Академия Камелии

Глава 14. А что же ждёт нас перед лесом. Часть 1

Так пережив три дня невыносимо тяжёлых и болезненных тренировок, наступил день похода в Изумрудный лес.

С раннего утра всем наказанным ученикам было велено собираться у ворот академии и ждать, пока к ним не подойдёт учитель, который поведёт их в лес.

Изначально с учениками должны были пойти, как госпожа Маргарон, так и господин Барлини потому, что они вдвоем просили об этом у главы, но господин Арегор наотрез отказался отправлять их двоих сразу за пределы академии. И в конце концов, господину Барлини было поручено задание, чтобы сопроводить учеников в лес, а потом вернуть обратно в академию.

Дожидаясь учителя пятерка соклассников находилась в необычайном нетерпении от того, что им предстоит пережить в ближайшие дни. С одной стороны, им было крайне интересно испытать себя и поймать светлячков, хотя надежды, что это получится сделать, ни у кого из ребят не было. Но зато они узнают много нового и явно не забудут этот опыт. По крайней мере, так они думали. Не задумываясь, что цель их наказания — поймать светлячка, а не просто прогуляться по лесу, а потом побегать там от разных хищников. И с другой стороны, в глубине души, ни один из юных волшебников не желал отправляться в Изумрудный лес. И не потому, что понимали, что не сумеют поймать даже тень светлячка, что уж говорить о нем самом, а потому, что понимали, что даже если у них и будет возможность проявить себя и применить магию, вряд ли это как-то поможет. Ведь даже сильные волшебники, не всегда могли выйти из Изумрудного леса с тем, зачем они пришли туда. Что уж говорить про юных волшебников, которые знали не больше двадцати заклинаний, да и заклинаний начального уровня. Ведь все они ещё слишком юны и не успели развить свои внутренние артефакты по-настоящему и наполнить их магической силой.

Ведь только достигнув пятнадцати лет, все живые существа заканчивали полностью придавать форму своему внутреннему артефакту и принимались наполнять его силой не частично, как раньше, а полностью, чтобы запасов магических сил хватало на очень долгое время. Но ни в коем разе не раньше. Но, разумеется были и те, кто желали стать сильнее раньше остальных и днями напролет тренировались и учили новые и новые заклинания, стараясь наполнить артефакт силой, как можно скорее. Но, как итог, исход подобных действий оказывался слишком печальным. Ведь заканчивать придавать форму артефакту настоятельно было велено к пятнадцати годам не просто так, а потому, что именно в этом возрасте силы живого создания находились на пике своих возможностей и именно в этот период проявлялась истинная принадлежность к стихии создания.

Изначально, принадлежность к стихии проявлялась в возрасте одного года с момента рождения и до пятнадцатилетнего возраста волшебные создания согласна тому, к какой из четырех стихий они принадлежали начинали создавать свой внутренний артефакт именно под влиянием своей стихии.

Так, например, тем, кто был выбран стихией огня, должны были упражняться в заклинаниях и тренироваться там, где среда была приближена к огненной и наилучшим местом для такого, конечно же являлись вулканы и благо по всему королевству их находилось в таком количестве, что не одно создание, с стихией огня не могло считать себя обделённым. Что касалось стихии воды, то тут и вовсе становится очевидно, ведь лучшим местом для практики являлись берега рек и морей, ведь там создание могло насыщаться энергией воды и наполнять свой внутренний артефакт.

Что касалось энергии земли, тот тут лучшим местом являлись леса. Именно сила деревьев, которые росли в лесах, наполняла землю своей энергией, а та в свою очередь помогала живым созданиям набираться сил. И, наконец, тем созданиям, кто относились к стихии воздуха, было труднее всего, ведь им было необходимо тренироваться в таких местах, до которых оказывалось настолько тяжело добраться, ведь чем выше было место, тем больше там было воздуха, вот почему созданиям, принадлежавшим к стихии воздуха было необходимо тренироваться на самых высоких возвышенностях и тут лучшим местом являлись горы.

Но, тем не менее, какой бы не был результат, полученный в год, в большинстве случаев результат, полученный в пятнадцать лет полностью не совпадал с ним. Лишь только в очень редких случаях могла оказаться точно такая же стихия, но таких случаев было лишь около трёх за всю историю королевства Анлиссия. А ведь ему столько сотен лет.

Вот почему, те, кто старались придать своему артефакту форму и наполнить силой, раньше остальных, по-итогу оказывались, как без артефакта, так и без сил вовсе. Ведь стихия, полученная во второй раз почти всегда не соответствовала первой, поэтому будь у волшебного создания в пятнадцать лет проявлена стихия воды, а в год — огня, то он не смог бы использовать полностью огненный артефакт и совсем иное дело если бы в артефакте была половина от стихии воды и стихии огня, ведь с годами огонь сменился бы водой. Но, к сожалению, жажда быть лучше и сильнее остальных никогда не будет уталена, вот почему из года в год, всё равно находятся те, кто не желает ждать своего пятнадцатилетия.

