Сильная и независимая для котика (СИ)

Глава 23-2

Чем дальше отлетал корабль от Земли, тем больше Коди нервничал. Хотя с сеньоритой-капитаном они детально обговорили, как обставить дело с командой и СРС. В сущности — пустяк. Одним сказать правду, а другим о ней умолчать. И взять контроль над ситуацией в свои руки. Ничего сложного, мелочь. Но Коди всё равно волновался. Ему еще никогда не выдавалось возможности кем-то командовать. Работа с напарником, пусть и находящимся в твоем подчинении, не выглядела равнозначной управлению целым отрядом из трех персон. Как правильно подступиться? Как не ожесточить по отношению к себе ребят, но и не позволить дисциплине на корабле хоть сколько-нибудь разболтаться? Сложная наука, которую Коди еще не познал. Поскорей бы долететь до старика Ванно, он точно поможет, если вдруг что-то потечет не по плану.

Наступило корабельное утро. Освещение постепенно стало ярче, омником загрузил некритические обновления на передатчики по всем каютам, сервисные дроиды с характерным писком выехали на уборку. Коди услышал как Бобби и Иржи, тихо переговариваясь, вышли из казармы и направились в столовую. К этому времени судно как раз подлетело к точке выхода из Солнечной Системы и агент Ко принял решение пока что не прыгать к Вакхийи. Вначале ему следует побеседовать с отрядом, выставить первостепенные задачи, очертить общую обстановку. Коди установил режим дрейфа и, покинув рубку управления, первым делом постучался в медчасть.

— Сеньорита, доброе утро! — улыбнулся новоиспеченный начальник сонной Кларе. — Как спалось? Я старался не слишком играться с режимами скорости, чтобы вас не заколебало…

— Коди, — зевнула Клара ему в лицо. — Ты меня заколебал больше, чем любой межзвездный ветер. Разбудил, чтобы в очередной раз хвастаться своими навыками пилота? Я в шоке! Оставь меня в покое. Хотя бы пока я не выпила кофе.

— Вырвалось, прости, — изменил мимику Коди, придавая себе толику серьёзности. — Пойдем завтракать. Нужно кое-что обсудить, пока сеньорита-капитан спит. Прошу тебя явиться на кухню через десять минут.

— Ты что задумал? — нахмурилась Клара, потом насмешливо хмыкнула, видимо не придавая особого значения словам агента, и довершила свою пантомиму презрительным цокотом языка. — Приду, не беспокойся.

Дверь перед носом Коди захлопнулась. Стараясь не придавать большого значения обиде, закипавшей от такого незаслуженного пренебрежения, агент Ко прошел в столовую, поприветствовал Иржи с Бобби и заодно попросил их не слишком торопиться с трапезой. Он скопировал удачную формулировку про важные вопросы и спящего капитана, пестуя в душе радость от собственной находчивости. Но вновь что-то пошло не так. Ваццлав тут же насупился, заподозрив неладное. Конечно, Иржи прекрасно разбирался, кто и кому подчиняется в СРС. Логично, что ему показалось такое предложение крайне оскорбительным для Несравненной Леди. Бобби же оставался поглощенным переживаниями или пережёвываниями — этого Коди точно не удалось распознать — и только рассеянно кивнул головой.

Когда же Клара присоединилась ко всем и, налив кофе, уселась за стол, агент Ко предпринял новую попытку не вербально указать, кто теперь на корабле главный. Копируя капитана, он оперся руками о столешницу, навис над ребятами и медленно оглядел их суровым взглядом, внося таинственность и смятение в ряды.

— Итак, команда! — зловеще произнес Коди. — У нас секретное задание. Настолько секретное, что даже я не до конца понимаю, в чем его смысл!

— Ну, началось, — потянула Клара, закатывая глаза к потолку.

— Я ничего против Муры не собираюсь делать! Не дождетесь! — тут же выкрикнул Иржи. — Весь твой разговор ей передам, пусть даже это и приказ самого Шерифа. Пока что я официально не работаю на СРС.

— А где капрал Морган? — тихо поинтересовался Малыш.

— Как я уже сказал, — Коди выдержал паузу, стараясь не обращать внимания на выпады в свою сторону, — секретное задание. Сеньорита-капитан и её правая рука Морган этой ночью улетели на совместную миссию под кодовым названием «Земля». А нам необходимо сделать вид, что они всё еще на корабле. Поэтому, после завтрака, ты, Клара, пойдешь в каюту к капралу, откроешь дверь и спросишь его пустую кровать о здоровье. Громко! Но не слишком. Агент Фи должен услышать тебя через свои камеры, но ничего не заподозрить. Потом посидишь там примерно с часик, выйдешь и объявишь, что Морган приболел и ему нужен покой. Я же пойду в каюту к Мо и постараюсь создать видимость, мол, наша сеньорита-капитан занята важной работой. Ваццлав пока повезёт нас до Вакхийи, а Бобби…

— Офигеть! Ты чего раскомандовался? — сердито перебила его Клара. — Подробнее изложи, куда капитанша нашего Моргана уволокла? Надеюсь, она его не подставит? Они на Землю что ли улетели? Зачем ей понадобилось его туда тащить? Всем известно, что планета отравлена! Там ядовитая атмосфера, а выживают в ней только монстры. Капитанша что, собралась скормить им Моргана? Ну, знаешь, ты мне за это поплатишь! Укокошу всё СРС, если понадобится!

— Откуда ты знаешь про Землю? — отпрянул от стола Коди, так как Дорн потянула к нему руки, видимо желая каким-то образом нанести увечья. — Успокойся, сеньорита! У Мо там связи, она встречается с осведомителем. А Морган ей нужен для защиты. Никому другому она в таком вопросе не могла довериться. Меня бы взяла, но кто тогда с Ванно договорится? Вы же всё равно не сможете произвести спокойную посадку на Вакхийю, без секретных-то позывных.

— Френк не поверит в подобный абсурд. Сразу двое, капитан и Морган, вдруг не выходят из своих комнат, — медленно проговорил Иржи. — Нет, он слишком хорошо знает Несравненную Леди. Тут нужен другой подход, более хитрый.

— Я говорил ей, камрад! — тут же согласился Коди. — Но сеньорита-капитан никого никогда не слушает! Можно подумать, у нас есть выход.

— На самом деле есть, — Иржи закусил нижнюю губу, раздумывая. — Должно сработать.

— Ты что-то придумал? — тихо поинтересовался Боббьер.

— Не томи! — с надеждой поторопил Коди.

— Я бы мог, знаете, мог бы проникнуть в корабельную сеть. Да, точно, проникнуть в сеть видеослежения и вставить нарезку записей, как Морган и капитан, в разное время, выходят из своих кают, может быть, что-то делают. Да, можно попробовать заменить трансляцию на фальшивую картинку. Например, где мы бы смотрели фильм или играли в карты. Что-то такое, да. За пару часов, думаю, справлюсь. Да, должен справиться.

— Вот это поворот! Офигеть! — воскликнула Клара. — А ты и вправду очень умен, Ваццлав!

— Да, у меня всё получится. Не волнуйтесь. Обязательно получится.

— Камрад, я конечно разделяю твой творческий подход, но пока еще никому не удавалось пробить защиту агента Фи. Каким бы гением ты ни был.

— Френк… Френсис, он всегда использует один и тот же метод шифрования. Да, он меня обучал. В том числе и установке камер слежения. Бесспорно метод сложный, очень сложный, даже запутанный. Но я его хорошо изучил. Всё должно получиться. Правда, чтобы подключиться надо будет инсценировать сбой в системе энергоснабжения. Постараюсь к Вакхийи подготовить инструменты. А там корабль приземлим и ну, вы понимаете.

— Может сработать, Иржи! — Коди вовремя вспомнил о хвальбе подчиненных во всеуслышание и применил этот метод на практике: — Молодец! Хотя, всё равно, сеньорита, зайди к Моргану и посиди в его каюте. Создадим видимость, что он всё еще с нами. А то, что Мо дрыхнет полдня ни у кого не вызовет подозрения.

***

Приземление на Вакхийю прошло без запинки. Секретный позывной корабля на всех космопортах планеты значился в приоритетных. Без сомнения, вакуйи прекрасно знали о политическом курсе, выстроенным их новым Главой Рода, да и значительная часть населения его поддерживала. К тому же, Ванно Джиг в очередной раз доказал свою избранность Разумом, оплодотворив единым заходом аж триста восемь личинок. Рекорд со времен возникновения Империи. Никто из соплеменников больше не осмеливался открыто подвергать оспариванию его главенствующее положение.

К тому моменту Ваццлаву удалось скомпилировать несколько правдоподобных видеозаписей, а так же пробить имитацию защиты Френсиса на своем паде для практики. И когда Коди, оправдываясь перед СРС перегревом систем, вырубил всё электричество на корабле, Иржи без особого труда подключился к системе через резервные блоки и незаметно для Френка завладел управлением камерами.

Миссия продвигалась по задуманному, и Коди мог бы со спокойной совестью даже расслабиться, восторгаясь слаженной работой команды под его руководством. Однако состояние Боббьера всё больше начинало его тревожить. Сам агент и не обратил бы на это внимания, если бы сеньорита-капитан отдельным пунктом не выделила аспект психологического комфорта в отряде. А Малыш вдруг сделался вялым, рассеянным, даже кожа его потускнела. Боббьер будто бы исчезал из физического мира. Он выполнял поручения, как, впрочем, и обычно, без пререканий, четко, вовремя, но былого энтузиазма в нём не замечалось. Выглядел твилекк еще хуже, чем даже после посещения Камня Каасса. Что-то в нем явно надломилось. И как новому начальнику, Коди непременно нужно было выяснить что и попытаться хотя бы затормозить развитие хандры, если это возможно.

