Академия Камелии

Глава 39. Звонкая оплеуха обрушилась на голову

И только выйдя из Изумрудного леса, до ушей юных волшебников и эльфа донеслись взрослые мужские голоса. Не сразу, но до ребят дошло, кому они принадлежали.

— Мне показалось или?

— Если тебе показалось, то и мне тогда тоже, — взглянул на Деяна Лин.

— Это голоса наших отцов, — произнес Зариан.

— Вы хотите сказать, что они пришли за нами? — удивился Адрастас.

— Получается, что так, — ответил Деян.

— Значит Кир правда ушел за помощью тогда и привел наших отцов сюда, — улыбнулся Зариан. — Значит он не просто сбежал.

— Как бы ни так. Он всё равно трус, который бросил нас, когда ему только подвернулась возможность, так, что если вы и намерены его простить после того, что он сделал, но я этого делать не намерен.

— Деян прекрати. Мы тогда оказались не в лучшем положении и не знали, что все так обойдется. Так, что его можно винить, но только в том случае, если бы он не привел помощь с собой, а он сделал это.

— Прекрати оправдывать его, Зариан. Он трусливый трус. Был таким и им и останется. Я не согласен ни с одним словом Мариона, кроме того, что он назвал Акторона сорняком. Что, что, а вот тут я согласен полностью. Он самый, что ни на есть сорняк. А от них только вред.

— Да хватит тебе уже. Ты же знаешь его столько лет и какое-то время вы же даже играли вместе, так почему ты сейчас так плохо относишься к нему?

— Он сам виноват в этом. Даже когда мы поступили на обучение, он продолжал задевать меня изо дня в день. И что я должен быть с ним добрым после этого что ли? Ну уж нет.

— Наговорились? — вмешался в разговор соклассников Лин. — Вы сейчас в самом деле решили поговорить об этом? Неподалеку от нас находятся наши отцы, а вы вместо того, чтобы пойти к ним, решили разговориться здесь, словно обсуждаете что-то очень важное, — Лин взглянул на Деяна. — Не хочешь прощать Акторона, не прощай. Тебя никто не заставляет это делать. Но Глардион прав, он сбежал и бросил нас, но всё равно пришел и привёл помощь, так, что, лично я, больше не обижаюсь на него и не считаю, что он сорняк.

— Я согласен с тобой, — сказал Адрастас. — Я хоть и не знаю его так долго, как вы и он мне не соклассник, но узнав, что он правда не струсил и остался в академии, а вернулся, я тоже изменил о нем свое мнение.

Высказывавшись, остальные ребята взглянули на Бажана, который стоял молча и смотрел в сторону, откуда доносились голоса. Мальчик был слишком ошеломлён новостью, что где-то там, совсем рядом, сидит его отец и что ему удастся увидеть его, спустя столько времени. И ему сейчас было совсем не до обсуждения кто сорняк, а кто нет и кого прощать, а кого нет.

Вот только если остальные решили не придавать значения молчанию Бажана, то Деян, как и всегда, не упустил шанса, чтобы не сказать:

— Вирлион, а ты что думаешь? Ты же так хорошо сдружился с Актороном, не так ли? Вероятно ты простил бы его в любом случае, даже если бы он и не вернулся, ведь так?

— За каждый поступок нужно нести ответственность, — сухо произнес Бажан и направился в сторону, где, как ему показалось голоса стали ещё более оживлёнными.

Но прежде, чем ребята успели сделать хотя бы пять шагов, за их спинами послышался знакомый голос.

— Юные господа, так вы оказывается уже выбрались из Изумрудного леса?

Обернувшись, мальчики увидели, что за их спинами стоит сам глава академии. Его волосы были слегка растрёпанными, а когда-то белые одеяния, сейчас были почти полностью в грязи. И если бы кто-то теперь увидел главу самой академии Камелии в таком виде, ни за что бы не сказал, что это он. Но несмотря на то, что внешний вид мужчины говорил о усталости, сам он старался не показать, что, действительно устал.

— Я так рад, что смог найти вас. Вы были же в Изумрудном лесу, так ведь? Марион сказал мне и вашим отцам, что вы здесь и я отправился искать вас. Но я и подумать не мог, что найду вас рядом с лесом, а не в нем самом.

— Но разве вы могли отыскать нас там? — удивился Лин. — Разве Изумрудный лес не разделяет созданий, когда они входят туда?

