Я слежу за тобой

Глава тридцать первая

От полученного в «Инстаграме» сообщения кровь стынет в жилах. Она что, имеет в виду, что находится здесь, в Блоссом-Корт? Прямо возле порога? Здесь, внутри дома? Я не знаю, что делать. Я нервничаю и не хочу продолжать общение с ней, но мне нужно выяснить, что ей нужно, чтобы решить, как избавиться от нее навсегда.

После того, как мы с Тарой забираем мальчиков из школы, я интересуюсь у нее, нельзя ли Джейкобу поиграть с Коди пару часиков у нее. Как только Джейкоб оказывается у соседей, я в одиночестве дожидаюсь возвращения Дэниела с работы. И когда в пять вечера хлопает дверь примыкающей к гаражу прихожей, тут же бегу к мужу.

– Я знаю, что за мужчина был на видео.

Брови Дэниела резко поднимаются, и он ставит свою сумку на пол.

– Кто?

– Чарли Лэнг. – Я изучаю лицо мужа, пытаясь понять, не покажется ли это имя ему знакомым.

– Я о нем слышал, но лично не знаком. Как тебе удалось выяснить? – Он отворачивается, чтобы снять свою кожаную куртку и повесить на крючок у двери.

– Я позвонила Глории и сопоставила кое-какие факты.

Он что-то теребит у себя в кармане, не глядя в мою сторону.

– Дэн, это важно.

Муж поворачивается ко мне.

– Прости. Но насколько мне известно, Чарли – человек занятой, и я сильно сомневаюсь, что это он прислал тебе видео. Хотя, конечно, весьма отвратительно, что он вообще замешан в этой истории с Холли.

Я решаюсь сбросить следующую бомбу.

– Я считаю, что это Холли его прислала. И еще я думаю, что она здесь, в Блоссом-Корт.

– Что? – Недоверие, замешательство и что-то очень похожее на страх вдруг омрачают лицо Дэниела.

Я просвещаю его насчет созданного мной аккаунта в «Инстаграме» и показываю отправленное Холли личное сообщение. Дэниел трясет головой.

– Та еще штучка, однако.

– И, возможно, опасная. Помнишь вечер, когда мы увидели видеозапись и попросили Нору посидеть с Джейкобом? Нору она тоже напугала. Бедняжка чуть ли не бегом выскочила из дома, когда ты пошел ее провожать.

– Можно я открою себе пива? Сегодня был долгий день.

Мы идем на кухню, Дэниел достает себе из холодильника пиво и усаживается за обеденный стол. А я слишком взвинчена, чтобы сидеть, поэтому остаюсь на ногах.

– Вот чего я не понимаю, – говорит Дэниел. – Зачем ей понадобилось дожидаться нашего переезда, чтобы выйти на связь? Почему бы ей не начать нас мучить сразу после увольнения?

– Почему? Чтобы запудрить нам мозги. Мне кажется, ей известно о том, что я ее фотографировала и снимала на видео. А еще я думаю, что она в ярости из-за того, что мы продали дом, а ее оставили.

– Как она вообще могла здесь оказаться? Джон с Лизетт от нее отреклись.

– Она воровала вещи. Она сама мне рассказала, что украла у Лизетт очень дорогой браслет просто потому, что у нее была такая возможность. Я еще тогда должна была сообразить, насколько она ненадежна. Ей ничего не стоило заплатить за авиабилет, продав краденое. К тому же неизвестно, сколько у нее денег на банковском счете. Все-таки ее отец богат.

Дэниел медленно потягивает пиво.

– И что же ты намерена делать?

– Встретиться с ней. Лицом к лицу.