Идеи лучше, чем прогулка на свежем воздухе, в голову агенту не постучалось. Малыш развеется, подышит, наполнится впечатлениями, авось и тоска отступит. Коди здраво рассудил, что это если уж и не взбодрит Бобби, то, по крайней мере, тот останется перед глазами и ничего с собой непоправимого не сделает. Поэтому, он попросил твилекка собраться и сопровождать его до жилища Ванно, привирая об опасностях дороги, пролегающей через джунгли. Но как только Клара об этом услышала, то тут же заявила, что идет с ними.

— Вот еще, оставлять меня на корабле, а самим рассматривать чудовищную жену! — встала она в проеме своей каюты, уперев руки в бока. — Я тоже хочу на это посмотреть. И вообще, как они там живут? Как выглядит монструозная мода? О! Может она фоточки своего свадебного платья мне покажет?! Я буду первым человеком, которому удалось хоть одним глазком взглянуть на отношения между вакуйями. Да мне все обзавидуются! Такого же нет ни в одном уголке спейснета. Я смогу начать свой собственный блог и писать туда достоверные истории о Вакхийи, брать интервью, публиковать фотографии. Стану величайшим посредником между нашими двумя мирами и меня даже, вполне возможно, наградят!

— С ума сошла, сеньорита? — опешил Коди. — Тебе вакуйи голову отрубят ради забавы. Им для этого причина не нужна. Тем более, что в поселении Ванно будут женщины. Они гораздо опасней! Ты не пойдешь, это слишком рискованно.

— Значит, для Бобби не рискованно, тебе тоже, а мне непременно голову отрубят? И чем же я так отличаюсь от вас двоих? Только тем, что девушка? Да? Это, между прочим, самый настоящий сексизм! Я пожалуюсь капитанше, и она тебя мигом в чувство приведет.

— Клара, при чем тут сексизм! Я участвовал в таких операциях, Малыш тоже. Мы даже в плену у настоящего Лорда побывали. А вот ты — хрупкая и нежная. А если что-то пойдет не так?

— Офигеть! Это я-то нежная? — возмутилась Клара, притопнула ногой, потом немного поразмыслила, пришла к выводу, что признание больше походит на комплимент, а не оскорбление, и уже мягче добавила: — Это я с вами, мальчики, нежная и хрупкая. А с врагом, могу — ух! Ты бы видел меня на Наземе! Как я ловко вывела из строя помощника врача, пока капитанша воровала их данные. Да я ценный боевой сотрудник!

— Нет, Клара, я… — Коди замялся. — Я боюсь.

— Если ты боишься вакуйев, то оставайся на корабле. Давай адрес, я сама навещу Ванно. К тому же, с нами будет капитанша. Она меня в обиду не даст, — и Дорн вызывающе приподняла брови. Она знала, что её намек об угрозе всё раскрыть будет считан Коди моментально и не прогадала.

— Хорошо, идем с нами.

Троица сошла с корабля, следом Иржи включил свет и прокрутил нарезанное видео, на котором Мурси покидает свою каюту в боевом облачении и спускается вниз по ступеням. Следом Ваццлав поставил заготовленную заранее картинку с пустой комнатой, а сам поспешил за ребятами, чтобы попрощаться и начать стандартное техническое обслуживание, включая дозаправку.

— Ты меня не поняла, сеньорита, — буркнул Коди, запоздало разъясняя свою позицию. — Я не боюсь вакуйев. Мне страшно, что с тобой что-то случиться. Одно дело, если пострадаем мы, другое ты.

— Значит, в твоих интересах надежно меня охранять, — самодовольно улыбнулась Клара. — Хорошо, что Морган вас всех так запугал.

***

На скайтрее, взятом в прокате космопорта, Бобби, Клара и Коди направились к месту жительства Ванно. Дорога действительно пролегала сквозь джунгли и походила на простую широкую и утоптанную тропинку, но не несла в себе ни малейшей опасности. Даже проносящиеся мимо с бешенной скоростью воздушные машины и спидеры строго соблюдали дистанцию и не пересекали разделительной полосы. По всему выходило, никаких правил дорожного движения, кроме взаимного уважения, не существовало. Бобби уныло пялился на собственные руки, Клара с восторгом старалась подметить всякую мелочь пейзажа в окне, а Коди то следил за дорогой, то любовался Дорн, то безуспешно пытался завязать разговор с Малышом.

Наконец, скайтрей остановился на краю деревни. Ну как деревни. Клара никогда в своей жизни еще не встречалась ни с чем подобным. Дома не походили ни на одну видимую ей раннее архитектуру. И не человеческие жилища, которые можно было встретить в её маленьком провинциальном городке; и ни хижины прайда Моргана, которые он показывал на холографиях; и даже не болотные кочки планеты Иногурии, где ей посчастливилось учувствовать в секретной военной операцией и даже немного пострадать.

Дома, словно перевернутые цветочные горшки, утопали в мягкой и черной земле. По пути Кларе удалось разглядеть пару замечательных, очень красивых цветов и она уже представляла себе, как жители украшают ими клумбы и жилища, но те предпочитали использовать в качестве декора черепа, кости, шкуры и холодное оружие. Вопреки опасениям Коди, Клару это не пугало.

— Я привыкла додумывать увиденное, а не выдумывать невиданное, — небрежно бросила она, уловив беспокойный взгляд агента. — Интересно. Связка черепов вместо дверного звонка?

Дорн подошла ближе к одному из домов и покрутила в руках незамысловатое украшение. Кости ударились друг о друга и издали мелодичный глухой перелив звуков. Но Клара тут же бросила это своё занятие, так как её взгляд привлекло резное кресло из дерева, в виде свернувшейся в кольцо змеи. Она уже умастилась на нем, когда из-за округлого поворота жилища выбежала ватага маленьких вакуйчат, дубасящих друг друга длинными дрынами. Они на долю секунды замерли, разглядывая во все глаза гостей, но, видимо измерив боевой потенциал, оставили «примитивных» визитеров без должного внимания и продолжили бойню. Коди поспешил увести Клару с театра военных действий, пока малышня не задела её в своих играх.

Дорн продолжала с разинутым ртом разглядывать деревушку. Она фотографировала всё странное, что попадалось на её пути. Частокол из гигантских берцовых костей, мумифицированные головы животных на крышах жилищ, дивную резную мебель на придворовых участках. И чем больше Клара всматривалась в окружение, тем сильней ощущала некоторое смятение. Все жители выглядели одинаковыми, похожими на Ванно. Ни одной представительницы женского пола, у которой имелся хотя бы намек на грудь или может быть другая одежда, на крайний случай украшения! Вакуйи отличались только оттенками и размерами. Кто-то, как показалось Кларе младше — значительно светлее, ближе к коричневому, и мельче, кто-то, видимо старшие, — ярко-бордовые и коренастые.

Впереди, в центре, как и положено высокому рангу владельца, стоял самый здоровый дом, а на его крыше лежала устрашающая засушенная голова то ли черепахи, то ли и впрямь змеи, которая по размеру не уступала нанятому скайтрею. По косяку дверей были густо навешаны черепа более крупных животных, чем у соседей. Но вот рядом со связкой костей, безошибочно определенных Кларой как звонок, торчало интерактивное табло, вполне современное и похожее на те, что повсеместно использовались в СШГ вместо домофона. Поодаль, рядом с лавочкой располагался резной стол в виде зубастой пасти, направленной к небу. Её закрывал круглый щит. Клара тут же щелкнула на холофон и эту конструкцию, подняла повыше и поймала в видоискатель самого Ванно. Он в тот момент натачивал меч, но резко обернулся на звук и увидел гостей. Тут же бросив все свои дела, вакуй поспешил навстречу. Первым он сжал в своей могучей хватке Коди и закачал того в разные стороны.

— Приятель! Сколько тысяч лет мы не виделись! Опасное дело, да? Для нашей расы возможно последствия? Без Ванно никак не обойтись? — прокричал вакуй так, что даже соседи обернулись.

— Да, достопочтимый Ванно Джиг! Вакуйи в опасности! — с такой же громкостью ответил Коди и уже шепотом добавил: — Ну хватит, хватит, задушишь меня, старик.

Ванно опустил на землю раскрасневшегося агента и перевел взгляд на Бобби.

— И ты, зеленая глиста, пришел! Ванно скучал, — затряс он интенсивно предложенную Малышом руку. Увидел Клару и буквально расцвел в улыбке: — Баба!

Ванно замешкался, не зная как подступиться со своими дружественными чувствами к Дорн. То ли обнять, то ли тоже пожать руку. Поэтому сделал сразу и то и другое.

— Офигеть! — только и смогла произнести Клара, в глубине души и сама расцветая от проявления искренних чувство со стороны чудовища.

— Это ты куда собрался? — строго спросил вакуй, который показался из дома. Выглядел он меньше Ванно и светлее, как предполагаемые подростки. Но голова его густо проросла отростками, и если бы Клара не знала, для чего они нужны этой расе, то вполне могла спутать их с волосами. В руках бледно-коричневый вакуй сжимал тряпку и угрожающе ею помахивал.