— Так то оно так. Но я знаю одно очень древнее заклинание, которое помогает при поиски чего-либо. И я применял его в Изумрудном лесу, но всё оказалось безуспешно. Поэтому я очень удивился, когда увидел вас. Это в самом деле удивительно, что вы были там, а я хоть и обошел весь лес несколько раз, но так и не сумел вас найти.

— Марион сказал вам, что мы в лесу? — спросил Бажан, удивившись. — Он сам сказал вам это?

— Да, господин Вирлион. Когда господин Акторон вернулся в академию, то рассказал нам, как всё было и мы тут же отправились на ваши поиски. Но когда мы пришли к тому месту, где вы провалились под землю, то почва там была полностью нетронута и нам пришлось самолично делать для себя вход, чтобы проникнуть туда. И так мы и встретились с Марионом, а потом отправились за вами.

— А что с самим Марионом? Он жив или?

— Господин Вирлион, — глава академии подозрительно сощурил глаза и сложил руки на груди. — А разве для вас имеет значение, что с ним? Разве имеет значение жив он или мёртв? Или я что-то не знаю?

— Я…

Бажан не сразу нашел, что сказать, но когда он уже было собирался продолжить, его прервали.

— Господин Арегор, зачем вы спрашиваете столь неуместные вопросы у этого мальчика?

— Господин Акторон, я лишь хотел узнать почему он так интересуется жив Марион или нет?

Обернувшись назад, мальчики увидели отцов и стоящего рядом с ними Кира, который топтался на месте, не решаясь взглянуть хоть на кого-то из соклассников.

И не медля больше и ша, все ребята побежали в объятия отцов. А шустрее всех оказался Деян, ведь он не просто бросился со всех ног к отцу, да ещё и закричал на всю территорию:

— Папочка!!

Впрочем, не зря говорят:

"Каков отец, таков и сын".

Ведь и сам генерал Фирлион не особо и отличался от сына. Отбросив все правила приличия, он пустился в слезы и поймал Деяна, крепко обняв.

— Всё хорошо, сыночка, всё хорошо! Папочка теперь с тобой! Никто не посмеет обидеть тебя!

Что касалось же остальных, то почти все ребята, подобно Деяну сразу же начали обниматься и обсуждать с отцами, что с ними произошло за время, пока их не было в академии.

Но вот Лин и его отец лишь сухо поздоровались с друг другом. А господин Аларнон даже не удостоил сына и кратким объятием.

Лишь безразлично спросил, пытаясь изобразить вид, что ему, в самом деле есть дело до собственного сына:

— Ты не ранен? Все хорошо?

Лин же, хоть и можно сказать, что большая часть его детства прошла в королевском дворце, но несмотря на это, всё-таки сумел перенять привычки и отчасти характер отца. Поэтому ответил также безразлично.

— Со мной всё нормально, отец. Благодарю вас за беспокойство. Но не стоит. Лучше приберегите свою заботу для матушки. Ей она нужнее.

— Твоя матушка не нуждается в моей заботе, — сложил руки за спиной господин Аларнон.

Но Лин больше ничего не сказал, а только едва заметно кивнул.

Что касалось же Бажана и его отца, то у них все обстояло совсем иначе.

— Мальчик мой, — крепко обнимая сына, что последнему стало трудно дышать, произнес Мариус. — как же ты напугал меня и твою матушку. Как же тебя так угораздило в первый же учебный год схлопатать на свою голову столько проблем?

— Отец, вы сейчас задушите меня, — Бажан всё пытался вырваться из крепких объятий, но несмотря на то, что природа обделила Мариуса Вирлиона высоким ростом, физической силой она отнюдь не обделила мужчину и когда он в деревне Грёз иногда состязался с другими мужчинами, то ни один из них не мог вырваться из его крепкого захвата рук. Так что уж говорить о Бажане. Хотя в случае с сыном, Мариус не сражался, но всё равно толком не контролировал силу от радости и спохватился лишь тогда, когда увидел, что лицо сына полностью стало красным.

— Ой, прости меня, сынок. Твой отец слишком счастлив, что с тобой всё хорошо и ты вернулся из такого страшного места целым и невредимым. Ты гораздо талантливее своего старика.

— Отец, вам же ещё даже нет сорока, так почему вы уже называете себя стариком? — наконец вырвавшись из объятий отца, произнес Бажан.

Но Мариус не ответил, а только молча улыбался, смотря на сына. И от него не укрылось, что на его плече сидело крохотное создание, которое смотрело на Мариуса совсем не добрым взглядом, а так, словно было готово в любой момент напасть.

— Что это у тебя на плече, сынок?

