Сильная и независимая для котика (СИ)

Глава 30

Морган никак не мог дождаться возвращения нянни. От нетерпения он стал походить на Клару, вечно суетящуюся по пустякам. Бродил по кораблю в поисках мелкой работёнки, поправлял кресла, чтобы они стояли чётко друг против друга по одной линии, взялся двигать диван. Вспомнил о переезде в казарму, собрал все свои вещи в сумку и перенёс их на временное место обитания. Бросил под свободную кровать, ужаснулся рассыпанным по всему полу крошкам и с радостью впрягся в уборку. Пригнал сервисного дроида, а сам вооружился тряпкой. Попробовал привлечь к этому делу Ваццлава, который ковырялся в паде и одновременно строчил сообщения по холофону, но тот выразил ультимативный протест, сославшись на важность возложенной на него самой Несравненной Леди миссии.

Морган не решился оспаривать приоритеты и в принципе иерархию управления отрядом. В конце концов, программа выведения из строя аугментаций — одно из секретных орудий против Инквизиции, а Иржи выглядел действительно увлечённым работой и явно пользовался советами кого-то из СРС, может быть, даже Френка. Помешай Морган сейчас — скомпрометирует себя как шпион, да и в принципе неизвестно, к чему в дальнейшем способна привести ошибка в расчётах Ваццлава.

Катар, наоборот, попытался стать как можно незаметней и не шуметь. Но всё равно получал ворчливое негодование и вздохи упрёка в свой адрес. Тогда он посчитал вполне приемлемым вернуться к этому бесспорно важному занятию чуть позже и покинул казарму, даже не дойдя в цепочке действий до распаковки собственных вещей. Морган сбегал опять к себе и на всякий случай в очередной раз вычистил каюту. Канцлеру необходимо предоставить хоть какое-то подобие роскошных апартаментов. В памяти Моргана ещё были живы впечатления, созданные особняком и резной мебелью Гидроса. Конечно, массивных кресел и деревянных столов под комплекцию неберианцев в каюте Моргана не наблюдалось, но зато и ни одной пылинки не летало в воздухе. Покончив и с этим, катар с надеждой выглянул в общую комнату, но Мурси всё ещё беседовала с Ванно.

Морган попытался разузнать новости у Клары, выслушал подробный пересказ её видения банкета, политики, формы и манер военных, да и в принципе их умственных способностей, но даже после скучнейшего перечня украшений и нарядов дам на праздновании Мурси не появилась. Тогда Морик попросил Бобби показать оружие и то, чему тот уже научился, тайно надеясь спуститься по случаю вниз, в грузовой отсек, под предлогом демонстрации. И тут, увы! Мало того, что некогда прилежный ученик только на словах объяснил принцип устройства огнестрела, так ещё и всем своим видом дал недвусмысленно понять: стрелять он будет самостоятельно и Моргану ни к чему вникать в тонкости. Это одновременно и порадовало катара, и вызвало досаду. Прекрасно, что Бобби стал достаточно самостоятельным, научился отстаивать собственные интересы и с готовностью берётся за неизведанное. Но в противовес стоял вопрос с дисциплиной. И впрямь послушание Малыша кануло в горизонте событий.

Наконец, из грузового отсека поднялась Мурси. Морган в одночасье позабыл обо всех разговорах и новинках, счастливо улыбаясь подскочил со своего места, в надежде, что вот сейчас они пойдут в каюту капитану, закроются там и хотя бы пять минуточек поцелуются и погладятся, но из рубки управления показался Коди и, нарочито хныкая, произнёс:

— Сеньорита-капитан! У них тут какой-то ядрён-батон! Спрашивают, есть ли на борту держатели Силы и к какой стороне они себя относят. Что отвечать-то?

— Засуетились, — потёрла радостно руки Мурси. — Значит, канцлер Гидрос и представитель Сената Империи — Лорд Банник уже на месте. Бедный Илум! Как Клара сегодня.

— Офигеть! Я в шоке! — начала возмущаться Дорн и, поняв, что имела в виду капитан, тихо усмехнулась: — Ну, да. Как я.

Больше никому ничего не сказав, Мурси ушла в рубку управления решать вопрос с посадкой.

Морган громко и разочарованно вздохнул. Тело катара, как это стало уже привычным ему самому, сковала досада, и он застыл, размышляя, уместно ли будет пойти и проконтролировать переговоры с наземными службами или это вызовет ненужные толкования среди команды.

Коди же, радуясь свободной минутке, подсел к Кларе, заглядывая к ней в пад, но вдруг что-то в его голове щёлкнуло — весьма заметно, даже Дорн обратила на это внимание — агент переметнул взгляд на Моргана и очень дотошно того осмотрел. С головы до ног. Нахмурился. Тряхнул головой, скривил гримасу, будто увидел совершенно безумную картину, но вдруг опять сощурился и опять внимательно поглядел на катара.

— Морган, а ты умеешь смеяться? — спросил зачем-то Коди. — Почему я никогда не слышал, как ты сотрясаешь воздух своим старческим гоготом? У тебя есть чувство юмора?

— Что? — не понял Морган, выныривая из своих размышлений.

— Хочешь, анекдот расскажу? Договорились как-то канцлер и йонгей в гости друг к другу наведаться. Приезжает канцлер на Беллис, видит огромный особняк на крыше многоэтажки с настоящими деревьями. Заходит внутрь, а там — гобелены, лепнина, всё из кромнецина. Ахнул канцлер. Спрашивает: «Откуда у тебя такое богатство?» Йонгей его на балкончик выводит, рукой показывает на новенькую трассу для скайтреев. «Видишь? Сенат строил. Бюджет триста тысяч кредиток. Пять процентов мои за рекомендацию добротного места». Пришла очередь йонгея посетить Зарекс. Приезжает в дорогой особняк. А его там скрутили да в тюрьму упекли. Камера гадкая, стены старые, крыша гнилая. Всё убогое, а в охране роботы доимперского периода. Йонгей ужасается. Тюрьма хуже самых нищебродских домов на планетах третьего сорта! Спрашивает у канцлера, как же они докатились, что так выглядит центральное исправительное учреждение? Никто же в таких условиях не исправится. А канцлер и говорит: «Понимаешь, Совет выделил на постройку новой тюрьмы миллион кредиток, но они все мои, потому что я деньги взял и ничего не построил».

Коди раскатисто захохотал от пронзительной шутки. Клара хмыкнула, но больше по инерции, чтобы не выглядеть скорбной умом. Бобби часто заморгал и непонятливо посмотрел на агента, ожидая, что история закончится действительно смешной остротой.

— Это не повод для забав, — сурово ответил Морган. — Коррупция — бич современного общества. С ней надо бороться, а не нормализировать анекдотами. К тому же канцлер поступил нечестно по отношению к йонгею. Он его попросту обманул.

— Значит, ты, камрад, никогда не ржёшь от души, да? — как рукой сняло с Коди веселье. И в этом сразу угадывался расчёт агента СРС. Коди, как и Мурси, специально подставил ситуацию так, чтобы вызвать у оппонента нужную ему реакцию.

— Почему? Над смешными шутками я могу и до слёз хохотать. Капитан говорит, что мой смех похож на хруст сивого меринга.

— Хруст чего? — на этот раз Коди захохотал неподдельно. — Что такое «сивый меринг»? Нет такого понятия, камрад.

— Так и знал, что выдумала, — смущенно пробормотал, улыбаясь, Морган.

Катар сел обратно в кресло, что-то обдумывая и массируя кончиками пальцев своё левое ухо. Сообразив, наконец, как, не нарушая конспирацию, побыть вместе с нянни, Морган резко поднялся. Словно бы невзначай прошёлся по общей комнате, продолжая раздумывать, чем бы ещё заняться, завернул на кухню, вымыл дрыню и с чувством непреодолимого долга понёс её в рубку управления, радуясь, что не вызывал никаких подозрений ни на камеру, ни у агента, сидящего с ними.

— Вам не кажется, что Морган на самом деле неровно дышит в сторону нашей сеньориты-капитана? — еле слышно спросил Коди, провожая его взглядом. — А может быть, она ему даже отвечает взаимностью?

— Да ты что! — встрепенулся Бобби. — Морган… Он не такой! Ему не интересны отношения на личном фронте. Он боец, образец для подражания. Да и капитан такая же. Просто вместе у них получается очень продуктивно работать. Только и всего! Нет, они не могут быть замешаны в такой пошлости! — завертел головой Малыш, отказываясь верить в подобное нелогичное предположение. — Тем более теперь, когда мы на подступах к победе! Нет, нет и ещё раз нет! Ни Морган, ни капитан не станут отвлекаться на всякую чушь. Они сосредоточенно заняты расчётом стратегии. У них работа!

