Туманы замка Бро

Эпилог

– Вот она…

Стоя в полумраке лестничной площадки, Грегори наблюдал за Милдрет, которая пересекла порог комнаты и остановилась, осматривая новый для себя интерьер.

– Ванна на первом этаже, – Грегори шагнул наконец к ней, обнимая за талию и прижимая к себе, – и здесь больше не холодно зимой.

Милдрет молчала, продолжая изучать мягкий диван, притаившийся в углу у камина, небольшую стойку с ноутбуком, спрятавшуюся между шкафов, кресло с кофейным столиком, на котором всё ещё стоял забытый бокал…

– Это не значит, что мы должны здесь жить, – торопливо добавил Грегори, – если ты скажешь, что останешься со мной, я постараюсь подыскать в Лондоне жильё на двоих…

– Перестань.

Милдрет резко развернулась в его руках и поцеловала, заставляя замолчать.

– Мне всё равно где. Правда… – Кейтлин положила подбородок Грегори на плечо и нахмурилась, глядя в пустоту позади него. – Меня ведь снова не примут здесь, ведь так?

Грегори молчал.

– Ладно, – продолжила Кейтлин и качнула головой, отгоняя мрачные мысли, а затем попыталась вывернуться из его рук.

– Я познакомлю тебя с отцом, – перебил её Грегори и поймал Кейтлин за руку, когда та уже готова была ускользнуть. – Мне просто нужно немного времени.

– Я понимаю, – Кейтлин грустно улыбнулась, – я буду ждать.

– Да. Подожди до вечера. За ужином поговорим обо всём.

Кейтлин кивнула и, всё-таки высвободившись, прошла в комнату, огляделась ещё раз и, опустившись на кровать, запрокинула голову, разглядывая до боли знакомый потолок.

– Иногда я думала, что всё это сон, – тихо сказала она.

Грегори улыбнулся и, подойдя к ней, опустился рядом.

– Я тоже, – сказал он, точно так же глядя в потолок, – но ты здесь. Значит, всё наяву.

– Или мы оба спим и снимся друг другу, – Кейтлин усмехнулась и, перевернувшись на бок, положила локоть под голову, теперь она смотрела Грегори в лицо, а Грегори мог смотреть на неё.

– Где ты была всё это время? – Грегори приподнял руку и коснулся её щеки. Улыбка Кейтлин стала светлей, и она накрыла ладонь Грегори своей рукой.

– Сначала, – задумчиво сказала Кейтлин, глядя куда-то сквозь него, – я поехала домой. В Глазго, я имею в виду. Поговорила с родителями и попыталась сделать вид, что всё хорошо. Что я никогда не была с тобой.

Она замолкла на секунду, а затем продолжила:

– Но оказалось, что это невозможно. Я медленно сходила с ума. Я была ею и собой, и при этом мы обе любили тебя. А ещё… – Кейтлин облизнула губы, – было очень больно. От того, что сон оказался реальностью. От того, что мне больше не о чем было мечтать. Потом… потом я вернулась в Лондон. Мне было некуда идти, и я какое-то время скиталась по друзьям, просто старалась не думать, как они все.

Она снова задумалась.

– Потом я поняла, что так жить нельзя. Что мне нужно что-то большее. Прошло уже два месяца, и я порядком успокоилась, воспоминания померкли… Я попыталась начать жить заново – так, как жила бы, если бы не было тебя. Я пошла к Рейзену и рассказала ему всё в общих чертах… Что у меня был роман, что ничего не вышло. Он предложил мне пожить у него.

Пальцы Грегори на щеке Кейтлин снова напряглись.

– Ничего не было, – на этот раз усмешка была совсем невесомой, и Кейтлин снова покачала головой. – Но ты прав, он хотел. Я поняла это, когда бродила по его дому в одиночестве. Случайно забрела в какую-то кладовку… и увидела свои картины. Пыльные. Подёрнувшиеся паутиной…. – Кейтлин опустила взгляд. – Он купил их только, чтобы я была благодарна ему. Это так… глупо… И могло бы быть смешно.

– Я не поэтому…

– Я знаю, – перебила его Кейтлин и снова открыла глаза. – Твои друзья скупили у Джека все картины. Он звонил мне, просил нарисовать ещё… А я всё не могла. Ничего не получалось. А потом Сайлентстоуны пригласили меня на какой-то ужин. Джек уговорил меня прийти. Я приехала… И увидела твою машину… – на губах Кейтлин промелькнула грустная улыбка, – и я поняла всё.

– И не подошла.

– Нет, – Кейтлин качнула головой, – не подошла. Я была обижена и зла. Я до сих пор зла. Столько лет, Грегори… ты заставил меня думать, что я не в своём уме. Ты избегал меня. Ты… Ты оставил меня одну.

Пальцы Кейтлин сжались до боли, и она опустила веки, чтобы не смотреть Грегори в глаза.

