Сильная и независимая для котика (СИ)

Глава 21

Впервые за долгое время Мурси проснулась от того, что ей было жарко. Обычно под утро — утра, в понимании капитана — ей снился снег, медленно кружащий крупными хлопьями по застывшему в космической мерзлоте храму. Там она стояла одна, словно припорошенная статуя, окруженная каменным безмолвием. Чувство обреченности, покинутости, леденящего холода и оглушения сопровождали потом капитана в течение всего дня. Мурси заранее знала — в таких снах не стоит ожидать действий, ничего никогда не менялось, никто не приходил, чтобы отогреть её, спасти от оков вечного уныния. Поэтому, как только в Разум приходило осознание, она заставляла себя открыть глаза, непременно ежась от озноба. Много раз капитан пыталась подобрать более подходящую температуру, но если термостат хоть немного сильнее выкрутить на тепло, то вентиляция не справлялась — кислород быстро выгорал в маленьком помещении, и Мурси начинала мучиться от удушья, а её сны наполнялись другими кошмарами.

Сегодня же было просто жарко, хотя при этом довольно комфортно. Еще не открыв глаза, капитан прислушалась к этим новым и странным для неё ощущениям. Тело плотно укутано в плед, словно ребенка запеленала очень строгая няня, а сверху еще придавлено чьими-то теплыми рукой и, по всей видимости, ногой, не дающим и малейшего шанса одеялу развернуться и оголить хотя бы крошечную часть тела. Мурси мгновенно вспомнила, что Морган остался с ней на ночь. И, о чудо, не только не воспользовался состоянием полного душевного опустошения, как любой другой мужчина на его месте, но даже не попытался убить, как непременно бы сделал наемник, достигший цели. Это говорило о многом, но только сильнее запутывало паутину взаимоотношений, какую сплел вокруг капитана Вселенский Разум.

Мурси ощутила горячее дыхание катара, скользящее по щеке, нехотя приоткрыла веки, и взгляд её сразу же напоролся на рыжую шерстку и бархатный коричневый нос, широкий и влажный, практически уткнувшийся ей в скулу. Капитан аккуратно повернула голову, чтобы четче разглядеть свою «грелку». Вдруг на самом деле Морган не спит, а выжидает, как уже случалось однажды с ней и охотником? Тот не смог сдержаться перед покушением и, целясь ей в лицо бластером, попытался высказать все свои претензии на счет их совместной жизни. Впрочем, это его и погубило.

Но мерное дыхание катара показывало, что сон его крепок. Рот Морика был приоткрыт, челюсть против обыкновения расслаблена, а маленькая щелочка между нижними и верхними зубами придавала милое выражение этому и без того потешному в своей сонности лицу. Капитан попыталась сдержать робкую улыбку, уловив, как краснеет. Сейчас Морган ну слишком уж походил на Палпатина и проснуться рядом с ним оказалось приятным. Мурси вспомнила, как неоднократно смеялась вместе с сестрой над Палпи, предполагая, что это дырочка между зубами предназначена для просовывания банкнот, а сам котейка прекрасно знает, насколько трогателен его вид и способен таким мастерским притворством разорить даже самого жестокосердечного йонгея.

Капитан аккуратно попробовала вытащить руку из своего кокона и Морган, почувствовав это шевеление, потянулся, напрягая затекшие мышцы и рук и ног, но не проснулся, а просто крепче прижал Мурси к себе, замыкая её тело в клетке объятий, будто пытался предотвратить попытку к бегству. И это тоже напомнило домашнего любимца и те дорогие сердцу часы спокойной жизни, которые слишком редко выпадали в жизни Мурси. Повеяло чем-то домашним, уютным, умиротворенным. Отчаянно захотелось, чтобы каждое утро начиналось именно так. В своей взрослой жизни Мурси еще не доводилось сталкиваться с пресловутым «семейным счастьем» или хотя бы с удачным началом дня, но в её голове почему-то именно таким вырисовывался образ идеальной бытовой обыденности.

Капитан всё же вытянула руку и аккуратно погладила Моргана по шерстяной щеке, стараясь не разбудить. Уже в который раз он оказывается в самый тяжелый момент рядом, в который раз Мурси может с уверенностью сказать, что Морик не подвел. Без всяких клятв и заповедей. При этом катар остается эмоциональным и чутким, не скованным никаким дурацким кодексом.

Глаза Моргана приоткрылись, чтобы тут же закрыться, только кончики его губ слегка дрогнули в улыбке. Но почти сразу катар встряхнул головой и заставил себя пробудиться. Он проморгался и зевнул во весь рот, заставляя Мурси восхищенно осматривать его клыки, находящиеся теперь совсем близко.

— Простите, Муся. Не выспался, — проворчал Морган, опять широко зевая. — Простите, ради всего святого. Как вы, сэр?

— Кажется, меня счастьем привалило, — тихонько хохотнула капитан, всё так же наглаживая щеки своего сонного комка неги. — Шоб ты знал, ты б заплакал! Еще пять минуточек и я буду готова проснуться окончательно.

— Конечно, — смущенно улыбнулся Морган, пряча лицо в ласковых ладонях нянни, всем своим видом моля её не останавливаться.

Катар уткнулся носом между её пальцами, и Мурси, не сдерживая себя, принялась почесывать и ворошить шерсть капрала на всём его лице уже обеими руками. Удивительное дело, но ему нравилось всё то же, что и Палпи, и Морик так же в блаженстве прикрывал веки. Не хватало только мурлыкания для полного опупения.

Мурси опять тихонько засмеялась. Пускай их отношения это какая-то непонятная до конца фикция, пускай Морган сам не в состоянии внятно объяснить, чего именно от неё хочет, но неистово хотелось верить в эту сказку. Из всех, кто до этого обманывал и пользовался доверием Мурси, Морик единственный давал взамен намного больше.

Хотя, нет, не справедливо так думать о Лене. И тут Морган прав. Пускай сестрой двигало только желание занять трон, пускай она изначально знала, кто перед ней, но это не может перечеркнуть всё то добро, ту заботу, какой окружала её всегда Лена Банник. И к ней, пожалуй, можно применить такое же отношение, как к Моргану. Какой бы не была её цель изначально, дает сестра взамен тоже немало. Но доверять ей как раньше, у Мурси, увы, уже не получится. Она простит Лену, но правда с этой поры всегда будет стоять между ними.

— Приятно проснуться и увидеть вас в хорошем настроении, — прошептал Морган и поцеловал свою нянни в губы, совсем по-детски, просто мимолетно чмокнув. — Но что мы скажем остальным? Или уже не секрет, что вы моя женщина? Давайте, расскажем! Клара знает, перед Коди вы тоже все карты раскрыли…

— Коди всего лишь догадывается и то, только потому, что ему уж очень хочется сблизиться с Кларой, — усмехнулась Мурси. — Но чем меньше людей знает о наших с вами секретах, тем в большей безопасности все мы. Давайте скажем, что работали всю ночь, капрал? Как думаете, нам поверят?

— Сомневаюсь, сэр, — разочарованно вздохнул Морган, — но попытаться стоит. К тому же, нам действительно есть над чем поработать. Итак, я был прав, когда назвал Темную Материю вашими блохами. Не в том смысле, что она — обыкновенный паразит, а в том, что это живая сущность. Признаться, я много думал.

— И как? Успешно? — сыронизировала капитан, но катар как всегда воспринял всё за искренний интерес.

— Эти мидихлорианы в вашей крови и есть инородные тела сродни вирусам. Передаются от носителя к следующему поколению, меняя тело эмбриона под свои нужды. Классика. Почему раньше никто не допускал такой мысли?

— Паразит, передающийся половым путем, — хмыкнула Мурси. — Только вот вирусы всё же белковые соединения, а Темная Материя и эти самые мидии — чистая энергия. Созданные цепочки ДНК хоть и точные копии обычных, только это ни белки, ни жиры, ни другой известный на данный момент ученым биологический материал.

— Разумная энергия! — восхищенно подытожил Морган. — Действительно, такого еще галактика не знала. Новая форма жизни. Но как-то же частицы материи кооперируются между собой? У них есть что-то вроде ЦПУ?

— Шо?

— Центральный процессор управления.

— Типа как у интерсеков? — опять легкомысленно хмыкнула капитан, но вдруг замерла на долю секунды, её глаза округлились от смеси ужаса и восторга, и она медленно прошептала: — Вся Темная Материя — единый рой! Матка — материнская сущность на Сибел, а мы носители маленьких букашек, похожих на Яна! И чем больше таких тараканов в теле, тем сильнее проводник!

— Блохи, блохи, блохи, — монотонно повторил Морган. — Хм, это же объясняет и ауры. У первородных три, у Императора Сина две, у йонгеев одна. А у вас, как у Перерожденной…

— Да, всё сходится! — капитана интенсивно закивала. Поглощенная размышлениями, она пропустила мимо ушей последнее замечание катара. — Поэтому возможен такой обмен информацией при «небывалом прикосновении». Поэтому возможно само Вознесение! То, что заучено на нём, распространяется сразу же всем держателям Силы через Зов. Божечки-кошечки, Морган! Ты понимаешь, что это значит?

— Нет, сэр, — честно признался капрал. — Только то, что Темную Материю нужно изучать с таким же подходом как к вирусам и бактериям. И тогда, возможно, удастся даже выработать прививку от неё. Изгнать из вашего тела, если вы захотите стать обыкновенной.

— Обыкновенной? — переспросила озадаченная Мурси, а потом сощурилась, в очередной раз подозревая кавалера в подлоге. — Вы поэтому ко мне приставлены? Уже придумали лекарство от инвазии и решили начать с меня?

— Причем тут это! — рассердился Морган. — Я просто предположил! Не хотите, как хотите, я же для вас стараюсь! Вы так упорно пытаетесь сбежать в космос, но ведь дело не в обыкновенной усталости, которая лечится хорошим сном и вкусной едой. Дело же в ответственности! Она вас гнетет. Вот я и подумал, что если бы вы были обыкновенной смертной, то от вас бы все отстали. Никто бы не пытался использовать ваши врожденные способности для своих целей! Ни посадить на трон, ни объединить миры, ни провозгласить Спасителем. Обыкновенная нормальная жизнь с искренними отношениями. Разве не этого вы сами хотите?