— Малыш прав, — кивнула Клара. — Я Моргана знаю, как свои ритмы пульса. Конечно же, он не может быть влюблённым в капитаншу! Она же совсем не похожа на нормальную женщину! У Морика совсем другой вкус!

— Коди, я перенаправила сигнал тебе на холофон, — дожёвывая дрыню, прошамкала Мурси, появляясь в общей комнате. — Как только они разморозят нам площадку, так пришлют оповещение. Тогда и посадишь, договорились? А нам с Морганом надо обсудить дальнейшую стратегию.

Капитан прошла мимо них, Морган весь какой-то напружиненный, воздушный и с прискоком — следом, и оба они закрылись у неё в каюте.

— Ага, конечно, — разулыбался Коди. — Обсуждать стратегию они собрались. И немного поунывать.

Бобби позеленел.

— Не может этого быть!

— Вам показалось! — сердито буркнула Клара.

Внутри же у Дорн всё замерло. Ни в коем случае Коди не должен даже догадываться! Иначе точно произойдёт катастрофа. Улучив момент, когда агент отвлекся от неё и её пада, она быстро набрала короткое предупреждающее сообщение на холофон Моргана. На всякий случай. Чтобы не слишком долго там «разговаривали» и привели себя после всего в порядок. Чтобы, не приведи Разум, катар не появился на глазах того же Коди в том виде, в каком Дорн лицезрела его на банкете.

***

Морган не дал Мурси дойти даже до середины комнаты. Он наскоро проверил, заперт ли замок, и поспешил к ней. Взял за руку, развернул к себе и выплеснул всю накопленную бессонной ночью и бесцельным днём тоску. Целовал, нюхал, путешествовал по её Галактике и никак не мог насытиться. В голове крутились беспокойные вопросы, ответов на которые никак не находилось. В каком состоянии должна находиться персона, чтобы ей надоело подобное? До какой степени должна приесться ласка, чтобы хоть немного меньше жадничать? И почему вчера нянни сказала, что с неё достаточно?

Моргану чудилось, будто он не целовал и не гладил Мурси ровно одну вечность, и теперь старался с лихвой нагнать упущенное время. И, как и в прошлый раз, мысли о связке больше его не посещали. Он с удовольствием покусывал губы, шею, мочку уха, руками позволяя себе совсем нескромные хватания, но прекрасно контролировал свои действия. Более того, целенаправленно выбирал те места и такие прикосновения, которые отзывались живостью в запахе и дыхании нянни.

— Нет, не хватит, сэр, — выдохнул Морган, давая себе возможность пополнить лёгкие кислородом. Ему вдруг показалось, что Мурси пытается отстраниться, и катар ещё крепче прижал её к себе. — Ещё немножко.

— Морик, ты поехавший, — утвердительно проговорила, усмехаясь, капитан.

— Ваш Котик целый день ходит неглаженным, конечно, он слегка поехавший.

— Я, конечно, всё понимаю, но дай мне хоть поудобней устроиться. Ты меня выше. Банально спину ломит, голова болит, хвост отваливается, — Мурси отступила немного назад и присела на рабочий стол. — Так получше будет. Ну иди, иди ко мне, мой сладкий пирожочек, понаглажу тебя со всех сторон.

Моргана два раза приглашать не нужно было. Он вновь припал к источнику своего головокружительного опупения. Задыхался от близости, бодрился будоражащими прикосновениями, впадал в летаргию от долгих поцелуев, и всё ему оставалось мало. Ещё, и ещё. К тому же в любой момент их мог прервать Коди со своими «неотложными делами». Да и неизвестно, как обернётся всё, когда на борт поднимутся Лена и Гидрос. Катар навис над нянни и буквально что не пожирал своей страстью, пытаясь напитаться энергией впрок.

Наконец заныли губы. Голова перестала кружиться, хотя пока ещё находилась в каком-то тумане. Мурси тоже выглядела слегка потрёпанной, раскрасневшейся, а её запах указывал на высокую степень возбуждения. Наверное, самое время переместиться на кровать. Продолжить знакомство с новым чудным миром интимного взаимодействия между людьми. Но холофон катара вздрогнул, и безотчётно, не отрываясь душой и телом от занятия, а только глазами, Морган прочёл принятое сообщение. Не до конца понял, что к чему, но внутренне усмехнулся беспокойству подруге, приписав это её ревности, и хотел уже было вернуться к подготовке десантирования в районе кровати, как взгляд его скользнул ниже руки, упал на звёздную карту и бумажки, разбросанные по столу. Выхватил на одной из них название «Немезис». Морган опять попытался сконцентрировать внимание на том, чем он непосредственно занимался, не придав значение прочитанному, но мозг его уже заработал отдельно. Немезис. Знакомое что-то. Глаза опять открылись и сосредоточенно впились в звёздную карту.

На ней был изображен сектор Х. В трёх местах красным маркером обведены круги. Два точно связаны между собой общим строением планетарных систем, а третий разглядеть как следует не удавалось, так как Мурси сидела на большей его части. Морган бесконтрольно оторвался от ласк, поставил нянни на ноги, бегло извинился улыбкой и навис теперь уже над столом, тщательно разглядывая карту. Итак, Немезис.

Он читал, совершенно точно читал про эту планету! Лет пять назад. О чём же там было? Путешествие каджита. Мемориальные хроники бутлегера. Точно не правая часть сектора, что-то с левой. Там ещё должна была быть звезда VII класса, красный карлик. Рядом, в сутках полёта — точка входа, очень старая, сделанная контрабандистами, когда те ещё надеялись найти залежи «лунного сахара» в пустующем секторе. А планета, она… Вот знакомое, но спрятано в закоулках памяти. Нужно поискать в своей библиотеке. Там точно найдётся подробное описание.

— Сказал бы сразу, шо тебе треба глянуть на мои наработки, — засмеялась почему-то Мурси, заглядывая ему через плечо. — Не обязательно каждый раз изображать поехавшего маньяка.

— Муся, я знаю, где Немезис! — не обратил внимание на её высказывание катар, утонувший в размышлениях. — Знаю! Это где-то здесь. Слева, как раз на том пятне, где сидели вы!

— Отлично, — едва заметно сверкнула глазами Мурси. — Я рассчитывала, что вы будете владеть информацией.

— Я мигом, за падом сгоняю только. Сейчас всё из первоисточника почерпнём!

Морган выстрелом вылетел из каюты капитана. Помчался в казарму, где Коди уже приставал к Иржи с подсказками, и принялся шариться у себя в сумке, разыскивая нужное устройство.

— Что, камрад, средства защиты ищешь? — загоготал Коди. — Тебе только скафандр поможет. И шлем, шлем не забудь. Думал, в сказку попал? Взялся за глушь, не говори, что всё чушь.

— Пад, где мой пад? Кажется, я знаю, куда мы полетим позже. Наконец, нашли Немезис, — пробормотал Морган, в очередной раз пропуская мимо ушей бессодержательные пословицы и поговорки, которые, видимо, насильно заставляли учить всех агентов СРС.

Катар наконец вытащил из сумки свой гаджет и умчался обратно в каюту капитана, громко хлопая дверьми.

— Они что, там и впрямь работают? — удивлённо спросил Коди.

— Ну да. Чем же им ещё заниматься? Два трудоголика нашли друг друга, — улыбнулся Иржи. — А я кажется нашёл своего. Не мешай.

***

Почти сразу, как только корабль приземлился на Илум, на борт поднялись Канцлер Ги и Лена. Они встретились ещё до этого и успели, наверное, поспорить или даже поругаться, поэтому выглядели не слишком дружелюбно. Но никому и дела не было до их настроения. Предупреждённые члены отряда старались рассосаться по закоулкам, чтобы не попадаться несдержанным держателям Силы на глаза. Гостей встретила Мурси. Капитан, напротив, находилась в приподнятом расположении духа и широко улыбалась. Она театрально поклонилась бывшему учителю и искренне бросилась в объятия сестры.

Лена, ждавшая требования о «небывалом прикосновении», стушевалась поначалу, сняла все блоки, но Мурси её остановила.

— Не-не-не! — запротестовала капитан, посмеиваясь. — Не хочу ничего об этом даже слышать. Всё, забудь. Похеру!

— Наставника пытают, а ей «похеру», — презрительно брякнул Гидрос.

— Сам дурак! — показала Мурси язык и вприпрыжку принялась подниматься по ступеням. — У меня отличные новости! Благодаря Моргану, я теперь знаю почти на восемьдесят процентов, где Немезис, и, более того, удалось выяснить точные координаты точки входа рядом.