— Дорогая! — вдруг изменился в лице Ванно, отпустил Клару и раскрыл свои объятия теперь ей. — Дорогая, дела государственной важности! Ничего не могу поделать. Судьба-злодейка.

— А это она и есть? — уткнула полотенцем в Клару «дорогая».

— А это ты и есть? — повторила за ней возмущенная Клара. Мысль, что её спутали с капитаншей, арканом затянулась на шее и Дорн со злости притопнула ногой. — Нет, я не она!

— Прости, парень. Вас, людей, нормальным вакуйям тяжело по полу различать, ни цветовой дифференциации, ни других внешних признаков. Не хотела тебя обижать. Так значит это ты «девчонка»? — полотенце уткнулось в Бобби.

— Нет, я тоже не она, — робко ответил Малыш, отступая на шаг назад.

— Дорогая, девчонки тут нет. Она тебя боится, по секрету мне написала. Говорит, не хочу на себе испытать гнев самой достопочтимой женщины вакуйев, — Ванно бережно взял под локоть супругу и повел в дом, но прежде чем дверь за ними затворилась, он повернулся и подмигнул компании визитеров.

— Это и есть жена нашего Ванно? Я в шоке! Думала, она посимпатичней будет. У неё же даже нет… — и ошарашенная Клара провела руками по своей груди, немного преувеличивая размер.

— Вакуйи не млекопитающие, — непонимающе замигал Коди. — Я думал, ты знала.

— Да. Но… Хм, то есть, — Клара удивилась собственной недогадливости. А ведь еще называет себя врачом. Межрасовым между прочим. — Ну да, я так и знала. Просто думала, что она больше, как минимум. Сам сказал, женщины у них опасней.

— На голове больше отростков, их окончания более ядовитые и острые шипы на локтях и коленях, — процитировал Бобби справочник. — Так написано. Еще упоминается суровый характер и, судя по тому, что мы видели, даже Ванно трепещет.

— Не, камрад, старик просто влюблен в неё.

— Офигеть! Чудовище нашло чудовище, — заключила Клара.

Через долгих полчаса Ванно, изрядно побледневший и уже без былой улыбки вышел из хижины. Он подхватил играючи меч и широким шагом поспешил к скайтрею, поторапливая на ходу своих провожатых. Только откинувшись на мягкую спинку машины, вакуй заметно расслабился, улыбнулся и поинтересовался:

— Так чего девчонка за мной не пришла? Неужели совсем не уважает Ванно?

— Они на Землю зачем-то полетели, — ответил Коди. — С Морганом. Сказала, у неё там клад закопан.

— Землю? — переспросил Ванно и еще шире улыбнулся. — Точно, где же еще землянское оружие достать. Молодец, работает. Жалко, меня не подождала. Мы бы с ней расколупали эту помойку. Как же я соскучился по хорошей битве!

— Так вот зачем она туда улетела! — одновременно сорвалось у Бобби и Коди.

— Эх, Ванно думал, разлука сделала девчонку умней, — продолжал разглагольствовать вакуй, пропуская мимо ушей возгласы не слишком умных товарищей. — Не захотела лицом к лицу с моей Элли встретиться. Жена бы точно ей вызов бросила. Ну и ладно, может в следующий раз. Рассказывайте, чем живете?

***

Вот уже прошли сутки, как корабль приземлился на Марсе, в маленьком космопорте под куполом и ожидал сигнала от капитана. Коди не хотелось бездарно терять время, но к его великому огорчению, Клара всё время ходила следом за Ванно и выспрашивала подробности жизни на Вакхийи, не давая тому возможности заняться собственными делами. Будто она и впрямь решила обновить данные в галактопедии по этой расе. И Коди безоговорочно составил бы им компанию, расширяя собственные познания, но вот Малыш выглядел гораздо хуже, чем накануне. Как новоявленному, пусть и временному, руководителю, агенту Ко необходимо было срочно хоть что-то предпринять и только потом заниматься личной жизнью.

Коди застал Малыша в казарме. Тот тряпочкой лежал на кровати, а его невидящие глаза смотрели в серый потолок.

— Бобби? Ты не хочешь ничем со мной поделиться? — негромко спросил Коди, присаживаясь рядом.

Твилекк мотнул головой, но даже это движение выглядело скованным, неестественным, будто проделанное через силу.

— Жаль Мо нет, — вздохнул Коди. — Она бы тебе обязательно помогла, чем бы ты ни мучился. Продержись еще немного, пожалуйста.

— И как бы капитан смогла мне помочь? — с горечью сказал Малыш, на минуту оживая. — Уговорила бы Императора закончить войну? Или может быть обязала моих родственников и друзей организовать со мной хор?

— Не идет дело, камрад?

— Мне казалось, это такая гениальная идея! — вспыхнул Бобби. — Но никто, никто не воспринимает меня всерьез!

— Ой, да не обращай внимания! — радостно провозгласил заезженную фразу Коди и тут же осекся. Проступившие признаки жизни моментально улетучились из образа Малыша. — Что совсем голяк?

— Те, кто согласился, в первый же день перессорились из-за репертуара, графика и униформы. Я вообще не понимаю, при чем тут костюмы? Мы петь собрались, а не себя показывать. Но… А ладно, — махнул Бобби рукой, опять уставившись в потолок. — Ты прав. Не буду обращать внимания.

— Знаешь, камрад. Мы в СРС в таком случае выискиваем все возможные слабости и давим на них. Хочешь, я помогу тебе составить список зацепок, чем мы сумеем шантажировать каждого?

— Шантажировать, — невесело усмехнулся Бобби. — Увы, всё гораздо сложней. Многие уже не верят, что дождутся окончания войны в этой жизни. Вот и приспосабливаются к новым ролям, а старые, традиционные отметают за ненадобностью. Это я какой-то всё еще старомодный. Тяжело принимаю правду, витаю в стратосфере из мечты. Прав капрал Морган, я хороший снайпер, вот и надо совершенствоваться дальше в этой дисциплине, а не прыгать с одного на другое.

— Чем не выход? — беззаботно пожал плечами Коди. — Это вполне почетное занятие, к тому же, вот я, например, тоже не верю, что возня с Императором Сином когда-нибудь закончится. Взять к примеру Инквизицию. Она же хочет положить конец этому всему, но ей родное СРС не даст. Помешает. Закрутят сеньориту-капитана на победу, вот увидишь.

— Ты думаешь, Инквизиция нам не враг? — нахмурился Иржи, до этого не принимавший участия в разговоре. — Думаешь, Несравненную Леди пытаются контролировать для этого?

— Контролировать? — удивленно повторил Коди. — Вот уж чего не знаю, того не знаю, камрад. Мне казалось, это Мо всем заправляет. Но, когда батя говорит, что дело дрянь, значит, так оно и есть. Я просто пытаюсь донести вам, что на смену Императору если и придет кто, то не факт, что лучше, понимаешь? Мир привык жить в войне. Целое поколение выросло на её фоне. Я родился во время неё, ты Иржи тоже, и ты Бобби. Это наша зона комфорта.

— Не комфортная она какая-то, — буркнул Малыш. — И я уверен, если Императора Сина не станет, то и война закончится. Империя распадется, смысла в СШГ не будет.

— Тоже возможно. И я не вижу, камрад, почему мы должны об этом печалиться.

— А что делать смертным? Тем, кто привык убивать, выполнять приказы командиров, жить от задания к заданию? Как солдаты регулярной армии будут приспосабливаться к повседневной мирной жизни, когда мы победим? Что они умеют, кроме как держать оружие в руках?

— Я не знаю, — растерялся Коди. — Может служить СРС?

— И много у вас в СРС дел, для которых бы требовалось такое количество персон, сколько в регулярных войсках?

— Я что-то дупля не отобью, к чему ты клонишь? — Коди окончательно запутался и совершенно не понимал, что ему следует сказать.

— К тому, что война не причина отказываться от нормальной жизни! Забывать, кто были наши предки, чем мы занимались до этого! Война не повод терять своё лицо, свою идентичность! Неужели так сложно это осознать? Да, я снайпер, может не самый лучший, но снайпер. А еще я торхинар, рожденный петь. Вот ты, Коди, кто? Для чего ты родился?

— Мать моя женщина! Хочешь поговорить о Предназначении? — встрепенулся Коди, заслышав знакомые темы. — Я в него не верю. Это всё дуристика на машинном масле. Мы случайны во Вселенной. Каждая жизнь — стечение обстоятельств, не больше. Нет никакого Предназначения, каждый протаптывает свой собственный Путь. Так, по крайней мере, и сеньорита-капитан говорит. Не вижу причин с ней не соглашаться.

— Может и так. Может и так, — вздохнул, успокаиваясь, Бобби. — Только замечал ли ты, как иногда путь этот тяжело протаптывать, а иногда он ложиться легкой лентой в поле? Бывает, мы пытаемся расшибить лбом невидимую стену, а когда получается, то помимо сотрясения Разума всплывает куча проблем! А подчас стоит только перестать давить на ситуацию и всё выходит легко, непринужденно. Понимаешь, будто кто-то прописал нам такой алгоритм действий? Как у биороботов. Пока ты сопротивляешься жизни, жизнь сопротивляется тебе, и наоборот. Это же неспроста!

— Сила противодействия равнозначна силе воздействия. Это вроде из Заповедей ОВР, — уточнил Иржи. — Но и для твоей теории подходит, да.

