Бывший. Ворвусь в твою жизнь

Глава 53. Нет, не мог

— Она иногда выходит к дому, — обещает Адам.

Мы нашли вместо косули ежа. Он пофыркал на испуганного Ваню и убежал в кустики по своим важным ежиным делам.

— Ладно, — вздыхаю я. — Уже темнеет.

И вот, мы сворачиваем к тропинке, и между нами решительно вклинивается Ваня, который берет нас за руки. Мы с Адамом аж останавливаемся.

Ваня переводит взгляд с него на меня, и моська такая довольная, что щемит в груди.

Вот она простая радость — держать родителей за руки.

— Идем? — спрашивает Ваня.

Я поднимаю взгляд на Адама, который тоже немного ошарашен трогательным моментом.

— Идем, конечно, — тихо отвечает он, — ведь время ужина.

— Да, — серьезно отвечает Ваня, — я кушать хочу.

Хочу сохранить в памяти эту тихую прогулку по лесу, потому что в груди нарастает тревога.

А если мы опять все это потеряем? Из-за своей глупости, эгоизма и гордыни? И мне опять будет больно?

— Что ты затихла?

— Мне страшно.

— Я же сказал, что тут нет медведей и волков.

— А если есть, то мы их съедим, — зловеще отзывается Ваня, а затем смеется, когда мы с Адамом вновь переглядываемся. — Я шучу. Мы с ними подружимся, — смотрит на Адама, — ты подружишься.

— А я вот не уверен, что смогу с медведем подружиться.

— Не бойся, мама, — Ваня теперь смотрит на меня чистыми и уверенными глазами. — Папа ведь рядом.

Самое сложное в семье — это кому-то довериться, ведь становишься уязвимым и открытым. Да, Адам рядом. И он не только может показать белочек, но и сделать больно так, как никто этого не сделает.

И когда я вижу у крыльца черную машину и рядом с ней незнакомого тощего мужика в сером костюме, который подчеркивает его высокий рост и нескладную фигуру, тревога достигает своего пика.

Лицо у Адама каменеет.

— А вот и старый волк пожаловал, — тихо отвечает он.

— Кто это?

— Отец Дианы. Валентин.

Напряжение Адама перекидывается и на Ваню, который хмурится. Валентин делает шаг к нам навстречу, и Адам выходит вперед, чтобы закрыть нас.

— Доброго вечера, — говорит Валентин и улыбается.

Только в его улыбке нет приветливости. Она натянутая и походит на оскал.

— Идите в дом, — Адам мельком оборачивается.

— Но…

Прикусываю язык. Не лучшее время спорить. Замечаю взгляд Валентина на Ване, который хмурится в ответ еще сильнее. Мне тоже не нравится этот взгляд. Он оценивающий, холодный и колючий.

— И ты нас не представишь? — интересуется Валентин, когда мы торопливо шагаем мимо.

— Без обид, но я даже в дом тебя не приглашу, — мрачно и сухо отвечает Адам. — Я тебя не ждал.

— Хорошенький мальчишка…

Я от его слов аж подхватываю с покряхтыванием на руки Ваню, бегу по ступеням вверх и влетаю в дом.

— Да я с миром! — лети мне в спину. — Господи… Адам, это ты ей в глаз дал?

— Ужин накрыт, — к нам с Ваней выходит домработница Катерина и мило улыбается.

Раздумываю несколько секунд, спускаю Ваню с руки шепчу ему:

— Иди с тетей Катей.

— Но…

— Я сейчас должна быть с папой, — обхватываю его насупленное личико.

— Ладно.

Катя протягивает руку, и Ваня послушно сжимает ее ладонь. Дожидаюсь, когда они скроются из вида, и медленно выдыхаю.

Это ведь и меня касается?

Если я решила дать шанс Адаму, то должна показать отцу Дианы, что я тут не гостья и что я женщина хозяина этого дома.

И я не девочка, чтобы прятаться. На Ваню глазеть не стоит, а на мой синяк — пожалуйста.

Я решительно выхожу на крыльцо. Адам оглядывается. И в его глазах нет гнева или раздражения, поэтому я на носочках перепрыгиваю через ступени и подхожу к нему, мило улыбнувшись Валентину.

— Сына спрятала? — спрашивает он.

— У сына по расписанию ужин.

Адам приобнимает меня за талию под внимательным взглядом Валентина и привлекает к себе.

— Так тут все серьезно, — вздыхает он.

— Да, — Адам кивает. — Очередной нудный разговор о том, что нам с Дианой стоит попробовать — бессмысленно.

— Если тебе удалось все довести до развода, Адам, — Валентин смотрит на лес, — и остаться со мной в относительно ровных отношениях, то я согласился с тем, что с Дианой ничего не выйдет. Я думал… стерпиться-слюбится… — переводит взгляд на Адама. — Я не знал про ее аборт, Адам. Только сегодня узнал из ее истерики. Почему не сказал?

— Зачем? Это касалось только нас.

У меня руки холодеют от тяжелого взгляда.

— Нет. Это и меня касалось. Это ведь и моя кровь. Все это затевалось не для того, чтобы просто выдать за тебя замуж, а ради детей. Ради внуков.

— Вероятно, она должна была сама выбрать себе мужа, чтобы потом не было аборта, — глухо отвечает Адам.

— Ты хоть знаешь, с кем она сейчас связалась?

— Мне все равно.

Валентин цепко вглядывается в его глаза, выискиваю в них правду, и разочарованно поджимает тонкие губы.

— Уезжай, — Адам качает головой. — Династического брака не вышло. Донеси уже это до своей дочери. Она ведь тоже не хотела за меня замуж, но ты ей не дал выбора. И все эти ее метания лишь из-за того, что она хочет жить своей жизнью и этим самым не оправдывает надежд папули.

— Ты ведь мог…

— Не мог, — чеканить Адам.

Валентин передергивает острыми плечами, распахивает дверцу машины и ныряет в салон:

— Жаль, что у меня нигде не затерялось внука, которого скрывали несколько лет. Или внучки.