Академия Камелии

Глава 22. Прими удар, который и не заслужил

Сравнявшись, Марион смотрел снизу вверх на Бажана, а из его глаз безостановочно продолжили литься слезы, которые мужчина и не собирался вытирать. Но сквозь эти слёзы, на лице Мариона, впервые за двенадцать веков расцвела настоящая и искренняя улыбка. Улыбка, в которой читались, как и радость, так и боль. Радость от встречи с тем, кого он так долго ждал. И боль от того, что столько веков понадобилось, чтобы дождаться. Но эта боль не так страшна, как страшна несправедливость. Вот как по-настоящему думал Марион.

И продолжая плакать и улыбаться, Марион произнес:

— Хозяин, вы, наконец-то вернулись!

Но Бажан, услышав слова, обращённые к нему, не спешил отвечать что-либо, а лишь вглядывался в лицо Мариона, словно пытался разглядеть в его глазах что-то такое, что было известно лишь этим двоим.

Но если под землёй возникла неловкая пауза и наступила тишина, которую никто не спешил нарушать то, то, что происходило на земле, едва ли можно было бы назвать тишиной.

К счастью, Марион и в самом деле не солгал и отпустил Кира, благодаря чему мальчик, пусть и преодолев, как ему казалось, ни один ке, но, всё-таки сумел добраться до самого верха и очутиться снова под солнцем и вдохнуть свежий воздух, которого ему так не хватало под землёй.

Но стоило ему отдышаться и захотеть осмотреться по сторонам, чтобы понять как далеко может находиться от него то место, где должны были остаться господин Барлини и остальные ученики, так мальчик не поверил своим собственным глазам.

Неподалеку от того места, где они решили передохнуть в тот день, стоял высокий дуб, крона которого была настолько густой и массивной, что казалось за ней могла без труда спрятаться целая деревня.

Но тот дуб стоял там, а идя наверх Кир прошел вперёд довольно большое расстояние, поэтому он должен был выйти ни к тому месту, где он и остальные ребята провалились под землю. По крайней мере, мальчик думал так. Но как же он ошибся, когда увидел тот самый дуб на расстоянии от него не больше двадцати шагов.

Он даже сначала подумал, что это всё могло быть совпадением и это дерево могло быть просто очень похоже, но обойдя дуб вокруг, осознал, что это ни сколько не совпадение. Ведь подобно тому, на этом тоже часть ствола снизу была также покоцана и это Кир помнил слишком хорошо. Ведь когда он проходил мимо, его взгляд зацепился за это дерево и если тогда мальчик заметил покоцаный кусок, но прошел мимо, то сейчас он благодарил себя за свою внимательность, которая сыграла ему на руку.

Но, тем не менее, всё это означало, что Кир снова на том же месте, но тогда возникает вопрос — где же господин Барлини и остальные ученики? Не могли же они уйти в Изумрудный лес без остальных? Не могли же они бросить Кира и остальных ребят и решить, что те сами вернутся. Не могли же они не отправиться искать пропавших учеников?

Не могли же?

Или, всё-таки могли?

Сам не зная ответов, Кир не собирался стоять на месте, но понимая, что он толком не знает куда именно нужно бежать, ведь впереди, если он пойдет в сторону Изумрудного леса, то ещё оставалось переплыть небольшую речку, но что если все и правда в том лесу. Даже если и так, и если мальчик, действительно зайдёт в лес, то случись с ним что-то, никто даже и не узнает. Поэтому план идти вперёд проваливался на начальном этапе планирования. Вот почему Кир предпринял решение возвратиться назад.

Назад обратно в академию.

Он корил себя за свой поступок, но и между тем понимал, что если представляется шанс сбежать, то им нужно воспользоваться, ведь во второй раз подобной возможности может и не оказаться.

Но понимая, что встреться он обратно лицом к лицу с соклассниками, то те, скорее всего, не захотят обмолвиться с ним и словом, что не вызывало ни какого удивления, ведь подобное их поведение становилось вполне очевидным.

Но до их встречи ещё нужно было дожить и хотя Кир старался думать о хорошем и о том, что тот эльф не сделает ничего плохого с Бажаном и остальными, пару раз плохие мысли, всё-таки промелькнули в голове мальчика. Но отогнав их от себя, на сколько только было возможно, юный господин Акторон пустился в путь назад. Благо он довольно хорошо запомнил путь, который был проделан и благо в его кармане сумели не выпасть и сохраниться несколько десятков серебряных лепестков лилий*, что даровали возможность мальчику купить в ближайшей таверне немного еды и воды.

