Изврата, то возможно, если мы добудем его генетический материал, то узнаем личность главного Инквизитора. И, возможно, еще узнаем, как йонгей прокрался в стан храмовников. Понимаешь?

— Да! Да, это отличная мысль! — обрадовала Лена. — Пробью по своей базе Лордов. Гениально! Но как ты добудешь генетический материал? Думаешь, он не откажет тебе в связи? Совратишь его?

— Фуй, не! Только не это, — передернуло Мурси. — Я надеялась, тебе слюней хватит. Уж поцелуй я от него смогу вытребовать.

— В принципе, да, — согласилась агент Ла. — Я смогу из вашего клубка вожделения добыть нужный материал для работы.

— Вот и славно! У меня с ним встреча через два дня на Илуме, попытаюсь его заверить в глубочайшей симпатии.

— Я прилечу туда же, чтобы сразу забрать к себе. До встречи. Лена аут.

Сосиска: «Какая красота! Жаль он внешность сменил, я бы глянул, как бы ты целовала его с предыдущей физиономией. Надеюсь, у вас ничего не выйдет и мне удастся заснять ваш перепихон. Френк аут».

— Почему для дела никогда не нужно совращать кого-нибудь поприятней? — скривилась Мурси. — Какого-нибудь катара, например.

_______________________

* Калинов Мост «Назад в подвалы»