— Его дед помог? — догадалась Лена.

— Ну, почти! Пойдёмте, пойдёмте в совещательскую и всё обсудим. Ванно, ком хир!

Гидрос с Ванно потоптались на нижней ступени, выясняя, кто за кем будет идти. Только когда вакуй показал, что безоружен, канцлер согласился подняться первым. Но зацепился краем утеплённого плаща за перила и опять замедлился.

— Как ты ещё жив ходишь? — насмешливо спросил Ванно.

— Не твоё дело! Думаешь, легко себя контролировать, когда неустанно терпишь чужую боль?

— Мо, всё настолько плохо? — взволнованно поинтересовалась Лена.

— Да не, Ги просто никогда в жизни настоящей боли не испытывал, — пренебрежительно отозвалась Мурси. — А когда привыкаешь жить с таким изо дня в день, чужая уже не кажется слишком непомерной. Ну как вам, канцлер? Нравится?

— Наказать бы тебя, как следует. И, не надейся, я всё передам Христову. И твои пляски, и весёленькую ауру в то время, как его мучают круглосуточно. Надеюсь, он выживет и применит хорошую порку молнией. А я помогу.

— Увидим! — усмехнулась Мурси и колко добавила: — Наверное, с вами в совещательской, мой дрожащий учитель, будет не продохнуть. За долгие безмятежные годы вы наели себе немалые бока. К тому же там теперь гнездо Лены. Так что давайте здесь! Всё равно мои ребята в курсе происходящего, ну или около того. Морган, запускай холотерминал. Коди, подлетай к сектору Х и топчись возле точки выхода.

— Ты на себя не похожа, — булькнул Гидрос, подтаскивая психосилой кресло ближе к столу. — Пьяная, что ли? Сосредоточься!

— Просто я рада, что наконец приблизилась к выполнению миссии, возложенной на меня наставником! — чрезмерно напыщенно, положа руку в район сердца, произнесла Мурси и уловила нервное вздрагивание Лены. — Господа, держим свои ауры при себе. С нами смертные, не забывайте.

Лена расслабленно усмехнулась и глянула на Клару. Та сидела на диване, вытаращившись на них во все глаза. Права названная сестра, красивая девушка, как с картины художника. И такое выражение лица делало её ещё более соблазнительной. Какая-то непорочность, хрупкость, наивность, хотя по крепкому и сбитому телосложению нельзя было сказать, что Дорн позволит дать себя в обиду.

Самой Кларе стало сразу не по себе от изучающего её взгляда. Лена вдруг показалась очень привлекательной женщиной! И не было в ней ничего такого необычного, даже на фоне капитанши Лорд смотрелась блекло. Но внутренняя Сила, уверенность, осознание правомерности такого отношения к окружающим завораживали. Эти светлые волосы, прямой нос, изящные тонкие губы. Броня, но не такая, как у храмовников, а более женственная. И простая, без пафоса. Вот на кого Кларе бы хотелось быть похожей. Степенная, полная достоинства и твёрдого самоощущения. Если бы Лена ими командовала, то, возможно, Дорн и поддалась бы её «внушению» и даже попробовала ради эксперимента что-то новое в жизни, не опасаясь негодования со стороны матери.

— Клара, ушла в казарму! Или к себе, — властно приказала капитан, поймав игривость в настрое Лены, и та поспешно поднялась и скрылась в медчасти.

***

Мурси наскоро объясняла, что они с Морганом вычитали из мемуаров каджита, воспоминаний Арика Джоргана и как всё это тесно переплетается со сведениями Гидроса. Затем в работу включились все. Ещё раз прошерстили сектор Х, примеряясь координатами и так, и эдак. Поспорили. Каждый высказался, даже Морику, смертному, дали слово. Но в итоге пришли к общему согласию, что звезда и пятая планета от неё в нижнем углу сектора — это их цель. Общая уверенность возросла на девяносто процентов. Только там действительно могла зародиться странная, но близкая к проземлянской жизнь. Не слишком похожая на человеческую, но в то же время эволюционно развивающуюся подобным образом. А из этого следовало, что Императрица умудрилась найти артефакты бывшей цивилизации и на основе их запустить собственное производство детей. И дальше как в точно описанной истории Арика — непосредственного участника эпохальных событий.

Однако перед тем, как давать команду Коди прыгать в незарегистрированную точку выхода и выстраивать маршрут, обсудили ещё несколько похожих секций, чтобы на всякий случай не гадать в опасном участке космоса, а лететь уже к запланированным целям.

— Итак, раз мы решили этот вопрос, то что дальше? Вот разрушишь ты резервуар с императорской Материей, кого планируешь звать на помощь при битве с Инквизицией? Есть чёткий план?

— Ещё не знаю, — скукожила нос Мурси. — Подумаем, пока лететь будем. Чё-нить да и стрельнет в голову.

— И это единственная надежда моего друга на спасение! — горько воскликнул Гидрос. — Я ему с самого начала твердил не полагаться на наречённую ученицу ни в коем случае. Так и есть, подставила! Как всё закончится, я лично тебя накажу, помяни моё слово.

— О-у, видимо, вам уже стрельнуло, учитель. Всё бы вам наказывать. Как заезженный холотрек. Фетиш какой, что ли? Может, вас познакомить с моим свёкром? Вы быстро найдёте общий язык: два сапога — лапти, — легкомысленно парировала Мурси.

— Не забывайся, канцлер! — вставила гневно Лена. — Твой друг сам довёл до патового положения. Он прекрасно осознавал, к чему приведут его действия. Конечно, был бы таким же трусливым, как ты, отдал бы Мо на растерзание Дуку. Но, хвала Вселенной, Христов имеет хоть толику ума! В отличие от…

— А я ему так и советовал с самого начала поступить. Но нет, упорный.

— Упоротый? — зачем-то уточнил Морган.

— И я не трус, но я боюсь! — Гидрос как будто не заметил реплики катара. Создавалось впечатление, что он действительно воспринимает смертных как часть меблировки комнаты. — В такой серьёзной ситуации необходимо всё решать рационально, но, к несчастью, мне слишком хорошо известна личность нашего главного «спасителя». Вот что меня страшит по-настоящему! Если бы Христов действительно соблюдал заповеди ОВР, не позволял эмоциям брать над Разумом верх, то всё могло обернуться совсем в другую плоскость. По крайней мере, сам он был бы жив и здоров.

Мурси рассмеялась, будто канцлер рассказал анекдот. Она хотела что-то сказать, но Гидрос её нервно перебил:

— Ничего смешного! Я тебя сейчас шокну за неуважение к человеку, который жизнь положил, чтобы ты выжила!

— Это я тебя сейчас шокну! — обескураженно выкрикнула Лена.

— А Ванно добьёт! — тут же оскалился вакуй. — Ты мне должен денег! Научил же девчонку драться? Научил. Хочешь, она тебе покажет, как владеет оружием? Да ты проиграешь в первом же раунде. Давай на спор! Девчонка, где твой меч?

— Канцлер, вы в меньшинстве, — заключил Морган. — Я, конечно же, не позволю своему руководителю вступить с вами в бой. Сам смогу вас покусать и разодрать. Не верите в мои силы? Так гляньте, в каком виде арестовали канцлера Бониати. Я был без оружия.

— Катар! — недоумённо нахмурился Гидрос. — Не лезь ни в свои дела. А то шокну!

— Божечки-кошечки, ну вы нашли, о чём и когда спорить! — продолжала смеяться Мурси. — Канцлер, вы верите своему «другу»? Он мне лично приказал не слушаться вас, потому что: «Гидрос всего лишь пешка». Вы, как и все мы, кто появлялся в жизни моего наставника, всего лишь инструмент, который ничего не контролирует. Христов — истинный последователь Ордена, у него нет чувств. Только холодный расчёт.

— Я не пешка! — яростно воспротивился Гидрос. — Христов мне как младший брат, всегда слушался моих советов!

— Делал вид, что слушался, — съехидничала Мурси. — Разные вещи, не находите? Только не триггерите! Никто из нас на самом деле не управляет происходящим. Мы все блуждаем по Путям, которые прописал нам Джес задолго до сегодняшнего дня. Это его Замысел. Смиритесь и примите такое положение вещей как данность.

— Я подумаю над твоими словами, — мрачно согласился Гидрос. — И раз уж пошла такая пьянка, вот. Христов просил передать тебе, если с ним вдруг случится ужасное. Я не хотел, но, видимо, это тоже часть «замысла».

