Биография нечисти 2

Глава 17

1

Каким бы уставшим не был Макс, но спалось ему не сладко. Духота, странные если не сказать отвратные запахи, витавшие в ночлежке, постоянный шум который производили его соседи, — всё это не слишком располагало к нормальному отдыху. Он постоянно просыпался, вскакивал на койке и пытался сообразить куда же его в этот раз занесла нелёгкая.

Около четырёх утра он пробудился в очередной раз и решил, что с него хватит. Смахнув с лица нескольких опьяневших от крови комаров, Воробьёв встал на ноги, покряхтел немного кляня на чём свет стоит продавленный матрац и подошёл к окошку. Край стекла был отколот и, в образовавшуюся щель беспрепятственно проникал холодный предрассветный воздух.

Было ещё темно. Только где-то у горизонта тревожными сполохами пробивались первые, пока ещё зыбкие лучи восходящего светила. Дождевой фронт убрался куда-то на юг. Макс приблизил лицо к трещине в стекле и посмотрел на небо. Рыхлые облака медленно ползли следом за фронтом, и сквозь прорехи можно было разглядеть мерцающие в холодной синеве звёзды.

Он жадно потянул носом и перевёл взгляд на лежащее впереди пространство. Как он и предполагал накануне, лачуга Акима располагалась возле болота. Местечко не приветливое, но судя по торчащим из воды купам деревьев, таковым оно было не всегда. Вода пришла сюда недавно, затопила низины и овраги, превратила окрестности в гнилое море.

Иногда в разных местах над водой вспыхивали молнии. Энергия пробивалась из самых недр и, вырвавшись на поверхность, рассеивалась в воздухе стремительным безмолвным сполохом. На это светопреставление можно было смотреть часами, — каждая молния обладала уникальными свойствами. Одни красновато-лиловые, какие-то с белизной в сердцевине, некоторые едва заметные, другие ослепительные словно трассирующие пули. Бывало, что из-под воды выскакивали огненные шары, и тогда до слуха доносились глухие хлопки. Шары взмывали метров на десять, сталкивались и распадались на более мелкие.

«Деньги бы брать за такое зрелище! - подумал Макс. - Этот дремучий горбун не знает своего счастья».

И вдруг Воробьёв услышал как в вольере зарычал могучий алабай. Тотчас же около металлической стены вагончика, выходившей на болото началась подозрительная возня, заполнившая однообразный предрассветный фон леденящим сердце скрежетом.

От неожиданности Воробьёв отпрянул и попятился к своей койке, где лежал автомат. Это был неосознанный порыв, слишком уж свежими были воспоминания о кровожадных телепатах. На долю секунды у него возникло чувство, что антропоморфы выследили его и пришли по следу, чтобы посчитаться за гибель соплеменника. Но сомнения быстро рассеялись, такой вариант развития событий был чересчур невероятным. Прежде чем вступать в драку мутанты прошлись бы по мозгу, да и не могли твари так легко преодолеть многокилометровую дистанцию.

Вскоре алабай поднял такой шум, что разбудил Акима. Горбун грязно выругался, заскрипел дверью и, громыхая ботинками по деревянному настилу крыльца, пошёл смотреть, что происходит. Через пару секунд хозяин лачуги начал активно молотить дрыном по каким-то железкам. Судя по всему этот трюк он проделывал не первый раз, и полностью был уверен, что всё сработает в очередной.

- Убирайся к чёрту! Дохлятина! - рыкнул горбун. - Нечисть проклятая, ух, я тебе!..

В вольере бесновался разъярённый пёс, неистовствовал и Аким оглашая окрестности истошными воплями и руганью. От шума пробудились соседи Макса. Вскоре ругаться начали и они. Только объектом яростных нападок для них стал Аким, который так некстати разошёлся. Продолжалось это не больше минуты, а потом возня под железной стеной вагончика прекратилась и, громыхнув на прощание по обшивке, неведомый гость убрался прочь.

2

Когда стало совсем светло, Макс вышел из лачуги, огляделся и, высмотрев ковырявшегося в огородике Акима, помахал ему рукой.

По кислой физиономии было понятно, что горбун разговаривать не хочет, но Воробьёв всё равно подошёл.

- Чего тебе? - выковыривая из земли картофелину, пробурчал хозяин ночлежки.

- Я слышал шум за стеной, - начал Журналист. - Потом зарычал твой пёс...