— Ты слишком много трындишь не по делу, — капитан засмеялась и неожиданно схватила пальцами Моргана сразу за обе губы. — Признавайся, подлый шпиён, тебе дали видеозаписи сеансов с моим психотерапевтом? Откуда ты столько обо мне знаешь?

— Ш ума шошли? — возмутился Морган, но не смог противиться заразительному смеху, разулыбался и, фырча, убрал руки нянни от лица. — Муся, ну что за ребячество!

— Так у вас нет лекарства? — как-будто бы разочарованно пробормотала Мурси, но в разрез с интонацией, вновь принялась играть в попытку ухватить губы Морика. — Нечего тогда мне тут. А то покараю!

Морган изворачивался, как мог, от её ловких пальцев, и в какой-то миг не выдержал и сам укусил капитана за нос.

— Морик, ты поехавший, — зашлась Мурси в полный голос хохотом. — А ну выплюнь каку!

— Всегда мечтал это сделать, — блаженно прошептал катар, как только разжал челюсть.

— Вот это у вас, капрал, извращенные фантазии! Уникум.

— Просто это такой дурацкий поступок! — тут же попытался оправдаться Морган. — Видел бы меня дед, лекцию бы прочел, как надлежит вести себя будущему старейшине. Поэтому я и хочу, чтобы вы всегда были такой веселой, как сейчас, чтобы хватали меня за всякое, а я бы кусал вас за… — Морик засмущался и, пряча лицо от внимательных глаз нянни, боднул Мурси плечо. — У меня есть и другие фантазии…

Капитан уже приготовилась ответить что-нибудь язвительное, даже подобрала подходящую случаю ядовитую мину, но ей не дал холофон Моргана. Он неожиданно громко завибрировал и запищал, принимая сообщение. Катар вздрогнул и с удивлением открыл входящие, кожей ощущая, с каким интересом Мурси пытается высмотреть, что ему пришло. Морган протянул руку.

— Мне скрывать от вас нечего, сэр! — с достоинством произнес он.

— Заранее подстроили? — ехидно улыбнулась Мурси. — Там шо-то такое, шо мне нужно еще узнать об этой вашей «вакцине» от моих тараканов? Шобы я точно приняла ваше предложение по переобуванию в простого смертного?

— Я не знаю, — отчеканил Морган. — Открывайте и читайте! Мне же тоже интересно, кто там!

— Хм, теперь мне на самом деле любопытно. Отправитель — ваш дедушка.

— Ой, я передумал. Не читайте! Это личное, — всполошился Морган, одернул руку и подскочил с кровати. Он открыл послание и быстро прочел:

Старейшина: «Припади к истоку своих чувств. Если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней. И увидишь, как преобразится твой мир».

— И что это значит? — прошептала на ухо капитан, которая всё же не удержалась и встала рядом, подглядывая.

— Кто бы знал! Ну, дед! Будто мне поможет такой совет, — буркнул Морган и разочарованно посмотрел на Мурси, одновременно радуясь, что старейшина в открытую ничего не написал и капитан не заподозрит его в мужском бессилии, и негодуя по этому же поводу, ведь сам он тоже не понял смысла наставления. — Я его спрашивал об одном деле, ну таком, секретном. Между нами, катарами. Не думаю, что вам интересно об этом знать. В общем, я просил поделиться опытом, как он поступал с вашей матушкой, а дед прислал это. Что хотел сказать — уму непостижимо.

— О, прям как мой наставник! — хохотнула Мурси. — Тоже постоянно ему разжую по полочкам проблему, расскажу факты, а он ляпнет что-то типа «зри в корень» и такой: «Я сделал всё что мог!» Божечки-кошечки, да ты же ровным счетом ничего не сделал!

— Так может он и не мог? — вдруг спросил Морган. — Может и дед никак не решил эту проблему? И Императрицу всё устраивало?

— Че? — вздрогнула капитан, опять возвращаясь к недавним мыслям об учителе и новым подробностям из его жизни. Она повторила, словно пробуя на вкус: — «Измени своё отношение». А знаете, совет вашего дедушки не такой уж и плохой. По крайней мере, для меня. Может старейшина как транслятор Разума? Я раньше смеялась над Ванно, он вечно награждал меня таким титулом, но тут прям прочувствовала. Это какой-то ответ мне на заданные вчера вопросы в пустоту.

— А мне кто ответит? — насупился Морган. — Что это значит, припади к истоку своих чувств? Где этот исток? У меня в кровати? Или в ботинках?

— В штанах? — подсказала первое, что пришло на ум, Мурси.

— В голове! — догадался Морган. — Точно, Муся, вы мой транслятор Разума. Идем завтракать? Или я могу вас еще раз укусить?

— Так вы это с голодухи, шо ли? Идите, капрал, первым, потом я. Вроде ребята смотрят фильм. Если спросят, скажите, что проснулись очень рано, а я вас застала за кофием и мы всё утро совещались.

— Хорошо, сэр. Так и совру.

***

Мурси приняла душ, переоделась и вышла из комнаты. Отряд в лице Коди, Иржи и Бобби уже досмотрели фильм и теперь обсуждали его между собой, но как-то вяло, без интереса, всё больше косясь на медчасть, где скрылись Морган и Клара. Дорн как увидела капрала, выходящего из каюты капитана, так сразу же позвала его на «секретное совещание». Каждый из отряда додумал эту ситуацию как умел.

Бобби беспокойно вздрогнул, как только капитан появилась, боясь, что всё утро она и Морган обдумывали его судьбу и прямо сейчас Мурси задаст вопрос о профориентации. Иржи искренне улыбнулся, мысленно представляя, какой, должно быть, прекрасной выдалась ночь у Несравненной Леди. А вот Коди пробежался по всей Мурси с нескрываемым коварством. Ему четко виделась картина. У катара всё получилось, и разгневанная ревнивая Клара тут же устроила разнос. Еще немного и агент Ко займет место рядом с Дорн, чтобы утешить.

— Чао, команда! — подняла руку Мурси. — Я сейчас перекушу и начну совещание. Мне точно нужен ты, агент Ко, и ты, Ирка. Бобби по желанию. Если еще в раздумьях, то посвяти время чему-то более полезному. Договорились?

Каждый из присутствующих кивнул, не высказав недовольства. Бобби тут же принялся выспрашивать у Иржи о последних данных, так как пока страдал, пропустил всё самое важное. Он пока не решил для себя, какой именно путь следует выбрать, остановившись на том, что попытается сразу всюду и понемножку. Конечно, мать всегда говорила — хватать по верхам не стоит и если посвятил себя какому-то делу, то должен следовать ему до конца и глубоко. Но глядя на того же Коди, Малыш вдруг понял, что это вовсе не обязательно. Можно оставаться всесторонне развитым и при этом приятной персоной. Глубина личности измеряется не знаниями и подходом к любимому делу, а больше эмоциональной стороной, как сильно ты отдаешься своим увлечениям, независимо — пение это или бой. В последний день слишком много звучало слов о страсти. От всех и сразу. От Иржи, от агента, от Моргана и Клары, даже от капитана. Страсть — и губительная, и спасительная. То, что делает персону живой. По крайней мере, так для себя заключил Боббьер. И теперь он со всей страстью решил погрузиться в расследование, а вечером, как выпадет свободная минута, с такой же страстью будет уговаривать родственников и товарищей организовать любительский военный хор.

Коди же увязался на кухню за капитаном. Он уселся, упер локти о стол, положив подбородок на кулаки, и выпалил:

— Ну как, сеньорита-капитан, выгорело?

— Прогорело. У Моргана, оказывается, какие-то проблемы с источником, — спокойно пожала плечами капитан. — Он и раньше мне говорил, что фригиден, а я не верила, наивная дурочка. Но по всему видно, что такая форма отношений его не то что не интересует, скорей всего Морган просто не может. Импотент, одним словом.

— А чего тогда лезет к тебе, я не понял?

— Может Котику нравится проводить со мной время. Типа и вправду просто дружить, а не вот это вот всё.

— Убиться веником! — расхохотался Коди. — С тобой дружить? Ты совсем, сеньорита, с катушек съехала? Ни один в мире вменяемый человек этого бы не захотел!

— Так он и не человек. А катары всегда славились своим слабоумием и отвагой.

— Во, самые точные слова для любого рискнувшего с тобой на тесное общение. Тогда что насчет Клары? Она получается тоже просто друг?

— По всей видимости, да. Закончу завтрак и обговорю с ней положение вещей. Есть у меня одна мысль, и я её уже несколько дней думаю. Самой интересно позырить на реакцию Дорн. И тебе подсоблю, и сама развлекусь. А сейчас иди и подготовься к совещанию, мы с Морганом много чего выдумали за ночь, обратно не вдумаешь. Так шо работы невпроворот.

— Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты! — недовольно буркнул Коди. — Лучше б чем полезнее занялись бы. Он настолько безнадежен, что вы реально ночью обсуждали дело?

— Нам было скушна!

— Ладно, моё дело маленькое. Пойдем. Поговоришь с Кларой, а я покараулю у двери, чтобы никакой фригидный импотент вам не помешал.

— Мне и чаю попить нельзя?

— Дело не терпит отлагательства, сеньорита-капитан!

Мурси обиженно показала язык, но с места своего поднялась. Залпом допила кофе, подхватила почищенную сервисным дроидом дрыню и направилась к медчасти. Капитан замерла возле двери, приложила к ней ухо, надеясь узнать, о чем беседует неразлучная «якобы не пара», но услышала за спиной вздох осуждения от Бобби и поэтому отпрянула и тихонько постучала. Открыл ей Морган и, когда узнал, что капитан желает уединиться с Кларой, нахмурился. Старые подозрения всплыли из глубин ревнивой катарской души и поэтому, выходя из медчасти, он сердито прошептал:

— Вы же не собираетесь развлекаться сейчас? Не сделаете и Клару моим соперником?