Поначалу хозяин таверны не желал ничего продавать ребенку, отнекиваясь, что пусть тот поищет еду в другом месте, потому, что решил, что Кир только лишь попрошайка, который только и делает вид, что у него есть деньги. Но стоило Киру бросить тому на прилавок целую горсть денег, как перед мальчиком накрыли целый стол с дюжиной разнообразных блюд, аромат от которых сводил с ума не только тех, кто приносил блюда, но и даже самого хозяина таверны, ведь он тщательно следил за тем, чтобы все кушанья были принесены и чтобы ни одного кусочка не было съедено слугами по дороге.

И прежде, чем позволить Киру насладиться едой в тишине и одиночестве, бросил:

— Вот уж интересно, где этот паршивец раздобыл столько денег. Неужто стащил у какого-то знатного господина?

Но Кир не слушал его, а только пытался побыстрее наесться, чтобы поскорее отравиться в путь дальше. А вот если бы услышал и у него было бы желание поспорить, то этот недалёкий хозяин таверны узнал, что назвал паршивцем сына Бегими́ра Акторона. Того самого Бегимира Акторона, который являлся ближайшим родственником главного королевского советника, хотя доподлинно не было известно в каком именно родстве они состояли, но как многие полагали — главный советник приходился старшему господину Акторону троюродным дядей со стороны дедушки. Но правда это или нет, никто почему-то особо и не обращал внимания. Наверное потому, что Бегимир сумел выйти из тени дяди и заслужить уважение короля самостоятельно. И заслужил благодаря своему уму и смекалке, ведь ни одно королевское собрание не было закончено, покуда господин Акторон не высказывал свое мнение и предположение. Из-за чего, многие думали, что случись, что с главным королевским советником, то его место займет племянник. Но сам племянник особо не стремился к этому и довольствовался тем положением и привилегиями, какие уже имеет.

Или, всё-таки, нет…

Тем не менее, менее, чем через десять ша, Кир расправился со всей едой, что только была на столе и вышел из таверны, в более менее хорошем расположении духа. И даже мысль о том, что он потратил часть денег, что была выделена ему отцом на год обучения, но он уже так быстро потратил, ни сколько не омрачала мальчика. Как он оправдывал всё, то, по крайней мере, деньги были потрачены на что-то приятное, а не на бессмыслицу.

Но не медля больше ни мгновения, мальчик отправился в путь дальше и в отличии от прошлого, он не стал останавливаться больше ни на ша, а бежал или же шел, но очень быстрым шагом в сторону академии. И так за полтора дня, он, наконец-то добрался до нужной точки, но прежде, чем успеть произнести заклинание, чтобы войти, упал возле ворот без сил.

Но когда открыл глаза, понял, что находится уже не снаружи, а внутри цветочного забора, а именно в самой академии.

Осмотревшись по сторонам, мальчик дошел до мысли, что находится в больничном крыле замка, а несколько десятков кроватей, стоящих по обе стороны от кровати, на которой лежал Кир, явно свидетельствовали, что он не ошибся.

Но стоило ему только захотеть встать и сбросить с себя одеяло, как в комнату вбежали двое учителей и сам глава академии.

Не позволив мальчику толком осознать, что и как, они принялись допытываться у него один за одним так энергично и быстро, что Кир даже не знал, кому нужно отвечать первым.

— Господин Акторон, как же хорошо, что ты вернулся! — воскликнула госпожа Маргарон. — И как хорошо, что господин Барлини проверял ворота несколько раз в день, ведь не делай он этого, ты бы остался за пределами академии и неизвестно когда бы мы тебя нашли.

— Марана, дай ему придти в себя, — пытался успокоить девушку глава, хотя ему и самому не терпелось задать слишком много вопросов, но в отличии от Мараны, он обладал хоть какой-то малой долей терпения.

Что, к счастью или к сожалению, нельзя было сказать о господине Барлини.

— Где остальные? Почему вернулся только ты один? Где вы были? Кто-то вас похитил? — обрушивал один за одним вопрос мужчина настолько быстро, что Кир не успевал ответить на один, как ему уже был задан другой.

— Спокойно, спокойно, позвольте ему рассказать все самому. Видно же, что он пережил немало, а вы своими вопросами не облегчаете ситуацию, — вновь произнес господин Арегор и этими словами, словно поубавил напор остальных учителей, и сев на край кровати, улыбнулся, словно готов был слушать, что же расскажет Кир.

А тот и рассказал. Рассказал, как он и остальные ребята провалились под землю. Потом из Адрастаса чуть было не высосали все силы и они повстречали Розуманда Изгнанного.

— Кого вы повстречали? — подойдя немного поближе к кровати, спросила Марана. — Повтори как ещё раз, пожалуйста.

— Розума́нда Изгнанного.

Но едва услышав это имя, все трое переглянулись между собой, а господин Арегор, решил, всё-таки спросить вновь.

