Злачные преступления

Глава 16

Когда мы въехали на перекресток Мейн-стрит и Милуоки, я бросила быстрый взгляд на «Нейман-Маркус», располагавшийся через дорогу.

— А вы знали, что в здании книжного раньше находился торговый центр? — радостно спросила Одри, когда я пыталась въехать по наклонной дорожке на стоянку.

Хизер фыркнула. После замечания матери она еще не проронила ни слова.

— Да, — ответила я, — иногда доводилось захаживать в этот торговый центр…

Это было правдой. Порой мне казалось, что осведомленность касательно коммерческих учреждений отчасти является результатом близкого знакомстава с разными слоями общества. Магазины здешнего торгового центра я посещала еще в бытность женой доктора Джона Ричарда. Нельзя сказать, что шопинг в этом центре приносил радость, однако в тот момент казалось, что такое времяпрепровождение способно поднять настроение. К примеру, я вполне могла позволить себе посетить парикмахерскую на верхнем этаже и оставить там астрономическую сумму. Было ли мне после этого лучше? Никогда. В один из последних визитов парикмахер только-только приступил к стрижке, а я подумала, что попала в руки индейца, мечтающего снять скальп. Прошлым вечером Джон Ричард хорошо приложил меня затылком к стене. Теперь я стриглась у Марка в Аспен-Мидоу. Это стоило мне всего восемь баксов.

Я постаралась выкинуть ужасные воспоминания из головы. Мы начали выносить подносы с шоколадными бискотти. Печенье было выложено кольцом вокруг ярких, манящих ягод клубники. Одри сказала, что двери уже открыты, и мы прямиком направились к маленькой кухоньке. Все помещение составляло пять на пять метров. Нам даже не понадобились удлинители для кофейников, чему я несказанно обрадовалась.

— Что нужно сделать, чтобы включить свет, если вдруг произойдет сбой? — спросила я Одри, наливая кофе в большую кружку.

— Свет? — озадаченно спросила Одри.

— Помнишь, когда мы готовили здесь в прошлый раз, отключали свет. Просто скажи, где мне найти запасной щиток.

— Пойдем со мной, — сказала Одри полным усталости голосом — таким отвечают на глупые вопросы босса.

Мы прошли мимо огромных стеллажей к столу продавца, заваленному книгами и газетами. На углу красовался телефон с подсвеченными кнопками и печатной инструкцией по распределению звонков. Одри залезла под крышку стола, дернула за что-то и извлекла оттуда фонарик.

— По одному под каждым рабочим столом на случай внезапной непогоды или сбоя в электросети. Удовлетворена?

— Да, — невыразительно ответила я, — спасибо.

Прежде чем мы успели вернуться на кухню, к нам подошла закупщица книг — полная женщина с бледной, как полотно, кожей и темными курчавыми волосами. Она представилась как мисс Нелли Каплан.

Пока Одри прикрепляла фонарь на место, я пригласила мисс Каплан на кухню — попробовать бискотти. Чтобы не выглядеть невежливой, пришлось взять одно печенье и для себя. Тесто с кусочками орехов, буквально сочилось шоколадом. Мы с закупщицей единогласно решили, что бискотти удались на славу.

— Свободных мест уже не осталось, — сообщила мисс Каплан, — единственное, что еще осталось сделать, — найти книги, которые будет подписывать автор. Нам уже кажется, что это никогда не пройзойдет. Вы не могли бы дать мне рецепт этих чудных бискотти?

— С удовольствием.

— Я запишу его в свою кулинарную книгу.

— Тогда лучше сделать это на днях, когда будет больше времени.

Цокая каблуками, на кухню вошла мисс Феррелл. Сегодня она была одета в черное расклешенное платье, пучок волос по традиции украшал черный шарф. Первое, о чем я подумала, было увести Одри отсюда подальше — она все еще рвала и метала из-за Беннингтонского колледжа. Однако мои опасения оказались напрасны. Мисс Каплан спасла положение. Она как раз отыскала книги, о которых недавно упомянула, и теперь ей требовалась помощь Одри — нужно было открыть охлажденное вино.