— Нет, камрады, это третий закон какого-то древнеземлянского физика. Нью Тона, если не ошибаюсь. До сих пор актуально на любой экзопланете. Я и другие помню. Первый звучал как: «Всякое тело продолжает удерживаться в своём состоянии покоя или равномерного и прямолинейного движения, пока и поскольку оно не понуждается приложенными силами изменить это состояние», — отчеканил Коди. — Хотя я один фиг не понимаю, что это значит.

— Удерживается в состоянии покоя, пока не понуждается приложенными силами, — привстал озаренный Малыш. — Как глубоко!

— Подходит.

— Как знаете, — безразлично махнул рукой Коди. — Тебе легче, камрад? Если чего, пока Мо нет, приходи ко мне, хорошо? Я и второй закон знаю, меня батя заставлял наизусть рассказывать древнеземлянскую историю открытий. Хочешь, запиши: «Скорость изменения импульса материальной точки равна равнодействующей всех приложенных к ней внешних сил». Чешуя полная.

— Да! — подался вперед Малыш. — Именно! Скорость изменений зависит от приложенных сил. Если я хочу что-то поменять, то мне самому нужно приложить к этому силу! Но не давить, а лично учувствовать. Эврика! Так, погодите, надо всё хорошо обдумать. Как Морган учил, написать и рассмотреть! Простите, но я занят. До свиданья.

— До свидания, камрад, — хохотнул Коди.

Он, пятясь вышел, не спуская глаз с Малыша, который схватил свой пад и принялся быстро на нём что-то писать. Наконец, на душе агента воцарился мир, по крайней мере, насчет «психкомфорта». Не так уж и сложно поддерживать подчиненных, даже не обладая возможностью забрать их хандру на себя через Исход. Вот это Мо будет гордиться таким подходом! И надо же, физикой излечить от душевных мук. Видимо, не зря он учил все эти законы. Вот и доказательство Предназначения, хотя в него Коди всё равно слабо верил. Правда, как между собой связаны законы Нью Тона и пение, агент до конца не прослеживал, но а не всё ли равно, если в итоге достигнут блистательный результат?

Расписывая у себя в воображение собственное великолепие, Коди направился в столовую освежиться кофе и застал там Ванно. Вакуй вздрогнул от его появления, как затравленный зверёк. Сильно же брак изменил его, но не впервые агенту доводилось слышать стенания несчастных мужей загубленных собственными женами. И хоть Мо говорит, что показания их не стоит выеденных свеч от скайтрея, перед Коди сейчас как раз один такой экземпляр, который как можно скорей пытался запихнуть в свой рот червей.

— Испугался, что опять баба приперлась, — прошамкал Ванно с набитым ртом. — И как катар её выдерживает?

— А что от тебя надо Кларе? — напрягся Коди.

— Непонятно что ли? То же что и девчонке! — фыркнул Ванно. — Хочет стать вакуйем, таким как Элли, ну или на крайний случай как Ванно. Допрос мне устроила. Как мы едим, где живем, что носим. Даже про брачные церемонии спрашивала и требовала показать видео-факты! Неслыханная дерзость. Только зря она, никогда бабе ни на парсек не приблизиться к непостижимому идеалу моей дорогой жены.

— Наверное, старик, наверное, — улыбнулся Коди, присаживаясь рядом.

— Не подмазывайся. Тебе тоже не удастся. Вообще, никому из жалких людишек никогда не достигнуть величия вакуйев! Баба думает, что хороша собой, но ни один вакуй в здравом уме на неё даже не посмотрит. Назвала мою Элли бледной! Это же надо! Была бы тут девчонка, я бы попросил разрешения оторвать ей язык за такие слова.

— Я вместо сеньориты-капитана и разрешаю пригрозить Кларе физической расправой. Чтобы она не лезла к тебе с непрошенными расспросами. Только нежно. И не прибегая к настоящему членовредительству.

— Не могу, — скривился Ванно. — Вдруг обидится? Уж больно руки у неё мягкие, щекотно даже, когда она проводит свои медицинские исследования. Да и приятно, когда в тебя влюблены, пускай и такие чудовища, как баба или девчонка.

— Влюблены? — не поверил собственным ушам Коди.

— Ванно давно понял, что баба не ровно к нему дышит. Все эти полные медицинские отчеты. Звала как раз на один такой в ближайшее время. А сегодня даже спрашивала о том, как подарить мне удовольствие. Но я жене не изменяю. У нас с этим строго.

— Вот оно что, старик! А ты можешь ей намекнуть, чтобы Клара искала мужчину среди людей? Так, по дружески. Она сразу поймет, насколько ты заботишься о ее благополучии. Вроде и отказываешь, но не в грубой форме.

— Хм, уж не себя ли предлагаешь? Тогда тебе следует изобразить танец любви. Или как вы люди выражаете свои чувства? Пощупай её за выпирающие части тела. Тогда баба сразу поймет, что ты влюблен. Ванно умный, изучил вас, людишки, хорошо.

— Э, нет, старик, это так не работает, — усмехнулся Коди. — К тому же, Клара и без этого знает, что мне нравится. Но вот если бы какой-нибудь авторитетный воин ей намекнул об идеальном друге в лице меня. Не прямо в лоб, а ненавязчиво и хитро подтолкнул в мои объятия. Думаю, это сыграло бы на руку.

— Без проблем. Ванно для тебя сделает что угодно, дружище.

— Что ты собрался для него делать? — заглянула в проем двери Клара. — Всё, я зарядила пад и готова тебя слушать дальше. Фу, опять мерзость эту ешь? Неужели вкусно?

— А ты попробуй! — на полном серьёзе посоветовал Ванно, протягивая тарелку с остатками своего ужина.

— Как-нибудь в следующий раз. Лучше вот расскажи, как ты познакомился со своей женой? — Клара уселась за стол, деловито закидывая ногу на ногу и включая диктофон. — Это была романтическая история? Вакуйи знают, что такое романтика? Или у вас, как и у катар, тоже принято подходить с практичной точки зрения к этому вопросу. Ну, там описывать характеристики, искать совпадения и прочие приземленные штуки?

— Нет, конечно! Кто такие катары, и кто мы, вакуйи. Во-первых, моя Элли самая красивая из всех, неужели это не понятно по первому взгляду? — в голосе Ванно послышалась смесь возмущения и удивления. — Я расскажу, как познакомился с ней. Всё случилось на параде чествования Палачей. Только что закончился турнир, я выиграл, стал Главой Рода. Начались положенные танцы и празднества. В пляс посвящения пустились все. Я напряженный, в одной набедренной повязке, красивый стою в позиции, язык высовываю аж до груди! И тут вижу, моя Элли. В упор на меня смотрит, а на лице её ни один мускул не дергается. Кто, кто еще может сопротивляться танцу посвящения? Да ни один вакуй! Никогда! А она всё стоит и смотрит на меня, не мигая. Рядом слова заветные выкрикивают взбудораженные сородичи, дергаются, переставляя ноги. Была бы ты там, тоже не устояла бы. А Элли всё смотрит и смотрит. А потом выхватила меч и напала. Отделала меня, что твою отбивную. Села сверху и говорит: «Запомни, Ванно Джиг, если бы женщин допускали до турнира, то я бы отрезала твою голову и съела!» Вот тогда я и понял, что это любовь всей моей жизни. От одной мысли о её боевых навыках мои тентакли набухают…

— Э, дальше не надо, — в один голос запротестовали Коди и Клара.

— Послушай Ванно, баба. Ты хорошая. Добрая, хоть и глупая. Прямо как девчонка. Тебе бы тоже найти мужа для гармонии. Стала бы ты счастливой.

Ванно театрально и многозначительно подмигнул Коди, отчего тот чуть не расплакался. Да, вакуйи и тайна явно не созданы друг для друга.

— О, спасибо! — скептически поджала губы Дорн. — Мне уже сватали этого «мужа», предпочитаю пока обдумать столь шикарное предложение.

— Да что тут думать! Вы идеально друг другу подходите! — Ванно смерил обоих долгим взглядом и кивнул, удовлетворенный увиденным. — Пойми, баба, тебе нужен мужчина под стать! Такой же убогий как ты! Никого лучше, чем наш крепыш Коди не найти на эту роль.

— Спасибо, Ванно! — процедили в один голос и Коди, и Клара.

***

Мурси проснулась первой. Она, как и накануне, вначале ощутила тепло и спокойствие, следом осознала, что придавлена рукой и ногой Моргана, завернута в его объятиях, а только потом, нехотя, распахнула глаза. И, так же как и в прошлый раз, сразу наткнулась взглядом на милое личико с приоткрытым ртом, отвоевавшее часть её подушки. Только теперь между острыми зубами алел кончик языка посапывающего катара.

В голове тут же вспыхнули воспоминания о произошедшем перед сном. Вот уж поистине этот язычок способен творить чудеса, которые ни в одном сладостном сне не приснятся! От нахлынувшей волны мимолетных образов по всему телу разбежались мурашки и почему-то навернулись на глазах слёзы. Неужели только сейчас Мурси заслужила познать подобное счастье?

Капитан глубоко вздохнула, восстанавливая психологическое равновесие. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел её такой, разобранной. Не приведи Разум, Морган проснется, не объяснишь ему эту внезапную сентиментальность. Хотя, кто знает, может и удастся. Все-таки удивительное дело — этот катар!