Мурси звонко стукнула себя по лбу пятерней и ничего не ответила. Ей, конечно же, вместо этого хотелось шлепнуть сварливого Котика по заду, чтобы придать тому ускорение, но она сдержалась. Скандала тогда не оберешься. Это же только Моргану позволено её кусать, вытвори она похожее в ответ, катар развопится о харассменте. Подобные двойные стандарты они уже проходили. Было бы больше свободного времени, Мурси бы с удовольствием провела пару таких экспериментов, доказывая красноречивыми примерами неправоту Моргана, но сейчас ей хотелось только поскорей справить дело «камарада» и приступить к оформлению собственных мыслей насчет «тараканов» и перспективы стать «обыкновенной».

— Капитан? — испуганно спросила Клара, как только дверь захлопнулась. — Какие-то проблемы с Морганом? Он мне не рассказывал, что между вами было ночью, клянусь. Я даже не знала, что он спал с вами! И про блох никаких не заикался. Вы поэтому обрили голову? Никак не выведите кровососов? Странно, мне казалось, последние импульсные программы на зондах не имеют побочных эффектов. Так что, если боитесь повреждения мозга, то зря. Испытания прошли успешно. Да и не грозит вам никакие повреждения…

— Расслабься, дорогая, — попыталась добродушно улыбнуться Мурси. Но от того, что торопливый говор Дорн явно намекал на повышенную нервозность, плюс её иступленное желание показаться глупой и несведущей в теме о паразитах, слова капитана прозвучали зловеще и больше походили на приказ. И от этого Клара только еще пуще вытаращила глазища и сильней напряглась. Капитан повторила мягче: — Расслабься, всё хорошо. Я по душу другого страдающего мужика на борту. Помнишь, как ты пришла ко мне после той странной выходки мистера «я никогда не знал любви»? Когда он полез ко мне целоваться в транспортном отсеке?

— Да, помню. И всё что я говорила тогда — чистейшая правда. Зря вы думаете, что он шпион. Я могу поклясться чем угодно, хоть пяткой вашего вакуйя, что…

— Я не это пришла обсуждать, — четко проговорила Мурси и сделала глубокий вздох, набираясь терпения. — Слово в слово я хотела бы повторить те горячие убеждения, относя теперь это насчет вас с Коди. Чувак страдает. Реально. Не будь тебя, он давно бы сбежал с нашей жалкой посудины, что мы беспричинно именуем кораблем. Если Морган действительно тебе всего лишь друг, то присмотрись к агенту Ко. Малый он достойный, с придурью, конечно, но кто без неё, пусть бросит в меня камень. К тому же, они с Мориком очень похожи, разве что один человек, а другой катар.

— Ничего они не похожи! Коди только и говорит, что о себе, какой он правильный и смелый, сколько призов завоевал и какие заслуги за ним, — презрительно скривилась Клара. — У него самомнение как у… как у…

— Как у Моргана, — искренне рассмеялась капитан. — Я же говорю, они будто клонированы друг от друга. И зуб даю на отсечение, Коди втюрился в тебя не по-децки. Только, как и Морик, в жизни своей увлечения таких масштабов не встречал, ухаживать не умеет и очень боится всё испортить, вот и действует так топорно. Хотя понимает, что ты у нас — нестандартная личность, особенная.

— Офигеть! Вы себя слышите, сэр? Если бы Коди считал меня особенной, то придумал бы что-нибудь позаковыристее, а не занудствовать о своем великолепии!

— Он и придумал — послать меня контактером. Я конечно не сторонник отношений, когда друзья вмешиваются, но щито поделать? Времени мало, не сегодня-завтра война. Поэтому я просто скажу то, что когда-то услышала от тебя. Присмотрись к Коди! Чем кворч не шутит, вдруг это и есть то, шо тебе треба.

— Ага, конечно, так я вам и поверила. Я в шоке! Прям йонгей, по доброте душевной, пришел и поведал мне об искренних чувствах другого! Это, во-первых. А во-вторых, я прекрасно вижу, что Коди, как и все остальные, хочет просто залезть ко мне в постель. Мне не интересны такие отношения. Не потакайте ему!

— С чего ты взяла? — недоуменно спросила капитан. — Уж у Коди голода такого толка никогда не было. Он слишком часто прибегает к флирту по рабочим нуждам. И это говорит только в пользу серьёзности его настроя по поводу тебя. Ни одной уловки агента СРС он не использовал, нигде не льстил, не врал…

— Вот! Вот! Я про что! — выкрикнула Клара, не выдержав потока собственных мыслей в голове. — А вы, сэр, и не дослушали меня. Есть еще, в-третьих! Самый сочный кусок на закуску. Наверное, если бы Коди был влюблен в меня по-настоящему, то не шушукался бы с вами постоянно по закоулочкам нашей тарелочки! Мне и без этого всё ясно, как белый пень. Он же если не о себе, то о вас вечно языком мелит. Вот Мо то, Мо это. Не говори такого про сеньориту-капитана, не думай о ней плохо. Эти его удивительные истории, одна дурацкее другой. Коди всё время только и делает, что рассказывает, как вы побывали вместе в какой-нибудь передряге. А сколько восхищения! Пусть уж разродится, кто ему по душе больше. Я предпочитаю верных. Определившихся. Тех, кому ясно, какая из девушек ему сильней нравится. Коди только внешность мою замечает. А у вас и ум, и характер, и всё остальное. Комплексно. Как и все остальные мужики, он в вас влюблен, только, наверное, еще не признался себе в этом. И это единственное, что их роднит с Морганом! Или признался, и вы даже приняли его любовь и верность. А может всегда и были парой! Вот и крутите с ним шашни втихаря, а раз бедный Морган стал открыто ревновать, покусился на покусание, вы пришли ко мне и рассказали байку про страдания. Типа, я сейчас кинусь на шею Коди, мы объявим с ним помолвку и тогда он перестанет попадать под подозрение, и вы сможете спокойно продолжать свои любовные интриги у всех за спиной!

Мурси расхохоталась. Абсурдность предположений Клары обрисовала перед глазами капитана её личные страхи и подозрения. И выглядели они со стороны донельзя нелепыми. Как, должно быть, самой Дорн было смешно слышать подобное от Мурси когда-то, если конечно предположить, на минуточку, что с Морганом их действительно связывает только искренняя дружба. Фантасмагория, чушь и бредятина, но ведь и это излюбленный прием Вселенского Разума. Если ты не в состоянии самостоятельно осознать свои ошибки, то жизнь предоставит такую ситуацию, где ты непременно окажешься по другую часть забора. Только, к сожалению, мечтая о личностном росте, всегда рисуешь в своем воображении тихие медитации и следование проторенной дорогой умных мира сего, а не собственный Путь, испещренный кочками и выбоинами. В любом случае, этот разговор с Кларой оказался важным для самой Мурси, наверное даже в большей степени, чем для агента Ко. Капитану стало, в какой-то мере, стыдно за собственную слепоту.

— Смешно вам, — презрительно причмокнула Клара, качая головой. — Конечно, что вам еще остается делать! Не признавать же собственную злокозненность!

— Клара! С самого первого дня знакомства с отрядом я только и слышала из рота Моргана о том, какая ты замечательная, храбрая, смелая и с душой катара. А мне доставались только угрозы, что я буду самым первым членом его прайда мгновенно низведенным до каджита. Кто у нас вчера был «возвышенной персоной»? Уж не я. Такого титула от Моргана в мой адрес хрен дождешься. Я для него «принцесса абсурда». А как он постоянно защищает тебя! Про внешность свою, вообще умолчу. Напомнить, для кого я — «уродливое создание природы»? Говорю тебе, Коди и Морик — однояйцевые близнецы!

— Почему вы думаете, якобы у них такие дефекты? Медицинский сканер показал, что в мужском достоинстве у них нет изъянов. Там всё тип-топ, — Клара остановила себя, заткнув рот ладонью, и залилась краской, а потом кинулась в объяснения: — Не то, чтобы я после Джимми всех и в этом плане проверяю. Я не интересуюсь, у кого сколько и чего, и каких размеров… Капитан! Прекратите вгонять меня в краску!

— Я еще не начинала. Так говоришь, у Коди там тоже всё на месте? Тогда тем более. Чего ты маешься ерундой и нам её всем маешь? К тому же, мне показалось, что поначалу он тебе зашел.

— Куда зашел? — не поняла Клара, но быстро догадалась, что это не про её исследования о физическом состоянии подопечных. — Ну да, мне он нравился, пока ближе не познакомились. Вот когда начались нестыковки в том, что Коди говорит и делает, тогда я охладила свой пыл. Уж слишком сложно, глядя на вас двоих, верить, что между вами нет ничего серьёзного.

— У нас серьёзные дружеские отношения. Мы с ним как брат с сестрой, Шериф меня даже дочерью в припадке нежности называет. Так что наплюй на предрассудки и присмотрись к Коди внимательней. Он не красавец, но зато честный и порядочный, а еще очень надежный друг. Хотя, конечно, никогда виду не подаст. Только с утра увещевал, что для общения со мной нужно быть немного слабоумным. Но тут его отец виноват. Хочет, чтобы парень полностью соответствовал ему, а Коди темпераментом в мать пошел, видимо.

— У него жестокий и требовательный отец? — настороженно замерла Клара, почуяв болезненную для себя тему. — Требует того, чего Коди не в состоянии дать?

— Сама посуди. Шериф многого добился в жизни упорным трудом. Умный, расчетливый, грамотный и почитаемый каждым волколаком в Галактике. Даже дед Моргана с ним на короткой ноге. А уж про придирчивость этого катара ты наверняка наслышана.

— Дед Моргана знаком с отцом Коди? — прошептала пораженная Клара. — Вот это да! Я в шоке! Разве такие случайности бывают?

— Сама удивляюсь! В любом случае, Шериф — идеал, к которому Коди всячески стремится, но глубоко в душе понимает, что никогда не дорастет. Да, впечатление агент Ко производит человека беспечного, легкого на подъем, никогда не унывающего и всё держащего под контролем. Но за этим всем прячется тонкая и ранимая душа. Морган же тоже скрывает настоящего себя за грубостью и прямолинейностью. Но если приоткрыть дверцу, в глаза бросятся уже другие нестыковки. Посмотри на него своими глазами, ты многое пережила под гнетом авторитарного отца. Даже если не взрастить взаимность, то обсудить друг с другом животрепещущие темы точно будет интересно.