Словно предвкушая нечто, мисс Феррелл доверительно сообщила:

— Я так рада, что этот вечер наконец-то наступил, — похоже, выпускники вышли на финишную прямую, — мой неуверенный кивок Феррелл приняла за согласие и продолжила полушепотом: — Джулиан уже сообщил вам последние новости?

— Какие новости?

Школьный консультант сдвинула брови и сморщила носик.

— Возможно, Джулиан хотел поговорить с вами без свидетелей. Сегодня днем мы кое-что выяснили, — мисс Феррелл хихикнула, — вот это была шутка!

Я забеспокоилась. Внезапно вспомнилось изможденное лицо Джулиана и кипа проштудированных им учебников.

— Мы вроде бы собирались обсудить его перспективы завтра утром, однако если что-то изменилось… Я хотела бы услышать об этом сейчас. Если, конечно, это хорошие новости.

Феррелл загадочно прижала указательный палец к губам и жестом предложила мне следовать за ней. Мы пришли в зал, где должны были состояться чтения. Ровные ряды стульев были повернуты к подиуму. На нем возвышался стол, украшенный ярким букетом цветов. Здесь автор бестселлера «Покоряя Лигу Плюща» должен был подписывать книги. Теперь мы были совершенно одни. Мисс Феррелл повернулась ко мне:

— Джулиан получил полную стипендию.

Я отпрянула в изумлении:

— Кто? Джулиан? И в каком университете?

— В любом. Он может поступать туда, куда захочет. Куда только решит. Сегодня днем Перкинсу сообщили об этом из банка Принстона, — глаза Феррелл округлились, — на счет Джулиана неизвестный перечислил восемьдесят тысяч долларов.

— Джулиан предполагает, кто это мог быть? — сконфуженно спросила я.

Родственник Джулиана, подаривший ему «рейнджровер», сейчас был за решеткой и не мог производить никаких действий с деньгами. Других нежданных благодетелей у моего помощника быть не могло. Если только это не был какой-нибудь богач из школы. Но кому могло понадобиться выплачивать стипендию конкретно Джулиану? Это был тупик. А вдруг этому человеку что-то было нужно от парня? Мысли пошли кругом. Возможно, стипендия — всего лишь подкуп за то, что Джулиан будет держать язык за зубами. Я закрыла глаза, пытаясь восстановить душевное равновесие. Паранойя прогрессировала.

— А Джулиан здесь? — с надеждой спросила я.

Улыбка мисс Феррелл померкла. По-видимому, она не ожидала такой реакции.

— Не уверена. Не знаю… А что случилось? Вы как-то разволновались…

— Да-да, — ответ прозвучал довольно растерянно.

Из-за внезапно охватившей меня паранойи я боялась верить кому бы то ни было.

— Мне просто нужно поговорить с ним. Пора возвращаться к готовке. Счастливого Хэллоуина.

Я развернулась и медленно поплелась на кухню. В голове стоял непонятный шум.

Когда я раскладывала фрукты, ко мне подошла Хизер и окинула меня пристальным взглядом из-под розовых очков.

— Вы ведь не расскажете мисс Феррелл о том, как взбесилась моя мама?

— Нет, конечно, нет.

Почему эти подростки — Брэд и Хизер — считали меня отъявленной сплетницей, оставалось для меня загадкой. Видимо, паранойя витала в воздухе.

— Мисс Феррелл кое-что мне рассказала, — сказала я.

— Я слышала о стипендии Джулиана. Только это пока пытаются держать в секрете, — насмешливо ответила Хизер, — один парень предположил, что стипендию Джулиану перечислила ты, но Магуайр тут же сказал, что ты бедная.

Ответить на комментарий по поводу моего финансового положения я не успела — на кухню вошла Одри. По ее словам, в зале происходило нечто из ряда вон выходящее. Спрашивать, что произошло, я не стала — из зала слышались возмущенные вопли родителей.

— Да перестань, Хэнк! У нас на Западе об этом еще не знает никто, — громко заявил Стэн Маренски, — относись к этому с юмором.

— Предполагаю, что на Западе об этом уже как минимум знает Хэнк Доусон, — прошептала Одри, — хотя, кто знает, возможно, ему кажется, что здесь китайский ресторан или иностранное посольство.