– Я любила тебя… – тихо сказала она. – Любила всегда. Я не понимаю, как ты мог.

– Милдрет…

– Не говори ничего, – Кейтлин открыла глаза. – Я не могу без тебя. Это всё, что мне нужно знать. Чтобы ты ни сделал со мной, я прощу тебе всё. Я всегда буду тебе служить – как и обещала.

Грегори снова попытался заговорить, но Кейтлин накрыла его губы своими и, не прерывая поцелуя, перекинула через ноги Грегори бедро, усаживаясь верхом, а потом принялась неторопливо раздевать его.

– А выставка? – спросил Грегори, улучив момент, когда Милдрет на секунду прервала поцелуй, чтобы стащить рубашку с его плеч. – Почему там не было тебя?

Кейтлин пожала плечами.

– Потому что я не хотела. Джек настаивал на презентации и интервью, но мне было неинтересно смотреть на тех, кто хочет что-то купить. Тем более… ради этих картин. Я уехала сразу же. Села на автобус и направилась сюда, – она замолкла и на секунду снова прикрыла глаза, – я хотела нарисовать этот замок ещё раз. А может быть… просто надеялась встретить тебя.

Кейтлин замолкла и снова наклонилась, чтобы коснуться губ Грегори своими губами.

Теперь уже Грегори принялся стаскивать с неё одежду – странно незнакомую, но скрывавшую такое знакомое тело.

Он входил в Милдрет медленно, так, будто это был первый и последний раз, стараясь прочувствовать каждой клеточкой тела её горячее и тесное нутро.

Милдрет лежала под ним, расслабленно уткнувшись носом в подушку, и слегка постанывала под каждым толчком, а Грегори целовал её плечи, путаясь носом в распущенных волосах.

Потом он откатился в сторону и, притянув Милдрет к себе, поцеловал.

– Ты хочешь ещё? – спросил он.

– Может быть. Потом, – Кейтлин лениво улыбнулась. – Дай мне просто побыть с тобой.

И Грегори не стал спорить.

А ближе к ужину он распорядился приготовить третий прибор, чему немало удивился его отец.

Он первым занял своё место и уже сидел за столом, когда Грегори и Кейтлин вошли в зал. Кейтлин испытала малознакомое ей желание провалиться сквозь пол.

– Кто твоя спутница? – спросил Рейнард Вьепон, и Кейтлин почувствовала, как по спине пробежали мурашки – Рейнард до отвращения кого-то ей напоминал.

– Её зовут Кейтлин Эллиот, – сказал Грегори и, не оборачиваясь, поймал ладонь Кейтлин. – Кейтлин, это Рейнард Вьепон, мой отец. Отец, это Кейтлин, и она больше чем спутница.

– Вот как… – густые брови Рейнарда сошлись к переносице, и он перевёл взгляд с сына на девушку, стоявшую возле него. Желание провалиться сквозь землю усилилось в несколько раз. – Настолько больше, чтобы знакомить её со мной?

Грегори кивнул, но поняв, что отец не смотрит на него, добавил:

– Да. И настолько близкая, чтобы не приглашать леди Уизертон, отец. У нас с Элизабет ничего не выйдет.

Рейнард издал звук, похожий на недовольное урчание льва, и откинулся на спинку стула. Он продолжал смотреть на Кейтлин в упор.

– Ты понимаешь, Грегори…

– Я понимаю всё.

– Ты понимаешь, что ты должен продолжить род Вьепон?

Грегори молчал, а Кейтлин невольно шагнула вбок, пытаясь спрятаться у него за спиной.

– И мы сделаем это с Кейтлин вдвоём, – твёрдо сказал Грегори.

Рейнард Вьепон наконец перевёл взгляд на него.

– Это будет скандал, – тихо сказал он.

– Мне всё равно.

Рейнард снова скрипнул креслом.

– Ну, хорошо, – подитожил он. – Садитесь за стол. Овсянка не проживёт ещё пять минут.

Кейтлин испустила облегчённый вздох.

Несколько недель Грегори и Кейтлин провели в замке – Грегори показывал Кейтлин окрестности, порядком изменившиеся за восемьсот лет. А затем решили вернуться в Лондон – Грегори нужно было уладить дела с издательством, а Кейтлин узнать, как проходит выставка.

– Мне стало неинтересно рисовать, – призналась она, когда они ехали в город по мокрой дороге. Грегори решил отправиться не напрямик в Лондон, а остановиться на одну ночь в Карлайле, чтобы показать Милдрет и этот город.

– Я думаю, это пройдёт, – сказал Грегори, продолжая смотреть на дорогу, но одну руку убрал с руля, чтобы поймать ладонь Кейтлин.

– Не знаю… Я рисовала свою мечту. А теперь её нет.

Грегори усмехнулся. Поднёс её ладонь к губам и легко поцеловал.

– Был момент, когда я хотел бросить писать, – сказал он и облизнул губы, – это было, когда я узнал, как именно пал Бро.