Рука Дэниела дергается, когда он ставит бутылку на стол. Он молчит, и я полагаю, что он вот-вот начнет обвинять меня в сумасшествии, однако Дэниел кивает, и я продолжаю:

– Я заманю ее сюда. И мы с ней поговорим. Здесь. На нашей территории, в нашем доме. Просто надо сделать так, чтобы рядом не оказалось Джейкоба. – Я громко сглатываю, поскольку, несмотря на то что считаю свой план верным, мне страшно даже отправлять ей обратное сообщение. – Завтра в четыре Эмили будет заниматься с Джейкобом и Коди у Тары. Я уверена, что Тара не будет против оставить Джейкоба у себя чуть подольше, если понадобится.

Дэниел снова кивает:

– Действуй.

Дрожащими пальцами я открываю личные сообщения и печатаю Холли: «Я знаю, что ты находишься в Блоссом-Корт. Мне все известно».

Мое сердце уходит в пятки, когда появляются три точки, обозначающие, что она пишет ответ, а затем и само сообщение.

Дэниел заглядывает мне через плечо. Я гляжу на него. Он напуган не меньше моего. Но я намерена идти до конца. Я набиваю последнее сообщение: «Нам нужно поговорить. У нас. Пятница. 16:00».

Я нажимаю «отправить» и жду.

У Холли ушло несколько часов на то, чтобы ответить на мое приглашение. Возможно, она смаковала то, что я буду постоянно проверять телефон и подпрыгивать от каждого уведомления. Наконец в девять вечера, после того как Джейкоб уснул, а я уже не находила себе места от волнения, она приняла приглашение односложным «да». Холли не уточняла нашего адреса, поскольку каким-то образом точно знала, где мы живем.

И вот в семь часов в это великолепное пятничное утро глаза у меня воспалены от недосыпа, но сама я настороже. В теле кипит энергия, будто после шести чашек кофе, хотя на самом деле у меня во рту не было ни единой капли. Воздух бодрит, но поднимающееся солнце светит ярко, и я стою на крыльце, обозревая окрестности. Джейкоб с Дэниелом еще спят, а Эзра уже сидит на своем посту на вращающемся стуле. Его взгляд прикован ко мне.

Сегодня все изменится.

Я рада, что при встрече с Холли буду в доме не одна. Дэниел обещал приехать с работы к трем часам дня, чтобы мы встретили Холли вместе. Тара заберет Джейкоба после школы и отведет к себе на их с Коди первый урок с Эмили. Я пока не рассказывала Таре о том, что Холли должна прийти, но спросила, сможет ли Джейкоб остаться у нее после урока с репетитором. Она сразу согласилась без лишних расспросов. А Джейкоб с радостью согласился на дополнительное занятие, поскольку оно должно было проходить в компании его лучшего друга и Роско.

Мне страшно видеть Холли снова, но я должна признать, что помимо страха ощущаю странное возбуждение. Кто же она такая, эта молодая женщина, к которой я относилась как к собственной дочери, и какого черта ей надо от нас?

– Привет.

Я оборачиваюсь. Позади меня стоит Дэниел и протягивает чашку кофе. Я с благодарностью ее принимаю, делаю глоток и морщусь.

– Слишком горячо?

– Сахара нет.

– Забыл. Прости. – Он наклоняется ко мне и целует. – Ты как, в порядке?

Я тоже целую его. От него пахнет мятой и чем-то сладким.

– Буду, когда закончится сегодняшний день. Если она оставит нас в покое, уйдет подобру-поздорову и перестанет мучить нашу семью.

По Сиреневой аллее идут Эмили с Роско. Они останавливаются, чтобы песик справил нужду на газоне напротив нашего дома. Мне кажется, он уже пометил здесь каждый клочок, но я не возражаю. Этот кудлатый терьерчик – просто подарок судьбы для моего сына.

Дэниел здоровается с Эмили, стискивает мое плечо и направляется в гараж к машине. Когда он отъезжает, я посылаю ему воздушный поцелуй. Эмили в желтом приталенном плаще поверх зауженных черных брюк подходит вместе с Роско к моему крыльцу. Я ставлю чашку на перила.

– Симпатично выглядите, – говорю я ей.

Эмили смотрит вниз на свой наряд и улыбается.