Гидрос раскрыл свой пад, долго копался в записях, наконец, нашёл очень старое, отдельно сохранённое в важных документах среди наиболее красноречивых изречений святых письмо, и показал Мурси.

В том, что это действительно послание от наставника, капитан не сомневалась. Для шифровки Христов использовал метод, когда-то давно ими придуманный. Символы снизу вверх и справа налево, ещё и на очень древнем наречии с диалектической поправкой на современность. Никто, кроме неё и Христова, не знал об этом методе кодирования. Для остальных написанное оставалось бессвязным текстом, но Мурси чётко узрела смысл:

Я молчал в ответ, медлил в тень уйти, гнал дыхание дней,

Разлукой робел, печалился.

Брачный месяц цвёл, в целом свете нас не увидел родней,

Катилась слеза прощальная.

Вспыхнул шаттла след, сгорая, вскрикнул канцлер у ворот,

Путь от края и до края тот осилит, кто идёт.

Не горюй, не плачь, Разум даст — свидимся, жди крылатых вестей,

На память поцелуй горячий.

Где бы ни был я, про любовь твою помнить буду везде,

Дай срок, победим — поженимся.

Грех в ребро мне, ветер в спину, что «вояку» в поле ждёт?

Может быть, сыра могила, может, слава и почёт.

Только мачеха-судьбина правду знает наперёд,

Как твои следы остынут, под крыло сынка возьмёт.

Долг превыше ощущений, внемли, как он позовёт.

Путь от края и до края тот осилит, кто идёт. *

Мурси пробежалась глазами несколько раз по стихотворению, поджала губы и, не выразив больше никаких эмоций, тихо произнесла:

— Ясно-понятно.

— Что именно он тебе написал? Ключ к последующим действиям? — не удержался от вопроса Гидрос.

— Да не, ничего такого. Те же кворчи, только в профиль: внемли долгу, спасай убогих, — безразлично пожала плечами Мурси. — Скукота!

— Что там? — первым успел спросить Морган, на секунду опередив Лену. Он подался вперёд и совершенно, с точки зрения держателя Силы, нагло уставился в пад канцлеру.

— А ты, я смотрю, возомнил себя бессмертным? — хмыкнул, опять изумляясь, Гидрос. — И впрямь надо глянуть на старину Бониати, неужели всё настолько тяжко? Ну, кто ещё посмотреть хочет? Я не разгадал шифр, а у вас, думаете, получится?

Но и Ванно, и Лена уже сорвались со своих мест и окружили канцлера, уставившись в сообщение.

Лорд прочла начало: «Если со мной что-то случится, я пропаду или, может быть, Дуку раскроет нас, передай это Миле». Дальше шёл непереводимый храмовнический фольклор. Вакуй обратил внимание сперва на дату. Очень старая, минуло уже с десяток лет. Морган же, не теряя времени, сосредоточился на шифре. В голове пронёсся миллиард видимых когда-либо знаков и иероглифов. Первое слово удалось быстро разгадать: слишком уж часто оно встречается среди Держателей Силы и являлось своего рода маркером — «Путь». Он начал вникать дальше, несмотря на вздохи нетерпеливого канцлера.

И внезапно экран пада замигал и на нём появились знаменитые актёры в декорациях:

— Ах, Антонио! Это страшная тайна! — в слезах говорила девушка. — Никто не должен узнать об этой тайной тайне, иначе случится катастрофа со всей нашей семьёй!

— Но, Мария! Что же это за тайна? Раскрой мне её скорей.

Морган отпрянул и ошарашено посмотрел на канцлера Гидроса. Рыбья морда сплющилась, широкий рот вытянулся в трубочку, глаза покрыла прозрачная плёнка. Значит, он тоже не имеет понятия, что происходит. И тут катар осознал, что и на центральном холотерминале теперь транслируют этот сериал вместо звёздной карты, и в его ручном холофоне тоже. Лена ругалась и пыталась отключить свой, Ванно хохотал, смотря на свои гаджеты, и даже Мурси удивлённо уставилась на тайное средство связи с «поклонником из спейснета», периодически только недоумённо озираясь по сторонам. Из рубки управления донёсся крик Коди:

— Мо! Тут какая-то фигня происходит.

— Что за..? — ворчала Лорд Банник, которой никак не удавалось прервать неожиданную передачу по пропущенным заявкам.

Каждый в общей комнате был занят тем, что пробовал отключить приборы, уменьшить хотя бы звук, убрать картинку в фоновый режим. Но ровным счётом ничего не могли поделать. Антонио и Мария продолжали страдать о тайной тайне, пытаясь понять, можно ли её открыть Антонио.

Из казармы показался взволнованный Иржи со своим падом, который, к слову, единственный, скорее всего, на всём корабле не транслировал подобной мути.

— Простите, простите, — забормотал едва различимо Ваццлав. — Сейчас, сейчас всё поправлю. Я хотел только свой холофон, ну проверить, ну знаете, что-то же получилось, но что именно я ещё не понял. Хотел проверить. А оно… Ну сейчас, сейчас… Знаете, как это бывает. Знаете, такое непредсказуемое в работе всё же случается. Не пытайтесь ломать свою технику, бесполезно! Не подумал про сеть. Вот утечка и произошла. О, это такой славный вирус, его ничего не остановит! Он будто живой. Да, знаете, как живой, как Тёмная Материя, только вот искусственно созданная. Расползся сразу по всей сети корабля. Вот тут пару кнопок, сейчас…

Наконец всё закончилось. Но из медчасти тут же выглянула рассерженная Клара:

— Эй, кто выключил? Я же не узнала, что там за тайна!

— Я тебе, милая, расскажу перед сном, — каверзно улыбнулась Лена. — Смотрела его раз пять. Отличный сериал.

— Лена! — одёрнула её Мурси.

— И тебе расскажу, дорогая. Могу сразу обоим, — многозначительно продолжила Лорд Банник.

Клара громко сглотнула и под коварный смех Лены опять запёрлась у себя.

— Чем твои люди тут занимаются? — раздражённо спросил Гидрос. — Что у тебя вообще происходит? Ты дисциплину на корабле по своему образу и подобию выстроила?

— Чем надо, тем и занимаются. Не ваше дело, канцлер, — Мурси нажала на кончик своего носа, о чём-то размышляя, но почти сразу включилась в реальность и вполне бодро проговорила: — Ладно, вроде бы всё всем ясно-понятно? Пойду тогда сменю Коди. Пора выдвигаться к первой точке. А то так точно дождёмся летального исхода праведников.

Морган тут же последовал за ней.

— Сэр! Что вы задумали? — подсел он на кресло второго пилота и уставился на нянни немигающим взглядом. — Ничего ужасного, надеюсь?

— Коди, отдыхай. И вы, Морган, идите спочить. С чего вы взяли, что я задумала чего?

— У вас на лице написано было.

— Да не, не кипишуйте. Просто обрадовалась, что беспрерывная реклама может фурычить, спасибо Ирке! А потом приуныла. Вдруг посадют за такое? — обезоруживающе улыбнулась Мурси. — Попозжа ещё покумекаю об этом, может, существует лазейка, как обойти закон. Но вначале спасём Галактику.

— Вот оно что! — улыбнулся и Морган. — А то я уже подумал, план какой безбашенный придумали, зерговать собрались, сэр. А вы когда отдыхать соизволите? Я мог бы вам помочь с релаксом и массажем. Ну, если вы понимаете, о чём я, — перешёл на шёпот катар.

— Понимаю, но не сейчас. Помни: дело ещё не сделано, чтобы гулять. И, вообще, я отлично отдохнула в прошлый сеанс расколбаса, шоб ты знал, ты б заплакал! Полна сил и мощи. Во! Не переживай и не приставай понапрасну. Два дня можешь меня не бояться!

— Два дня — это долго, — покачал головой Морган. — Я не выдержу. Посплю и приду вас сменить. Мы в очень опасном секторе. Никто не расчищал тут трассы. Так что надо крайне внимательно следить за приборами, не отвлекаться. Вдруг блуждающий метеор или планета вообще…

— Морган, зануда, — усмехнулась Мурси. — Я знаю, что такое сектор Х. Идите.

— Да, сэр.

Морган встал и оглянулся. Удостоверился, что никто за ними не наблюдает, нагнулся к Мурси и оживлённо зашептал на ухо:

— Можете чуть позже уговорить Лену последить за кораблём? Пусть отрабатывают возможность находиться с вами рядом, а вы напишите мне сообщение, как освободитесь. Я сразу проснусь, сделаю вид, что очень хочу есть и пить или проверить скайтрей, или пострелять, или позаниматься спортом… В общем, сразу примчусь к вам.