— Ты в самом деле уверен, что вы повстречали именно его? Может ты, всё же ошибся и вы повстречали какого-то другого волшебника?

Но Кир оставался непреклонным и настаивал на своем:

— Нет, я не ошибся. Мы встретили не только одного его, но ещё и его слугу Мариона Галлини. Я могу доказать, что это, действительно были они.

— И как же? — спросил господин Барлини, также как и Марана подойдя немного поближе. Мужчина был вне себя, услышав, что его племянник чуть не погиб. Но превозмогая гнев и злость, он мог говорить. Хоть и с трудом.

— Марион Галлини сделал мне предложение, что если если мои друзья останутся, то он позволит мне уйти и я…я согласился, но прежде, чем уйти на слишком большое расстояние от них, я услышал, что он предложил остальным помочь забрать Шестикнижие.

"А он и остальные пропавшие ученики разве друзья?" — подумала было Марана, но произносить вслух эти слова не стала, да и был ли смысл, ведь сейчас было совсем ни до этого.

— Подожди, подожди, то есть ты бросил остальных и сбежал? — спросил господин Барлини и сжал кулаки. И это действие ни сколько не укрылось от глаз Кира из-за чего мальчик опустил голову, но, всё-таки ответил.

— Я не бросал. Я только понял, что если представился шанс хоть одному из нас уйти и позвать на помощь, то им нужно воспользоваться. И я сделал это! — произнеся эти слова, Кир поднял голову и взглянул прямо в глаза эльфа. — Я не сожалею, что ушел потому, что я смог добраться до вас и рассказать вам о случившемся. А значит все не напрасно.

— Да ты хоть понимаешь, что за это время могло произойти с остальными? — не выдержал мужчина и собирался было наброситься на мальчика, но Марана остановила его.

— Хватит, хватит! Что сделано, то сделано. По крайней мере, он добрался назад.

Но Кир не понял почему слова "за это время" звучат так словно прошел ни один и ни два дня, а гораздо больше.

— За какое такое время? Я же добрался назад за менее, чем два дня. Прошло не так уж и много времени и если мы поторопимся, то вернёмся обратно на то место и освободим остальных.

На ша все присутствующие учителя и глава замолчали, но пристальный взгляд Кира не позволил им оставаться в тишине слишком долго.

— Прошло два месяца со дня вашего исчезновения, — встав с кровати, сказал господин Арегор и заметив шокированный взгляд Кира, кивнул, словно ответив на немой вопрос.

"Значит пока я шел наверх тоже прошло немало времени, а сколько же тогда прошло времени на земле?" — задумался Кир.

— Да, прошло два месяца и мы искали вас всех столько времени, но не нашли и следа хоть одного из вас. Господин Арегор даже отправился к Изумрудному лесу, думая, что вы могли отправится туда раньше остальных, но спустя три дня вернулся, безрезультатно, — пожала плечами госпожа Маргарон. — Мы даже отправили письмо в королевский дворец, чтобы те прислали солдат для более тщательного поиска, но сколько бы они не искали, всё, по-прежнему оставалось без изменений.

— Постойте! — резко переменился в лице Кир и побледнел настолько сильно, что его лицо стало белее, чем простыни на кровати. — Вы искали нас с королевскими солдатами? Это же значит, что…

— Что же? — не понимая почему мальчик выглядел таким испуганным, спросил глава.

— Это значит, что о нашей пропаже узнали наши родители?

— Ну разумеется! Как мы могли отправить письмо во дворец, не сообщив при этом вашим родителям.

— Но тогда же… — мальчик хотел было спрятаться под одеяло, но вовремя осознав, как это будет выглядеть со стороны, решил не делать этого. — Тогда наши родители приедут сюда?

— Они уже здесь, господин Акторон. Недалеко есть постоялый двор и там остановились все родители пропавших учеников, в том числе и ваш отец.

— Мой отец?

— Да, и на весь день он приходит сюда, ожидая каких-то новостей. Я уже отправил ему послание, что ты вернулся, так, что он скоро придет сюда.

И внезапно, ещё ша назад сидевший спокойно Кир, вскочил с кровати и собирался было уже направиться к выходу, но к его счастью или к сожалению, там уже его ждал тот, кого мальчик похоже ни сколько не желал видеть.

Кир даже оглянулся назад, в надежде, что сзади может быть ещё один выход отсюда, но к несчастью, его не было.

И смирившись со своей участью, упал на колени и склонил голову перед отцом.

Господин Арегор и остальные двое учителей решив, что сейчас отцу и сыну необходимо побыть одним, спешно покинули больничное крыло.