К моменту, когда Мариус задал этот вопрос, остальные уже перестали обниматься и разговаривать. И другие отцы тоже заметили, что на плечах остальных мальчиков сидели крохотные создания и озирались по сторонам.

— Да, он прав, — сказал господин Фирлион. — что это за уродцы сидят у вас на плечах?

— Отец, ты тоже считаешь их уродливыми? — обрадовался Деян, что хоть кто-то разделяет с ним одно и то же мнение.

— Конечно, сынок. Уродливее их только наша служанка, что следит за печью. Она всегда грязная и от нее остаются следы от сажи на земле, когда она ходит. Вот она как раз сравнима с ними.

— И то верно.

— Неужели это те самые светлячки Азариоса, что я поручил добыть вам, — рассматривая светлячка на плече Зариана, спросил глава академии.

— Да, господин, вы абсолютно правы. Мы получили их в пещере Трёх Испытаний, — назвав название пещеры, Зариан взглянул на отца, надеясь увидеть на его лице хоть какие-то эмоции удивления или чего-то подобного, но тот, к счастью или к сожалению, совсем не изменился, а лишь, также, как и глава рассматривал светлячка.

У Зариана такое поведение отца вызвало ещё больше вопросов, но он решил не говорить об этом на глазах у всех, а дождаться момента, когда они будут одни. В конце концов, это касалось только их семьи и негоже впутывать в это всё посторонних.

— В пещере Трёх Испытаний? Никогда не слышал о таком месте в Изумрудном лесу. Где она находится? Я имею ввиду как далеко от входа? Должно быть она находится в самом конце?

— Нет, господин Арегор, — заговорил Бажан. — Она находится почти в самом начале Изумрудного леса.

— Вот как. Но как же вы тогда смогли найти её?

— Да Вирлиону же дали…

— Нам повезло попасть туда совершенно случайно, — перебил Деяна Лин, заметив, как заволновался Бажан. Мальчик решил, что его соклассник не хочет рассказывать всё остальным поэтому решил помочь. Хоть Лин и до сих пор точно не определился, что думает о Бажане. Сейчас это касалось лишь его одного. — Когда мы только пришли к Изумрудному лесу, на нас пытался напасть Семиглавый тигр, но мы сумели скрыться от него, спрятавшись в пещере.

— Семиглавый тигр? — изумлённо выпучил глаза генерал Фирлион. — Это меня слух подводит или я правда услышал имя того чудовища?

— Отец, вы правильно услышали, — ответил Деян. — На нас правда пытался напасть Семиглавый тигр и мы с трудом смогли от него скрыться, но перед этим ваш сын сумел отличиться и проявил себя.

— И как же юный господин Фирлион проявил себя? — спросил господин Акторон, приторно улыбнувшись.

— Я подпалил этому страшному и опасному Семиглавому тигру зад, — гордо ответил Деян, шокировав остальных мужчин, в том числе и своего отца.

Хотя тот, стоило ему отойти от шока, отвесил сыну звонкую оплеуху, в один миг изменившись и стал вместо доброго и заботливого отца, тем, кто ни сколько не гордится собственным ребенком, а скорее наоборот.

— Как ты мог испортить такую ценную шкуру? Вот же бестолочь! Я разве так тебя растил? Разве так?

Генерал Фирлион продолжал бы отвешивать одну за одной оплеухи на бедную голову сына и дальше, если бы глава академии не вмешался:

— Господин Фирлион, не кажется ли вам, что вы слишком жестоки по отношению к сыну? Мальчик пытался спастись, но несмотря на страх, он сумел дать отпор противнику. А разве за такое принято наказывать?

— Господин Арегор, он дал отпор, но это все равно не отменяет того факта, что он испортил такую ценную вещь и за это я наказал его.

— Как бы то ни было, что сделано, то сделано, не так ли?

— Да, вы правы, господин Арегор.

— Вот и славно, — довольно улыбнулся глава академии, а затем взглянул на Деяна. — Господин Фирлион, вы подпалили зад Семиглавого тигра, а что же с ним самим? Ваш соклассник сказал, что вы спрятались от него в пещере Трёх Испытаний, но как-то же вы сумели выбраться оттуда. Как же?

— Это так. Мы сумели выбраться из пещеры Трёх Испытаний лишь благодаря тому, что прошли там испытания и дух пещеры позволила нам покинуть то место, но перед этим дала в награду светлячков Азариоса.

— Как интересно, однако. Что ж, впереди у нас долгий путь, а юные господа явно устали не на шутку, поэтому давайте поспешим вернуться обратно в академию. А вы расскажете нам по дороге все более подробно.