Туманы замка Бро

Глава 28

На следующее утро проснулся Грегори с трудом, зато на тренировке дубасил по подставленному Милдрет щиту с тройной силой, будто всерьёз решил разрубить его надвое.

Милдрет смиренно держала оборону, не пытаясь перейти в нападение, от чего Грегори становилось скучно. Впрочем, в башню возвращаться он всё равно не хотел.

Так продолжалось до тех пор, пока двери донжона не открылись, выпуская наружу знакомую уже процессию из заспанной Лассе и двух сопровождавших её монахинь.

Грегори тут же замер, пропуская удар, так что Милдрет едва успела остановить меч. Взгляд его был прикован к Ласе, мило потягивавшейся и сонно потиравшей глаза.

Грегори, не обращая внимания на замерший в паре сантиметров от его плеча клинок, шагнул вперёд, вплотную к Милдрет, и шепнул ей на ухо, опаляя горячим дыханием кожу:

– Правда, хороша?

Милдрет поджала губы и покосилась на девушку, появившуюся из дверей замка.

– Мне трудно судить, – процедила она, – я мало что понимаю в англичанках.

Грегори бросил на неё насмешливый взгляд.

– А что, у шотландских девочек грудь в другом месте?

Милдрет покраснела. Ни с кем и никогда она не обсуждала подобные вещи так откровенно, а всё, что происходило между мужчиной и женщиной, знала только в трактовке Святого Августина.

Грегори, впрочем, и не ждал особо ответа. Едва встретившись взглядом с кузиной, он уже перестал замечать Милдрет рядом с собой. Изобразил витиеватый поклон, который видел в столице, и замер в нижней точке, не отрывая от неё взгляда.

Ласе поморгала ещё, стряхивая с ресниц последние крохи сна, и, шурша юбками, направилась к ним.

– Доброе утро, мой дорогой брат.

– Просто Грегори, – не спрашивая разрешения, Грегори ловко поймал её руку и коснулся губами тонких пальчиков. – Мы ведь знали друг друга ещё детьми, моя дорогая Ласе.

Девушка улыбнулась и снова сонно моргнула.

– Тебе уже показали замок? Я бы мог… – Грегори кинул короткий взгляд на охрану и замолк.

– Нет-нет, – Ласе замахала руками, – я не так давно была здесь, чтобы всё забыть. Но ты бы, и правда, кое-что мог для меня сделать.

– Что именно?

– Отец хочет завтра утром устроить большую охоту. Он говорит, мне будет полезно отправиться в лес вместе с вами, и я с ним согласна – видеть не могу этих проклятых каменных стен, – она наморщила курносый нос.

Грегори грустно улыбнулся и кивнул. Он их тоже видеть уже не мог. Только если Ласе выбралась из своей монастырской тюрьмы хотя бы на лето, то Грегори предстояло провести в своей ещё много месяцев.

– Я спросила отца, поедешь ли ты, но он сказал, что ты никуда не выбираешься из замка? Почему?

Грегори открыл рот и замолк. Покосился на Милдрет в поисках поддержки, и та, скрипнув зубами, произннсла:

– Господин Грегори плохо чувствует себя с тех пор, как побывал в последнем походе.

– Но прошёл уже почти год! – Ласе широко распахнула глаза. —Грегори, я уверена, что ты просто притворяешься, чтобы не делать то, что говорит мой отец. Поехали с нами? У меня есть два сокола, – она хитро улыбнулась, – одного я могу подарить тебе.

Грегори стиснул зубы и кинул взгляд сначала на стражников, затем снова на Милдрет. Но ответа так и не пришло ни с одной, ни с другой стороны.

– Я постараюсь придумать что-нибудь, – сказал он наконец и натянуто улыбнулся.

– Придумай, пожалуйста, – Ласе на секунду стиснула его руку и тут же смущённо отвела взгляд. – Мне так скучно будет среди стариков и грубых рыцарей. Ты здесь единственный, с кем мне было бы интересно провести эти дни.

Милдрет, стоявшая за спиной у Грегори, крепче стиснула пальцы на рукояти меча.

– Я верю, что у тебя получится выбраться, – Ласе улыбнулась.

– Ты только об этом хотела попросить? – спросил Грегори, когда она замолчала, и в разговоре наступила недолгая пауза.

– Нет, – Ласе игриво склонила голову набок. – Я сказала, что хорошо помню замок, но, если честно, не представляю, где бы здесь можно было искупаться сутра. Может быть, ты или твой слуга сможете мне показать?

Грегори закрыл глаза и, мгновенно увидев перед мысленным взором обнажённую Ласе, тут же снова открыл.