Я покачала головой. В зале происходило что-то странное. Доусоны, Маренски и Магуайр Перкинс сгрудились вокруг авторского стола. Низенькая, плотная Кэролайн в малиновом костюме и высокая, разряженная в меха Рода смотрели друг на друга как два диких зверя, приготовившихся к смертельной схватке. Между долговязым Стэном и плотным, невысоким Хэнком, казалось, то и дело проскакивали искры. Напряжение и враждебность ощущались здесь очень явно. Только Магуайр стоял, как всегда наполовину прикрыв глаза, и с явным интересом наблюдал за перепалкой.

— Ты не представляешь, о чем говоришь! — выпалил Хэнк Доусон, уперев кулаки в бока. На секунду мне показалось, что сейчас он пустит их в дело. — Эта новость уже на первой полосе «Ньюс энд уорлд репортс лист», где публикуется список 25 лучших колледжей. Грир — разносторонне одаренная девочка, она входит в список лучших учеников класса. Вряд ли ты можешь сказать нечто подобное о Брэде. Чем он вообще интересуется? Я имею в виду, помимо футбола.

К моему ужасу, после этих слов Хэнк повернулся ко мне и подмигнул, как будто мы с ним были заодно. Я аж подпрыгнула на месте и попыталась отыскать глазами Брэда, которого я с момента нашей встречи в церкви больше не видела. Однако как только я его нашла, парень отвернулся.

— Ты же понимаешь, Стэн, — продолжил Хэнк, неестественно ухмыляясь и нервно покачиваясь с пятки на носок, — можно, конечно, подарить шубу главе приемной комиссии Стэнфорда, но это может иметь неприятные последствия.

— Как же я устал от твоих колкостей! И почему нельзя просто поддерживать дружеские отношения? В действительности ты не знаешь о колледжах даже элементарных вещей, — Стэн побелел от гнева. — Кормить представителя Стэнфорда джемом! Смех да и только!

— Ах, вот как! — вскрикнул Хэнк. Лицо его по цвету напоминало помидор. — Учитель Грир в шестом классе сказал, что уровень IQ Грир — самый высокий из всех, что он когда-либо видел.

— Брэд с восьми лет считался не по годам одаренным ребенком, он участвовал во многих специальных программах, а в спорте он известен не только как футболист, но и как баскетболист. Это тебе не какой-нибудь «девчачий волейбол»! — яростно выпалил Стэн. Его ноздри раздувались от гнева. — Ты считаешь, что ваши глупые уловки смогут помочь Грир? Жаль, что немногим сегодня известно о том, как Хэнк Доусон вылетел из Мичиганского университета. У тебя даже нет диплома!

— О, черт! Что за люди! — заключил Магуайр Перкинс, пытаясь отыскать глазами Брэда, который в этот момент стоял рядом со стулом и по мере нарастания конфликта нервничал все сильнее.

— Дорогой, остановись, — запротестовала Кэролайн, однако мужчины явно не желали мириться.

Словесная перепалка грозила перерасти в драку. С подносом бискотти наперевес я направилась к группке спорщиков. Мое появление осталось незамеченным.

Стэн Маренски широко улыбнулся. Его высокий сын с ужасом смотрел на Хэнка Доусона.

— Ты так злишься только потому, что Брэд находится гораздо выше в рейтинге, нежели Грир.

— Да кому какая разница? — воскликнул Магуайр Перкинс.

— Заткнись! — одновременно крикнули оба мужчины.

Магуайр поднял руки вверх.

— Да я что? Я ничего! — сказал он и затих.

Брэд Маренски был не просто мрачен, он уже сидел, держась за голову.

Хэнк, тяжело дыша, подскочил к Стэну Маренски. Однако вместо того, чтобы ответить на провокационное заявление врага очередным выпадом, Хэнк решил перенять его тактику и спокойно насмешливо заявил:

— Шесть поколений Доусонов учились в Мичиганском университете. Я уверен, что русский род Маренски вряд ли может похвастаться чем-то подобным.

Стэн Маренски фыркнул, но кулаки его сжались от гнева.

Мне не хотелось встревать в разговор, но сейчас нужно было попытаться прекратить ссору.