— Ладно, — как будто бы нехотя согласилась Клара. Слова капитана показались здравыми, но не хотелось так сразу идти на уступки. Подумает еще, что Дорн из тех, кого легко обмануть. — Но только потому что и вы послушали меня насчет Моргана. Я попробую рассмотреть Коди с другого ракурса. Но ничего не обещаю!

— Супер! — подняла большой палец вверх Мурси и встала со стула. — А теперь за работу. Нас ждет совещание.

— А мне обязательно там быть? — по-настоящему скисла Клара. — Я всё равно ничего не понимаю в этих метафорических блохах.

— Не обязательно. Можешь пока подумать над сказанным.

И капитан вышла из медчасти, где под дверью собрались все в нетерпеливом ожидании.

— Мы не подслушивали, — выпалил Боббьер и поглядел на Иржи.

— Как раз обсуждали, что можно полезного выудить из последней расшифровки, — подхватил эстафету Ваццлав. Капитан не стала заострять внимание на поведении отряда, который теперь походил на сборную чемпионата по обмену слухами, а направилась сразу в комнату для совещаний. Иржи засеменил следом, тараторя на ходу: — Только там мало смысла. Презентабельной выборки не хватает. Действительно, Инквизиция разрабатывала гипотезу о способности Темной Материи нести информационный заряд. Теория гласит, что каждый держатель Силы помнит смерть своей матери именно благодаря передаче той ребенку. Сущность остается одной и той же. Она не плодится делением, а уплотняется за счет собственных модифицированных клеток. В общем, я процитирую: «Темная Материя в эмбрионах разрастается ровно настолько, насколько тело способно её выдержать. В будущем такая эволюция приведет к рождению существа, предположительно женского пола, чье тело будет полностью состоять из клеток ТМ. В таком случае, остаточная память должна хранить все смерти и перерождения. Требуются полевые испытания». Второе исследование этой памяти относится к Зову. Все слова, которые повторяют зовущие, были изначально выучены у первых поселенцев Сибел. Там же две экспедиции погибло, а уже третья подарила миру первородных.

— Не так уж и тупо, — пробормотала, усаживаясь на диван, капитан. — Надо занести в досье по делу. Если теория верна, то Темная Материя действительно разумный паразит, который ищет способы общения с людьми, но, как говорил Жовани, понимает только чувствительные зоны персон. Логично. Как и обычный инвазивный тип, существовать без носителя она не может, ей нужны не только тела, но и обслуга. Однако!

— Хотите сказать, если бы первородные не были сплошь людьми, — спросил Малыш, у которого уже давно в голове созрела неординарная догадка, и он всё ждал случая ею поделиться, — если бы среди них был хоть один твилекк, то вероятно, йонгеи испытывали острую тягу не к власти, а к пению?

— Да нет, — менторским тоном возразил Морган. — Не все же йонгеи хотят повелевать! Ты, Бобби, мыслишь стереотипно.

— Те, кто не хотел, умерли первыми, камрад! — захохотал Коди, как будто его высказывание несло в себе потрясающее остроумие.

— «Сколько лет прошло, всё о том же гудит космопорт, всё того же ждут космолеты», — тихо пропела Мурси, согласно кивая головой.

— Чего они ждут? — завороженно спросил Малыш, не слышавший эту песню раньше.

— Войны, камрад, войны. Битвы за любое правое дело. Человечество не меняется вот уже миллионы лет. И выживает сильнейший, — продолжал радоваться своей человеческой натуре Коди. — Потрясающе! Только что нам с этим делать?

— Кто бы знал, амигос, кто бы знал, — буркнула под нос Мурси и начала перекачивать информацию с пада Иржи на холотерминал. — Зачем-то же Инквизиция рассматривала эти теории. Давайте каждый еще раз прочтет самостоятельно, может, че увидит новое?

Комната погрузилась в тишину. Только натужное пыхтение и усталые вздохи, словно отражение скрежета извилин, иногда оповещали следящего за обстановкой Френсиса о коллективной работе. Сам агент Фи уже успел ознакомиться с расшифровкой, желая натаскать своего ставленника на добычу информации из скаченных данных с помощью вируса, написанного им самим. Ничего стоящего в записях не мелькало. А к этой досаде примешивалось и то, что Иржи слишком быстро учился, обладал прекрасным аналитическим умом и уже совершенно не нуждался ни в чьей помощи. Он как микрофибра впитывал в себя новые знания, не брезговал дополнительными сведениями, постоянно совершенствуя уже полученные знания. Но именно это в нем и привлекало больше всего Френсиса. В глубине души он чувствовал к парню крепкую привязанность, но очень не хотел, чтобы самонадеянность, которая автоматом поселяется в каждом, кто проживает с Мо под одной крышей, сделали Иржи хоть немного уязвимым.

Нет, Френк был твердо убежден — для работы в СРС необходимо отрастить собственную стальную броню, подобно его, а не пользоваться милостью держателя Силы. И только он в состоянии помочь в этом иногда очень наивному и совершенно бесхитростному Ваццлаву. Однажды, агент Фи уже побывал в безвыходной ситуации. Один, без надежды на друзей и близких, в отчаянном положении будущего раба. Тогда ему помог Шериф, совершенно незнакомый человек, и Френсису пришлось заключить самую позорную сделку в своей жизни, навечно связывая себя с СРС. Ничего подобного он не желал Иржи. Да, работа комфортная, платят хорошую зарплату, но слишком нервная и без выходного пособия. К тому же, отсутствие даже иллюзии выбора делало её невыносимой. «И только смерть разлучит нас» — эта поговорка, которую часто со смехом повторяла Мо, как нельзя лучше олицетворяла отношение агента Фи и СРС.

— Вот тут, сэр, — шепот Морган прозвучал подобно грому, отвлекая от вязких мыслей не только Френсиса, но и остальных. Катар указал пальцем на абзац посередине. — Корректировка памяти. Они хотели исправить неточные данные в остаточной памяти самой Материи, но, судя по всему, ничего не вышло.

— Угу, тоже обратила на это внимание, — кивнула Мурси. — Вот не будь у нас дел поважней, я бы прижала Христова к стенке и заставила мне за всё ответить! Какую именно часть истории они с Дуку хотят переписать?

Морган хотел поспорить, он сомневался, что капитан в состоянии в принципе адекватно воспринимать своего наставника, не испытывая при его появлении триггер, но вовремя сообразил, что бравада Мурси направленна не на них. Не хочет нянни показать отряду, какая она сильная и храбрая, и как вертела на оси галактики роль Христова в этом деле. Так капитан подбадривала саму себя.

— Я бы помог вам, сэр. Вот управимся, найдем его и устроим допрос с пристрастием! Обещаю, — улыбнулся он Мурси.

— Есть за шо мстить и о чем вопрошать? — хитро улыбнулась капитан.

— Слабоумие и отвага, — повторил услышанную утром фразу Коди, радуясь её справедливости. — Камрад, у тебя необъяснимая тяга к держателям Силы? Ты хоть немного представляешь, чем тебе ответит Христов?

— У них личные счеты, не лезь, — беззлобно прервала капитан очередную, чуть было не завязавшуюся, перепалку между капралами.

— У нас официальный перерыв? — потянулся и зевнул Иржи. — Несравненная Леди, я три раза прочел, но вообще ничего не понял. Ну, исследования. Ну, сухие научные статьи. А дальше что? Какая польза от этого? Где практика? Вот если бы они какой гаджет разрабатывали, там бы я уже пораскинул бы мозгами.

— Сорян, дорогой. Одного раза было бы достаточно. Вот, зырь. Ян все наблюдения Клары подбил и вычислил, какой частоты и долготы должен быть сигнал, чтобы вывести из строя передатчики, теребонькающие гамма-волны мозга. Твоя задача воплотить научные исследования в прибор. Так мы сможем обезвредить всех аугментированных вакуйев разом. Кинула тебе на пад.

— О, класс! — загорелись глаза у Иржи. — Вот это работка по мне! Разрешите отбыть для выполнения приказа, Несравненная Леди?

— Свободен!

— А я? — робко спросил Малыш. — Я всё понял, но не нашел нового смысла. Скажите, чем могу я помочь вам? Может нужно рассчитать траекторию и расстояние теребонькоющего устройства? Я умею.

— Нет, Бобби, для тебя есть другая не менее важная миссия. Ты, как незаинтересованное лицо, составь, пожалуйста, портрет среднестатистического человека. Какими, по-твоему, чертами обладали первородные. Что именно они хотели бы затереть из массива данных всегалактической истории. Остальные из отряда слишком предвзяты к своей расе. Идея про зависимость Зова и внутренних порывов ощенна здравая. Только прошу, не жалей ничьих чувств. Думаешь, шо люди склонны к садизму аки вакуйи, так и пиши. Договорились?

— Не проблема, капитан, — с готовностью согласился Бобби. — Уж я составлю вам полный психологический портрет среднестатистического человека.

— А мы с вами, мальчики…

Капитану не дал договорить входящий. Он полностью заблокировал данные на холотерминале, выводя на экран крупную голограмму кнопки ответа. Нельзя было ни отключить, ни проигнорировать, а звонок так громко разносился по всему кораблю, что сомнений у Мурси не осталось. Сам Шеф, в обход Френка и Лены, желал поговорить. Капитан нажала на прием и на голограмме высветилась болванка Шерифа.

— Опять планируешь операции в обход начальства? — проскрежетала голова. — Ко мне, живо! Вы все. Лично каждого проверю на лояльность, а потом обсудим планы.

Изображение пропало, уступая месту зеленым буквам на экране.

Сосиска: «Как же я долго ждал этого. Личная анальная кара от Шефе. Не надейся, подключусь к камерам в кабинете и лично буду наблюдать за вашими извращениями».

— Странно, — пробормотала Мурси, потирая кончик своего носа. — Очень странно. Чего это Шерифа так переклинило?