Его поглаживания не шли в сравнение с прикосновениями ни одного землянского мужчины. Шерсть на подушечках пальцев делала их более нежными, теплыми, волнительными. От нежности рук Морика почти моментально настигало блаженство. Нет, даже не в сексуальном плане. А в обширном понимании этого слова. Становилось в прямом смысле «опупительно». Как если бы Мурси родилась кибикчанкой и, наглаживая храмового котика, впадала бы в транс. Такого от близости с мужчиной она не испытывала никогда и наконец начала осозновать всё то, что так долго пытался объяснить ей про катарскую ласку капрал. Расслабление, а не напряжение.

Но язык! О, не зря Мурси периодически зацикливало на картине воображаемого умывания. Совсем не зря! Катарское облизывание не воспринималось простым скольжением кусочка мягкой плоти, смазанного слюной. Язык Моргана казался одновременно и слегка шершавым, и в тоже время очень мягким невесомым перышком. Создавалось ощущение, что на нем миллион меленьких присосок. И от любого его движения, кожа будто легонько прилипала и тянулась, будоража сразу миллионы нервных окончаний. Незабываемое удовольствие! Теперь Мурси понимала свою мать как никогда прежде. Да, из катара действительно может выйти великолепный любовник, несравнимый ни с одним представителем другой расы.

Одно только омрачало душу. Не случилось между ними этой бури чувств. Да, с Морганом хорошо проводить время, он интересный, своеобразный, с чувством юмора. Даже молчать, находясь рядом — комфортно. И если на минуточку предположить, что он не шпион — то прям лучше и придумать невозможно друга. Но, увы, только друга.

Мурси аккуратно, стараясь не разбудить Морика, приподнялась и уселась, облокачиваясь на спинку кровати. Катар сквозь сон потянулся, прижимаясь к ней теснее, мимолетно чмокнул попавшийся на пути оголившейся бок своей нянни и проложил спать.

Забавный. Даже во сне продолжает играть заложенную роль. А может и вправду не шпион? Может вправду она ему нравится? Ни как йонгей, ни как способ добраться до власти, а как личность, женщина? Такие мысли грели даже обычно холодный нос Мурси. В самом деле, умеет и утешать, и веселить, и не бесчувственное бревно. Обладает широким диапазоном эмоционального интеллекта. Но просто друг.

Как ни крути, нет у Мурси по отношению к Моргану какой-то страсти, что ли. Конечно, его голос, особенно нежный шепот на ушко заводит. Прикосновения и поцелуи действуют возбуждающе, как положено. Но не больно. Совершенно не больно! Не рвут его поступки и слова в клочья сердце. Не ревнует Мурси его даже к Кларе и их вечным посиделкам наедине. И если вдруг Морган сейчас проснется и скажет, что всё время обманывал её, Мурси не разрыдается и не захочет спрыгнуть со скалы. Она будет сожалеть, но не так сильно как о несостоявшемся браке с Христовым.

Возможно, знай она наверняка истинные мотивы Джеса, умей различать правду ото лжи, манипуляции от искренности, то могла бы, наконец, забыть мучавшие её противоречия, жить дальше, обустраивать свою личную жизнь. Влюбиться в кого-нибудь другого, да даже в Моргана! Но пока ответы не получены, Христов будет продолжать сидеть в сердце, подтачивая рану, раскрывая её вновь и вновь. И как бы Мурси не старалась уйти от самой себя, как бы не проговаривала вслух, что не дает себе права на надежду, та всё еще жила в ней. Вдруг Гидрос не врёт? Вдруг Христов действительно любит её и просто превозмогает жизненные обстоятельства? А даже если и нет. Смириться, что тебя предпочли другой? Что ты неинтересна тому, кто изначально воспитывал тебя как свою будущую жену? Простить за предательство, когда прощения никто и не думает просить?

Никогда! Она имеет право гневаться! Имеет, и никому не позволительно отбирать у неё хотя бы это чувство! Ненависть сильнее любви или любовь сильнее ненависти? Что из этого на самом деле чувствует Мурси? Нет ответа. Не понятно даже ей самой. Но по силе эти эмоции затмевали в её Разуме всё. «Убей, Забери, Властвуй!»

Да, именно так. «Забери!» Знать бы только у кого или чего забирать. Никогда Христов не упоминал ни об одной женщины, хотя они наверняка у него были. Он мужчина красивый, видный, многие воздыхали по нему даже в монастыре, где прошло детство Мурси. От молоденьких девочек, завидовавших её счастью, до вполне взрослых девушек, уже готовящихся выйти замуж за своих наставников.

Но Джеса всегда интересовал только Путь, заповеди ОВР, законы Ордена. Озарением вспыхнули в памяти воспоминания. Нет, об одной женщине Христов всё же упоминал. О своей матери. Он рассказывал о ней с таким упоением, с такой детализацией, будто лично был знаком. Мурси даже танцевать научилась из-за этих россказней, хотела поразить наставника, затмить несмываемый образ. Любимая история о танце при луне, которая выглядела в устах Христова настолько поэтично, словно он её где-то вычитал, впечатлился и поэтому заучил наизусть. Как искрились в свете луны рыжие кудри, как подпрыгивала молодая упругая грудь, как извивалась в сложных позах тонкая талия, а в ярких синих глазах отражалось пламя от костра, когда его мама нечаянно бросала взгляд на зрителей.

Интересно, а откуда на самом деле Джес мог знать такие страстные описания своей родительницы? Он рассказывал о ней не как о человеке, подарившем жизнь, а как о возлюбленной. Может, образно? Хотел поделиться любовными переживаниями, но не мог ни с кем, поэтому выбрал для этого ученицу и перевоплотил в безобидную соперницу? Но ведь сложней всего соревноваться с мертвыми, как бы цинично это ни звучало. А Мурси, по всей видимости, только это и выпало в жизни. Со своей матерью, с матерью наставника… Поэтому мысль, что Христов всё выдумал, одухотворил нарицательным именем образ любимой женщины, даже успокаивала. Что же, огненные волосы Мурси могла бы себе нарастить, колыхающуюся грудь тоже, только вот во внешности ли дело? Или Христову нужно от неё послушание, чтобы считать хорошей женой?

Хорошей женой и хорошей девочкой. Как Морган вчера прошептал: «Доверься мне». Таким нежным тоном, вкрадчивым, интимным, искренним, что выхода попросту не осталось. Сработали внутренние пружины, разжались, отпуская тревогу и страх. Всё моментально ушло, оставляя только безоговорочную веру в персону рядом. Это не наставник.

Скажи Христов заветные слова таким же тоном тогда, в первую их встречу после долгой разлуки, Мурси бы не напала. И потребовалось же ему всё так испортить! Ведь спустя столько лет, испытаний, битвы за собственную жизнь, она готова была всё забыть, вычеркнуть прошлое, начать с чистого листа. А попытка контроля, такая явная, неприкрытая, напрочь перечеркнула её чаяния. Конечно, Мурси разозлилась и атаковала! Неужели его ничему не научила вся история, приключившаяся с ними? И спустя столько времени он только и хотел, что опробовать на ней влияние старыми методами?

Да, екорный кворч, если бы Христов просто сказал вначале, что хотя бы скучал, а только потом произнес контрольные слова. Нет же! Прервал её волнительные душевные излияния, разрубил восторг встречи этим своим ледяным, будто запрограммированным машиной: «Будь хорошей девочкой, доверься мне». Именно это и вывело из себя Мурси, а не сами слова. Хоть немного бы тепла! Но нет, тогда холодные глаза источали только непроницаемую стену из ментальных блоков.

Дурак! Естественно, ему неудобно знать о том, что он разбил её сердце. Небось, надеялся, что Мурси ушла, чтобы умереть, и сильно удивился, отчего она еще жива. Почему он её не искал? Столько слез, столько мучений, столько боли… Каждое утро просыпаться и снова весь день провести в ожидании — вдруг прилетит, напишет, спасет. Дал свободу? Свободу жить во лжи и дальше? Да Христов просто стер её из своей жизни, как неудавшийся эксперимент! Всё остальное оправдания. Неужели всегда настолько занят, чтобы просто прислать весточку, просто приехать без поручения, побыть рядом? И ей Гидрос предлагает поверить в сказку и стать такой же дурой как наставник? Никогда, ни за что! И пока ответы на вопросы не получены, она продолжит их требовать. Тут Мурси как никогда раньше была согласна с Морганом.

Её гневные мысли прервал пробудившийся катар. Он вновь принялся прижиматься к Мурси плотнее, потягиваясь и фыркая, но уже через секунду сел и заморгал, глядя на сложенную чашечкой ладонь нянни. С кончиков её пальцев прорывались фиолетовые молнии, закольцовывались друг в друге и переливались из одного в другой. Будто Мурси держала в руках настоящую шаровую молнию и ждала момента кого-нибудь огреть ею.

— Я вас разозлил, сэр? — испуганно пробормотал Морган. — Не гневайтесь, не надо, в любом случае, простите, я не хотел.

— Нет, Котик, всё норм, — улыбнулась через силу Мурси, разминая пальцы, из которых тут же пропали молнии. — Просто дурной сон приснился.

— Ну, это я уже понял, — зевнул катар, кривясь от боли и капитан, наконец, заметила, что нижняя губа его выглядела слегка припухшей. — Вы дрались ночью, сэр.

— Ой, — виновато пролепетала Мурси. — Прости меня, Моричка. Я не хотела.

— Я знаю, всё в порядке. Думаю, один легкий поцелуй залечит любые мои раны, — и Морган смущенно уставился в сторону.

