Биография нечисти 2

Глава 39

1

Вездеход лязгнул траками и замер. Первыми из кузова выбрались сумеречники. Не обращая внимания на пассажиров, они сразу же принялись вытаскивать коробки и канистры. Но бойцы Досева ждать не хотели и посыпались из кузова как переспелые яблоки с дерева.

Макс спрыгнул на землю последним. Осмотрелся. Ни одного живого дерева в радиусе сотни метров. Повсюду кучи ржавого железа и сложенные в штабеля шпалы, которые, судя по кучам опилок возле них, использовались сектантами вместо дров. Впереди громада ангара, за которым возвышались поросшие ёлками и кустарником холмы.

- Меня всю дорогу подмывало спросить почему у них зеленые хари! - сказал Димон. - Может болезнь какая, а мы с ними в одном фургоне воздухом дышали?..

Макс покосился на приятеля и предупреждающе покачал головой.

- Не стоит задавать им подобные вопросы, - сказал он. - С этими ребятами шутки плохи!

Димон пожал плечами и кивнул на огромное здание депо.

- Надеюсь, нас не перещёлкают как уток из той коробки. Ощущение будто кто-то на меня пялится!

- Успокойся! Убивать не станут, пока не выяснят, зачем мы сюда притащились. У них свой интерес!

Гнус оставил свой драгоценный груз на попечение помощников и жестом поманил за собой Макса. По какой-то причине именно его он воспринимал как главного в команде. Но такой статус Воробьёву вовсе не льстил. Было во всём этом что-то фальшивое, да и в целом сумеречник вёл себя как скрывающий свои намерения лицемер. То что он распознал в Воробьёве начинающего телепата настораживало сильнее всего — это говорило о его нестандартных способностях. Уж если Гнус был так опасен, что ж тогда говорить о его приятелях.

К зданию депо вели несколько железнодорожных линий заросших бурьяном. Рельсы уходили под широкие ворота и терялись в холодной темноте здания. Метрах в ста от депо всё ещё стоял заросший грязью зелёный тепловоз.

Макс прошёл мимо него и краем глаза заметил часового, который таился в кабине тягача. Можно было не сомневаться, что охранник, несмотря на бредущего впереди Гнуса, держал его на мушке.

Досев и остальные члены группы шли позади, сохраняя определённую дистанцию. Один раз Воробьёв оглянулся и по каменному лицу командира понял насколько тот напряжён. Ситуация и в самом деле была не простой. Очевидно, что наёмники привыкли действовать иначе и предпочитали надёжно контролировать тылы, сейчас же они абсолютно ничего не контролировало и были лёгкой мишенью.

Подошли к воротам. Гнус несколько раз стукнул кулаком по облезлому железу и оглянулся на Макса. Не сказал ни слова, только оскалил чёрные зубы в кривой улыбке.

Через пару секунд за воротами загромыхали тяжёлые затворы. Гигантская створка медленно поползла в сторону, но вскоре остановилась, оставив промежуток, в который мог пройти лишь один человек. В проходе мелькнула худое и зелёное рыло сумеречника, после чего Гнус стремительно проскользнул внутрь. Тут же забубнили голоса. С кем он там разговаривал и о чём осталось не ясно, но буквально через мгновение он высунулся из ангара и многозначительно махнул рукой.

- Не расслабляться! - послышался приказ Досева. - Оружием не бряцать, никого не провоцировать...

Макс вошёл в депо первым. Поморгал немного, чтобы привыкнуть к царившему внутри полумраку, и двинулся вслед за Гнусом. Огромное пространство подавляло пустотой и запущенностью. Практически ничего не говорило о присутствии людей, только в центре на рельсах стоял закопчённый пассажирский вагон с надписью «Ресторан». В тамбуре горел жёлтый огонёк походного фонаря. И ни одной живой души.

- Послушай, Гнус! - окликнул Воробьёв. - Нам нужен Мизгирь! Куда ты нас привёл? Продолжая шагать в сторону вагона, Сумеречник только рассмеялся.

Воробьёв остановился и на всякий случай стянул автомат с плеча.

- Этот урод начинает меня раздражать, - сказал Димон. - Дать бы ему прикладом по хребту, чтобы проявил хоть немого уважения.

- Мне тоже этот гад не нравится, но бить его по хребту нельзя, без него наш план летит коту под хвост, - отозвался Макс.