— Дорогие мужчины, — дружелюбно начала я, осторожно приблизившись к враждующим сторонам с подносом бискотти, — ваша ссора вряд ли станет хорошим примером для детей, они могут составить неправильное представление об обучении в колледже. Считайте, что вы оба победили. Помните, однажды «Бронкос»…

— Тебя кто-нибудь спрашивал? — грубо ответил Хэнк, посмотрев на меня так, будто я пыталась его надуть.

По-видимому, он был не в настроении обсуждать футбол.

Но для меня реакция Доусона была не слишком важна. Я попыталась отыскать подходящее место для подноса. Нам с Одри нужно было заниматься сервировкой, и ссора никак не должна была этому помешать.

Занимаясь организацией свадебных банкетов, я обнаружила, что ссоры частенько прекращаются с началом сервировки столов. К моему огромному облегчению, враждующие стороны разошлись по разным углам, освободив необходимое пространство. Родители и выпускники все прибывали. Мы с Одри уже расставили все подносы с едой и теперь отправились за бокалами. Мисс Феррелл, которая внимательно наблюдала за Маренски и Доусонами, каким-то образом умудрилась заметить поднимающегося по лестнице Джулиана и направила его ко мне. Я передала поднос помощнице и подошла к парню.

— Мои поздравления, — пробормотала я, — я все уже слышала. Это так…

Тяжелый взгляд Джулиана прервал мой монолог. Выражение его лица было вызывающе-холодным.

— Что такое? — запнулась я. — Мне казалось, ты должен радоваться.

Мой помощник саркастически приподнял бровь.

— Работая в ресторанном бизнесе, ты должна знать, что бесплатных обедов не бывает.

— В любом случае, я рада тебя видеть, — примиряюще ответила я.

Как ни странно, реакция Джулиана меня немного успокоила.

Джулиан иронично кивнул, а затем направился к группке болтающих выпускников и их родителей. Несколько учеников встали, приветствуя вошедшего директора. Перкинс взошел на помост и остановился около автора, которого было почти не видно из-за огромной стопки книг на столе. Тем не менее было ясно, что это молодой парень. Тщательно зализанные светлые волосы и очки в тонкой оправе — вот и все, что было видно.

— А теперь, пожалуйста, минуточку внимания, — сказал в микрофон директор Перкинс, — поприветствуйте вашего друга и одноклассника — Кита Эндрюса.

В зале слышалось шарканье и скрип стульев. Если не считать звуков, доносящихся из дальних концов магазина, кругом воцарилась полная тишина.

Мисс Феррелл встала, чтобы поприветствовать автора. Я подумала, что для начала этому рассказчику следовало бы как-то разрядить обстановку и рассказать что-нибудь об ужасах поступления в колледж, но не тут-то было! Светловолосый парень был абсолютно серьезен. Он поднял вверх дрожащую руку и начал заунывно:

— Когда я впервые попал в Гарвард…

В этот момент я осознала, что оказалась в затруднительном положении.

Что-либо делать до окончания этого фарса не имело смысла, поэтому я аккуратно прошла в конец комнаты к Одри.

— Если я выйду ненадолго, это будет очень невежливо?

— Только не по главной лестнице, там ты будешь как на ладони. Куда хочешь попасть?

— В книги по кулинарии? — это было единственное, что могло меня успокоить.

Одри провела меня в конец коридора по лабиринту стеллажей. Очевидно, мы оказались в противоположном конце от главной лестницы и автора бестселлера. Одри остановилась перед дверью, на которой красовался плакат с Ганнибалом Лектером.

— Мне бы кулинарную книгу другого автора… — робко заметила я.

— Тише, нас не должны услышать, — прошептала Одри.

Очевидно, она опасалась прервать занудливого рассказчика, который в этот момент размеренно вещал:

— Колледж — это капиталовложение. Вы вкладываетесь во что-то…

— Два пролета вниз — и ты в разделе кулинарии, — прошептала Одри.

— А что в той витрине, где наклеен плакат с Джулией Чайлд?

— Дверь оформили под дверцу холодильника, — подруга обернулась на автора и задумчиво добавила: — Я со всем разберусь. Думаю, это не продлится дольше тридцати минут.