– Милдрет покажет, – сказал он сухо. – А я пока постараюсь решить наш вопрос. Иди, Милдрет.

– Мне нужно отнести оружие в башню, – попыталась возразить Милдрет, но Грегори лишь качнул головой.

– Стражники отнесут. Выполняй приказ.

Проследив за тем, как процессия, пополнившаяся Милдрет, удаляется в сторону речной заводи, Грегори глубоко вздохнул и направился в большой зал.

Сэр Генрих уже принимал, и Грегори, минуя длинную очередь просителей, остановился сразу перед его троном.

– Завтра я еду на охоту, – сообщил он.

Приближенные, стоящие за спиной у наместника, обменялись красноречивыми взглядами.

Сэр Генрих высоко поднял густые брови и, наклонившись вперёд, посмотрел на него.

– Кто это? – спросил он.

– Не валяй дурака… – Грегори подумал и добавил. – Мой лорд. Если не хочешь, чтобы я высказал все свои претензии здесь, при всех. Я бы мог поехать и без твоего разрешения. Так что я просто уведомляю тебя – я еду на охоту. Мне нужно два лука и два коня.

– Ты снова собираешься давать оружие своему шотландцу? – сэр Генрих поморщился, но на главную просьбу внимания не обратил.

– Не уходи от разговора.

– Хорошо, – сэр Генрих лениво махнул рукой. – Ты едешь на охоту – и с тобой твой скотт. Только никаких выходок, Грегори. Или твои претензии ко мне станут ещё сильней.

Грегори дёрнул плечом и донельзя довольный своей победой пошёл прочь.

Милдрет тем временем молча провожала Ласе к тому месту, где обычно набирала воду. Заводь располагалась чуть ниже по течению, хотя купались там редко – большинство обитателей замка предпочитало выбираться за его стены, чего Милдрет позволить себе не могла.

– Вот здесь, – сказала она, останавливаясь на берегу и сплетая руки в замок за спиной.

Ласе сделала ещё пару шагов вперёд.

– Ты будешь смотреть?

– Разумеется, нет. Если госпожа позволит, я бы предпочёл вернуться к своим делам.

– Ты неплохо воспитан, – Ласе покосилась на неё и вздёрнула нос, – для дикаря.

Милдрет хотела было ответить, но только скрипнула зубами.

– Благодарю, – ровно сказала она. – Так я могу идти?

Ласе задумчиво посмотрела на неё.

– Если Грегори согласится поехать на охоту, я не хочу, чтобы ты ехал с ним.

Милдрет подняла брови.

– Ваше право, госпожа, чего-либо желать или не желать. Но я сделаю так, как прикажет он – и только он.

– Преданность, вызывающая зависть, – Ласе почему-то фыркнула, – или дело не в преданности?

– Не понимаю, что вы хотите сказать.

– Ты знаешь, как наша церковь относится к слишком тесным отношениям между мужчинами?

Милдрет склонила голову набок.

– Честно говоря, никогда не изучала этот вопрос. Слышала только о том, что женщина – это сосуд греха.

– Ты слишком образован для слуги, – Ласе стиснула кулак.

– Не более, чем вы – для сосуда греха.

– Уйди!

– Как прикажете, госпожа.

Тем же вечером, незадолго до ужина, Грегори, непривычно весёлый для этого времени суток, поинтересовался у Милдрет, умеет ли та натягивать тетиву.

– Ты всё-таки надеешься поехать на охоту? – мрачно спросила она, собирая в стопку миски, которые нужно было отнести на кухню.

– Что значит – надеюсь? – Грегори высокомерно вскинул бровь. – Я еду – и всё.

– Сэр Генрих знает о твоём намерении?

– Само собой. Он мне и слова не посмел возразить.

Милдрет поставила миски обратно на сундук и посмотрел на него.

– Грегори, – сказала она, – тебе не кажется странным, что твой дядя так к тебе переменился?

– Но он же не может держать меня здесь вечно, – Грегори потянулся и, не снимая туфель, повалился на кровать. – Он, видимо, понял, что со мной следует заключить мир.

– Очень может быть, – согласилась Милдрет. Снова взяла в руки поднос и отправилась на кухню.

На полпути её остановил уже знакомый слуга, три недели назад вручивший Милдрет письмо.

– Тебя ждёт сэр Генрих, – сообщил он.

Милдрет опустила взгляд на поднос.

– Я отнесу, – слуга вынул поднос из рук Милдрет и направился к кухне, так что той не оставалось ничего, кроме как ответить на приглашение.

Сэр Генрих сидел у себя в комнате за крепким дубовым столом. Милдрет невольно кинула взгляд на витраж, занявший своё место в стене и теперь озарявший спальню разноцветным светом преломлённых лучей закатного солнца.