Между тем Гнус дошёл до вагона и, остановившись, развернулся к отряду лицом. Стал как вкопанный, склонил голову вперёд, и как показалось Максу, начал что-то шептать. Вскоре в проёме тамбура показалась угловатая фигура какого-то человека. Он медленно спустился по лесенке, благосклонно положил правую руку на голову Гнуса, и выдержав пару секунд, с показной торжественностью пошёл навстречу к гостям. А Гнус как и подобает верному адепту побежал следом, стараясь на ходу облобызать щедрую длань вождя.

Подошёл Досев. Он легонько толкнул Воробьёва плечом и кивнул на фигуру сумеречника.

- Должно быть это и есть Мизгирь, - прошептал он. - Вон как собачонка перед ним пресмыкается. Чуть ли не на четвереньках скачет.

Приближающийся человек смотрел в упор. Но к своему разочарованию ожидаемого всплеска телепатической активности Макс не ощутил. После общения с Гнусом ему почему-то стало казаться, что все сумеречники должны обладать какими-то экстрасенсорными способностями. А тут...

«То ли этот тип хорошо умеет управлять своим даром, то ли его нет совсем, - подумал Воробьёв. - А там чёрт его знает на что способен этот придурок».

Мизгирь остановился в нескольких метрах от Макса и уставился на него не моргающими глазами.

Высокий. Крепко сбитый. Лысая голова была покрыта шрамами, которые складывались в причудливый узор в виде растопырившего лапы паука. Правая сторона лица была обезображена глубокими ожогами, от чего землистая словно оплавившаяся кожа напоминала шкуру аллигатора. У Мизгиря были зелёные пытливые глаза проницательного человека, что резко контрастировало с его статусом вожака отверженных. Ещё Макса поразило то, что сумеречник носил какой-то странный, судя по всему сшитый доморощенными умельцами костюм из брезента — нелепой смеси защитного комбеза и рабочей робы. Насколько в такой дерюге было удобно оставалось только догадываться, но возможно в таком наряде была сугубо практическая нужда.

Мизгирь протянул руку, и Воробьёву пришлось её пожать. Ощущение оказалось неприятным — ладонь сектанта была влажной и холодной. Ему показалось, что он коснулся пресмыкающегося, которое выползло из какой-то тёмной и сырой расщелины. Разве что злобного шипения не услышал.

- Зачем пришли? - спросил Мизгирь. - Мы никого не звали в свою обитель...

- У тебя была договорённость со Связным, - сказал Макс. - Мы хотим продолжить его дело. Взамен обещаем исполнить все обязательства, которые взял на себя его босс.

- А-а-а! Вот значит что! - на губах Мизгиря заиграла хищная улыбка. - Значит всё-таки его дело не кануло в Лету. А я-то уж подумал, что уже не дождусь причитающихся даров.

Мизгирь растянул рот ещё шире, и Воробьёву стало не по себе. Зубы сектанта отливали свинцом, из-за чего он напомнил ворчуна из красного блока.

- Выходит главный ты, - сумеречник внимательно посмотрел на Журналиста. - Связной должен был привезти деньги. Надеюсь, бабки с тобой?

Макс покосился на Досева и нетерпеливо кашлянул.

Тот напрягся, но послушно стянул с плеча рюкзак. Расстегнул молнию и вытащил на свет прозрачный пластиковый пакет набитый пачками банкнот.

- Ничего себе! - протянул Тимоха Колхозник. - Сколько ж там наличности?

- Не твоё дело, - рыкнул Досев. - Смотри лучше в другую сторону от греха подальше.

Слова Досева про мешок с деньгами оказались не простой фигурой речи, и вероятно, про столь ценный груз из бойцов никто не знал. То ли он не хотел лишних разговоров и брожения в умах наёмников, то ли не желал искушать их соблазном экспроприировать этот мешок в свою пользу.

- Здесь два миллиона! - протягивая пакет, сказал командир. - Такой дар тебя устроит?

- Связной обещал только один! - Мизгирь кивнул Гнусу, и тот торопливо забрал подарок. - Мои братья подготовят всё за пару часов. Полагаю, вы в полной мере осознаёте на что пошли, потому что из царства мёртвых пути назад нет.

2

Деньги не вызвали у Мизгиря никаких эмоций. С таким же успехом можно было подарить ему мешок с пивными пробками или рекламными листовками. Не собирался он и пересчитывать банкноты, полностью поручив заботу о деньгах Гнусу, который, несмотря на показную преданность, легко мог дать дёру вместе с мешком.

- Идите за мной! - сказал Мизгирь. - Деньги деньгами, а сначала вы должны получить благословение Шаки.