- А-а-а! Ты об этом! - оскалился Аким. - Водится тут одна мразь. Повадилась вещи таскать. Оставишь что-то без присмотра, а на утро хрен найдёшь!

- И что за тварь?

Аким внимательно посмотрел на собеседника и пренебрежительно сплюнул. И без того угрюмое лицо неожиданно перекосилось от злобы.

- Шёл бы ты отсюда, парень! - процедил он. - Кто ты такой вообще? Какого лешего задаёшь ненужные вопросы.

- Эй-эй! Не кипятись! - Макс с подозрением уставился на лопату в руках мужика. - Это простой человеческий интерес. Скажем так — я собираю инфу про всяких уродов...

- Вали отсюда! - зарычал Аким. - У меня с водяными выродками мир, и я не хочу, чтобы из-за какого-нибудь тупого хантера, которому пришла в башку мысль пострелять в нечисть, они однажды пришли за мной.

- У тебя с ними мир? - усмехнулся Воробьёв. - Да ты чуть своего волкодава на них не спустил. Железяками вон гремел! Вопил как сумасшедший!

- Я не причиняю вреда им, они мне! - чуть поостыв, пояснил горбун. - А шум они понимают по своему. Как мой алабай команды, когда я хочу, чтобы он скрылся с глаз долой!

3

Куда идти Макс знал хорошо. На северо-западе бурой громадой возвышался заводской корпус, который судя по карте Связного и прозвал бродячий люд «Мёртвым углом». Высоченные кирпичные трубы, обросшие мхами стены цехов, мутные витражи и крыши покрытые ржавым железом, — всё это нагромождение промышленной архитектуры будоражило не меньше, чем таинственные туннели. С севера к заводу подходила железная дорога, на которой всё ещё стоял вросший в бурьян грузовой состав с металлопрокатом. Вела туда и некогда асфальтированная дорога.

Пересекаться со сталкерами Максу ещё не доводилось. Он много чего слышал про этих ребят, видел их в забегаловках, а вот общаться не общался. Его разбирало чисто профессиональное любопытство, которое заставило забыть и про голод и про жажду. С каким-то животным нетерпением он ожидал первой встречи, предвкушая необычное общение. Впрочем, готовился он и к худшему. Вполне могло получится, что старатели под улюлюканье и ругань выпрут его со своей территории, а чтобы он начисто забыл дорогу, как следует накостыляют. Задуматься было о чём. Ведь его туда не приглашали.

Он прошагал полкилометра и уткнулся в забор из колючей проволоки. Рассекая дорогу колючка тянулась на сотни метров, терялась в густых зарослях кустарника, в оврагах и заросших камышом низинах. Но препятствием этот ветхий забор конечно же не был. Макс быстро отыскал проход, который прикрывали несколько витков натянутой на кроватную раму проволоки. Макс аккуратно отодвинул эту самодельную калитку в сторону и, пригнувшись, проскользнул на другую сторону. Закрывать проход он не стал на случай если придётся торопливо ретироваться. Поправил ремень автомата, рюкзак. Со стороны территория показалось безлюдной. Ни единого звука, который бы говорил о присутствии хотя бы одной живой души, и именно это больше всего настораживало. Метрах в двадцати от колючки находился КПП с шлагбаумом и проходной с турникетами. Вдали виднелся ржавый самосвал, рядышком завалившийся на бок бульдозер.

Он медленно подошёл к КПП, пригнулся и стараясь не зацепиться рюкзаком за ржавую табличку пролез под шлагбаумом.

- Грабли подними! - тут же донёсся голос. - И забудь про пушку, иначе влеплю свинца в хребет.

Воробьёв смущённо улыбнулся и осторожно, дабы не провоцировать резкими движениями противника, выпрямился.

- Ну ладно, ты меня провёл, - подняв руки, проговорил он. - Повернуться-то можно?

- Поворачивайся! Только не шали!

Смертельной угрозы в голосе Макс не услышал, вряд ли человек прятавшийся за будкой охранника собирался стрелять, но то что этот тип выполнял роль цепного пса было очевидно. Журналист медленно повернулся и уставился на невысокого крепыша, который держал его на мушке автомата.

Типаж у него был непритязательный: молодой, угрюмый, конопатый. Одет в старенький камуфляж. На голове бейсболка. Слишком небрежный: грязные ботинки, замызганные штаны. Из кармана куртки торчал разорванный кулёк с картофельными чипсами, половина которых уже валялась на земле. Болван так торопился, что даже не удосужился засунуть кулёк поглубже.