Он не дал ответить, быстро поцеловал в щёку и в ускоренном темпе переместился в общую комнату. Надо ещё проконтролировать, чтобы Гидрос с Лордом Банник не устроили заговор.

***

Лена внимательно проследила за Гидросом, когда тот уходил в каюту капрала после лёгкого ужина. На всякий случай она пригрозила напоследок, что глаз с него не спустит и любые потуги сделать что-либо неопознанное и малопонятное будут расценены как попытка навредить делу, а кара падёт на всю тушу канцлера неминуемо. Потом Лорд спустилась к Ванно, где попросила его досконально изучить оборудование и поддерживающую скелет броню, что приволок с собой канцлер по их общему уговору. Нужно удостовериться, что ничего лишнего наподобие жучков и прочих хитрых приспособлений Гидрос не спрятал.

— Не волнуйся, Ванно следит за этим прохиндеем, — мрачно ответил вакуй. — Меня больше другое интересует. Видела, как девчонка отреагировала на послание столетней давности?

— Сколько летней?

— Нет, не так, конечно. Но оно датировано раньше, чем мы даже встретились. Что ей такого этот юродивый накалякал, что она и плетью не повела? Ни триггера, ни малейшего намёка на него. А если Гидрос и рассчитывал на что-то такое? На отложенную реакцию? Сейчас всё девчонке «ясно-понятно», а на самом деле эти уроды только что завели бомбу с замедленным действием? Мы в секторе Х, она за штурвалом. Ванно вдруг не по себе. Как с гранатою в кармане, с чекою в руке.

— Я проверю, — кивнула Лена. — Попытаюсь разговорить Гидроса. Мне самой неуютно. Ты что-нибудь заметил сам? Почему её аура отсвечивает «нормальным» весельем?

— Не понял ещё, но девчонка и впрямь какая-то странная. Расспрошу Коди подробней. Может, он что-нибудь слышал или видел, пока меня не было. По камерам глухо?

— Френк говорит, ничего необычного. Ладно, допроси Крепыша, а я займусь своей работой.

Лена поднялась по ступенькам, хотела уже пойти в каюту капрала и поговорить с Гидросом начистоту, но передумала и решила для начала всё же вызнать у сестры содержание весточки от Христова. Лорд Банник завернула в рубку управления.

— Я не хотела бы показаться параноиком, Мо, — начала с порога Лена, — но ты уверена, что это послание от Христова, а не сочинение самого канцлера Ги?

— Уверена. Никто не пользуется этим шифром. Только я и Джес.

— Вот как? А он не мог рассказать о нём ещё кому-нибудь? Третьим лицам, кто выступает против нас? Или, может быть, случайно подосланный шпион подсмотрел, подслушал, сымитировал?

— Та не, Ленчо. Ключи генерируются в этом шифре рандомно. Каждый раз приходится подбирать нужный вариант диалектического развития целой языковой группы. Мы так в моём детстве играли. Наставник шифровал мне заповеди, а я должна была подобрать нужное наречие и разгадать.

— Жесть! И что же он тебе там написал?

— Ой, да всё тоже, что и при личной встрече, — отмахнулась Мурси. — Люблю, космофлот куплю, такое.

— Люблю?

— Я же тебе говорила, что ему теперь выгодно каяться мне во всех смертных грехах. Всё закономерно: начал на Зиосте, вот и Гидрос подоспел. Красиво складывается, только слабо верится.

— Думаешь, у него сохранилась связь с Ги? — Мурси в ответ пожала плечами. — Точно всё нормально? Если тревожат мысли, воспоминания терзают, приходи ко мне, не таи в себе, окей?

— Оукей. Но я в погоде, не ссы!

Лена прошла, наконец, к каюте капрала и сосредоточилась на ауре её подселенца. Гидрос нервничал, хоть старался это скрыть всеми способами, возводя внутренние блоки. Только для йонгея они выглядели практически как сито, а не как непреодолимая стена. Видимо, канцлер действительно не контролирует происходящее, что неизменно заставляет его, привыкшего всё держать под надзором, паниковать. Лена постучалась и, не дождавшись разрешения, зашла. Гидрос сидел на кровати и едва заметно раскачивался, сосредоточенно уставившись в одну точку. Лорд Банник встала напротив и облокотилась на стол.

— Что с тобой?

— Усилилось, — сквозь зубы процедил канцлер. — Не столько больно, сколько тревожно. Вдруг не выдержит?

— Выдержит. Это же Христов. Итак, что же было написано в твоём послании?

— Говорю же, понятия не имею! Мне не далась расшифровка. Слишком мудрёный код. Может, Матильда пролила хоть лучик света?

— Она кое-чем поделилась, но в этом мало правдоподобного. Все эти признания совершенно не похожи на истину. А почему ты сейчас про это сообщение вспомнил? Джесу удалось с тобой связаться?

— Нет, — мотнул головой Гидрос. — Мне всего лишь показалось, что пришло время. Скажи мне смысл, и я отвечу, похоже на Христова это или нет. Но послание точно от него.

— Вроде бы он ей там признавался в любви, — медленно произнесла Лена, всё ещё не зная, стоит ли делиться такими личными подробностями с канцлером.

— Ну это как раз нормально. Джес действительно без памяти влюбился в свою ученицу. Ох, сколько всего я выслушивал от него в своё время! И какая она умная, красивая, добрая, любознательная. Смотрел на Матильду и удивлялся. Ну, где, где он это всё высмотрел? Склочная и самовольная оторва, грамотная, но не дрюкованная. Говорил ему, ты учи Матильду почтению, пусть уважает тебя, не позволяй с собой разговаривать как с другом, ты её будущий муж, наставник. Пусть боится. Но Христов помешался на этой взаимной любви, хотел, чтобы всё было искренне, от сердца, по-настоящему. Это его и сгубит в итоге. Умрёт, а она и не заметит. Нельзя так с девушками! Они становятся расхлябанными. Их надо держать в строгости и почтении к мужчине.

— Заткнись, иначе я тебя сейчас заставлю силой почитать меня.

— Это неоспоримые истины! Так заложено природой. Мужчина ведёт, а женщине в радость подчиняться! Иначе она превратиться в такую, как ты — старую скептически настроенную неудачницу!

— Ты за неудачницу мне сейчас ответишь! Я на полшага к трону. В дуб воткнулся, канцлер? У меня власти в десять раз больше, чем у тебя.

— Ты — йонгей, этим всё сказано. В Империи всё с ног на голову, оттого вы и порочные такие! В любом случае мы сейчас наблюдаем наглядный пример. Джес пренебрёг порками и получил в ответ по закону бумеранга!

— М-да. Не знаю, что там с бумерангами, но нас всех он запутал капитально. И зачем Христов тогда так долго старался ей втемяшить в голову, что между ними ничего нет? Вдумайся, годами! На что он надеялся? И Мо ещё считает его сверхпродуманным.

— Когда в игру вступают эмоции и чувства, ни о какой продуманности речи быть не может. Поэтому так важно соблюдать заповеди ОВР. Но в случае с Христовым произошло то же, что и со многими остальными. Все мы, так или иначе, влюбляемся в своих первых жен. Это потом уже привыкаешь. Я предостерегал Джеса от подобной ошибки. Но первые, они всегда нам кажутся исключительными. Представляется, что всё по-серьёзному, на всю оставшуюся жизнь. Их почему-то всегда особенно жалко. Я свою первую до сих пор помню. Уже со вторыми, третьими жёнами ощущения новизны сходит на нет, как и яркость эмоций.

— Какой же ты мерзкий! — исказилось злобой лицо Лены. Ей даже захотелось плюнуть в канцлера, но Лорд сдержалась. — Наверное, я не буду ждать развязки и убью тебя при первом удобном случае.

— Не убьёшь. Я вам нужен.

— Уж как-нибудь обойдёмся без твоих сыновей и учеников. Сдюжим.

— Ученики и сыновья, — повторил Гидрос. — Дело совсем не в них. Я здесь по велению Разума Вселенского. Моё Предназначение близко. Я чувствую это ещё острей, чем при нашей первой встречи с Матильдой после долгой разлуки. Она на ключевом этапе своей судьбы, а я должен быть рядом.

— Даже если и так. Надеюсь, когда Мо станет Императрицей, она будет действовать решительней, чем Син, и разнесёт ваш Орден во вселенский прах. Вот её истинное Предназначение.

