Бывший. Ворвусь в твою жизнь

Глава 2. Вновь очарован

— А кольцо? — Адам указывает взглядом на мои руки и вновь всматривается в глаза. — Где кольцо?

Ненавижу. У него все тот же пристальный, прямой взгляд. В прошлом я завороженно смотрела в его карие очи, млела, растекалась лужицей и глупо улыбалась, а сейчас так нельзя.

— Ты тоже кольцо не носил.

— О, — откидывается назад и постукивает пальцами по столешнице, — тревожный звоночек.

— Ты это по личному опыту вещаешь такие истины?

— Конечно.

— Так ты тогда развелся?

Я напрягаю икры, чтобы справиться с волнением. Это вопрос меня преследовал все эти годы. Лгал ли он о разводе?

В глазах Адама пробегает темная тень, и он медлит с ответом.

— Да ты издеваешься, — не могу сдержать в себе короткий и разочарованный смешок. — Вот же…

Обалдеть.

— Развелся, Мила, но не сразу, — наконец отвечает он. — Год назад.

Во рту становится горько, а в легких застряли металлические шарики разочарования.

— Ты ведь ушла тогда, — взгляда не отводит. — Не стала меня слушать, разбила сердце.

— Год назад? — вскидываю бровь и возмущенно повторяю. — Год назад? То есть и тогда ты мне лгал?

— Нет. У меня были свои соображения остановить бракоразводный процесс, и одна из причин — ты.

— Какая прелесть, — делаю глоток кофе, замираю и медленно выдыхаю через нос.

— Хочешь выплеснуть кофе мне в лицо?

— Да. И он уже остыл. Ожогов не будет. И очень жаль.

— Я скучал по тебе.

На мгновение сердце замирает от его проникновенного шепота и легкой улыбки, однако я в следующую секунду понимаю: он лишь провоцирует меня. Я отставляю кружку и вздыхаю. Я тогда сделала правильный выбор. И это меня почему-то очень печалит. Я бы хотела услышать, что Адам все-таки развелся, как и обещал, но он „лживая сволочь„.

— Терять любимую женщину мужчине тяжело, — его голос понижается до глубокой вибрации, — и больно.

— Ты сейчас про жену?

— Про тебя.

Вопреки здравому смыслу и моей обиде ноги тяжелеют, и внизу живота теплеет.

— Прекрати, — морщу нос, чтобы скрыть свою слабость перед Адамом. — Как всегда красиво стелишь, но жестко спать. И делаю ставку на то, что это не ты развелся, а жена тебя кинула, потому что ей осточертело терпеть твоих сладких девочек. Я ее не осуждаю за то, что она так долго тянула, но женщины всегда тянут до последнего в надежде, что муж все осознает и изменится.

— Еще варианты? — вопросительно приподнимает бровь.

— Ну, — тоже откидываюсь назад и копирую расслабленную позу Адама, — ты все еще женат. И у тебя есть дети.

— А у тебя?

— Что у меня?

— Дети есть? — резко поддается в мою сторону и шепчет. — Может, сын или дочь лет четырех?

— Наш головокружительный роман обошелся без залета, — обнажаю зубы в оскале.

Это была еще одна причина глупых девичьих мук. В самый острый момент моих истерик я страдала, что не унесла с собой частичку Адама. Я проливала слезы и фантазировала, каким мог быть наш малыш. У него бы были обязательно глаза Адама и мой носик.

— А мы ведь не предохранялись.

— Пронесло, — жестко отвечаю я.

Цепко и внимательно вглядывается в глаза, недовольно цыкает и, развалившись на стуле, резюмирует:

— Жаль.

— Ты серьезно?

— Да. Я бы хотел от тебя ребенка, — будничным тоном отвечает он.

— И как бы я с ним… — у меня от негодования перехватывает дыхание. — Да я на стипендию жила, Адам. Я в дырявых кроссовках на пары ходила.

— Ты бы справилась, — пожимает плечами.

— А потом бы ты появился такой красивый и крутой папаша?

— Да, — безапелляционно заявляет он и продолжает тихим стальным голосом. — И не было бы у тебя дырявых кроссовок, если бы ты тогда осталась и выслушала меня.

— Тогда бы у меня душа была дырявой. Прости, Адам, но быть любовницей и содержанкой — не мое, — встаю и ножки стула скрипят о плитку на полу.

— Ты бы стала моей женой, — поднимает тяжелый взгляд, — и я бы заставил тебя носить на пальце кольцо. И ты бы уже мне родила двоих детей. Мальчика и девочку. И сейчас была бы беременна третьим.

— Извини, — мило улыбаюсь, — но рожать я буду своему мужу. Спасибо за кофе, за пустую болтовню, — подхватываю сумочку, — но мне пора. И ты все еще тот же нахальный лжец. Я даже очарована твоей наглостью, беспринципностью и самодовольством, но у меня сейчас в приоритете другие качества в людях.

— И я тобой тоже вновь очарован, Мила. Как и тогда, облитый какой-то зеленой жижей.

Избить бы его сумкой с криками, что он испортил мои лучшие годы, но он вряд ли что-то поймет. Горделиво отбрасываю волосы за плечи и цокаю каблуками прочь. Девочка-бариста в уголке у кофе-машины провожает меня любопытным взглядом. Вот она купится на наглость и цинизм Адама, а я пас.

У двери он меня нагоняет и рывком за запястье разворачивает к себе. Я теряю равновесие, молча заваливаюсь назад, удивленно вглядываясь в глаза Адама, который второй рукой подхватывает меня за спину. В голове вспыхивает яркое воспоминание, в котором он учит меня танго в полумраке кухни.

— Номер телефона не оставишь? Старый ты сразу сменила.