– Спасибо. У меня чуть позже собеседование.

– Преподавательская работа?

– Да. В частной школе.

– Это замечательно! Дайте знать, как все пройдет. Присаживайтесь, – предлагаю я ей и жестом приглашаю присоединиться.

– Могу только на секундочку. – Она присаживается рядом со мной на ступеньки и отпускает поводок, чтобы Роско мог исследовать мой газон.

– Надеюсь, урок сегодня пройдет удачно. Не позволяйте Джейкобу верховодить.

– Джейкоб симпатяга. И не переживайте. У меня огромный опыт работы с энергичными детьми вроде него.

– Спасибо, – говорю я. – Я знаю, что переживаю чересчур много. Послушайте, мы хотим пригласить вас на ужин в ближайшее время. Вы такая замечательная. И вы с Роско уже помогли Джейкобу здесь освоиться.

Глаза Эмили загораются.

– Я с удовольствием приду.

Роско, как по сигналу, заходится лаем.

– Не переживай, Роско. Ты тоже можешь прийти, – говорю я. – Кстати, Джейкоб останется у Тары после сегодняшнего урока. Нам с Дэниелом надо уладить кое-какие дела.

– Это замечательно, – отзывается Эмили. – Чтобы воспитать ребенка, нужна целая деревня, верно? – Она встает и отряхивает сзади свой плащ. – Надо идти.

– Удачи на собеседовании! – желаю я ей.

Эмили улыбается, и они с Роско удаляются.

Я захожу в дом, чтобы приготовить Джейкобу завтрак и подготовить его к школе. Позволяю ему самому выбрать одежду и не возражаю, когда он прихватывает с собой мистера Блинкерса, чтобы показать и рассказать о нем всем. Потом мы встречаемся с Тарой.

На протяжении этой недели я перестала завидовать ее подтянутой фигуре в обтягивающей йоговской одежде. Я и сама загорелась тем, чтобы привести себя в лучшую форму. Мальчики убегают вперед, а я переключаю внимание на соседку.

– Я в самом деле очень признательна тебе за то, что согласилась оставить Джейкоба сегодня. – Меня охватывает сомнение, но всего на миг, поскольку мне все же необходимо поделиться своими чувствами еще с кем-нибудь помимо Дэниела. – Холли, наша бывшая няня, придет поговорить.

Тара поднимает брови.

– Она здесь? В Торонто?

– Здесь, – отвечаю я.

– Джейкоб может оставаться у нас столько, сколько потребуется. Просто напиши мне, когда закончите. – Она быстро сжимает и отпускает мою руку.

После того как мы приводим мальчишек на место их построения за школой, я особенно крепко обнимаю сына, а потом их класс заводят в школу.

– Я тебя люблю, – говорю я ему.

– Я еще больше тебя люблю! – кричит он мне перед тем, как исчезнуть в дверях школы.

Мы с Тарой вместе идем домой, и возле моего дома она меня обнимает.

– Удачи, – шепчет она мне на ухо. – Ты справишься.

Я тоже обнимаю ее с чувством признательности и захожу в дом. Первая половина дня проходит неторопливо в повседневной рутине из белья и посуды. Я так увлекаюсь, что навожу порядок даже в холодильнике.

В час дня я выхожу на улицу. Сильный ветер задувает волосы мне в лицо. Проверяю, чтобы все камеры были на своих местах на тот случай, если Холли придет раньше, чем мы договорились. Я буду готова к ее приходу. Мне будет видно каждое ее движение перед тем, как она зайдет в дом. Когда я еще раз осматриваю камеру над дверью, у меня появляется чувство, что на меня кто-то смотрит. Повернувшись, вижу Эзру на его обычном месте на узкой верандочке. Он показывает мне два поднятых больших пальца. Перепугавшись, я забегаю в дом.