Мурси потянулась его поцеловать, но в комнату бесцеремонно ворвался Жан.

— Так, милые гости уже проснулись? — игриво произнес он и тут же полез к ним в кровать. — Затеваете что-нибудь интересное? Я с вами!

— Ничего мы не затеваем! — возмущенно заголосил Морган, натягивая одеяло до подбородка. Но резко передумал и принялся прикрывать Мурси. — Что за балаган! А ну вышел из постели и зашел нормально! Стучась!

— У, какой ты бука, — наморщил напудренный нос Жан, да с такой силой, что мушка, прикрепленная теперь на лбу, съехала прямо до кончика носа. — Фу таким быть! Вас хотела видеть Дракон перед завтраком, говорит, шлем принесли. Посланник всё еще ждет аудиенции. Я пришел подготовить вас к принятию пищи.

— Мы еще в состоянии и сами подготовиться, — возразил Морган. — Придем через полчаса.

— Ладно, скромняшка, — подмигнул ему Жан. — Тогда у двери будет ждать Зекс. Он проводит вас до Дракона, а я пойду помогу Госпоже. По крайней мере, это будет весело!

И Жан вихрем умчался из комнаты.

— Какой он… — Морган на минуту замолчал, подбирая более подходящее веское слово.

— Да нормальный, — спокойно пожала плечами Мурси, поднимаясь с кровати и принимаясь одевать тунику. — Чудоковатый, но мне нравится.

— Что? — вознегодовал Морган. — Он отвратительный!

— Он отвратителен только тем, что пристает к тебе, ведь так? Но о чем париться, если ты физически его сильней? Не вижу смысла переживать на этот счет, — пробормотала Мурси, явно не разделяя бурливших в капрале чувств, больше интересуясь, куда подевался ремень, чем предметом их разговора. — Вот когда преследователь сильнее жертвы, там да, проблема. Пришлось бы хитрить и оставаться милым. А сейчас ты можешь со спокойной совестью ему даже вмазать. Но по мне, он вполне приемлемый.

— Приемлемый, сэр? — только и смог повторить Морган, задыхаясь от возмущения и несправедливости. — Да он извращенец! Эта его переезжаемая родинка чего только стоит, не говоря уже о румянах на щетине!

— Запомни одно: у каждого придурка свои радости! — глубокомысленно заявила Мурси, но тут же переключилась на шнуровку сандалей. — А вы, капрал, завернутый в одеяло пойдете? Или всё же примарафетитесь?

— Я почти готов, — насупился Морган.

Наверное, впервые в своей жизни катар почувствовал острую нехватку рядом Клары. Если бы подруга была здесь, она бы уж не упустила шанса проехаться по всем «радостям» этого «придурка». Всё бы заметила, такую бы характеристику на него составила, что Моргану бы осталось только радостно поддакнуть. А Мурси, похоже, вообще всё равно! Как так может быть? А может он ей нравится как… как… Не мужчина и не женщина, что-то усредненное. Нет, нет, нет, такие мысли точно нужно выбросить из головы! Уж к Жану он точно ревновать не станет. Это уже перебор! И вообще, после ночной близости Морган должен занимать все мысли нянни, так в книге написано. А написанному нужно верить. К тому же, если бы ей и вправду захотелось немного женского внимания, она бы обратила его на Дракона. Вот уж самая эффектная женщина, какую только сам катар встречал в своей жизни. Хотя конечно не такая привлекательная как Мурси.

— Морган! — донеслось до него. — Ты опять впал в ступор.

— Скажите честно, вам он нравится? — вырвалось у катара.

— Кто?

— Жан. Вам нравится такой типаж?

— Аааа, — приподняла подбородок Мурси. — И к нему ревнуете? Дуристика какая-то. Забыли, что я вам вчера сказала?

— Простите, минутное помешательство, я готов.

***

Бледнолицый ангел, ожидающий на пороге, довел их до не выбивающихся из общего колорита дверей и постучал. Ему отворил Александр, босой и в простой белой рубахе, расправленной из укороченных коричневых штанов. Они доходили ему до колена и ненавязчиво подчеркивали стройную фигуру. Лицо генерала выглядело раскрасневшимся, на широком лбу блестели бусинки пота, а кончики аккуратных усов-щеточкой казались влажными. Но не внешний вид, более приемлемый, чем у Жана, поразил Моргана, а то, каким взглядом Александр проводил зашедшую первой Мурси.

Долгий и грустный, будто он близок с капитаном уже не одну сотню лет, и вынужденная разлука заставила его поседеть. А теперь, они увиделись, но обстоятельства не дают им быть вместе. Может его и Императрицу связывает какая-то тайна? И в Мурси Александр увидел копию Маргариты? Очень странно. Получается, Маргоша бывала в гостях у Лили, хотя сама Дракон об этом не обмолвилась. Неужели и старейшине изменяла его истинная нянни? Впрочем, Морган не успел развить эту теорию, так как перед ним предстало во всей красе приготовление Дракона к трапезе, напрочь убивая какие бы то ни было здравые мысли.

Лиля сидела на широкой кровати. Ровная осанка, гордо расправленные плечи, но при этом на лице полное расслабление и удовольствие. Видно сразу — к такой позе она привычна. На ней был только корсет глубокого малинового цвета и трусики в тон. Ярко накрашенные глаза прикрыты, алые губы наоборот приоткрыты. А вокруг неё множество мужчин. Личная армия Любовников. Кто массировал, кто целовал шикарное тело. Сразу трое натягивало ажурный чулочек на одну из изящных ножек, облизывая перед этим кожу. Александр руководил процессом одевания, а Жан восседал сверху и возился с прической. На лице его застыла блаженная улыбка, указывая, сколько удовольствия доставляет ему копаться с роскошными темными волосами своей Госпожи. Морган стыдливо отвернулся.

— Что с твоим партнером? — вместо приветствия поинтересовалась Дракон.

— Это всё про тоже. Боится, что не удержится и предаст меня.

— Люблю лесть, — послышались ироничные нотки. — Не хочешь присоединиться? Мои солдаты любви могут хорошенько взбодрить перед завтраком. Нет вернее зарядки до приёма пищи.

— А мы с Морганом уже взбодрились, благодарю.

— Видимо, дело хорошо пошло, судя по синяку на шее. Теперь понятны твои слова насчет Эда. Вы с ним ролями меняетесь, да? Хочешь, покажу несколько удивительных штук?

— Синяк? — перепросила Мурси, потирая рукой татуировку.

На этих словах Морган обернулся и к своему ужасу обнаружил синее пятно на шее нянни. Видимо ночью, когда забылся и уткнулся в шею, он оставил этот ужасный засос.

— А я смотрю, и твоему партнеру досталось. Почему вы не воспользовались зондом? Неужели не взяли?

— Ой, — вздрогнула Мурси. — Его мы тоже потеряли в деревне. Прости, нужно было сразу сказать.

— А голову вы в деревне не потеряли? — вспылила Лиля, но мгновенно успокоилась и даже улыбнулась, хотя больше ее улыбка походила на зловещий оскал настоящего дракона. — Хороший ход.

Лилиана пнула ногой парня, занимавшегося её педикюром, и тот с грохотом упал на пол. Остальные, поняв этот бессловесный сигнал, тут же разбежались, словно таракашки от яркого света. Лиля встала, и Александр поспешил накинуть на неё легкий халат в тон корсету.

— Принимается! Мы допросим смерда, что принес шлем и узнаем последствия твоей забывчивости. Но, после завтрака.

— Я хотела бы еще попросить вернуть нам одежду. Неудобно в этих платьях, я их сроду не носила, — извиняющимся тоном пробормотала Мурси.

— Ага, — почему-то улыбнулась Лиля еще коварней, чем прежде. — Конечно, я верну тебе броню. Надо же, надеялась мы, прежде чем всё случится, больше уделим внимание деталям. Ну, нет, так нет. Ты предложила, я приняла.

— Что? — нахмурилась Мурси. — Ты же не думаешь, что мы тебя обманываем каким-то образом?

— Нет, не думаю, — загадочно проговорила Лиля. — Ну что, одеваемся по отдельности, а завтракаем и допрашиваем гонца вместе?

***

Всё тот же берсеркер Зекс вывел их из комнаты и отвел в прачечную. Множество стиральных и сушильных машин с гулом крутили барабаны. Женщины из деревни с любовью и песнями чинили одежду и украшали платья Дракона. Дезинфицирующие комплексы синим цветом в своих кабинах обрабатывали зараженные боевые костюмы. Из одного такого комплекса Зекс и достал броню Моргана и Мурси — чистую, приятно пахнущую. Потом он отвел их в коморку, да там и оставил, ожидая снаружи, когда почетные гости переоденутся.

— Знаете, что у меня не идет из головы, сэр? — тут же начал Морган.

— Подозрительное поведение Лили?

— И это тоже, но как раз-таки понятно. И даже привычно, — улыбнулся Морган, следя за футболкой, накрывающей замерзшую грудь нянни. — Я о чем?

— О голове, — подавила смешок Мурси.

— Точно. Эд! Вы, конечно, мне с Леной не верите. Но я видел, как Лорд Ковакс глядел на вас. Видел. И мне показалось, что он вас действительно любит. Врет Лиля, не прилетает Эд сюда. Не могу понять только, зачем она это делает?