— Может быть это ловушка? — тут же запаниковал Морган.

— Мо, только не рассказывай отцу…

— Коди, Морган, камо-он! — сердито притопнула капитан. — Ты иди и получи у отца координаты станции, да вывози корабль. А вы, капрал, можете посетить Клару, вам же наверняка не терпится узнать, о чем мы с ней трепались. А я пойду еще раз переговорю с Яном, пока важная информация не попала в неважные руки.

***

Мурси сидела в своей каюте и размышляла над последними событиями, пока корабль летел к точке направления. Она хотела позвонить Яну, выложить последние мысли насчет Темной Материи в телах Держателей Силы, но с чего начать, что выделить и главное для чего эта информация ученому, капитан никак не могла сообразить. Пищи для ума на этот раз было слишком много, и что самое ужасное теперь это не просто походило на кашу в голове, это выглядело самой настоящей неудобоваримой супозой, сварганенной из любимых лакомств сразу всех рас Галактики. Червяки вакуйя, плесень твилекка, сырое мясо в ореховых крошках катара и, конечно же, подлива из гнилой дрыни, которую подают на завтрак в монастырях проводников. И это только то, что касается расследования!

Сколько же еще тем болталось фоном, не перечесть. И от этого Мурси никак не могла сосредоточиться и выделить главную, глобальную мысль. Она невольно возвращалась к словам Моргана, услышанным от него утром: «Вы же хотели бы стать обычной». Сколько раз капитан до этого говаривала нечто подобное самой себе в сердцах и не перечесть! Сколько раз мечтала о таком развитии событий — быть как все, обычной смертной, похожей на Клару. Сказать начальнику, что ничего не смыслишь в метафорических блохах и отпроситься с совещания. Красота! И никто тебе не напомнит об испытаниях по интеллекту даденых. Когда планка задрана высоко, а ты обыкновенный маленький человек без сил и возможностей, с тебя, кроме анализов, требовать нечего. И мысль эта казалось великолепной, блистательной, но ровно до того момента, пока оставалась нереальной.

Когда же такая идея вдруг смогла стать гипотетически выполнимой, что-то сильное отвратило от неё капитана и Мурси даже пришлось признаться, по крайней мере, самой себе, что никем другим она в своей жизни быть не хочет. Только собой! Да, неидеальна, да, с мрачным прошлым, призрачным будущем и непонятным настоящим. Но это её жизнь, её изъяны, обласканные, привычные, отличающие от других. И эта, так называемая «самость», бунтовала от одного только предположения, что её так просто можно уничтожить, заменить другой составляющей. Пускай многие ненавидят Мурси, многие не воспринимают как личность, видя только паразита, которого она носит в себе. Но — Разрази тебя йонгей! — а кто в этом мире идеальный? И если Мурси изменится, останется без Силы, то где гарантия, что жизнь её повернется к лучшему? Что она не останется совсем в одиночестве? Что сам Морган не отвернется, назвав обыкновенной и скучной, как уже называл до этого Клару. От такого поворота делалось по-настоящему жутко.

Хотя сама идея казалась интересной, с ней определенно надо поработать. Капитан собралась с духом, прикинула в уме ход будущего диалога и набрала, наконец, Яна. Они долго беседовали, переходили с космоарго на щелчки и посвистывание интерсеков, пытаясь придумать новые термины для явлений, еще не зафиксированных наукой, и иногда отклонялись на построение невероятных гипотез об эволюции Темной Материи, её зарождении и призрачной жизни предыдущих рас носителей.

— Гипотетически, мы могли бы использовать резервуар с ядом из хренотена, чтобы растворить Темную Материю вне держателя, — на родном языке прощелкал Ян. — Если подцепить тот механизм из пики, что вытягивал из твоей психосистемы Темную Материю и направить его через такой резервуар, то, возможно, мы смогли бы выжать тебя до последней капли. Правда, это грозит смертельным исходом. Я попробую соорудить что-то подобное в лаборатории, а как прилетишь, мы опробуем.

— Укокошить меня? — усмехнулась прямолинейности интерсека капитан.

— Ты же искала способ эвтаназии, безопасный для Галактики. Кажется, я только что решил эту проблему. Умрешь тихо, без мучительной боли. Но это не точно.

— О, как! Я что-то и подзабыла уже. Что ж, собирай агрегат. Не говорю, что хотела бы умереть прямо сейчас, но вдруг это пригодиться на днях или раньше? По крайней мере, если у меня начнет расти хвост, ты же сможешь избавить от излишков Темной Материи, чтобы не мутировало тело?

— Думаю, да. Страхи о хвосте останутся в прошлом.

— Супер! — подняла большой палец вверх капитан. — Только, я тебя умоляю. Никому ни слова! Меня за такие крамольные мысли загрызут и Шериф, и Ленка, и Морган. Вообще все. Не говоря уже, каким это может стать оружием в руках проходимцев. Нельзя никому помещать в голову даже мысль о таких возможностях.

— Так говоришь, будто мне не всё равно. Так или иначе, всех не перебьют. Одни уйдут, на их место придут более слабые, но и они будут сильней обычных смертных. А размножается ваш вид гораздо быстрее, чем возможно выработать нужное количество доз. Так что никакой прививки от Темной Материи существовать не может. Нецелесообразно.

— Эх, Ян! Были бы мы целесообразными, навряд ли бы вообще вступали раз за разом в одно и то же непотребство. Ладно, Мо аут. Береги себя.

***

На мониторах, имитирующих лобовые стекла, появилась далекая точка. Но по мере приближения к ней, стал угадываться образ игрушечного волчка. Сплюснутая по бокам, с заостренной вертикальной осью, база СРС вращалась в открытом космосе согласно собственному ритму. Она не была привязанной к какой-то одной системе, непрерывно блуждала в межзвездном пространстве, постоянно меняя координаты, оттого добираться до неё каждый раз становилось трудной задачей. Точки доступа находились в пределах обслуживаемой звездной системы, тогда как база обходила любое скопление космических объектов стороной, чтобы ненароком не разрушить их структуру своей гравитацией.

Но с виду эта гигантская юла напоминала обыкновенный межзвездный базар, который по каким-то неведомым причинам закрыт то ли на ремонт, то ли на полную реконструкцию. Шериф старательно имитировал такое сходство, чтобы все сотрудники, работающие на него, оставались в полной безопасности, и даже позывные, если вдруг кому пришло бы в голову их запросить, соответствовали межзвездным стандартам торгового рынка. Капитан с удивлением заметила, что и впрямь станция принялась за обновление. На одной из сторон развернулось строительство. Коди отрицательно мотнул головой, отвечая на беззвучный вопрос шефки. Он понятия не имел, что задумал отец. Может сегодня, даст Разум, расскажет.

Корабль встал на своё привычное парковочное место. Дроиды состыковали с выходом шлюз, ведущий коридором во внутренности базы, и команда в полном составе покинула судно. Но, пройдя всего каких-то пару метров, не достигнув даже ожидавшего их маленького транспортного скайтрея, Мурси неожиданно резко остановилась и замерла как вкопанная. Клара врезалась ей в спину.

— Предупреждать надо, сэр! — возмущенно воскликнула Дорн.

— Христов здесь, — прошептала Мурси и по привычке пошарила по воздуху рядом с собой, ища надежную дружескую руку. Морган без напоминаний предоставил свою.

— Не переживайте, как бы ваш наставник не пытался вам навредить, я не дам ему этого сделать! — подбодрил он.

— Не то, чтобы навредить… — с трудом произнесла Мурси, оттягивая ворот свой куртки. Её начало мучить подступающее удушье. — Думаю, страшней того, что он уже сделал, ничего быть не может.

— Откуда вы знаете, что он здесь? — Клара как всегда не заметила угрожающих признаков подступающего триггера, её вдруг одолело жгучее желание увидеть наставника капитанши прямо сейчас, в ту же секунду, чтобы точнее рассмотреть возможные признаки чувств на его красивом лице. Или наоборот, навсегда увериться в отвратительности его гнусной рожи. Никогда раньше таких мыслей в голове Дорн не зарождалось. — У вас телепатическая связь? Офигеть как бывает! А наш наставник со всеми может её развить? Скажем, если бы я вдруг перешла бы в более близкие отношения с ним, у меня бы получилось так его чувствовать? Или это благодаря Силе вы всегда на связи?

Мурси же не слышала этих звонких, но пустых слов, хотя дальше удушья симптомы триггера не развились. В душе её царил настоящий раздрызг. Все чувства — к наставнику, к Моргану, Коди, Лене и даже Шерифу смешались в единую какофонию, каждый тянул одеяло правды на себя, каждый приводил свой довод, и все их голоса хором звучали в голове, а капитан уже и не могла отличить где Зов, а где её собственное воображение.

Христов вышел из остановившегося скайтрея, такого же маленького, как и тот, который был предназначен для их команды, неторопливо поправил плащ, стряхивая невидимые пылинки, и, не оглядываясь по сторонам, направился к остолбеневшей ученице и её свите. Безусловно, он тоже почувствовал присутствие Мурси в стенах базы. Капитану показалось даже, что промелькнуло некоторое радостное удивление, когда их энергетические потоки соприкоснулись. Но она не позволила себе на это надеяться.

Наставник подошел совсем близко, откинул капюшон и уставился немигающим гипнотическим взглядом на капитана. Холодные, светло-серые непроницаемые глаза явно чего-то требовали. Но Мурси не могла вымолвить ни слова. Впервые её не знобило, руки не леденели, Зов при встрече даже отступил. И находясь в таком новом для самой себя состоянии, капитан просто таращилась на наставника в ответ, будто впервые в жизни его увидела. Будто и вовсе, он сделал себе неожиданную пластику — изменил форму носа или может быть полноту губ — и теперь Мурси старалась рассмотреть как можно тщательней всё его лицо, чтобы уловить эти незаметные преображения.

— Забыла, как следует приветствовать учителя? — ледяным голосом спросил Христов.

— Да не померкнет твоя звезда, наставник! — спохватилась Мурси, преклонила голову, но взгляда своего не отвела, даже не посмотрела в пол, что считалось выказыванием высшей степени недоверия к своему учителю.