- Ну и что? Так и будем стоять, как два придурка? - поинтересовался Макс. - У меня уже руки начинают затекать.

- Кто такой? - спросил крепыш.

- Разве это так важно? - хмыкнул Макс. - Куда важнее выяснить, зачем я сюда припёрся.

- Давай, не умничай! - с напускным возмущением бросил паренёк. - А то не посмотрю, что в руках нет оружия. Спущу курок и до свиданье! Нечего лезть куда не звали.

- Ладно не горячись! Зовут Максом! А для друзей и знакомых просто Журналист.

- Журналист? Слыхал я про одного, - на физиономии конопатого заиграла улыбка. - Будто бы в Радонске он с какими-то мутантами схлестнулся и вытащил из норы Гришку Тритона. Тот попал в ловушку и уроды хотели его сожрать...

Воробьёв улыбнулся и покачал головой.

- Это был не Радонск, а Красные Бережки. И не какие-то мутанты, а "ведьмы", - поправил он. - Телепаты, которые воздействуют на сознание и потом выгрызают мозг. Если конечно он есть.

- Неужели тот самый Журналист?! - крепыш опустил автомат и сделал пару шагов к собеседнику. - Если так, то уважуха тебе за подвиг. Я Митька Движок! Раньше тоже хантером хотел стать, а теперь вот со сталкерами...

- Ну так и веди к своим! - сказал Макс. - К вам как раз и шёл!

- Чего это ты к нам шёл? - Митька попятился и резко вскинул автомат. - Ишь! Ходок нашёлся! Кто знает! Может и не Журналист ты вовсе. Шпион какой-нибудь, которого заслали бандосы. А может отморозок с поехавшей крышей, слыхали про таких, вон их сколько сейчас бродит по Зоне. А ну давай... подними грабли повыше!

- Да постой ты! Говорю тебе я свой, - Макс выдавил улыбку, но во второй раз эта демонстрация доброжелательства не прошла. Конопатый выпятил нижнюю челюсть и злобно сверкнул глазами.

- Так просто к нам никто не попадёт, - процедил он. - Да и не ходят к нам бродяги. Сейчас к Симону отведу, пусть он с тобой и разбирается.

4

Ситуация в которой оказался Макс была до комичного глупой. Но именно из-за такой глупости он мог лишиться жизни. Что он знал про Симона? Ничего! Судя по тому, что Митька на него сослался, этот тип обладал значительным влиянием. И если вдруг Симону взбредёт в голову, что незваный гость никакого доверия не вызывает его запросто могут пустить в расход.

- Справился значит! В плен взял! - с напускным презрением проговорил Макс. - А если б автомата в руках не оказалось?

- Что я дурак без пушки таскаться, - огрызнулся конопатый. - Зверьё здесь встречается лютое. С болот забредает, из леса приходит. Прижмут к стене — палкой не отобьёшься. Крысы тут знаешь какие злющие!

- Ну-ну! И много крысят настрелял?

- Ты давай не провоцируй! Сколько надо столько и настрелял.

Макс усмехнулся и, подыгрывая салаге, смиренно зашагал по асфальту дороги.

«Дуралей неразумный! Думает, мутанты это простые зверушки, - подумал Макс. - Да что ты знаешь про мутантов, болван? Небось только дохлых и видел».

Он мог бы отобрать у парнишки автомат в два счёта. Отвлечь его внимание или просто дождаться подходящего момента, да только не хотелось ему калечить этого оболтуса из-за своего уязвлённого самолюбия.

За спиной захрустело. Воробьёв оглянулся и, заметив как Митька хомячит чипсы, рассмеялся.

- За пределами базы, ты тоже вот так соблюдаешь конспирацию? - поинтересовался он.

- А что такого? - уплетая чипсы, воскликнул Митька. - Голод не тётка, как говорится. А до обеда ещё далеко...

- Хлеборезка уж больно громко работает. Потом ещё запашок. Даже для обычного человека подсказка, а для мутанта с собачьим нюхом, твой перекус, что приглашение к трапезе.

Конопатый перестал жевать и спрятал кулёк в карман.

- Откуда сам-то? - спросил он через пару секунд. - После большого передела, что устроили анархисты, сюда народ почти не приходит. По одному по два в неделю, да и то транзитом, чтобы окольными путями по болотным тропам поближе к Сердцу зоны пробраться. Ты тоже из таких?

- Нет! В пекло пока не собираюсь! - отозвался Макс. - У меня свой интерес к сталкерской работе. Всегда хотел поглядеть на то как из аномалий артефакты тягают, вот случай и подвернулся.