Я поблагодарила Одри за содействие и решительно открыла дверь с Ганнибалом Лектером, которая тут же с глухим стуком захлопнулась за моей спиной. Наслаждаясь внезапным побегом, я быстро отыскала нужный этаж. Оказаться в разделе кулинарных книг было все равно что попасть домой. Я нашла рецепт пирожков, затем углубилась в изучение богато иллюстрированной книги по итальянской кухне. Один из подразделов кулинарии назывался «Воспитываем вкус». Держа в руках одну из книг, я села в кресло напротив окна и задумалась.

Кажется, ко мне возвращалось хорошее самочувствие. Но что значило для меня воспитание вкуса? Я не получила должного образования в кулинарии — только самообразование. Но кулинария стала моей жизнью. Да, меня учили по книгам Чосера, Мильтона и Шекспира, и это было замечательно. Ну, не считая Мильтона. Однако в бизнесе природная сообразительность оказалась куда важнее образования. Чем, в конце концов, мне могло помочь знание ранних воззрений Фрейда?

Так что я была образованна, а в чем-то самообразованна. Частично. С этой прекрасной мыслью я направилась к кассе. Мне хотелось купить книгу с рецептами итальянской кухни. Внезапно я поняла, что сумочка осталась наверху. В кармане передника у меня всегда лежала двадцатка на случай непредвиденных расходов. Я залезла в карман и с удовлетворением обнаружила там плату за сегодняшний банкет — на книгу уж точно должно хватить.

Поднявшись наверх, я открыла дверь с Ганнибалом Лектером и с удивлением обнаружила за ней Тома Шульца.

— Один последний вопрос, — сказал писатель, а через несколько секунд его уже окружили агрессивно настроенные родители — каждый из них мечтал первым прорваться к эксперту, чтобы подписать книгу. Одри и еще несколько работников магазина начали убирать стулья.

— Рада тебя видеть, — поприветствовав Шульца, я посмотрела на царящую в зале неразбериху и добавила: — нужно помочь им.

Шульц отрицательно покачал головой.

— Еда закончилась, народ расходится по домам, а ты сейчас должна передать мне диски, чтобы я успел привезти их в департамент до наступления ночи.

— О Господи! — вскрикнула я.

Идиотка! Клиническая идиотка! Как я могла оставить их в сумке и не взять с собой? Я влетела на кухню. Сумочки не было. Я повернулась к Одри.

— Ты видела мою сумочку?

— Да-да, — высокомерно ответила Одри и с металлическим скрипом отодвинула в сторону стул, — только не стоит вот так оставлять ее на виду, Голди. Выпускники имеют не лучшую репутацию, вполне могут что-нибудь украсть. Я, например, беру сумочку, только когда мне нужно иметь с собой бумажник, а ключи и вовсе ношу всегда при себе.

Подруга прошла к шкафу и вернулась уже с сумкой. Я буквально выхватила ее из рук Одри. Диски лежали на месте.

Я протянула диски Шульцу. Он молча забрал их, ничего не сказав про вечер. Возможно, он не хотел приходить. Я почувствовала себя растерянной, словно переступила через невидимую запретную границу.

Словно прочитав мои мысли, Шульц прошептал:

— Как насчет того, если я приеду к тебе часа через полтора?

— Конечно. Ты останешься?

Том посмотрел на меня с такой нежностью, что я ощутила всю глупость последнего вопроса, и смущенно отвернулась. Выходя на лестницу, Шульц помахал мне рукой. Джулиана уже не было — видимо, он уехал со своим другом Нилом. Доусоны и Маренски куда-то испарились. Я сделала мысленную отметку, что Грир не осталась помочь нам с уборкой. По-видимому, на Западе это было не принято.

Мы с Одри убрали мусор и перемыли посуду. Пока подруга рассказывала о проделках адвоката ее бывшего мужа, мое сердце сжималось от боли.

Ощущая некоторую вину, я прервала Одри, объяснив, что скоро ко мне домой прибудут гости. Втроем мы быстро погрузили коробки с вещами в машину.

— А зачем приезжал этот полицейский? — деланно-безразлично спросила Одри.

— Я же говорила, он хотел забрать диски.

— Похоже, он не сильно нам доверяет, — мрачно ответила подруга.

— Ты считаешь, что имеешь право его в этом обвинять? — послышался саркастический возглас Хизер с заднего сиденья.

— Если я захочу узнать твое мнение, обязательно спрошу, — отрезала Одри.