«Наконец-то он вспомнил про своего босса! - подумал Макс. - Хотелось бы знать, что это за фрукт? Не даром Связной постоянно о нём упоминал, — видать редкостная мразь».

Мизгирь развернулся к наёмникам спиной и решительно зашагал к торцевой стене ангара. Там горела тусклая оранжевая лампа, освещавшая часть обшитой железом стены и огромные створки ворот.

Когда отряд приблизился к воротам, Мизгирь ударил несколько раз колотушкой по железу и чуть попятился. В ту же секунду огромные створки начали расползаться в стороны.

- Пошли-пошли! - позвал Мизгирь. - Бояться пока нечего!

Главарь сектантов вошёл в образовавшийся проём и остановился под тускло мерцавшим светильником.

- Не нравятся мне эти блуждания! - послышался голос Байбака. - Ох не к добру у меня в животе кошки завыли!

Один за другим вошли в огромный цех. Судя по балочному крану навечно застывшему под потолком в нём когда-то ремонтировали локомотивы и вагоны. О том что здесь когда-то была мастерская также напоминали станины из-под станков.

Две железнодорожные ветки здесь делали изгиб и упирались в железобетонную стену, возле которой стоял закопчённый покрытый мазутом паровоз. Его тендер был переделан под пассажирский кубрик, с узкими оконцами-бойницами и мощной крышей из прокатного железа.

Впрочем, внимание привлекал не только этот музейный экспонат. Посередине гигантского цеха, чужеродным конструктивным элементом чернела огромная бетонная чаша, заполненная тёмной маслянистой водой. Вода колебалась, словно что-то непрерывно её гоняло по кругу. Иногда до слуха доносились тихие всплески.

В цеху было холодно. Из каких-то потаённых недр постоянно задувал промозглый пропитанный сыростью воздух. Но ещё крепче напрягала вонь, витавшая в этом месте. Пахло тиной и гнильём, словно со дна мутной реки кто-то зачерпнул ковш ила со дна и поднял его на поверхность.

- Что это чёрт возьми за место? - спросил Досев.

- Великое Преддверие! - тут же откликнулся Мизгирь. - Наше святилище! Здесь каждый сумеречник получает благословение от Шаки! Без него никто не имеет права выйти за пределы убежища. А для вас это ещё и дорога... туда...

Главарь сектантов многозначительно указал рукой в сторону паровоза и добавил.

- Здесь находится портал в Царство мёртвых!

Макс приблизился к Мизгирю и посмотрел ему в глаза. На душе стало тревожно. Ему вдруг показалось, что он упустил какую-то очень важную деталь, и сейчас в его голове начинала складываться совсем иная картина. Картина надвигающейся катастрофы.

- Значит, Шака ваш жрец? - спросил Воробьёв.

- О нет! Шака существо из иного мира, а жрец я! Шаке можно только поклоняться, просить о милостях, о том чтобы всех нас оставил страх, когда придёт время сделать шаг навстречу...

Мизгирь засмеялся, и от его смеха Максу стало не по себе. Ошибка, которую не успел в своё время совершить Связной, теперь грозила серьёзными неприятностями самому Журналисту и людям доверившимся авантюрному плану из тетради. Но разворачивать оглобли было уже поздно.

Помещение цеха начало заполнятся адептами культа, они группами заходили в ворота, и неторопливо окружали отряд Досева словно гиены раненную добычу.

- Не хорошо, ох как не хорошо! - прошептал Димон. - Их уже не меньше сотни, а они всё сползаются и сползаются.

Основная масса сумеречников была одета в редкостное тряпьё, которое судя по всему поставлял Хорёк. Учитывая его репутацию можно было не сомневаться, что вся эта одежда была снята с мертвецов. Вооружённые кто чем, угрюмые и молчаливые, они напоминали бездушных истуканов, с минимумом потребностей и фанатичной верой в своего вожака.

- Теперь отдайте оружие! - приказал Мизгирь.

- Какого чёрта?! - крикнул Макс. - Мы же обо всём договорились?

- Договор остался в силе! Я не собираюсь никого обманывать. Только всё должно быть сделано по нашим правилам, и никак иначе.

- Да ты спятил! - вскидывая автомат, зарычал Досев. - Хочешь, чтобы я поднял лапки и подставил своих людей под удар?

Краем глаза Воробьёв заметил как напряглись сектанты, стоявшие ближе всего к отряду. Один щелчок пальцев, и они набросятся на них как свора диких псов. Порубят своими тесаками в капусту, нашпигуют свинцом из дробовиков, а может и голыми руками порвут, — куда там отряду из десяти человек против двух сотен остервеневших от фанатизма выродков.

