Весна безумия

26.2

Мы вышли из магазина, Петренко уже ушёл. А мне стало понятно, почему Инга не воспринимала ни Степашку, ни соседа Артёма, как бойфрендов, в её глазах они не были способны на подвиги. Всё-таки у нас с ней прямо противоположные вкусы на парней.

— А какой подвиг совершил Джордж? За что ты его любишь?

— Он крутой, решительный, и в нём чувствуется стержень! Да и выглядит он, как мужчина, если уж на то пошло. Знаешь, я бы на месте Петренко подошла бы к тебе... — Инга вдруг обняла меня одной рукой за плечо, той рукой, в которой несла сметану и так проникновенно заговорила. — Яна, я так тебя люблю! Давай бросим всё и уедем жить на необитаемый остров, я буду доставать тебе с пальмы кокосы и раскалывать их голыми руками, а наши пятеро голопопых детишек будут купаться в океане! Ради тебя я построю дом на берегу, порву пасть любой акуле, и мы будем ловить рыбу, есть кокосы, и жить долго и счастливо.

Давно я так не смеялась, у меня выступили слёзы. Инга тоже говорила сквозь смех. А в мыслях перед глазами стоял Петренко. Он был ростом с пальму, срывал кокосы и разрывал акулу пополам. Просмеявшись, я утирала слёзы и всё-таки поинтересовалась:

— А почему дети-то голопопые?!

— Зачем вам на необитаемом острове одежда?

— Да, Инга, от такого предложения невозможно отказаться, — посмеивалась я. — Акулу только порванную жалко.

— Нормальный подкат, а не вот это вот всё.

— Всё равно не могу понять, чем я могла зацепить Петренко. Он длинный, я ж ему в пупок дышу!

— А может его как раз и возбуждает, когда кто-то дышит ему в пупок! — расхохоталась Инга.

По дороге мы зашли к Артёму, хотели отдать ему шарики. Он впустил нас в квартиру, такой же, как всегда, меланхоличный и бледный. Такое ощущение, что он из дома вообще не выходил с того дня.

— Артём, хотели тебе отдать. Это выпало из пирамидки тогда. Пролежали у меня в плаще всё это время, я про них забыла, — я протянула ему шарики.

Он чуть нахмурился, протянул руку их взять, и нас одновременно ударило током. Разряд прошёл по всему телу, волосы у меня встали дыбом. Артём отдёрнул руку.

— Нормально так шибануло, — он ещё больше нахмурился. — Что это за хрень?

Инга взяла с моей руки фиолетовый шарик, её током не ударило. Может, статическое электричество скопилось.

— Так ты не знаешь, что было внутри той штуки? — Инга поднесла шарик к глазам и вглядывалась в искрящуюся сердцевину.

— Инга, мне было девять! Мама прислала письмо и посылку, написала сохранить до её приезда. Это всё, что я знаю. Равиль пытался вскрыть пирамидку, руку мне порезал, — Артём посмотрел на шрам на ладони. — Но она не открылась.

Я тоже машинально посмотрела на свой порез, он уже чуть затянулся, осталась красная полоска шрама, но я вновь протянула Артёму шарики.

— Возьми их! Они твои. Что бы это ни было.

— Нет уж. Мне этот геморрой не нужен, и так слишком много проблем из-за этой фигни. Забирайте эти шарики себе. Подарок вам, на Восьмое марта, — хмыкнул он.

— О, можно, я тогда себе фиолетовый оставлю, — обрадовалась Инга.

— Ладно, спасибо, — я сунула оставшиеся два шарика в карман, они были такие тёплые, что не хотелось выпускать их из рук.

— Может, зайдёте? — вдруг предложил Артём, смотря на Ингу. — Чаю попьём.

Инга перевела взгляд на меня, я пожала плечами. Мы стояли в коридоре не раздеваясь. Инга держала банку сметаны в руках. Хоть Артём и производил впечатление социофоба, но с нами был вежливым и милым. И всегда так смотрел на Ингу, что я чувствовала себя лишней.

— Пошли лучше к нам, у нас есть пачка пельменей. Яна приготовит их по своему фирменному рецепту, — вдруг предложила Инга.

И Артём не стал отказываться. Надел кроссовки, накинул куртку, и мы поднялись на пятый этаж.

— Сейчас нам Янчик сбацает своё коронное блюдо, — Инга набирала воду в кастрюлю, а я тем временем шинковала зелень.

Артём сидел за кухонным столом:

— Могу помочь.

— Помочь пельмени сварить?! — хмыкнула Инга, поставила кастрюлю на огонь и уселась напротив Артёма. Достала из кармана свой фиолетовый шарик и разглядывала его. — Всё-таки интересно, что это такое? Как думаешь, это драгоценный камень?

Артём осторожно взял шарик в руки, посмотрел:

— Непохоже на драгоценный. Там что-то есть внутри. Может какой минерал, типа как янтарь хранит в себе частичку древнего мира.

Я тем временем закончила кромсать зелень, принесла из кармана другие два шарика и сидела, вглядываясь в зелёный:

— Они, мне кажется, одинаковые, только цвета различаются. У кого бы узнать, что это такое? И там внутри как будто искры движутся.

Инга схватила красный и тоже вглядывалась. Потом убежала в комнату и принесла лупу, светила фонариком телефона.

Вода закипела, я засыпала пельмени, и мы сгрудились над шариком и смотрели в лупу.

— Может его попробовать расколоть? — предложил Артём.

— Я тебе попробую! — Инга вырвала у него из рук шарик. — Я сначала узнаю, что это за фигня, вдруг что-то ценное. Можно попробовать в ломбарде узнать или у ювелиров.

Пока они спорили, я занялась готовкой. Мой фирменный рецепт заключался в том, что сначала пельмени варились, как только всплывали, я сливала часть воды, добавляла сметану, зелень и приправы, и они ещё какое-то время тушились в сметанном соусе. Подавались в этом же соусе. Получалось вкусно, по крайней мере, мы с Ингой любили их в таком виде.

Артёму тоже понравилось. Мы все были голодными и поэтому торопились есть, за столом то с одной стороны, то с другой кто-то интенсивно дул на горячий пельмень, и это было так смешно, будто мы передавали эстафетой это «Хо-хо-хо» друг другу. А когда вновь завели разговор, то как-то быстро переключились на 8 Марта и обсуждение подарков.

А шарики я опять положила в карман плаща.

— Надо почаще к вам заходить, девчонки, — улыбнулся Артём перед уходом.