Но, к счастью или к сожалению, среди пятерки учеников волшебников не оказалось тех, кто делал всё раньше положенного срока. Наоборот, ни один из них не спешил и делал всё, как нужно, вот почему в глубине души они не желали отправляться в Изумрудный лес. Но за каждый поступок нужно нести ответственность и хотят они того или нет, идти придется.

Тем не менее, господин Барлини не заставил себя долго ждать. Спустя около двадцать ша, с момента, как юные волшебники собрались у ворот, к ним присоединился и сам учитель. Вот только он пришел не один. За ним хвостиком неохотно плелись те самые три ученика эльфы, которые отбывали наказание на тренировочном поле вместе с учениками волшебниками.

От мужчины не укрылся удивленный взгляд учеников потому он поспешил сказать:

— Не стоит так смотреть, юные господа, ни вы одни провинились, так, что ни вы одни отправитесь в Изумрудный лес.

Остальные ученики эльфы лишь встали рядом с учителем, даже не смотря на волшебников.

— Итак, юные господа, вам предстоит не простое путешествие. Мы отправляемся в ту часть страны, где когда-то находилась граница между королевством эльфов и королевством волшебников, а та местность слишком ухабистая и полна ям и оврагов, так, что будьте осторожны и смотрите под ноги, а иначе вы не сможете добраться до Изумрудного леса в целости и сохранности.

— А если мы повредим себе что-то во время пути, нас отправят обратно? — спросил Кир.

Но господин Барлини лишь отрицательно покачал головой:

— То есть мы будем вынуждены искать светлячков ранеными?

А вот сейчас господин Барлини кивнул.

— …

— Вот поэтому я и сказал вам, чтобы вы были осторожны, ведь в ваших же интересах дойти до леса, целыми и невредимыми.

— Не слишком ли это жестоко?

— Юный господин, Фирлион, вместо разговоров, лучше смотрите под ноги, — произнес господин Барлини, заметив, что Деян чуть не споткнулся о камень.

Закончив разговор на этой ноте, учитель и ученики покинули академию и отправились пешком в сторону, когда-то существующей границы. Их путешествие должно было занять около трёх дней, если бы они шли, остановившись на ночлег лишь один раз, но, увы, им пришлось останавливаться целых три раза, так, как не один из ребят не желал идти дальше, пока его не накормят, как следует и не дадут отдохнуть. Поэтому юные ученики оказались постояльцами троих постоялых дворов, которые оказались на их пути. Но даже там, они не смогли не устроить ссору.

Заселившись в третьем постоялом дворе, юным господам пришлось тесниться вшестером в одной комнате, ведь они прибыли поздним вечером, когда осталось только три свободных комнаты, среди которых только одна комната вмещала в себя сразу несколько кроватей. В другой комнате заселился сам господин Барлини, ну а в третьей другие оставшиеся два ученика эльфа.

И ночь прошла бы спокойна, если бы Деян опять не начал возмущаться:

— Почему я вынужден спать в одной комнате мало того, что с плебеем, так ещё и с таким эльфом. Почему именно я?

Никто из волшебников не обращал внимание на его очередное возмущение, но тот самый эльф, про которого он говорил подошёл к Деяну вплотную и заглянул прямо в глаза, заставив Деяна, не ожидающего, что на его слова так отреагируют, вздрогнуть и отступить на несколько шагов назад.

— С каким таким эльфом? — несмотря на то, что голос мальчика звучал спокойно, его взгляд не был таким. Наоборот, он смотрел так, словно в любой момент был готов напасть.

— А…ну, я… — мямлил Деян, чем вызвал тихий смех у остальных. И, возможно, Деян и продолжал бы мямлить, но услышав смех, разозлился и воскликнул. — С таким, как ты! Ты жалкий эльф, а я благородный волшебник, ты не должен даже смотреть на меня, но сейчас я вынужден делить с тобой эту комнату. Это великая честь для тебя.

Бажан же, не поверил своим ушам, он то думал, что только с ним Деян так ведёт себя, но как оказалось, отнюдь нет. И похоже, он бросается так на всех, постоянно напоминая про свое благородное происхождение.

— Жалкий эльф говоришь? Благородный волшебник? Уверен ли ты в своих словах? — мальчик продолжал напирать шагом на Деяна, заставляя того отступать назад всё больше и больше. — Точно уверен?

— А почему мне не быть уверенным? Ты явно не из старинного рода, так, что не надо меня тут запугивать своим взглядом.

Деян пытался изо всех сил показать, что его ни сколько не пугает такое резкое поведение, но в глазах мальчика, всё же прослеживался некоторый страх или скорее страх с удивлением, ведь никто ещё не раз не напирал на него так и не заставлял усомниться в собственных словах.