— Да хранит тебя Разум, — кивнул и Христов, впрочем, никак не меняя выражения своего лица.

— А я Клара, вы меня помните? Врач, — шагнула смело вперед Дорн и протянула руку. Христов недоуменно уставился на её ладонь.

— Проводникам запрещено прикасаться к смертным, ты чего, сеньорита? — загородил её собой на всякий случай Коди. — Привет, дядя Джес!

— Привет, Коди, — едва заметно, но очень тепло улыбнулся ему Христов и опять окатил холодом свою ученицу. Казалось, что он замечает какие-то изменения, видит её нерешительность, колебания, и сейчас обдумывает, чем они ему в итоге грозят. — Всё путем, гадкий кворченок.

Он произнес это так же безэмоционально, как и все свои реплики, обращенные обычно к капитану. Было не понятно, то ли это утверждение, то ли вопрос.

— Я не знаю, наставник, — растерянно пролепетала Мурси, отступая на полшага назад. — Не понимаю.

— Я знаю, — твердо ответил Христов. — Чтобы чётче видеть Путь, найди его начало.

Больше ничего никому не сказав, он накинул капюшон, развернулся и отправился к своему кораблю, а Мурси так и осталась стоять, озадачено глядя вслед. Что он хотел сказать? Почему назвал её именно так? Еще один тайный знак или капитан опять ищет смысл там, где его нет, нарочно даря себе еще одну пустую надежду? Нет! Она не позволит ему больше играть на чувствах. Никогда!

Поздно разозлившись, но совершенно не разгневавшись, Мурси топнула ногой.

— Дурак! — тихо гавкнула она в спину уже почти скрывшегося с глаз наставника и тот повернулся, словно и впрямь услышал её.

И на этот раз это он выглядел непривычно обескураженным, даже испуганным. Взгляд его направленный точно на Мурси был неожиданно мягким, молящим, но продлился какую-то долю секунды, и почти сразу же Христов вновь натянул на себя непроницаемую надменную маску и скрылся за шлюзом. Сердце Мурси забилось, дыхание участилось, она крепче сжала спасительную ладонь Моргана. Обычно, к этому времени, триггер брал своё, и капитан уже ничего не видела и не соображала. Но сегодня, зная наверняка, что Христов не такой уж и железный, услышав от доверенного источника, что хотя бы раз наставник точно плакал о её судьбе, Мурси больше не испытывала по отношению к нему ненависти или гнева и осталась в твердом уме. Поэтому-то и смогла увидеть это секундное преображение. Вдруг и раньше было так же и, уходя, Христов всегда прощался с ней нежным намеком?

— Сильная баня! — первым нарушил странную тишину Коди, возмущенный до глубины души. — Как, как дядя Джес тебя назвал?

— Гадкий кворченок, — расплылась в улыбке Мурси. Она вновь начала движение, не позволяя себе углубляться в осмысление всего короткого разговора с наставником. Уже одно это прозвище растрогало её до слез, капитану совсем не хотелось показывать свои слабые стороны предполагаемым шпионам.

— И вы рады, сэр? — еле выдавила из себя Клара, но по мере ускорения её шагов, речь тоже набирала темп. — Офигеть! Мало того, что кворчем, так еще и гадким! Я бы сказала, что в шоке, но вы становитесь предсказуемой. Хуже и обиднее ругательства не придумаешь! Это в вашем вкусе? Как же Христов только что пал в моём свете, вы даже не представляете! Я была такого о нем хорошего мнения, но теперь, после таких слов…

— Он любя, — возразила Мурси, открывая двери шлюпки.

— Любя? Нет, если он так любя обращается к своим любимым, я отказываюсь становиться его любовницей! — Клара поняла, что сморозила лишнего, и добавила, как ей казалось оправдывающее её уточнение: — Даже гипотетической! Зато теперь мне, как психологу, многое понятно. Наверное, когда Морган назвал вас уродливым созданием природы, то сразу показался неотразимым. Только послушайте меня, капитан, как подруга вам говорю — это неправильно! Это не ласково и не от любви. Мне тоже казалось, что папа меня критикует, потому что хочет сделать лучше, потому что переживает. Но нет, так поступают настоящие абузеры и закостринелые манипуляторы. Двойное послание, во, вспомнила. Знаете, когда говорят одно, а подразумевают сразу много чего и вообще не различить, кто в лес гулять пошел, а кто в нём заблудился. Как в стишке: «Жив-здоров, лежу в больнице, сыт по горло, жрать хочу, приезжайте поскорее, я вас видеть не хочу».

— Капитан, Клара права, — согласился Морган. — Но вы её не слушайте. Вы себя хорошо чувствуете, вас не тошнит?

— Не тошнит, Морган, спасибо, — смущенно улыбнулась Мурси и кивнула Коди, чтобы тот задал программу бортовому компьютеру. — Это же из сказки, как вы не понимаете! Вам в детстве совсем не читали классику?

— Не припомню, чтобы классики писали про кворчей, — пробормотал Бобби.

— Да нет такой классики, камрад. Сеньорита-капитан большая фантазерка.

— А вот и есть! — запротестовала Мурси, звонко стуча себя рукой по коленке. — «Гадкий кворченок», так и называется. Про то, как к домашним животным на ферму подложили яйцо дикого боевого кворча. И все над ним смеялись, били и всячески издевались, даже братья и сестры. Только мама его любила таким, какой он есть, и всегда оберегала, хотя её саму всё сообщество за то шпыняло. А потом кворченок вырос, убил всех и съел. Классика метафор.

— Ну и сказка! — сглотнул Бобби, живо рисуя в воображении картину поедания боевым кворчем фермерского хозяйства вместе с его владельцами. — Ужасная!

— Так вот отчего сеньорита-капитан такая кровожадная! — весело подхватил Коди. — Чем удобряли, то и выросло. Если бы меня воспитывали на таких сказках, я бы тоже всех убивал и ел.

— А при чем тут вы, сэр? — не поняла Клара. — Почему Христов вас так называет? Он выступает в этих отношениях кем? Мамой? Нет, расскажите мне как психологу. Я-то думала, вы с ним типа обручены, но его ваш внешний вид не удовлетворил. Естественно, кто захочет лысую жену? И как, собственно говоря, можно обручиться с «мамой», которая и не мама даже, а мужик, в довольно зрелом возрасте? Какие вы к нему чувства тогда испытываете? Это уже за гранью известной мне психологии, какие-то прям запредельные извращения.

— Мурси, вы были для наставника гадким кворченком? — перебил Морган подругу, которая успела задать сразу тысячу вопросов и ни на один не дождалась ответа. Определенно, с самого начала нужно было брать инициативу разговора на такую скользкую тему в свои руки.

— Может не надо? — тихо предложил Иржи, почему-то вжимаясь в щель между креслом и дальней дверью, словно старался отодвинуться подальше от капитана.

— Именно, Морган! А знаете, как ко мне прилепилось это прозвище?

— Несравненная Леди, — смелее возразил Ваццлав, — вы уверены, что хотите это вспоминать?

— Короче, достали меня как-то Бакич и Локич, мои учителя по логике и точным наукам, — не обратила внимания на протесты Мурси. — Зарубились мы с ними не на шутку насчет суперпозиции состояний. Я говорю, что мы не можем уловить квантовое движение, потому что относительно нас они шевелятся слишком быстро. Если бы могли замедлять время, то все увидели бы этот очевидный пробел в теории. А они своё твердят! «Нет, у частицы такое состояние, одновременное, пока не посмотришь, не узнаешь». И главное апеллируют к некоему ученому коту Штрихенберга. Ох, а спорить они не любили, шоб ты знал, ты б заплакал! Да и ваще, не позволительно молодым ссыкухам оспаривать мнения учителей, вот они меня и шокнули сразу оба два. Прибежал Гидрос, выслушал мои жалобы, и говорит: «Маловато будет, маловато». И как добавит! Вот тогда я и рассердилась. Смотрю на эту рыбью рожу и думаю, шо б ты, разбежавшись, прыгнул со скалы! А Гидрос не сразу понял, попятился, начал глазами в окне искать уступы, а потом как заорет, и давай поджигать. Приволок за волосы к наставнику, всё тому рассказал, потребовал адекватного наказания. А Христов всегда вначале разбирался, а потом только применял Силу. Он мне зонд зарядил, чтобы ожоги подлечить, а сам кивает, слушает, да так внимательно и молчит, что самое главное! И че-то я бдительность ослабила и ляпнула: «Вот вырасту и убью их всех! И будем жить в монастыре только мы вдвоем». Как он меня тогда молниями изнахратил за такие мечты, шоб ты знал, ты б заплакал! Вся в звездочку с месяц ходила, никакие зонды не могли залечить, — и Мурси громко захохотала, да так, что её смех эхом отразился от каждого закоулка скайтрея, отдаваясь в тишине, повисшей над остальными членами отряда.

— Сколько вам тогда лет было? — нерешительно спросил Малыш, с нескрываемым ужасом представляя себе такое наказание.

— Не знаю, лет восемь, наверное, а шо? Да, по-моему, в таком возрасте начинают преподавать что-то сложней начертательной геометрии. Но с тех пор я навсегда осталась для Христова гадким кворченком, который мечтает вырасти и убить всех.

— И часто он вас так? Молнией? — сочувственно спросил Морган, поглаживая её руку.

— О, да постоянно! Это же стандартная практика воспитания меня была, — Мурси недоуменно оглядела отряд. — Да что с вами!? Вы будто окуковели!

— Я не знал, Мо, — прошептал потрясенный Коди. — Ты прости, если что. Никто в мире не заслуживает такого наказания, тем более восьмилетняя девочка.

— А я знал, — таким же шепотом ответил Иржи и украдкой утер слезу. Он и в первый раз, когда его только вводили в курс дела, плакал, как будто сам являлся той девочкой.

— Ужасный ужас! Ваш Христов — самый настоящий садист! — передернуло от отвращения Клару. — Но я смотрю, вам не сильно это помогло.