— Ха! Кажется, я начал понимать Джеса, — начал было смеяться Гидрос, но тут же посуровел, когда весь замысел Христова сложил в его голове воедино. — Вот зачем он желал с ней искренней любви, а не рождённой из страха и почтения! Не разнесёт, Христов не позволит. Вот и разгадка, почему ему важно было не по долгу, а по стремлениям. Какой же я дурак! Поучал, предупреждал, что сам привяжется. А, гляди-ка, он и впрямь гораздо прозорливей всех нас вместе взятых. Вот его Замысел. На трон воздвигнуть, уничтожить Орден, стать полноправным владельцем Галактики. А если Матильда его любит искренне, то согласится безоговорочно на любые условия, лишь бы удержать рядом. Вот жеж…

— Страшно, что без власти останешься? — чистосердечно посочувствовала Лена. — Только вот, по-моему мнению, Мо план-то подкорректировала.

— Что?

— Увидишь! Воспользуйся, в конце концов, глазами, слепец.

***

Мурси старалась контролировать свои руки и поток мыслей, не мять холодный кончик носа, следить внимательно за показателями, оставлять маячки для агентов, последующих за ними к Немезис, но то и дело ловила себя на внезапном выпадении из реальности. Слишком уж неоднозначной казалась ей собственная реакция на всё происходящее. По идее, получив уже второе подтверждение о глубоких чувствах единственного мужчины, кого она в своей жизни желала и любила всей душой с самого детства, Мурси должна была как минимум до чёрной дыры скакать от радости. А вместо этого в Разуме рьяно закипало негодование. Огонь стартовал глубоко в сердце, но, против ожидания, не обещал очистить и вывести из вековечной тьмы под божественный свет, он с остервенением выталкивал в новое мутное болото противоречивых и слишком бурных откликов на быстро сменяющиеся события.

Каждая мысль неизменно отдавалась отголоском лейтмотива чехарды признаний, плотно подвязываясь на ощущениях, что наставник всё специально так подстроил, именно сейчас, в эту минуту! И только с одной целью — испортить ей жизнь! Шрамы его любви пульсировали с утроенной силой, заставляя вновь и вновь убеждаться, что Мурси жива и способна чувствовать весь спектр запретных эмоций. Без психотерапии и таблеток, наперекор заповедям и учениям Ордена, которому она неволей, но принадлежала. А если уж настолько силён этот водоворот, то Мурси однозначно не клон и не усовершенствованный биоробот. Она — личность! А значит, и свою судьбу имеет полное основание рисовать сама, сделать осознанный выбор, не идти на поводу у Предназначения. Матильда Ковакс, Перерождённая, полноправный владелец богатого ассортимента конечных целей и собственных замыслов. И даже, что самое кощунственное, при необходимости смеет вообще отказаться от этого мужчины-мечты! Просто потому что может!

Казалось бы, всё так хорошо складывается. Текут тихонько дни, налаживается существование, забываются боль и печали, окрашиваются будни весёлыми пятницами. Да, не с Христовым! С другим парнем, симпатичным и интересным, прекрасным душевным другом. Ну и что, что не умопомрачительная любовь. Ну и что, что слишком легко и просто, открыто и честно, без манипуляций и искривления реальности. В конце концов, кто вообще решил, что при любви должно быть опасно или больно? И как только Мурси смогла переступить болезненную связь с наставником, не искать с ним встречи, не жаждать поощрения, готова была окунуться в романтическое приключение с подоспевшим по случаю заботливым катаром, нате пожалуйста. Получите — распишитесь. Явился в её жизнь, не запылился! Как будто почуял, что жертва уходит.

Почему сейчас, Джес? Ну полгода назад бы сказал, или, наоборот, как битвы бы закончились. И что теперь делать? Как разобраться, чтобы никого не обидеть? Вот было бы славно, если бы Морган оказался шпионом, а Христов — манипулятором! То есть один бы отвернулся, как только они закончили бы с Инквизицией, ушёл бы в закат и там растворился, а другой бы открыто показал намерения, думая, что ученица преданно за ним следует. Занял бы уже свой трон, провозгласил себя властителем Галактики, а её просто-напросто оставил в покое. Мурси без тени смущения восприняла бы такой расклад и тихой сапой слиняла бы под шумок празднования дня коронации. Сказала бы, что тапки жмут и им не по Пути.

Ну а вдруг они оба окажутся в самом деле откровенно влюблёнными? Как только Морган и Христов начнут спорить за место рядом с ней, тут и без прорицателя станет ясно, кто выиграет. Да наставник даже разговаривать не станет, прихлопнет Морика — и дело с концом. Его, конечно, можно уговорить оставить катара как утешеньице, с ним и вправду занятно «унывать», и вполне возможно Джес без особых колебаний согласится… Но только не Морган! Нет, катар с его самолюбием никогда в жизни не пойдёт на такое. Да и самой Мурси слабо представлялась вся эта картина, как из низкопробного эротического фильма про йонгеев. Где живут счастливой зашкварской семьёй — муж, жена и верный раб.

Мурси вообразила, как они с Джесом сидят на диване в какой-нибудь роскошной гостиной, а между ними Морик ластится к ней и к наставнику, а они его выглаживают со всей одури. А ещё у него на шее розовый ошейник, позвякивающий своим колокольчиком в унисон мурчанию всякий раз, когда катар тянется поцеловать её в шею. Абсолютно абсурдная картина! Даже страшно подумать, что станется с капралом, если Мурси озвучит подобное вслух. В обморок брякнется, сделает себе харакири, упадёт замертво! Нет, Морган — это Морган. Никогда не примет подобные условия.

Вот изобрел бы Дуку помимо пики, вытаскивающей из тела Тёмную Материю, какую-нибудь приблуду, чтобы можно было менять сознание персон, их души местами. Мурси бы тогда втихаря опоила обоих и произвела бы рокировку оболочек. Сделала бы Моргана своим наставником, а Христова отправила бы на Катарсис к Катарине. Вряд ли бы кто-нибудь поверил, что он был когда-то держателем Силы. И на трон бы посадила проверенного парня с завышенными заморочками насчёт честности и справедливости. И Мурси была бы уверена в правильности выбора, и никто бы не заподозрил никакого подлога. В конце концов, всеправитель Галактики и должен быть таким! Да что говорить, она сама бы с радостью тогда стала Императрицей, потому что знала бы наверняка: Морган с удовольствием разделит бремя власти, поможет не только словом, но и делом. Морик из той редкой породы мужчин, которые умеют решать проблемы по запросу. Он и сам не рвётся всё исправить, как тот же Христов — за спиной, не советуясь, но и не сидит сложа руки, если видит, что его помощь действительно необходима.

Но тут Мурси, наверное, погорячилась. Как же, не заметит никто! Если душа Моргана какими-то невиданными силами окажется в теле Христова, то обязательно его преобразит, оставит свой отпечаток. Уж очень катар яркая индивидуальность. Из холодного и замкнутого Джес превратится сразу в сурового, но не лишённого чувства юмора романтика. Христов и романтик? Вот уж точно не про него. Прагматик до мозга тазобедренной кости. Придётся решать вопрос иначе. И мысли о дальнейшей судьбе Моргана сильно удручали Мурси.

Смертные — это другой мир с мелкими радостями, суетными порывами, мимолетными эмоциями. И поэтому Морган такой! Ему жить отмерено недолго по критериям держателей Силы. Он торопится попробовать всё, спешит насладиться краткими моментами счастья, хочет всякое вот прям сейчас надкусить и продегустировать. Оттого и такой горячий, темпераментный, ревнивый. Тогда как та же Лорд Банник десятилетиями будет скрывать свои истинные мотивы, ждать подходящего случая, понимая, что в запасе у неё ещё не одна целая вечность.

И неожиданно решение пришло само по себе. Моту! Девушка же полный клон Мурси, а значит, внешне она будет выглядеть ничуть не хуже. И даже, возможно, лучше, как сама Мо в счастливые безмятежные годы, когда расшатанные нервы и вечный недосып ещё не отпечатались фиолетовыми прожилками на её лице. Даже вон Кавот упомянул, что клон симпатичнее. Конечно, если Моту содержат в хороших условиях, не причиняют ей «добро и справедливость» в виде орденоносных практик, а оберегают от волнений как будущую Императрицу, то она и выглядеть будет соответственно! А без Тёмной Материи внутри Моту всего лишь обычная смертная девушка! Вот кто действительно подойдёт в пару Моргану. Наверное, он и сам будет рад. Ведь столькому её придётся научить, показать, как устроен внешний мир, стать надёжной поддержкой и опорой. Морган же всегда хотел этого для Мурси. Так, если не видно разницы, зачем платить больше? Раскошеливаться собственной безопасностью?