— Я обычно не повторяю свои слова, но вижу умом природа тебя не наделила, вот почему ты, возможно не понимаешь вопросы с первого раза. Точно уверен? Что если я из старинного рода, как тогда поступишь?

— Да если, да если ты и в самом деле такой, каким себя строишь, то я съем или выпью, что угодно из твоих рук. Но ты не таков, так, что уйди с дороги, — Деян оттолкнул эльфа, но тот схватил его за воротник одежды, один в один также, как когда-то Деян схватил Бажана, и произнес тому прямо на ухо, но так, чтобы услышали все, находившиеся в комнате. — Меня зовут Адра́стас Барлини. Мой род является одним из прородителей эльфийской расы. И я потомок эльфийских королей. Так… всё ещё, уверен ли ты в своих словах?

Не передать словами, как изменилось лицо Деяна, стоило ему услышать, произнесенные эльфом слова. Да и лица остальных мальчиков оказались такими же. Даже Лин, который провел детство в королевском дворце удивился и подошёл к Адрастасу.

— Почему же тогда я ни разу не видел тебя при дворе Его Величества? Если твоя семья так благородна и влиятельна, то вы должны были присутствовать на всех важных праздниках и торжествах, но я не видел тебя ни разу и ни кого, похожего на тебя.

Лин не доверял Адрастасу и решил, что тот лишь только играет роль знатного юного господина, поэтому решил пойти напролом, чтобы докапаться до истины, но тот услышав вопросы, ни сколько не смутился и не решил идти на попятную, напротив.

— Мой отец после смерти моей матери перестал присутствовать при королевском дворе и на все праздники лишь отправляет подарки и письма. Его Величество знает обо всем и позволяет такое поведение, ведь мой отец сражался при восстании темных эльфов и одержал победу. И в награду попросил больше не посещать королевский дворец. Тоже самое касается и моего дяди. Он только преподает в академии и не посещает королевский дворец.

— Восстание темных эльфов? — Зариан переменился в лице и подошёл к Адрастасу и Лину. — То самое восстание темных эльфов, что было десять лет назад. Это была страшная битва. Как зовут твоего отца?

— Арика́н Барлини.

— В самом деле тот самый Арикан Барлини? — вновь спросил Зариан, и удивил таким поведением остальных. Обычно мальчик предпочитал хранить молчание и говорил только в редких случаях и то лишь несколько слов, но сейчас он разговорился настолько, что удивил остальных соклассников.

— Да, он самый. Мой отец старший брат господина Ликао́на Барлини, нашего сопровождающего в Изумрудный лес. Так, что даже если вы могли мало слышать о самом восстании, то имя моего отца вы явно слышали ни один раз.

И в самом деле, несмотря на то, что королевство Анлиссия много веков назад было объединено в одно, по сей день находились те, кто был не доволен таким исходом и желал всем сердцем, чтобы королевство разделилось и каждой расой управляли те правители, которые к этим расам и принадлежали. Но если среди таких созданий, которые хотели подобного были те, кто лишь хотели разделения королевства и возвращения владений расам, но их мысли и действия ограничивались лишь простыми хотениями, то был ещё один вид таких созданий. Созданий, сошедших с правильного пути и убивающих себе подобных. И именно такие создание, в большинстве случаев, прикрывались тем, что хотели освободить свою расу от гнета волшебников и вернуть престол потомкам правителей прошлого. Но всё это были лишь пустые слова, ведь подобным созданиям не нужно было того, что они так желали, вернее, как они делали вид, что желают. Ведь их истиной мечтой являлось убить как можно больше волшебных созданий и забрать их силу, дабы самим стать сильнее.

Вот почему происходили восстания и вот почему множество волшебных созданий погибало каждый год. Ведь сколько бы король Веримир не пытался устранить таких мятежей и сколько бы солдат и генералов не посылал устранять беспорядки, из года в год, созданий, перешедших на темный путь становилось всё больше и больше.

Но последние десять лет, действительно страшных и кровавых восстаний не происходило и многие, и в самом деле начали верить, что всё это благодаря восстанию, произошедшему десять лет назад. Ведь в те годы погибло свыше сотни тысяч созданий разных рас и в особенности эльфов. И в те годы, даже сам Его Величество начал сдаваться и не знал, что делать, пока добровольцем не вызвался Арикан Барлини, который разбил войска темных эльфов всего за несколько дней и обеспечил покой в королевстве на весьма долгое время.

Но древняя поговорка гласит -

"У каждой победы есть своя цена. И, в особенности, цена слишком высока".