- А промышляешь чем?

- Сам-то как думаешь? - хмыкнул Воробьёв. - Ну раз с Гришкой Тритоном мутантов бил?..

Конопатый смутился и покраснел.

Впереди возвышался оранжевый от ржавчины ангар, за ним цеха и огроменная кирпичная труба. Они завернули за ангар и двинулись к купе деревьев, за которыми поблескивал рукотворный водоём.

- И как за хантерскую работу платят? - выдержав паузу, спросил Митька.

- Это как повезёт, - отозвался Макс. - Кому пачку банкнот, а кому брезентовый мешок от мортусов. Никогда не знаешь, чем закончится очередной рейд.

5

До слуха донеслись голоса. Что-то обсуждали, смеялись. Митька перестал задавать дурацкие вопросы, приосанился и посуровел. Теперь свой автомат он держал на вытянутых руках, с какой-то показной торжественностью как будто и в самом деле взял в плен недруга.

Вот и человеческие фигуры показались. Трое мужиков стояли на берегу пруда, причём один из них согбенный старик, громко и упорно что-то доказывал.

- Эй! Симон! Погляди кого привёл! - крикнул Митька. - От Акима шёл, вражина!

- Ну-ну! Полегче! - процедил Макс. - Какой я тебе вражина?

И вдруг Воробьёв понял, кого напоминает ему старик. Всклокоченная борода, дурацкий драный плащ, чумазая физиономия, а чуть в сторонке скособочившаяся на одну сторону четырёхколёсная телега с чувалами в кузове.

Узнал его и Лукич.

- Едрить меня за ногу! - закричал старикан. - Это ж мой утопленник. Светка! Погляди! Тот самый паренёк, которого я из болота выудил!

Из-за чувалов высунулась крошечная бабулька в очках. Она слегка кивнула, добродушно улыбнулась и тут же скрылась за мешками с поклажей.

Макс подошёл к мужикам, и с интересом посмотрел на коренастого крепко сбитого парня в камуфляже. Он ни на на минуту не сомневался, что именно это и был Симон, на которого в данную минуту были устремлены все глаза. Голова подёрнута сединой, обветренное загорелое лицо, хитрый прищур и скептическая улыбка. Мужик явно был тёртым калачом и повидал в жизни не мало всяких прохиндеев. Как на прохиндея посматривал он и на Макса.

- Симон! - протягивая руку, сказал сталкер. - Не часто к нам заходят бродяги. Всё стороной чешут, чтоб глаза не мозолить.

- Макс! - представился Воробьёв. - Не сталкер, и становится не хочу...

Чуть в сторонке стоял ещё один тип: внимательные глаза, тонкие губы, поджарый как гончая. Очевидно, он был помощником Симона, но держался всегда в тени.

- Говорит, что он Журналист! - влез Митька. - Может брешет? Знаем таких, наверняка примазаться к чужой славе хочет.

- Мне чужая слава не нужна! - огрызнулся Макс. - Своей хватает.

- Про Журналиста слышал, - отозвался Симон. - Если ты тот за кого себя выдаёшь, то рад познакомиться. А что там была за история с Гришкой Тритоном?

- Проверяешь? - улыбнулся Макс. - Да ничего хорошего не было. Спустились за своими в подземку, а там гнездо «ведьм» вот и попал Гришка под раздачу. Ему первому телепаты стали интеллект прессовать, и если б не телефон...

Воробьёв выдержал паузу и улыбнулся.

- Далила попросила передать тебе привет!

Как только Симон услышал про Далилу, от его подозрительности не осталось и следа. Судя по всему с этой дамочкой он был хорошо знаком, и это не могло не радовать.

- Да свой он, свой! - добавил и Лукич. - Мировой парень! Верь мне! Я то уж хорошо разбираюсь в людях.

- Я и не сомневаюсь! - пожал плечами Симон. - Ладно Журналист! Не знаю зачем ты к нам пожаловал, но раз такой легендарный пойдём в лагерь. Потолкуем, расскажешь чего тебе от нас надо.

Лидер сталкеров кивком отослал Митьку на блокпост, своему товарищу, который всё это время помалкивал, показал на тележку Лукича. Понимали его с полуслова, и Макс как-то неосознанно, практически сразу, проникся к этому человеку особым уважением.

- Пойдём! - позвал Симон. - У нас тут коммуна. Всё по простому. Но нарушение правил карается безжалостно.