А что касается Мурси, то и она останется в выигрыше. Без колебаний примет решение, которое предписано с самого начала. Сбросит с себя ответственность по поводу собственной жизни, инфантильно последует за течением Пути. Конечно, ей будет не хватать непредсказуемости и спонтанности капрала-капитана, но Предназначение у неё определённо свыше — быть женой наставника. Так хочет Вселенский Разум. Иначе бы не водил Мурси за нос, не заставлял делать выбор, не была бы создана Моту. Душа останется на месте, своны целы, кворчи сыты! Прекрасное решение проблемы. И главное, все в плюсе. А потом, если вдруг Джес надоест, захочется чего-нибудь такого же бодрящего и пупырчатого, то замутит с канцлером Шнобби. Должно быть, этот катар в постели очень хорош, не даст заскучать, тут вилками не маши.

Мурси усмехнулась мыслям. Отличный план. Надежный как пиратские сделки! Она сделала поправку курса корабля, чтобы не столкнуться с приближающейся глыбой, бесцельно плывущей в космическом пространстве. Вообще, рано расписывать победу. Ещё ничего не выиграно. Гидрос прав. Наставника пытают с каждым часом всё сильней. Требуется вначале решить проблему с Инквизицией. Намётки тактики начали созревать в голове капитана. Она будет действовать, как Морган, совершенно непредвиденно!

***

Морик проснулся по будильнику. На всякий случай сразу же проверил холофон. Вдруг, пока он спал, Мурси всё же нашла возможность передать кому-нибудь штурвал, а сама ждала его в своей каюте. Но нет, к сожалению, непрочитанных сообщений не значилось. Катар умылся и поспешил к завтраку, с удивлением отмечая, что Ваццлава уже нет в его койке. Странно, когда бы это Иржи вставал в такую рань? Тем более что вчера он лег самым последним, возясь со своей программой.

Каково же было удивление Моргана, когда Ваццлава он не застал даже на кухне, а нашёл того в рубке управления, о чём-то вдумчиво перешепчивающимся с капитаном. Морган подал кофе своей нянни и попытался вникнуть в разговор, но Мурси улыбнулась, принимая кружку, и резко закончила мини-совещание.

— Отличная мысль, Ирка. Так держать, — подбодрила она айтишника и отправилась на кухню, махнув головой катару следовать за ней. — Пойдёмте, капитан Морган, у меня есть немного времени перекусить и поболтать о пустяках. Потом эти проснутся и начнётся очередное шоу заезжей труппы.

— А о чём вы там шептались, сэр? — спросил Морган, спеша по пятам за Мурси.

— Да я всё сериал тот вспоминала. Про Антонио. Вот как Ирке в голову пришла такая дурацкая мысль именно на нём проверять работоспособность новой программы? Почему не познавательное видео какое или там речь великого мыслителя? Сериал? Серьёзно?

Морган подумал, что просто ещё не до конца проснулся, поэтому не может уловить, что же именно так взволновало нянни. Ну подумаешь, сериал. Почему бы и нет, в самом деле? Нужно же в конечном итоге иногда и развлекаться! Пусть и через просмотр таких вот незатейливых жевательных мылодрам.

— И я вот всё думаю, Морган… — начала Мурси, но не успела закончить. В столовую вошёл Гидрос.

— Странно от тебя слышать слово «думаю», — грубо и безэмоционально пошутил канцлер, усаживаясь рядом. — Тебя вообще не колышит? Я глаз не сомкнул!

— Я тоже, — спокойно пожала плечами Мурси. — Что я могу сделать?

— Не знаю! Но ты обязана! Это уже перешло все грани. Ни один проводник не выдержит подобных пыток так долго!

— А-а-а, — потянула Мурси. — Ты не в курсе, что Джес и не проводник?

Гидрос забегал глазами по лицу капитана.

— Не может быть! Я бы почувствовал!

— Может! Поэтому меня ему и доверили. Впрочем, ты прав. Кажется, я знаю, что надо делать.

Капитан решительно встала и направилась в общую комнату. Она открыла на холофоне входящие сообщения с видеороликами истязаний Христова и нажала на ответный звонок их отправителю. Это настолько сильно поразило Гидроса, что он стоял, раскрывая пасть, и в этот момент действительно стал похож на обыкновенную рыбу, выброшенную на берег. Из совещательской, почувствовав изменения в атмосфере на корабле, вышла Лена и замерла как вкопанная. Она зыркнула на выглянувшего из казармы Коди, и тот без слов побежал за Ванно.

На звонок ответил сам Дуку.

— Чао, мой кровный враг, — подняла руку Мурси в своей излюбленной манере. — Харе уже его телепать, самому не стыдно?

— Стыдно, но это твой грех, — ответил чопорно Дуку, утирая пот со лба. — У меня сердце разрывается от того, на что ты меня толкаешь!

— А ты на Путь Истинный встань двумя ногами и не толкайся!

— Полюбуйся! — Дуку отвёл холоизображение на распятого Христова. Тот лежал на столе и выглядел действительно очень плохо.

— Фуй, мерзость, — брезгливо скривилась, высунув язык, Мурси. — Убери каку с экрана! И дай человеку уже сканер, не видишь, плохо бедолаге. Уговорил, греховник языкатый. Я готова с тобой сразиться.

— В смысле «сразиться»? — опешил Дуку. — Приезжай и сдавайся.

— Вот ещё! — хмыкнула Мурси. — Нет уж, давай стенка на стенку. Собирай свою армию, я соберу свою. И пусть победит сильнейший! Кто выиграл, тому достаётся сразу всё. Или ты струсил?

— Нет, просто… — на миг стушевался Дуку. — Ты реально собралась выступить против Ордена?

— Не весь Орден в Инквизиции. К тому же у меня и в Империи друзья есть. Ещё посмотрим, кто кого.

— Погоди, — нахмурился Дуку. — Ты видела лаборатории с вакуйями, знаешь, что у нас есть оружие и ловушки для Тёмной Материи, и предлагаешь сразиться стенка на стенку?

— А у меня есть огнестрельная винтовка, — самодовольной выложила Мурси «тайную тайну». — И Бобби даже научился из неё стрелять! Правда, попадает через раз, но нам, катарам, лишь бы даром, да, Морган?

— Напраслину возводите на мою расу, сэр? — возмутился Морик, с опозданием понимая, что возможно следовало бы ответить по-другому.

— Одна винтовка, трусливый твилекк и плохо дисциплинированный катар против всей Инквизиции? Ты сумасшедшая? — расхохотался Дуку.

— Так и скажи, шо зассал. Давай, через десять дней. Я приведу на Зиост своих парней, и мы сразимся как нормальные люди! Но! У меня условия. Держи точку входа открытой, по крайней мере, двадцатого деября года жёванной луны по галактическому календарю. И второе, давай штоле на всех инквизиторах будут красные повязки на правой руке, шобы мои могли отличать твоих и не переколошматили прямо весь непримечательный сброд приверженцев СССР. Я ещё хочу после победы выступить, как подобает, и наставить их на Путь Истинный.

Пока она говорила и Гидрос, и Лена, и Ванно потеряли дар речи и стояли буквально с «Моргановской кататонией». Лорд Банник уже готова была наброситься на сестру и придушить её, Гидрос собрался атаковать сразу, как закончится звонок, а Ванно полез за мечом, чтобы дать обоим отпор. Морган продолжал тихо недоумевать. Находилось единственное разумное объяснение этому карнавалу: за ночь от боли и отчаяния Мурси действительно сошла с ума.

— А Христов? — спросил зачем-то Дуку.

— А что с ним? Подлечи, поставь в рамочку, будет символом победы. Как красная тряпка или пятка вакуйя.

— Истинная дочь греха, — негодуя, пробормотал Дуку. — Ничего святого! Это же человек, живой! Ещё и наставник твой! Нельзя так даже думать! Какая же гнилая у тебя душонка.

— Значит, пытаешь его ты, а у меня душонка гнилая. Ой, всё!

— Я для праведного дела…

— Кароче, не беси меня! Принимаешь вызов или нет? Мне готовить армию против Инквизиции или умыть руки и засчитать твоё поражение за неявкой? — перебила его Мурси.

— А у меня есть выбор? — удивлённо приподнял плечи Дуку.

— Вот и славненько! На том и порешили. И подлечи всё же мастера, он мне ещё дорог как память. Чао!

Капитан отбила звонок, и лицо её сразу же осунулось, потеряло живость и весёлость. Она уставилась в пустое место, где только что маячило изображение, и с усилием надавила на кончик своего носа.

— Ты что сделала?! — наконец завопил Гидрос.