И эту поговорку испытал на себе Арикан, ведь, несмотря на то, что он сокрушил врага и спас сотни тысяч жизней, он не смог спасти лишь одну жизнь. Жизнь той, кого любил больше всего на свете и жизнь той, ради которой, был готов отдать свою собственную жизнь. Жизнь своей жены. Она погибла в последний день сражения, защитив двух своих детей от трёх кроважадных темных эльфов.

Если бы Арикан прибыл лишь на несколько десятков ша раньше, он бы не потерял жену, но, порою, от судьбы не уйти и именно судьба наибольшая шутница. Вот только шутки ее слишком злые.

С того дня, всё королевство знало имя старшего господина Барлини наизусть и знало, что ценой за покой и мир — стала смерть жены господина Арикана Барлини.

— Я знаю, я знаю! — воскликнул Зариан. — Так значит ты и в самом деле его сын? Разве твой отец не начал жить в уединение вместе с семьёй? Как же так оказалось, что ты начал учиться в академии Камелии?

— Эй, поубавь свой пыл, — Деян толкнул Зариана в бок, но тот ни сколько не обратил внимание и лишь указал рукой Адрастасу на стол.

Тот кивнул и так все шестеро ребят, даже Деян, который не хотел усаживаться за стол, но которого заставили Кир и Лин, сидели и слушали юного эльфа.

— Ты прав, господин…

— Господин Зариан Глардион!

— Да, да. Ты прав, господин Глардион, мой отец, действительно живёт в уединение и по сей день и не хотел отпускать меня и мою сестру учиться сюда.

— У тебя есть сестра? — удивился Зариан.

А Деян, услышав эти слова, на мгновение задумался, ведь ему показалось, что лицо Адрастаса уж слишком знакомо ему. А потом мальчик осознал то, что не хотел осознавать, но, увы, пришлось.

— Твоя сестра случайно не выглядит очень сильно похожей на тебя?

Адрастас кивнул, а Деяна прошиб холодный пот.

— У меня есть сестра близняшка — Листи́я Барлини. Мы родились в один день, но она старше и выглядит очень похожей на меня. Только вот глаза немного отличаются. Мой зелёный глаз — левый, а синий — правый, но у моей сестры наоборот — зелёный — правый, а синий — левый.

Бажан шепнул на ухо Киру:

— А что Деян и Зариан не видели ее в тот день?

Но Кир не стал шептаться, наоборот произнес слова так, чтобы все услышали:

— Да может и видели, только разве им хватит мозгов что-то понять.

— Акторон, ты! — закричал Деян, сразу осознав, что подобными словами говорят о нем.

— Ну что я? Что я? Акторон, Акторон, да без тебя я знаю свою фамилию, — Кир махнул рукой на Деяна и посмотрел на Адрастаса. — А я то помню тебя, ведь это ты тогда, так оттолкнул меня, когда я хотел зайти в кабинет госпожи Мараны. Я и подумать не мог, что ты такой важный.

— Я тоже помню тебя, — усмехнулся эльф и тут его взгляд зацепился за Бажана, отчего он внимательно всмотрелся в его лицо, заставив самого Бажана уставиться в ответ. — Мы раньше не встречались?

Но прежде, чем Бажан успел что-либо ответить, за него ответил Кир:

— Да он же был со мной в тот день, вероятно ты и запомнил его с того момента.

Но Адрастас ни сколько не обратил на слова Кира, продолжая смотреть неотрывно на Бажана.

— Я не…

— Да где ты мог его встретить, если этот жалкий Вирлион из семьи без титула и звания? — закатил глаза Деян.

Деян очень гордился собой, ведь он снова указал на то, что Бажан бедный, по сравнению с ним, но вот только он ещё не знал, что если остальные его соклассники привыкли к такому его поведению, то этот юный эльф, был не таким.

— Кто позволил тебе говорить, когда тебя не спросили? Если твой язык не может усидеть во рту, то привяжи его к зубам.

В тот же момент, Деян вскочил с места и указал пальцем на Адрастаса:

— Да как ты смеешь? Считаешь, что раз твоя семья так важна, то ты в праве делать и говорить, что тебе вздумается?

Адрастас взглянул на палец перед своими глазами, а затем схватил его и коварно улыбнулся:

— А разве ты сам так не делаешь? Разве ты сам не поступаешь так, ссылаясь на свое знатное и благородное происхождение? Я видел, как ты вел себя в тот день с господином Вадионом и понял, что ты из себя представляешь. Единственный, кто, действительно жалкий в этой комнате, это не я или господин Вирлион, нет. Это ты и только ты.

И тут все ребята услышали хруст, не сразу осознав, что именно это был за звук. Лишь только, когда Адрастас отпустил палец Деяна, который после повис, словно огурец на ветке, все поняли, что именно произошло. Но сам Адрастас, заметив, как удивлено смотрят на него все, лишь улыбнулся и встав с места, пошел к своей кровати.

— Уже поздно, нужно ложиться спать.