– И что потом?

Грегори пожал плечами.

– Мне всё равно нужно было что-то делать, и я занялся Парижем, Веной… Не могу сказать, что мне было очень интересно, – он улыбнулся краешком губ, – куда интересней было наблюдать за тобой. А сейчас я понял, чего хочу.

– Чего? – Кейтлин внимательно посмотрела на него.

– Я хочу написать о тебе.

– Что? – Кейтлин выпрямилась.

– О шотландской девушке, которая попала в плен к англичанам и стала сенешалем замка Бро.

Кейтлин стиснула его плечо.

– Эй! Не смей!

– Это отлично пойдёт. Никто ничего не знает про Шотландию этих веков.

– Грегори!

Грегори уже улыбался до ушейй.

– Никто не зовёт меня так, – сказал он и затормозил, чувствуя, что долго игнорировать Кейтлин не сможет – та изо всех сил молотила его в плечо кулаком.

Затормозив у обочины, Грегори прижал её к спинке кресла и поцеловал – долго и глубоко.

– Кейти… – сказал он, отстраняясь и глядя ей в глаза.

– Ты опять…

– Дай мне сказать.

Грегори облизнул губы.

– Я многое сделал не так. Всю ту, прошлую жизнь я был дураком. Я всегда знал, насколько тебя люблю, но, наверное, не всегда давал это понять.

– Не надо…

– Помолчи. Я хочу, чтобы ты простила меня. За то, что я причинял тебе боль. За то, что не смог защитить. И… – Грегори сглотнул. – Я хочу, чтобы ты знала – не я позвал тебя в Силвер Горг. Не вини меня в этом. Но я виноват в том, что не смог им помешать. Что позволил Ласе…

– Грегори, прекрати, – оборвала его Кейтлин мягко и всё-таки накрыла его рот кончиками пальцев. – Я знаю, что ты никогда бы так со мной не поступил. Я верила до последних минут. Ну… Может быть, в самом конце… – Кейтлин вздохнула. – Мне было жаль, что они погибли, понимаешь? Они – Эллер, Лаклан… впервые в жизни у меня были друзья. И они погибли из-за меня.

Грегори опустил взгляд.

– Они всё равно были бы уже мертвы.

– Я знаю, – Кейтлин сглотнула. – Мне всё равно жаль, что это произошло так. Но ты ни в чём не виноват, – Кейтлин улыбнулась краешком губ. – За это я не винила тебя.

Грегори откинулся на спинку кресла, и Кейтлин устроилась у него на плече.

Какое-то время они сидели так, пока небо не накрыли тучи и вновь не заморосил по стеклу дождь.

– Надо ехать, – сказал Грегори.

– Да.

Они добрались до Карлайла за пару часов до заката и успели ещё немного погулять, прежде чем отправиться в гостиницу. Они уже собирались в номер, когда Милдрет указала на цыганский шатёр, стоявший у границы города.

– Смотри, может, зайдём?

Грегори согласился, и они подошли к шатру, но, едва переступив порог, Кейтлин замерла, глядя в лицо гадалки, сидевшей напротив.

– Азэлинда… – выдохнула она.

Та подняла глаза от хрустального шара и посмотрела на неё.

– Ай, погадать пришли?

– Азэлинда, это же ты?

– Кармен, милая моя.

Кейтлин беспомощно оглянулась на Грегори.

– Праправнучка, – вполголоса сказал тот и пожал плечами. – Предскажешь нам судьбу? – спросил он уже громче.

– Нет, – Кармен покачала головой, – не предскажу.

– Мы заплатим.

Кармен покачала головой.

– Врать не хочу. Что было записано – сбылось. Что осталось – в ваших руках.

Грегори оглянулся на Кейтлин, но сказать ничего не успел. Из тени между мётел и разноцветных тряпок раздалось негромкое: «Курлы-курлы». Оба резко обернулись на звук и увидели двух голубей, сидящих в клетке на одной ветке – белых, как снег.

– Это… – Кейтлин шагнула вперёд, но цыганка молниеносным движением накрыла клетку платком.

– Идите, родные, – сказала она, поднимаясь из-за стола, и подтолкнула обоих к выходу, – идите, всё сбудется – и солнце, и гроза.

Она вытолкнула их за пределы шатра, и ещё несколько десятков шагов Грегори и Милдрет прошли по прямой по инерции, держась за руки. Потом Милдрет резко обернулась – но не увидела за спиной ничего. Ни цыганки, ни шатра. Только пустырь и бурелом.

– Грегори… – тихо сказала она. – Ты получил мой подарок?

– Да, – Грегори сразу понял, о чём она.

– А письмо? Письмо, которое я послала с голубем?

Грегори отвёл глаза.

– Я выпустил своего. Когда наступила весна. Я был на тебя очень зол.

– Но они нашли друг друга.

– Да, моя леди.

Конец