— Остановила «это». Ты же просил, — тихо проговорила Мурси.

— Мо! — подключилась к воспитательной работе Лена. — Ты… Я… Как?

— «Когда тебе покажется, что цель недостижима, не изменяй цель — изменяй план действий». Кажется, это сказал катарский мудрец Конф Куций. Спакуха, братухи. Или вы не считаете меня гениальным гением? Вот я вам и нагениалила план по истреблению Инквизиции.

— Мы обречены, — застонал Гидрос, плюхаясь в кресло. — Нет, лучше сразу выйти в космос, чем видеть боль поражения. И почему я не примкнул к сильной стороне? К Инквизиции?

— Потому что тебя туда не позвали, — громко заржала Мурси, и ей тут же вторил Ванно.

— Так что ты собралась конкретно делать? — ещё раз спросила Лена. — Мне звать Лордов? Семейство Ковакс? Регулярные войска? Раскольников? Как ты думаешь за неделю подготовить отряды?

— Нам не нужны отряды, мы не будем драться. Вот смотри, что мне передал канцлер Шнобби, да здравствуют его нос и уши неизбывно, — Мурси включила на холотерминале изображение строения храма и всех подземных бункеров Зиоста. — Видишь? Инкубаторы клонов. Основной путь туда идёт через центральный вход в храм мимо космопорта под куполом и их тренировочных площадок.

— Отлично! Самая гуща битвы! — ополчился Гидрос. — Ничегошеньки ты в тактике и стратегии не смыслишь. Катар, скажи хоть ты ей об этом!

— Однако! Есть ещё одна дверь, вот тут, рядом с уничтожителем планет.

— Но она открывается только изнутри самих лабораторий! А для этого хотя бы одному-двум нужно попасть туда, — сердито гавкнула Лена.

— Именно. И к радостной вести у нас есть вентиляционные тоннели! Вот они, глядите!

— Ты планируешь через них туда проникнуть? И кто сможет? Ванно точно не пролезет, — включился в работу вакуй. — Говори до конца.

— Есть у меня два знакомых мутанта, которые как раз подходящего телосложения. Длинные и вертлявые…

— Половцы! — выкрикнул Коди. — Гениально, сеньорита-капитан. Идеально! Я всё гадал, на кой бекрень тебе их контакты, что ты с ними ляськи-масяськи трёшь постоянно… Ой, я не читал твои мессаги. Меня батя заставил!

— Вот тут, — продолжила Мурси, не обращая внимания на покаяние агента Ко, — камеры с пленниками. Христов там, а также часть раскольников и подопытных. Вот тут, совсем рядом, зал заседаний, зал медитации и покои самого Дуку плюс комната Моту. Наша с вами задача прокрасться туда, обезвредить клонов, освободить несчастных, укокошить непосредственно Изврата винтовкой и тихо отступить.

— В смысле тихо? — не понял Гидрос. — А остальные? Ты считаешь, армия Дуку расступится перед тобой, поклонится и позволит провернуть это дельце?

— Об этом я позабочусь! Ну-ка, Коди, кто побеждает в битве между умным и сильным?

— Самый непредсказуемый, сэр! — вырвалось у Моргана.

— Правильно, капрал-капитан! У Дуку будет минимальное количество союзников, а воевать против него выйдет совсем другой враг, о котором он и не подозревает, — все устремили взор на капитана, но она не пожелала ничего больше объяснять. — Я надеюсь только, что мы правильно рассчитали с Немезис и когда начнём уничтожать императорские залежи, у Дуку уже не будет возможности возвращаться туда и мешать нам.

— Ты думаешь, уничтожение займёт какое-то время? — уточнил Гидрос.

— Конечно. Неужели, канцлер, вы не обратили внимание на расположение системы? Если мы разом взорвём или отравим, или ещё как-то — в общем, одним махом разрушим такой запас — разлетится не только вся солнечная система в пух и прах, но и сектор Х. Ну или кто-то примет этот удар на себя, а становиться неповоротливой горной грядой лично у меня желания нет. Ты вот, Ленка, не хочешь?

— Нет. Но как ты планируешь постепенно уничтожать Варкуса?

— На этот счёт у меня тоже есть план. Я уже связалась с Яном. Так что всё в ажуре и под абажуром. А теперь, если не возражаете, я начну обзванивать приспешников Дуку и пытаться их уберечь от никчёмной смерти.

— Отлично, Ванно любит такие спектакли, — вакуй наконец отпустил меч и уселся на диван. — Кто первый на очереди?

— Жовани и раскольники, — кивнула Мурси и повернула голову к катару. — Морган, сделайте мне больно.

— Что? — не понял Морик.

— Укусите меня. Давайте, это нужно для дела.

— Я не могу, сэр! — завертел головой катар и даже отступил на несколько шагов назад.

— Ладно, — причмокнула с досадой Мурси. — Тогда ты, Коленка, выпусти в меня заряд, да побольней, шобы я разрыдалась.

Лена не успела ответить, как канцлер Гидрос подскочил с кресла и отвесил звонкую затрещину Мурси.

— Спасибо, учитель, — из глаз капитана хлынули неподдельные слёзы. — Детство вспомнила.

— Обращайся, моя хорошая, — язвительно заметил канцлер.

***

Дуку отключился и ещё сильней нахмурился. От этого его лицо приобрело старые, узнаваемые черты. Сквозь тонкие брови пробился тяжёлый взгляд уставшего от бесконечной борьбы за место под звездой человека. Этот взгляд он направил на истерзанного ученика.

— Ну не может же она быть настолько дурой? — от недоумения Дуку ещё выше приподнял плечи, застыл так и глазами оглядел своих приближённых, будто надеялся, что те сейчас внесут хоть какую-то ясность, может быть, укажут, что ему показалось, что он неправильно расслышал. Но лица послушников выражали всю ту же озабоченность, какую и его. — С одним ружьём, да против всех нас. Залечите его, мне нужно, чтобы изменник заговорил.

Пока последователи возились с медицинскими зондами, приводя в сознание Христова, Дуку шагал рядом из края комнаты в другой край и продолжал бормотать:

— Немыслимо! Значит, я действительно зря его пытал? Сам с трудом сдерживался от боли, а ей всё равно? Она, выходит, наслаждалась? Нет, ну не может быть всё так просто, не может. Хотя баба ведь, а, значит, дура дурой. И не потому что дура, а потому что баба. Что с неё возьмёшь? А если нет? Если прилетала сюда за чем-то особенным? Что я упустил?

Наконец, Христов пришёл в себя и даже смог сесть. Тело его, подвергшееся многочисленным ожогам и другим тяжелым испытаниям, дрожало, глаза ещё подернуты были пеленой безумия, сковывающие блокираторы казались неимоверно громоздкими на худых измождённых запястьях, а ошейник болтался, как удавка не по размеру.

— Джеси, мальчик мой, — начал ласково Дуку. — Вкололи обезболивающее? Он сейчас не контролирует себя?

— Да, — согласно кивнул один из послушников.

— Хорошо. Итак, мальчик мой, расскажи наставнику, что искала тут твоя ученица.

— Если бы я знал, — вымученно ухмыльнулся Христов. — Если бы я мог предвидеть то, что натворит моя ученица, считаешь, допустил бы это?

— Честно признаться, я думаю, что из-за чувств к ней ты потерял всякий контроль над разумом. Вот и принёс себя в жертву за её грехи. Только она не оценила! Вызвала меня на открытое столкновение.

— Что? — выпрямился Христов, в его образе сразу появилась какая-то чёткость. — «Зергануть» тебя решила? Она сошла с ума?

— Я бы тоже так решил, если бы не сталкивался уже с вероломством, продуманным вашей парочкой. Поэтому жду, что ты мне всё расскажешь, милый мой Джеси.

— Да я понятия не имею! И никогда не имел, что у неё на уме.

— Ты всё мне расскажешь, — повторил Дуку. — Всё. Повинуйся дракону Сибел!

Христов упал на колени прямо со стола, разбивая в кровь и без того израненные суставы.

— Тут не помогут пытки, — прохрипел Джес. — Я в самом деле не знаю, что задумала Мила.

— Но она определённо что-то задумала?

— Ды-ы-ы-а, — выдавил из себя Христов, сопротивляясь из последних сил.

— Отлично. Значит, и мы подготовимся ко встречи. Она ещё узнает, почему меня называют брат Изврат, — Дуку обратился к остальным. — Подготовить его в полную боевую форму. Вылечить, залатать, сделать бойцом. У вас максимум четыре дня!

_____

Калинов Мост "Конь-огонь"