— А как его чувства ко мне могут помешать развлекаться с Драконом? Морган, ты что, с астероида свалился? Нормальная практика, любить одну, а заниматься любовью с другой.

— Как это? — не понял Морган и даже замер от такого нелепого каламбура.

— А почему нет? Я ведь его не подпускаю к себе.

— Но ведь, насколько я понял, он любит мучиться. В этом смысл любви Эда. А так как вы отвергаете его, то подвергаете еще большим мучениям, тем самым стимулируя его чувства и привязанность.

— Че? — не удержалась на этот раз и искренне расхохоталась Мурси.

— Ну, он вроде вас просит: «Мучайте меня» и вы, выполняя его просьбу, отвечаете: «Не буду». Разве не так работают эти ваши садо-мазо отношения?

Мурси не могла остановиться и хохотала во весь голос.

— Ну не смейтесь надо мной, я же правда хочу разобраться, — обиделся Морган. — Я бы понял, если бы вы его не терзали, начали бы поглаживать и привечать. Но нет. Вы к нему жестоки и от этого только крепнет навязчивая идея Лорда Ковакса. Разве нет?

— Нет, Морик, тебя не в ту галактику занесло. Ты слишком глубоко копаешь, как всегда. Боль, значит физическая боль. Это нужно моему свекру. Поджарить молнией, порезать ножиком, нанести повреждения.

— Тогда еще не понятней. Как можно даже подумать о другой женщине, когда у тебя в сердце живет любовь? Это же самая настоящая измена!

— Почему измена? Мы ведь не состоим в отношениях с Эдом, никто никому ничего не должен.

— Ну и что, что не состоите! Дело же не в статусе, дело в чувствах! Это предательство. Лорд Ковакс предает вас, засматриваясь на других. Ну, или Лиля врет, и никакой Эдмунд к ней не приезжает. Я так считаю. Зачем ему плотские утехи от совершенно другой женщины?

— Ты еще забыл одну деталь. Эд — бессмертный. Это нормально для Держателя Силы иметь развлечения на стороне, потому что, как бы ты кого-то не любил, всё в жизни приедается. Острота стирается, даже любовь становится пресной. Если бы Эдмунд женился вдруг на мне, он бы продолжал прилетать с Лиле, и это было бы нормально. Как если бы я, оставаясь женой какого-нибудь канцлера, завела бы себе любовника среди смертных. Тебя, например.

— Чушь! Любовь не может стать пресной! И если бы вы были замужем, я бы никогда не позволил себе стать вашим любовником. Это неприемлемо!

— Значит, вы просто не любите меня. Иначе были бы готов пойти на всё.

— А я и готов пойти на всё. На всё, кроме уничтожения собственного достоинства.

— Ну потребуется грандиозное количество сил, чтобы его уничтожить. Потому что оно у вас чересчур громадное.

— Оно у меня нормальное. Какое и положено иметь будущему старейшине прайда! — высокопарно произнес Морган, припомнил слова Клары и с еще большим пафосом добавил фразу, которую сам до конца не понимал: — И просто настоящему мужику!

— Ох, Морик, из какого каменного века ты выпал, — вновь рассмеялась Мурси, но почти сразу умолка и ласково погладила его по щеке. — Сильно губа болит?

— А, да нет, — смущенно улыбнулся Морган, растроганный нежностью в голосе нянни. — А ваша шея?

***

Завтрак прошел спокойно. И вновь Морган заметил, как Александр то и дело украдкой бросает грустные затяжные взгляды на Мурси. Катар не мог сказать наверняка, было ли то же самое в первую их совместную трапезу, так как шумный Жан привлекал к себе излишнее внимание. Сейчас же наблюдать за ним стало неинтересно — всё равно обсудить позы и манеры после будет не с кем — а поэтому, Морган смог сосредоточится на остальных аспектах. Например, в глаза бросилось и то, что Лиля усердно расспрашивала об их обмундировании, хотя, казалось, что эту женщину не интересуют подобные вопросы. Или как она вдруг ни с того ни с сего начала вспоминать былые приключения, когда трое Первородных еще держались вместе и только задумывали основать Империю.

Истории о матери Мурси слушала с удовольствием, забывая иногда жевать булочку с повидлом, к которой она проявила наибольший интерес с начала завтрака. Капитан будто забыла о своих подозрениях, всё, что её сейчас волновало — это прошлое. Постепенно держательницы Силы в своей беседе и вовсе перешли на моду, и догадки Моргана подтвердились. Да, больше всего в истории Земли Лилиану пленял так называемый период «Средневековья». Она любила устраивать балы — аналог дискотеки, как понял катар из описания, одевалась исключительно по фасонам того времени, скрупулёзно восстанавливая всё, что удалось раскопать из обрывков описаний и не истлевших от времени фресках. Даже ненавистная лепнина брала свое начало именно в той поре. В стародавние времена она считалась признаком богатства и излишеств.

Но искусно и незаметно, Мурси всё же подвела разговор к последующим годам в развитии человечества. Она как будто невзначай и вполне уместно упомянула, что любит больше информационную эпоху, когда люди принялись за развитие цифровой сферы и более тщательного освоения космоса. Стала перечислять фильмы, книги, комиксы, с которыми ей довелось ознакомиться. Бросилась расхваливать какие-то машины, которые капитан уже успела увидеть в гараже Лили. Морган негодовал о пустой трате времени, пока не услышал из уст Мурси, к чему она это всё перечисляла.

— Я вот только удивляюсь, Лиля. Знаешь, люди ведь погубили родную планету, не имея даже вменяемого оружия. Ни бластеров, ни турелей. Никак не идут из головы их мировые войны. Все против всех. Как? Наши предки изобрели и пользовались ручным бомбометом? Позырила бы я на такое. Еще читала где-то, что у них были такие арбалеты со стрелами, вместо наконечников у которых прикручивались ядерные заряды.

— Это случилось намного позже, чем описываемая тобой эпоха. А вот в информационную все пользовались огнестрелом.

— Огнеметом? — натурально поправила Мурси, хотя прекрасно знала, о чем говорит Лиля. — Огнеметы придумали еще до того, как в космос слетали первый раз.

— Нет, ты не поняла. Огнестрелами. У меня есть один экземпляр, восстановленный. Я покажу тебе, если хочешь.

— Конечно, хочу! Интересно же, чем наши предки друг другу бошки рубили.

— Ну, тогда, как закончим с допросом, я похвастаюсь тебе напоследок им и своей лабораторией.

Как только завтрак завершился, Лиля поднялась из-за стола и повела своих гостей по коридорам, опять к тому выступу в скалах с микрофонами и громкоговорителями, где их уже ждал гонец со шлемом. Был это обычный, но на этот раз вполне чистый селянин, не молодой, но и не старый, который при виде своего благодетеля упал на колени.

— Это всё, что оставили пришельцы? — властно спросила Дракон.

— Всё, — дрожащим голосом ответил пришедший.

Лиля взяла его за подбородок и посмотрела прямо в глаза.

— Это всё? — настойчиво повторила она.

— Всё, господин Дракон, уверяю, — сдавленно прохрипел гонец.

Лиля повернула голову и кивком дала команду ангелам. Те забарабанили, привлекая внимание людей внизу, разнося по долине вновь неистребимый «Ом». Схватив добровольного пленника за шею, Драконша прошагала к обрыву и когда жители внизу полностью сосредоточились на ней, а музыка стихла, прокричала:

— Не хорошо обманывать Дракона. Или вы забыли? — она разжала пальцы, и гонец полетел вниз. Короткий крик, душераздирающий хлюпающий звук разбившегося о камни тела и единый вздох ужаса селян. — Забыли? Тогда берсеркеры вам напомнят! И если они задержатся в вашей деревне, ища нужную мне вещь, то следом приду я. Тогда пощады не будет никому. Вы меня поняли?

Лиля удалилась из поля видимости крестьян под сердитый барабанный бой, и дала команду своим ангелам спуститься вниз и забрать принадлежащее ей сокровище. Но и без этого, многие уже побежали к арсеналу за копьями. Для них это было хоть какое-то разнообразие в рутинных днях. Как оказалось, даже биороботы испытывают скуку. К тому же, оставался шанс, что Дракон позволит помыть её машину.

От всего этого Моргану стало не по себе. Да гнев Мурси в разы менее жесток, чем то, что он увидел сейчас! И это без всяких аур и ухищрений йонгея. Просто тупая бессмысленная чудовищная бездушность.

— Что такое? — искренне не понимая застывшего ужаса на лицах своих гостей, спросила Лиля. — Да, знаю, я слишком мягкосердечная. Не нужно мне об этом напоминать. Пойдемте лучше, покажу вам лабораторию.

Преодолев главную залу, пару лифтов вниз на самые глубинные уровни, они шли долго и в тишине однообразными коридорами. Мимо них постоянно пробегали берсеркеры, спешащие восстановить справедливость в деревне. Неожиданно из одной комнаты прямо на Моргана выпала грязная фигура в цепях и, не извинившись, помчалась в противоположную сторону. А за ней уже вывалилось пять биороботов. Они коротко поклонились Дракону и толпой бросились в погоню.

— Опять экспонаты убегают, — с долей сожаления пояснила Лиля и повела их дальше.

Дверь первой лаборатории распахнулась и к горлу Моргана подступила тошнота. И если раньше он думал, что столкнулся с жестокостью, то, как назвать, что творилось в стенах подвала замка, он не ведал. Людей в прямом смысле слова пытали, им пересаживали гипофизы, кололи гормоны, перекраивали тела.