— Горбатого лопата исправит! — хмыкнула Мурси, совершенно не понимая, почему всех так поразил этот безобидный эпизод из детства. С ней случались дела и похуже.

— Не лопата, а могила, сэр, — поправил Морган, стараясь отвлечь от неприятных воспоминаний. Для него теперь совершенно непонятным оставался вопрос, как еще и Гидрос, и Христов живыми остались. После услышанного он возжелал лично стереть их с лица Галактики.

— И как она его исправит? Всё равно в гробу будет лежать буквой «зю».

— А как лопата с этим справится? — удивился Коди.

— А ты заряди по хребту горбатому, так сразу выпрямится!

— Не помогло, — уверилась Клара.

***

Кабинет Шерифа выглядел более чем скромно. В нём не проглядывалось ни изыска, ни роскоши, ни умопомрачительных артефактов. Как и лепнины, к радости Моргана. По центру стоял стол, большой и захламленный бумагами, на дальней стене висел прямоугольный планшет с прикрепленными к нему заметками. Те в свою очередь были связаны друг с другом красной нитью, которая, переплетаясь и кружа, вырисовывала причудливый символ, напоминавший руну шаманского ритуала какого-нибудь недоразвитого племени. Очевидно, и сам Шериф пристально следит за расследованиями. Два громоздких коммуникатора поместились на углах стола. Такие же, как в совещательской комнате корабля шкафчики, широкий диванчик и стулья расставлены по всему кабинету. Практично и относительно удобно. Только на одной из стен висело два искусных портрета — самого Дэвида и неизвестной парочки, видимо родителей Шерифа.

Шеф СРС удостоился внимательного рассмотрения со стороны Клары. К её удивлению, Коди абсолютно не походил на него! Да даже в Христове можно было найти больше соответствия, и агент Ко вполне бы мог сойти за родного сына наставника капитанши, но не этого мужчины перед ней. Косметические процедуры старались сдерживать старость во внешнем виде Шерифа, однако кожа его уже не могла похвастаться должной чистотой и упругостью, морщины прочно обосновались вокруг глаз, на лбу и возле рта. Острый нос, хоть и небольшой, сильно выделялся на фоне впалых щек. Аккуратная стрижка и бородка, капелькой устроившаяся на подбородке, придавали лицу еще большую математическую симметрию, вписывая образ Шерифа в оживший треугольник. Но не только это! Железные руки, микродатчик над глазом, три металлических окружности в месте, где у обыкновенного мужчины располагается кадык, делали шефа СРС похожим на робота больше, чем на человека и такая угловатая геометрия сама считывалась с его внешнего облика.

В кабинет пригласили всех. Шериф встретил их за своим столом. Он поднялся, метнул злобный взгляд на своего сына — Кларе даже показалось, что шеф слегка оскалился — но как только внимание его переместилось на капитаншу, так сразу же подобрел, улыбнулся и вроде бы в шутку пригрозил ей пальцем.

— Ц-ц-ц, — поцокал он, как иногда делала сама Мурси. — Один вопрос. Кто твой начальник?

— Вы, Шефе, — ответила Мурси и закусила нижнюю губу, глядя на Шерифа исподлобья, словно нашкодивший ребенок. — Но..

— Никаких «но»! Я начальник, а ничего толком и не решаю? Так выходит? А ты? — взгляд его опять переместилось на Коди, и от этого сразу же улетучилось всё добродушие в образе. — У тебя было простое задание! Полететь на Камень Каасса, дойти до терминала и скачать данные! Что сложного? Но нет, ты и это умудрился завалить. Самый бездарный агент в СРС!

— Поспорю, нащальникама! — тут же встряла капитан, и на этот раз голос её зазвучал твердо и убедительно. Это Морган давно приметил. За себя мямлит, но стоит встать на защиту кого-то из отряда, так тут же преображается в лучшего адвоката Галактики, способного оправдать любого. — Он и его напарник Бобби блестяще справились. Они добыли нужную мне информацию о вакуйях.

— И что нам с тех вакуйев? — проворчал Шериф. — Важные данные так и остались на Камне Каасса, а СРС с пустыми руками! Рискнешь повторно туда наведаться?

— О данных я сама озаботилась. Шефе, только не сердитесь. Мне пришлось пойти в обход вас. Но изначально Коди и Боббьер имели приоритет разведать необычное, то, зачем действительно Христов нас туда посылал. А разработки по клонированию я добыла из сети в лаборатории на Наземе. Мы втроем тоже неплохо справились. Только вручу их лично вам в руки. Можете мне не верить, но шпион всё еще сидит в СРС и он гораздо умней чем те, с кем мы привыкли иметь дело.

— Вот как? Считаешь, что Шон не единственный? Я, вообще-то, тоже склонялся к этому, но слишком мало улик, — Шериф замолчал, прошелся вдоль стола, обдумывая новую для себя информацию, согласно кивнул своим умозаключениям и протяжно вздохнул. — Мо! Ну почему ты просто мне не сказала? Лично. Неужели у тебя нет моего номера на экстренный случай? Если никому не доверяешь, запроси информацию о координатах, да прилети. Поговорим с глазу на глаз. Я много прошу?

— Нет, сэр, — опять виновато опустила глаза в пол Мурси. — Я не подумала об этом. Заработалась.

— Я только надеюсь, что ты сейчас не врешь и действительно доверяешь мне. Если посчитаешь и меня предателем, это разобьет мое старческое сердце. Дочка, ну не надо так! В следующий раз просто расскажи обо всех своих подозрениях. Не через Лену или кого другого. А лично мне. Хорошо?

— Да, Дэвид, — Мурси зажмурилась, чувствуя себя как никогда погано от того, что эта мысль ей действительно не пришла в голову. — Простите, пожалуйста. Никогда, во те трест!

— Хорошо, — улыбнулся Шериф. — Так значит это ты таким образом спланировала обе миссии? И все они завершились успешно?

— Да, Шефе! — с энтузиазмом откликнулась капитан, радуясь, что можно больше не заострять внимания на собственных просчетах. — И Коди совершенно ни при чем! Наоборот, они подвергли свои жизни опасному риску, за что конечно тоже получили от меня нагоняй. Но я бы их приставила к денежному награждению за отвагу.

— Мне всё равно, — отмахнулся Шериф. — Дело уже не спонсируется Советом. Теперь оно оплачивается из твоего кармана и счетов Гидроса, как ты понимаешь. Давай к новостям. Что вы раздобыли?

— Покажу на своем холофоне, не возражаете? Он точно чист от всего.

И Мурси прокрутила несколько раз вначале видео, отснятое Коди, потом данные, расшифрованные Иржи, не забывая добавлять и личные комментарии.

— Да, дела плохи, — подытожил Шериф. — Надеюсь, все присутствующие здесь это понимают?

— Да, сэр, — хором ответил отряд.

— Что же. Вот и разгадка Моту. Новый вид человека. Первый живой мутант с измененными клетками, но пустыми. Я разговаривал с Яном, он показал отчеты о твоем ранении, Мо. Какие у тебя самой на этот счет мысли?

— Инквизиция придумала способ забирать материю из нужных держателей Силы и внедрять её в клонов. Как некогда это делала Императрица, создавая детей. Мы с Леной и Морганом провели ряд экспериментов. В Созданных действительно та же сущность, что и во мне. Они, как бы поточней выразиться, «интерсеки», а я их «матка». Если захочу, то разом смогу всех обезвредить и забрать обратно сгустки Темной Материи.

— Поэтому, они так беспрекословно подчинялись Маргарите? — Шериф на долю секунды задумался и пробормотал: — Тогда мне ясно, почему тебя хотела похитить Инквизиция, но не ясно, почему в итоге решили убить. Этот ребус ты распутала?

— Думаю, да. Если верить показаниям брата Жовани, то они нашли «его». И только одна персона во вселенной может им быть полезной так же, как и я. Лорд Варкус.

— Муж Императрицы? Невозможно. Он давно почил! Я лично присутствовал на его могиле!

— Могила липовая. Из достоверного источника мне известно, что Лорд Варкус пропал без вести. Маман послала муженька на задание и больше никто его не видел. Но вот Инквизиция видимо увидела.

— Фу, — выдохнул Шериф, — ну дела! Такого у нас точно еще не было. Есть зацепки?

— Я только приступила к этому этапу. Поспрашиваю у своих доверенных контактов, они должны хотя бы приблизительно указать, где искать.

— Хорошо. Теперь вакуйи. Нужно срочно сообщить Ванно о готовящихся провокациях. Еще оповестить власти. Не все же в Верховном Совете на подкупе у Инквизиции. Если канцлеры не захотят с нами сотрудничать, подключим прессу. Пойдем проверенными путями. Люди будут знать заранее, что мутанты — не народ Вакхийи. Не допустим ложных слухов. Пускай Ванно выступит перед всеми. Поезжайте и заберите его. Он закончил там?

— Должен был уже, — кивнула Мурси. — Мне, признаться, и самой будет намного спокойней рядом с Ванно.

— Вот и славно, — махнул железной рукой Шериф. — Что же касается нас, не думай, что СРС сидит без дела. Мы пробуем модифицировать оружие против красной мантии. Но, к сожалению, пока не выходит. Материал очень стойкий, лазеры не проходят, меч разрубает, но только если сразу же после наточки, затупляется очень быстро. Кондрат сообщил о скором слете всех любителей исторических реконструкций, но пока время и место держатся в секрете. Так что необходимо оставаться в полной боевой готовности, чтобы по сигналу сразу вылететь туда.

— А Христов, он тоже сведения поставляет? — не удержалась от вопроса Мурси.

— К сожалению, нет. Он посещает меня по личным делам.

— Вот же кворч недобитый, — буркнула Мурси.

— Он хотел бы, но не может. Сказал только, что если ослабит хоть на секунду контроль над своими мыслями, то его наставник сразу узнает. Тут я с ним солидарен. Внутри организации Христов может нам помочь, но если будет мертвым, то нет.

— А про меня наставник говорил хоть что-то? — с плохо скрываемым трепетом спросила Мурси.

— Мне жаль, — сочувственно покачал головой Шериф. — Не воспринимай его как мужчину, он не отец и не добрый защитник тебе. Вычеркни его из своей жизни.