Но стоило господину Акторону и Киру остаться один на один, ни один из них долгое время не произносил ни слова. Но если Кир сидел на коленях с опущенной головой, то его отец не сводил пристального взгляда с сына, словно ожидал, что тот, что-то, да скажет. Но Кир продолжал молчать, смотря на пол.

И тогда терпению господина Акторона пришел конец. Взмахнув рукой, перед мужчиной возникла длинная трость, на рукояти которой красовалась морда медведя. Но в отличии от трости господина Вадиона, трость господина Акторона состояла по бокам из шипов и эти шипы, словно ждали своего часа. Потому, что стоило господину Акторону замахнуться, как в свете солнца, каждый из шипов блеснул, а затем сильный удар обрушился на спину Кира, заставив мальчика упасть на землю.

— Почему среди всех вернулся именно ты? Почему не сын Аларнона или Фирлиона? Почему именно ты?

Один за одним, удары сыпались на спину юного господина Акторона, которые тот послушно терпел, но не проронил и слова, а только кусал губы до крови, стараясь не плакать.

— Почему ты? Я задал тебе вполне понятный вопрос, так отвечай мне немедленно! Если ты не ответишь, я сломаю тебе позвоночник и вырву его из твоего жалкого тела!

Превозмогая боль, Кир поднял немного голову и губами, из которых уже во всю сочилась кровь, произнес:

— Я вернулся потому, что предал остальных и сбежал!

Но стоило господину Акторону услышать эти слова, как трость испарилась из его рук, а сам мужчина улыбнулся. Присев на корточки и смотря прямо на форму сына, которая уже вся была пропитана кровью, он усмехнулся и прикрыл пол лица ладонью:

— Поверить не могу. Ты спасся только потому, что струсил. Вот уж занятно. Не сын этого тупоголового и высокомерного Аларнона или этого безмозглого Фирлиона, а ты. Мой сын! Пусть и таким путем, но тебе единственному среди всех хватило ума, чтобы сбежать, — и протянув руку к лицу сына, мужчина схватил его за подбородок и добавил. — Запомни, не важно каким путем, но ты должен выжить! Даже если придется предавать всех и бегать всю жизнь, ты должен жить, а иначе ты не заслужил того, чтобы рождаться на этот свет. Никто всё равно не скажет тебе спасибо за твою дружбу или самоотверженность, так, что не стоит тратить силы на то, чтобы доказать, кому-то что-либо.

— Да, отец, — тихо произнёс Кир, по-прежнему пытаясь сдержать слёзы. В тот момент, мальчику казалось, что боль, которую он получал, от ударов не шла ни в какое сравнение с той, что наступила, когда перестали бить.

— И ещё. Запомни, этот мир запоминает только тех, кто выжил и прожил долгую жизнь, а не тех, кто сдох в самом начале, строя из себя героя, — и произнеся эти слова, мужчина оттолкнул собственного сына от себя, даже и не думая помочь тому подняться.

Увидел бы кто сейчас господина Акторона таким, то не поверил бы своим глазам. Ведь во дворце тот всегда был тихим и рассудительным, настолько, что казалось, что скорее горы всего мира рухнут, нежели Бегимир Акторон позволит себе быть нервным или повысит голос хоть на са. И никто бы в здравом уме, не рискнул даже и предположить, что этот мужчина, на самом деле являлся жестоким и озлобленным на весь мир тираном, который собственными руками довел жену до смерти, а потом начал издеваться над собственным сыном.

Но, увы, иногда мы не замечаем подлинной картины, то ли не желая видеть правды, то ли потому, что верим в лучшее. Даже неизвестно, что из этого хуже.

— Вставай! — громко произнес господин Акторон и отвернулся от сына. — Я пойду первым, а ты приведи себя в надлежащий вид и ступай к главе академии. И умойся. Не позволяй, чтобы хоть кто-то видел твои слезы.

Кир уже было решил, что отец беспокоится о нем и не хочет, чтобы сына посчитали за слабака, но произнесённое со всем пренебрежением:

— Не позорь меня! — расставило все на свои места.

Господин Акторон ни сколько не переживал и не заботился о сыне, наоборот, он бы вздохнул с облегчением, если бы тот не вернулся и погиб где-то. Но это были его собственные мысли, но допустить, чтобы кто-то решил, что Бегимир на самом деле не такой, каким все привыкли его видеть, он просто не мог позволить.

Вот почему он не желал, чтобы кто-то видел слезы Кира, ведь тогда кто-то мог решить, что это отец довел до слёз сына, а это знатно бы разрушило его уже сложившуюся репутацию.

Оставив сына сидеть на полу, Бегимир ушел прочь не оборачиваясь, а Кир остался сидеть на полу и лишь когда он понял, что остался совсем один, перестал сдерживать слезы.