До Аспен-Мидоу мы ехали в полной тишине.

Когда я подъехала к дому, машина Шульца уже была припаркована у входа. Из выхлопной трубы вылетали темные клубы дыма.

— Твоя машина здесь у всех на виду, — сказала я, как только он опустил стекло.

— Ты считаешь? Мне почему-то казалось, что в этом нет ничего незаконного.

Том достал из машины пластиковый пакет, на котором было написано: «Брансуикские шары для боулинга».

— Что оказалось на дисках?

— Давай поговорим об этом в доме.

Я нажала на кнопку сигнализации и открыла дверь. В пакете из-под шаров оказался коньяк. В кабинете мне удалось отыскать два ликерочных бокала, которые Джон Ричард не успел разбить в одном из приступов ярости. Мы расположились на кухне. Том сказал, что сначала хотел бы услышать о том, как прошел мой вечер. Потягивая коньяк, я рассказала о ссоре в книжном магазине, о том, как себя при этом вел Магуайр Перкинс, и о своей догадке насчет стероидов.

— Кит не об этом писал в своей статье? — спросила я.

— Да нет, — задумчиво ответил Шульц, — не об этом.

Я вертела бокал в руках, пытаясь успокоиться. Несмотря на то, что мальчиков не было дома, школьные проблемы Арча и агрессивное поведение Джулиана занимали все мои мысли. Хотя после случая с пауком мне было очень хорошо с Шульцем, сейчас я чувствовала себя с ним вдвоем несколько неуютно. Он еще ни разу не оставался у меня на ночь.

Шульц наполнил мой бокал.

— А что Джулиан? Он тоже участвовал в той ссоре в книжном?

— Нет, что ты, — просияв, ответила я, — ты же еще не знаешь, у Джулиана хорошие новости.

Я рассказала Тому о нежданной стипендии.

— Ничего себе, — Шульц выглядел одновременно обрадованным и заинтригованным, — очень интересно. И кто же дал ему денег?

— Никто, кого бы мы знали. Я подумала, что это может быть подкуп.

Том отхлебнул коньяк.

— Подкуп. Но зачем? Ты говорила с ним?

Я объяснила, что не успела. Шульц на минуту задумался, а затем вновь обратился ко мне:

— Ну а теперь расскажи, как ты получила эти диски.

— Извини, не могу. Меня просили держать это втайне. Но ты нашел на них что-нибудь очевидное? Я имею в виду, что-нибудь, что может помочь расследованию?

— Трудно сказать.

Шульц наклонился и достал из пакета несколько сложенных листов бумаги.

— Я распечатал статью Кита. Остальное место на диске занимали записи для статьи о Достоевском. На втором диске были впечатления от посещения десяти колледжей. А статья — всего лишь обобщение его впечатлений от поездок.

Увидев мой непонимающий взгляд, Том добавил:

— Именно это и собирался разоблачать Кит. Обучение в контексте собственных впечатлений. Я хотел, чтобы ты прочитала статью, но в общем и целом она представляет собой рассуждения на тему образования.

— Если ничего важного в этой статье нет, я бы предпочла прочитать ее завтра утром. После сегодняшнего вечера у меня совершенно не осталось сил. Но если, кроме рассуждений об образовании, в статье ничего нет, откуда к ней такой повышенный интерес?

— Не знаю. Проблема в том, что никто точно не знал, о чем статья Кита. Неизвестность порой — самое страшное. Предположения могли оказаться гораздо страшнее реальности. Все мы боимся того, чего не знаем.

— Ты считаешь? — сказала я, одним глотком допивая коньяк.

Меня пробрало до костей.

— Так же могло быть и с трубой. Кто захотел, чтобы ты подумала, будто тебе пытаются причинить вред.

— Марла сломала ногу, — возразила я.

— Она могла просто поскользнуться.

Том поставил бокал на стол. На его лице застыла недовольная гримаса.

— Я знаю, мы уже говорили об этом, мисс Голди, но я бы предпочел, чтобы ты уехала из дома до тех пор, пока убийство не будет раскрыто.

Я отчаянно заморгала. Слишком часто мне приходилось убегать из дома в страхе. Слишком. К счастью, этот период моей жизни уже закончился, и никто не мог заставить меня двинуться с места.