- Не надо говорить мне, что я чокнутый! Я нормальнее любого из вас, - резко выпалил Мизгирь. - Это вы помешались на деньгах и готовы лезть в преисподнюю, чтобы потом набить карманы бабками... Складывайте оружие, — иначе я расторгну договор.

Ситуация накалялась с каждой секундой, это понимал и Досев, и любой из его бойцов. Хорошо осознавал, чем всё может закончится и Макс. Впрочем профессиональная интуиция журналиста трезвонила о более серьёзной угрозе, которая исходила вовсе не от толпы безмозглых марионеток. Вскоре он стал ощущать робкие, но настойчивые всплески телепатической активности, и источник её был рядышком, буквально в нескольких шагах. Макс не смог бы описать эти настойчивые сигналы словами, однако хорошо чувствовал их животную природу и сквозившую в каждом импульсе жадность изголодавшегося существа.

- Ладно! Мы сложим оружие! - наконец согласился Досев. - Давайте парни! Не будем обострять...

- Правильное решение! - хмыкнул Мизгирь. - Когда находишься на чужой территории качать права не следует. Пушки верну, когда придёт время. Это нужно, чтобы вы не причинили вреда нашему божеству...

Оружие забрали, и кольцо сумеречников стало плотнее. Они стояли так близко, что можно было разглядеть оспины и шрамы на их зелёных безжизненных рожах. Сильнее стал и отвратительный запах, который от них исходил. Этот микс из запаха железа, мазута и тухлятины буквально застревал в горле, вызывая нездоровое брожение в желудке.

- Вот и хорошо! - кивнул Мизгирь. - Теперь пообщаемся с Шакой.

- Ну что гадёныш, доигрался?! - послышался у Макса за спиной голос Железняка. - Надо было всё-таки тебя тогда добить... чтобы уже не поднялся. И ничего бы этого не было. Всей этой...

Воробьёв обернулся и с силой пихнул своего недруга в плечо. Своей бестолковой болтовнёй тот оборвал его связь с телепатом, и это здорово разозлило.

- Заткни пасть, урод! - процедил Воробьёв. - Не лез бы ты ко мне за планшетом сидел бы сейчас в Эдеме и надраивал бы ваксой ботиночки своему недомерку-хозяину.

Эту стычку заметил Мизгирь, и в его рыбьих глазах Воробьёв разглядел чисто человеческое любопытство. Должно быть этот зеленоглазый выродок был не так прост как хотел себя представить, и невзирая на лёгкое помешательство с его интеллектом было всё в порядке. Он умел делать выводы.

- Пошли! - приказал Мизгирь. - Шака готова и хочет говорить.

«Шака готова?!» - от этих слов у Макса перехватило дыхание. Не готов, а готова! Всё это время он не совсем верно представлял расстановку ролей. Не было никакого лидера сумеречников по имени Шака, а была... Думать о том кем на самом деле была Шака не хотелось, и без того было понятно, что ничего хорошего общение с ней не сулило.

Мизгирь медленно зашагал в сторону бетонной чаши, вода в которой начала колыхаться ещё сильнее. Он взял у какого-то прихвостня фонарь и, подняв его над головой, включил свет.

Воробьёв и остальные компаньоны поплелись следом. А окружавшая толпа сумеречников как живая стена не давала отклониться от избранного жрецом маршрута.

Мизгирь остановился в нескольких метрах от бассейна, повернулся к Воробьёву и поманил его пальцем.

- Двигай сюда! - приказал он.

Червь сомнения давно копошился в голове, но пасовать перед сумеречником Воробьёв не хотел. Задавать дурацкие вопросы или упираться, — только тешить звериную натуру этого упыря.

Макс покосился на Димона и заметил что тот сжимает в руке гранату. Как ему удалось её спрятать оставалось лишь догадываться. Но учитывая житейский опыт этого парня он запросто мог заблаговременно припрятать её в рукаве.

«Только этого не хватало, - напрягся Макс. - Ещё швырнёт гранату Мизгирю за шиворот, тогда уж точно его прихвостни на ремешки нас порвут».

Он встретился взглядом с приятелем, еле заметно покачал головой. Затем подошёл к главарю сумеречников и встал рядом.

- Ты тоже ступай сюда! - указав грязным перстом на Железняка, сказал Мизгирь. - Живее! Скоро явится Шака!