В два часа я иду наверх и принимаю душ, а потом сушу волосы феном. Тщательно переодеваюсь, выбрав пару черных леггинсов и обтягивающий оранжевый свитер, который скорее подчеркивает, чем скрывает все особенности моей фигуры. Не знаю почему, но мне хочется выглядеть перед Холли хорошо. Возможно, чтобы доказать ей, что я способна на большее и сильнее, чем она думает. Подкрашиваю глаза, но получается плохо. На левом глазу ресницы слипаются и заметны комочки. Я тянусь за салфеткой в плетеной коробочке на прикроватном столике и с силой выхватываю ее оттуда. Коробка падает на пол.

– Спокойно, Сара, – вслух произношу я, нагибаясь, чтобы поднять коробку. И тут моя рука немеет.

Меж коричневых переплетенных прутьев коробки на меня глядит маленький глазок. Скрытая камера. Она была здесь все это время и смотрела на нас с самого первого дня.

От страха по спине у меня бегут мурашки, а потом меня охватывает ярость.

Я звоню Дэниелу на работу. Он не отвечает, и я оставляю голосовое сообщение. Потом отправляю текстовое сообщение. Ответа нет. Я сижу на кровати, отчаянно раскачивая ногой.

Но из-за нервного напряжения долго просидеть у меня не получается. Я с силой наступаю на плетеную коробку ногой и начинаю мерить шагами спальню. Мы условились встретить Холли вне дома, на крыльце, уже меньше чем через час. Я собираюсь прямо выразить ей свое недовольство по этому вопросу. И по всем прочим. Внутри у меня все кипит от гнева. Мне хочется обхватить руками ее мягкую нежную шею и удавить за причиненные мне мучения.

В половине третьего, за полчаса до предполагаемого возвращения Дэниела с работы, до меня доносится какой-то звук. Я напрягаю слух, чтобы определить, что это было. Но это не стук двери и не шаги, а, скорее, какой-то далекий гул.

– Дэн? – кричу я вниз со второго этажа.

Ничего.

– Это ты? – Я перегибаюсь через перила и смотрю вниз. На первом этаже никого не видно. Я возвращаюсь к себе в спальню и хожу по ней туда-сюда, поскольку не знаю, куда еще выплеснуть свою нервную энергию.

В пятнадцать минут четвертого Дэниела все еще нет. По дому разливается гнетущая тяжесть. Я сажусь на кровать и снова проверяю камеры через приложение на телефоне. Волоски на моих руках встают дыбом оттого, что все камеры оказываются отключены. Я считаю до десяти, стараясь успокоиться, поскольку чувствую, что паника побеждает разум. Мне нужно поговорить с Дэниелом.

Я снова звоню ему на мобильный, но звонок переключается на голосовую почту.

– Проклятье! – вслух ругаюсь я. И тут мне в голову приходит мысль. Я нахожу общий телефонный номер «Стратеджик солюшнз», компании Дэниела, и набираю номер.

– Вы позвонили в «Стратеджик солюшнз консалтинг». Если вы знаете внутренний номер сотрудника, пожалуйста наберите его. Для перехода к телефонному справочнику нажмите три.

Я ударяю пальцем по «тройке» и прослушиваю список с номерами сотрудников. Я слушаю его снова и снова, но имени Дэниела не называют. В конце концов я нажимаю ноль, чтобы поговорить с живым секретарем. Голова раскалывается.

– «Стратеджик солюшнз». Чем могу помочь? – раздается в трубке.

Голова кружится, и я с трудом соображаю, будто нахожусь в каком-то тоннеле.

– Я бы хотела поговорить с Дэниелом Голдманом. Вы не могли бы позвать его к телефону, если он не ответит по внутреннему номеру?

– Прошу прощения. У нас нет никакого Дэниела Голдмана.

– Как это так? Конечно, есть.

– Мэм, я работаю здесь на протяжении последних десяти лет. Фирма у нас небольшая. И такого сотрудника у нас нет.

Телефон вываливается у меня из рук и ударяется об пол, и мой мир рушится в одночасье.