Весна безумия

Глава 70. Сила

Вынырнув из головы Равиля, я отодвинулась от него, как от огня. С огромным усилием вытащила из себя шары, они жаждали крови, мести, убийства. А после увиденного я, возможно, и поддалась бы, убила бы Равиля, поэтому поспешно избавилась от шаров.

И, вытащив последний шар, разрыдалась. Без мыслей и без чувств, просто от какой-то внутренней боли, опустошения и напряжения. Я старалась абстрагироваться от воспоминаний Равиля, наблюдала со стороны, но это всё равно было слишком больно.

Теперь смотрела на Равиля другими глазами. Уже не осталось страха. Равиля даже было немного жаль, ведь он страдал. От вины ему никогда не отмыться. Но сочувствовать ему не хотелось, он убил мою бабушку! Он убил маму Артёма! Он лишил жизни семь человек! Поддался мести и ненависти, проиграл мысленный бой силе шара.

Даже без постороннего воздействия у меня в голове творился ураган. Чувства разрывали. И страхи, и боль, и отчаяние. Картины из экспедиции и воспоминаний Равиля до сих пор стояли перед глазами. Крики и грохот обвала звенели в ушах.

Но нужно было выбираться отсюда. Папа, Тим и Инга — самое главное. Остальное подождёт.

С опаской я опять активировала свой зелёный шар, ставший уже «моим». Стала сильнее, мысли о мести, как гадюки, поползли по разуму. Но у меня был нерушимый монумент, остальное неважно! Это действительно меня спасало. Образ у костра был сильнее мыслей о мести и собственном могуществе.

Подползла к Равилю. Пока находилась в его голове, под моей ладонью натекла лужица крови. Почему-то вспомнила Артёма, как мы обсуждали тромбоциты и свёртываемость. Если их мало, то будет плохо сворачиваться кровь. И сейчас я с ним согласилась, похоже, тромбоцитов не хватает. Усмехнулась мысленно: в такой момент думаю о тромбоцитах в крови.

Влезла в голову Равиля снова, теперь можно было не спешить, главное, ничего не упустить. И в воспоминаниях за сегодняшним ужином чётко ему внушила, что мы его самые близкие друзья. Он нас любит и пригласил погостить и обещал отвезти в деревню утром.

И сейчас мне нужно было решить, как поступить с шарами, либо отомстить Равилю, чтобы он извёлся чувством вины и жизнь его превратилась в ад. Эта мысль назойливо вертелась и казалась разумной и правильной, но чем-то царапала.

Мне даже пришлось вынырнуть, чтобы прислушаться к себе. Я не могла! Слёзы опять потекли по щекам. Неужели это опять моя слабость?! Ведь Равиль — убийца! Он разрушил столько жизней, он заслужил наказание! А я уже подыскивала ему оправдания: он поддался, проиграл силе шаров. А если поддамся мести я?! Тоже буду убийцей. Я ведь могу перекроить всю его жизнь, но не имею на это права! Не мне его судить! Я не способна сломать жить человеку, даже убийце.

Пусть это станет моей слабостью, пусть потом всю жизнь промучаюсь сожалениями, но буду жить спокойно, на моих руках не останется крови, чужой смерти. Быть может, прощение — это тоже сила, ведь оно побеждает месть, хоть и выглядит как слабость.

Может, это и глупо, но я решила, что Равиль должен забыть обо всём. Пришлось опять влезть ему в голову. Я чувствовала себя гипнотизёром, делая установку. Пещеру завалило, он выбрался. Кроме образцов породы, они там ничего не нашли. Я подправляла все ниточки воспоминаний, ведущих из узелка с той экспедиции, чтобы информации о шарах никогда не было. И последним штрихом внушила, что этой комнаты нет. Равиль, когда выйдет, не будет помнить ничего ни о шарах, ни о суперсилах.

Я видела его воспоминания, как он пытался открыть оставшуюся пирамидку с помощью бабушки Артёма, но не получилось. Артёма тогда он в расчёт не брал. Долго искал родственников Тамары, но ошибка о моей смерти закралась не только в статью, но и фигурировала в заключении экспертов, и ниточки по родству были потеряны. Равиль не предполагал, что мать Артёма отправила пирамидку сыну. Узнал случайно, разговорившись с новым работником буквально полгода назад, тот во времена экспедиции как раз работал почтальоном. Так Равиль и узнал про пирамидку, которая должна была храниться у Артёма, поэтому и наведался к нему спустя пятнадцать лет, но также безуспешно. Пирамидки явно активировала Тамара, ему нужна была её кровь.

Голова гудела, руки по-прежнему тряслись. Я осмотрела комнату и решила забрать все шары с собой. Взяла их в руки. Серебристый, скорее всего, отвечал за электрический ток, коричневый — за землю, жёлтый — за сон, а розовый остался для меня загадкой. Хотя Равиль говорил, что знает наверняка, когда люди врут. Возможно, это и есть сила розового шара — видеть ложь.

Я положила все шары в карман, кроме жёлтого. Новые, выпавшие, вернула в пирамидку, и она тут же закрылась. Тоже сложила её в карман. И активировала жёлтый шар, надеясь, что не ошиблась, иначе Равиль может опять накинуться на меня и начать душить.

И я разбудила его.

Он поморгал, потянулся, привстал. Я стояла, настороженно наблюдая за ним.

— Яна! — улыбнулся он, а я выдохнула. — А где остальные?!

— Ушли спать, а вы мне проводили экскурсию. Я тоже собиралась спать. Мы искали бинт, — показала рану на руке.

Равиль недоверчиво нахмурился, но кивнул на дверь:

— Я уснул?! Что случилось? Ладно, идём.

Пока мы поднимались по коридору, Равиля терзали сомнения:

— Зачем мы с тобой пошли в подвал? У меня словно провал в памяти, я будто что-то хотел тебе показать, но забыл что. Ты не помнишь?

— Вы головой ударились, там низкий потолок, — я врала, потому что не придумала никакой другой легенды. И Равиль потёр ушибленный стулом затылок. — Вы обещали дать мне бинт.

Рука по-прежнему кровоточила и болела. Равиль не собирался больше меня душить, и это вселяло надежду, что моё внушение подействовало. Правда, он хмурился и выглядел растерянным, поэтому я всё равно была настороже. Вдруг какой-то момент пропустила и он что-то припомнит про экспедицию и шары.

Когда мы поднялись, оказалось, что уже начинало светать.