— Мне Зейн иногда помогает за определенные преференции с этим. Привозит новые генетические коды.

— А зачем? — хрипло прошептала Мурси. — Чего ты хочешь добиться?

— Зачем? — удивленно переспросила Лиля. — Скучно. Это такое хобби. У каждого оно должно быть, разве ты не согласна? А моё еще и научное. Если бы мать могла видеть мои успехи, уверенна, она бы оценила. Разве не прекрасно ощущать себя иногда творцом? К тому же, хочу разнообразить виды на Земле. Слишком много вымерло, ищу те, что приспособятся жить в ядовитых болотах. Мне почти удалось! Вот ангелы. Это, пожалуй, лучшее моё изобретение, жаль недолговечное. Им всё время нужна свежая неотравленная кровь для «дозаправки», иначе начинают разлагаться. Окажись вы не теми, за кого себя выдаете, я бы пустила вас в расход. Надолго бы обеспечили меня донорскими органами.

— Наверное, я еще очень молода. Не доросла до понимания, — поспешно согласилась Мурси. — А почему ты используешь только этот биоматериал? Мне Айни жаловался, что они гниют заживо.

— Айни, вот уж болтун! Нужно не забыть оставить его без донора в следующее распределение, — мрачно проговорила Лиля. — Так спрашиваешь, будто сама не знаешь! Мои ангелы-берсеркеры практически точный аналог детей Императрицы, не восприимчивы к ауре. Я не хочу, чтобы любой йонгей мог их восстановить против меня самой. Но для этого, нужны мутации, в том числе в мозге, которые вызываются Темной Материей. Ты же знаешь, основа основ!

— Не знаю, — растерялась Мурси. — Откуда бы?

— Ну, а как Созданные созревали? Ладно, — натужно улыбнулась Лиля. — Объясню. Биоматериал, который используется для создания ботов или клонов, или Созданных всегда должен быть подвержен излучению Темной Материи. В нормальном течении беременности облучает сама мама или отец, но если этого нет, то приходится изгаляться. Конечно, тем, кто выводит питомцев, это не нужно.

— Но ведь Созданные не разлагаются, — возразила Мурси. — Я их щупала. Они и не биороботы.

— Нет, они клоны. Но по сути, что такое клоны, если не репликант?

— Это живые люди! У них только набор генов собран, как мозаика, но всё остальное разительно отличается от донора! — возразил Морган.

— Да, и Маргарита, — на имени Лиля сделала большое ударение, — делилась с ними своей Темной Материей. Тем самым, давая возможность развиваться плоду. А мне приходится выкручиваться. Ты же не поделилась со мной своими открытиями? Или дашь всё-таки чертежи машины, что транспортирует частицы Материи? Или может быть хотя бы контейнер, способный удержать её в своих стенах? А?

— Я не имею ничего из перечисленного. Я даже не знаю, что это существует!

— Всё время забываю, что ты ее дочь, — смягчилась Лиля. — Постоянно кажется, словно я разговариваю с настоящей Марго. С этой лживой и льстящей занудой.

— Я конечно льстящая зануда, но редко вру, — соврала, усмехаясь, Мурси. — Можешь у Моргана спросить. Я всегда говорю только правду. Но мне никто не верит.

— Ну да, — заливисто рассмеялась Лиля. — Давай хоть сейчас забудем о наших спорах? Смотри, вот это у меня Челоконь. Хочу скрестить копытного и человека. Вроде даже получилось.

Лиля подвела их к большому загону, где находился стоящий на четвереньках человек, но вместо головы к нему была пришита голова животного, ранее не виданного катаром. Из длинной пасти свисал мертвенно бледный язык, а мутные глаза смотрели сквозь посетителей.

— Сдох што ли? — приподняла брови Мурси.

— По всей видимости, да, — с сожалением подтвердила Лиля. — Сердце с головой не подружились. Видимо, слишком слабое для такого объема мозга.

— А ты попробуй в следующий раз наоборот.

— Зачем мне выводить кентавров с планеты Конди? Я тогда себе у Эда закажу настоящего. Мне хочется вывести челоконя! Пойдем, покажу свои игры с генетикой. Недавно вывела «мохнатые пятки». Они точно еще живы.

Лиля привела их к следующей лабораторной комнате. За столом сидели маленькие люди, у которых действительно были очень волосатые ноги. Дракон подняла одного из них за лодыжку вверх и указала на шершавую подошву стопы.

— Ни кислота, ни камни, ничего не берет. Они смогут даже к самому жаркому вулкану подняться босяком и не пораниться! Моя прелесть! Ну, беги, играй.

— А когда мы будем кушать? — вполне по-человечески спросил один из лилипутов. — Уже почти обед, а завтраков было всего шесть.

— Я распоряжусь, Чибби. Сейчас вам подадут кофе и булочки.

— И яичницу с беконом, — поправил другой.

— И пиво, — пискнул третий, только что опущенный на пол.

Лиля махнула на них рукой и вышла.

— Жрут только много, побочный эффект. Я добавила в их гены немного кода от Кашииков. Знаешь этот народ?

— Такие двухметровые волосатые дылды, что живут на деревьях?

— Да. Боялась неконтролируемого роста и перемудрила с этим геном. Вот они и вышли мелкими, но большелапыми. В общем, да. Надо еще доработать.

Морган уже не мог эмоционально реагировать на увиденное. Всё это казалось дурным кошмарным сном. Нельзя, нельзя так беспечно распоряжаться чужими жизнями! И если создание биороботов хоть как-то можно было оправдать, всё же их нервная система не настолько развита, то эти вполне живые существа не заслуживали такого обращения. Они не просили их создавать. А теперь Дракон мало того, что продолжала издеваться над ними, держа в клетке, так еще и начнет усовершенствовать подобные эксперименты. Это не укладывалось в голове катара. Ужасно, ужасно!

Они прошли еще множество камер, в которых Лиля держала жертв своих экспериментов. Кого там только не встречалось! И человек — большая гусеница, постоянно курившая. Как пояснила Лиля, генетический материал ею был взят с какой-то окаменелости и скорей всего принадлежал паразиту, питающемуся листьями табака. И безостановочно болтающему на космоарго кворчу, свисавшему с искусственной ветки. И еще огромное множество неимоверных сочетаний. Почти закончив обход, они были прерваны одним из берсеркеров, который ворвался в комнату и преклонил колено.

— Моя Госпожа, зонда в деревне нет. Но нам удалось расколоть жителей. Они сказали, что «старый хрен» его забрал и пустился в бега. Разрешите организовать Охоту?

— Сколько вы мне проблем доставили, — протяжно вздохнула Лиля и обратилась к ангелу. — Готовьте мою машину. Будет нам Охота.

Парень еще раз склонил голову, развернулся и уже почти вышел, но Дракон его снова окликнула:

— Ахт, скажи Фиру, что пора. Его донор готов.

— Да, Госпожа.

— Пора чего? — насторожилась Мурси.

— Фир знает, не переживай. Ну что, пойдем, покажу вам главное сокровище, которое я охраняю? Огнестрел?

Мурси хотела возразить. Её жгло желание узнать подробности о Фире, и о том, какой донор готов. Подсмотренное переливание крови, обсуждение горячности Моргана, необходимая «дозаправка» берсеркеров не выходили из головы, но и оружие невозможно было игнорировать. Это их главная цель. Капитан кивнула. В конце концов, если вдруг что-то случится, они выпутаются, самое главное знать, где хранится ружье и не забыть его украсть, когда придет время.

Дракон довела их до самых нижних ярусов, дальше уже начиналась канализация, остановилась перед охранным пунктом, с современной системой, с лазерными турелями, кнопками и растяжками, сквозь которые, вдалеке, на них смотрела бронированная сейфовая дверь.

— Никто кроме меня не может пройти к хранилищу. Даже не пытайся. Восьмеричная защита. Сетчатка глаза, биоритм, днк, отпечаток пальцев и кое-что еще, но я не скажу что, ты же понимаешь?

Лиля недолго возилась с охраной и двери, наконец, распахнулись. В пустой бронированной комнате, на пьедестале и под колпаком, на золоченом стенде, словно музейный экспонат, стояла снайперская винтовка образца предколониальной эпохи Земли. Мурси безотчетно двинулась к ней, протягивая руку.

— «Гарант Мира»! — торжественно произнесла Лиля. — Нравится?

— Еще бы! — восхищенно воскликнула капитан, прижимаясь лицом к стеклу. — Можно подержать в руках?

— Так и знала, — ухмыльнулась Лиля и откинула психосилой Мурси из комнаты. Капитан от неожиданности не успела поставить блок и отлетела прямехонько в объятия Моргана. — Ты за этим и пришла? Неплохая шутка про Дукалиса. Но я слишком хорошо знаю, что Имитатор не представляет никакой угрозы ни одной из нас. Отличный сценарий про дочь, на мгновение я даже поверила. Мне очень нравится эта игра! Ставим на кон «Гарант» и сразимся?

— Что ты имеешь в виду? — тряхнула головой Мурси и вдруг почувствовала, как катар за спиной навалился на её плечи всей своей массой. Она повернула голову в пол оборота и убедилась — Морган был без сознания, а позади него ухмылялся своей клоунской улыбкой Фир с дубиной в руках.

— Игра началась, — вкрадчиво произнесла Лиля, и капитан почувствовала удар чем-то тяжелым по затылку.