– Красиво? – спросил сэр Генрих, поймав её взгляд.

Милдрет кивнула.

– Это подарок монастыря, откуда приехала моя дочь.

Милдрет склонила голову. Она уже догадывалась, что и сам разговор пойдёт о Ласе.

– Ты всегда выглядел умным мальчиком, Данстан, – сказал наместник.

Милдрет заставила себя разжать стиснувшиеся было в кулак пальцы.

– Благодарю… – она замешкалась, не зная, какой титул употребить.

– Ты больше не зовёшь меня господином?

Милдрет облизнула губы.

Сэр Генрих поднялся из-за стола и сделал шаг по направлению к ней. От его близости по спине Милдрет пробежал холодок.

– Отвечай, – немного жёстче, чем прежде, сказал тот.

– Мой господин… – она снова замешкалась, подбирая титул, – сэр Грегори приказал не обращаться так ни к кому, кроме него. Простите мне мою дерзость, наместник, – пальцы Милдрет всё-таки сжались, и ногти впились в ладонь. Чем ближе к ней придвигался наместник, тем ярче становились воспоминания о зале, полном смеющихся лиц, и о темнице, где не было никого. – Ещё раз простите, сэр Генрих, – Милдрет не выдержала и всё-таки сделала шаг назад.

– Мой племянник, – обманчиво мягко, но так, что Милдрет отчётливо ощущала злобу, клокочущую в его горле, произнёс наместник, – ещё не сэр. И возможно, никогда им не станет. Хочешь всю жизнь провести в услужении у другого слуги?

Милдрет опустила взгляд. Она молчала. Пауза затягивалась, и сэр Генрих готов был уже снова прикрикнуть на неё, когда Милдрет заговорила:

– Если позволите, сэр Генрих, я скажу. В аббатстве, где я провела детство, говорили, что важно не то, кому ты служишь на земле. Все мы служим господу в равной мере.

Сэр Генрих скрипнул зубами и сделал маленький шажок назад. Он пристроился на край стола и хлопнул в ладоши несколько раз.

– А ты хорошо учился, – усмехнулся он. – Жаль, что мы здесь живём по законам мирским, а не по законам монастырей.

– И в этом ваша ошибка, – Милдрет вскинула на него взгляд, и на губах её промелькнула холодная улыбка.

Сэр Генрих не ответил. Он снова обошёл вокруг стола и опустился на стул.

– Вот что. Сколько бы ты ни говорила о смирении, я достаточно знаю о том, что происходит в замке, чтобы не купиться на твои слова. Тебе, как и должно быть пленнику, здесь не нравится.

– Я не пленник, – Милдрет потупила взгляд, но на губах её продолжала играть улыбка, – вы сами сказали, что я гость в вашем доме до тех пор, пока мои родные не пожелают забрать меня назад.

– Тебе некуда идти, – перевёл её слова сэр Генрих. – Но ты бы мог отправиться в город, вступить в какую-нибудь гильдию и стать учеником. А может, отправиться в монастырь? Там бы ты смог жить по законам, о которых говоришь.

– Это угроза или обещание награды? – Милдрет вскинула брови.

– Возможно, и то, и то? – сэр Генрих откинулся назад. – Я предлагаю тебе самому выбирать свою судьбу.

– Это было бы слишком легко.

– Само собой, я ожидаю от тебя ответной благодарности.

Милдрет подняла глаза и уже серьёзно посмотрела на него.

– О чём идёт речь? – спросила она.

Сэр Генрих хрустнул пальцами.

– Мой племянник уже в том возрасте, когда многие благородные юноши вступают в брак.

Милдрет медленно кивнула, хотя по спине её пробежал холодок.

– У меня есть невеста для него, – продолжил сэр Генрих.

– Леди Ласе… – тихо произнесла Милдрет.

– Превосходный вариант, – подтвердил сэр Генрих. – Так мы навсегда избавимся от раздоров в нашей семье.

– Чего вы от меня хотите?

– Помощи в становлении мира между мной и Грегори. Для тебя это будет легко.

Милдрет вопросительно посмотрела на него.

– Просто не мешай им. Помогай – насколько это возможно. Делай то, о чём попросит тебя леди – она довольно умна и со многим может справиться сама.

Милдрет молчала.

Сэр Генрих, чувствуя заминку, коротко улыбнулся и тут же снова свёл брови к переносице.

– Не спеши отвечать, Элиот. Я увижу ответ по твоим делам.

– Я могу идти? – осипшим внезапно голосом спросила Милдрет.

– Иди. И помни – свою судьбу ты выбираешь сам.