— Давно вычеркнула, — наморщила нос Мурси. — Я так, ради интереса.

— Вот и славно, — повторился Шериф. — Твоя команда сейчас пойдет к моим специалистам, их проверят на предмет вшитых жучков и скрытых аугментации. Я хочу, чтобы вы знали — это для вашей же безопасности. Мы никого не подозреваем. Я сам прохожу такую проверку раз в неделю. Капитан тоже пройдет, но позже, мне необходимо поговорить с ней наедине.

В кабинет въехал обыкновенный на вид обслуживающий дроид, чтобы отвести отряд в лабораторию, где уже всё приготовили к их тестированию. Капитан, как ей и было велено, не присоединилась к веренице, да Морган отстал, потому как попытался оспорить безопасность оставления Мурси вдвоем с начальником.

— Вы поехавший, Морган! — зашипела на него Мурси. — Вот уж кто точно мне зла не желает. Вот закончим тут дела, и я вас немного придушу за такие подозрения.

— Это я вас немного придушу, сэр, — зашептал в ответ Морган. — Вы мне столько не рассказали! Я только сейчас узнал о Варкусе. Ну что это такое?

— Всё в порядке? — окликнул их Шериф. — Твой капрал отказывается от проверки?

— Нет, — наигранно засмеялась Мурси. — Ему вздумалось сейчас устроить разборки, почему я и с ним не поделилась сведениями. Видите, Шефе, я правда заработалась и банально забыла состряпать отчет. Всё в голове держала, — и капитан вернулась к шепоту, обращаясь снова к Моргану: — Если сейчас не догонишь остальных, то тебя укокошат, как Шона, без суда и следствия. Не вызывай во всем СРС паранойю!

— Но после мы серьёзно поговорим, сэр! — оставил за собой последнее слово Морган и поспешил, так как спина Коди только что скрылась за поворотом.

Капитан закрыла дверь, взяла стул, поставила его напротив кресла шефа и устроилась на нем поудобней, готовясь к долгому поучительному выговору от начальства. Шериф тоже сел, сложил свои руки домиком перед глазами и внимательно поглядел на Мурси. Потом глубоко вздохнул пару раз, поправил стопку бумаг перед собой, отложил письменные принадлежности, торчащие в розовом пластиковом стаканчике с летящим по радуге единорогом, и забарабанил железными пальцами по столешнице. Мурси усмехнулась. Еще когда она только начинала, этот органайзер стоял на её столе, и как только добилась повышения и перебралась на личный корабль, Шериф забрал его себе и теперь пользовался сам, бережно храня воспоминания о своей названной дочери.

— Мура, может тебе следует переждать? — наконец предложил он. Шериф догадывался, что его слова никак не повлияют на начальницу отдела особых преступлений, но должен был попытаться. — Если они нашли лорда Варкуса, то твоя жизнь для них действительно ничего не значит. Они и сектор уничтожат и остальное, никого не пожалеют.

— Не волнуйтесь! Коди установил саркофаг. Если что, и он, и Ванно знают алгоритм действий.

— Саркофаг! — безрадостно усмехнулся Шериф. — Я за тебя волнуюсь, дочка! Сердце кровью обливается, от одной только мысли, что я могу тебя потерять.

— У вас есть еще дети, не нервничайте, — неуместно пошутила Мурси.

— Остальные мои дети — сплошное разочарование! Сама видишь.

— Опять поспорю. По-моему Коди очень достойный молодой человек. Им вы можете без стеснения гордиться.

— Коди! — Шериф произнес имя так, будто выплюнул горькую пилюлю. — Самый мой позорный позор! Он же и мизинца твоего не стоит. Ни благородства души, ни доброты. Думаешь, я не знаю, что ты его постоянно покрываешь? Уверен, Коди ничего подобного для тебя не сделал бы. Сдал бы с потрохами. Он не заслуживает такого ревностного охранения с твоей стороны. Как можно было провалить такую идеальную операцию? Получить тьму ранений, самому чуть не погибнуть? Не ври мне! Я видел записи медика. И всё из-за его легкомыслия! Коди слишком поверхностный.

— Шефе, вы несправедливы. Ваш сын — хороший молодой человек. И он бы меня так же защищал перед вами, но не потому что я это делаю, а потому что по-другому не смог бы. На Камень Каасса они ходили вдвоем, с Бобби.

— Это тот, который зеленый?

— Да. И у них случился небольшой коллапс с Лордом Зейном. Я не готовила твилекка к встрече с аурой йонгея, поэтому в нужный момент Разум отказал ему. Безусловно, вина целиком на мне, но Коди ни пол словом не обмолвился об этом. Он выгораживал Боббьера до последнего.

— Ладно, если ты считаешь его достойным, то так тому и быть. Ты пойми, я может быть и грубоват с Коди, но только потому что знаю — он может больше, — Шериф встал, подошел к стене с планшетом, поправил некоторые записи. Было видно, что что-то еще гнетет его, и он никак не может подобрать нужных слов. — Послушай меня. Я уже долго живу на этом свете. Я видел восхождение и падение многих канцлеров, дружил с влиятельными йонгеями, но никого среди них более достойного на роль спасителя галактики не встречал. Кому и суждено победить Инквизицию и восстановить баланс сил, так это тебе.

— Чего? — выпрямилась Мурси от такого поворота разговора. — Кто бы мне восстановил баланс херни в голове!

— Тебе страшно? — резко повернулся к ней Шериф и внимательно посмотрел в глаза. — Мне тоже. Я хочу, чтобы ты никогда не забывала, что я тебя люблю всем сердцем и приму любое твое решение. Если захочешь сдаться или отступить, прилетай, я найду укромное местечко. Спрячу. А как заживут наши раны, вместе мы справимся с любым врагом. Понимаешь, дочка?

— Понимаю и ценю, мой дорогой Шефе, — медленно проговорила Мурси, совершенно не понимая, что вдруг нашло на Шерифа. — И поверьте, я никогда не забуду вашу доброту.

— Есть еще кое-что. Не хочу недомолвок между нами. Знаю, ты винишь меня в смерти Шона Мендеса. Я бы тоже так сделал. Он выглядит как настоящая жертва, но поверь. Я несколько раз перепроверил! Все данные из его рук утекали к Бониати.

Мурси на этот раз промолчала. Сказать ей действительно было нечего.

— Если не доверяешь Лене или Френку, ты скажи, я других назначу. Сама подбери. Нужно шагнуть еще выше своей должности, выше уже раскрытых способностей. Ведь не долог час и управление всем СРС перейдет в твои руки.

— В каком это смысле? — чуть не упала со стула Мурси. — Нет, Дэвид. Нет, нет. Я не справлюсь.

— Если ты не справишься, никто не справится, — обреченно прошептал Шериф и неожиданно рассердился. — О, да не смотри на меня таким взглядом! Я знаю, о чем ты думаешь, но нет! Коди вот уж точно не подходит на эту должность! И никто другой! Пойми, я болен. Болен неизлечимо. Мне осталось совсем немного.

— Что? — еще больше ужаснулась капитан. — Нет, Шефе, вы не можете быть больны! Мы вас вылечим. Не говорите такого, не бывает болезней, которые не могли бы победить современные технологии, мы попросим Яна…

— Ты видела своего наставника? — прервал её тираду Шериф. — Он уже несколько лет пытается сдержать мою немощь. Приезжает, когда я прошу, и проводит ваши проводниковые очистительные ритуалы, учит меня справляться с приступами, очищать Разум от недомогания. Но я вижу, как болезнь отвоевывает мою жизнь, вижу, как побеждает мой изношенный организм. Приступы становятся дольше, тяжелее, я знаю, что осталось недолго, пока она полностью не поглотит меня.

— Нет, нет, нет! — завертела головой Мурси, вскакивая со стула. — Я сильнее Христова! Давайте я вас полечу. Только скажите, что делать! Клара, она вообще гений в области медицины. Мы соберем консилиум, позовем всех йонгеев, соединимся единым ритуалом поднятия духа. Хотите, я созову всех детей Императрицы…

— Я бы заплакал от счастья, если бы мне не удалили слезные железы, — растроганно проговорил Шериф, опять прерывая капитана. — Как же приятно от тебя это слышать! Но я не хочу больше бороться. Устал. Хорошо, что я воспитал достойную смену. Ты станешь прекрасным управленцем СРС. Я вижу, — Шериф подошел и взял вмиг заледеневшие ладони Мурси в свои железные руки, — ты боишься. Это нормально. Когда меня только назначили в тайную имперскую полицию, я был намного моложе тебя. Еще совсем неопытен, обыкновенный смертный остерегающий покой бессмертных йонгеев. Видит Разум, насколько мне было тяжело. Но знаешь, встретил одного катара, и он помог мне во всем разобраться! Стал настоящей опорой, поддержкой, боевым соратником. Научил меня мыслить стратегически, преследовать общие интересы, помогать страждущим и защищать скорбных. Как жаль, что наши с ним пути разошлись, я бы отдал почку, чтобы вновь повидаться со старым товарищем. Ты справишься, ведь и среди твоих друзей есть такие же надежные комарады.

— Морган шоли ваш протеже? — зачем-то спросила огорошенная полившимися признаниями Мурси.

— При чем тут Морган? — таким же тоном ответил Шериф. — Я про своего непутевого сына. Он может большее и точно никогда не предаст. Вместе вы создадите крепкий фундамент будущего СРС.

— А-а-а, Коди! — наигранно рассмеялась Мурси. — Туплю, сорян. Вы же про катара говорили, вот я отчего-то и подумала. Но с Коди да, с ним ничего не страшно. Он отличный компаньон.

— Кто знает, — лукаво подмигнул Шериф, возвращаясь на свое место. — Может быть со временем он станет не просто компаньоном. А чем-то большим. Ну всё, всё. Про мою болезнь никому пока не говори, даже сыну. Я сам должен об этом объявить. А теперь иди, проверься и летите к Ванно. Он наверняка уже заждался.

— А вы?

— А я помедитирую по научению твоего наставника. До встречи.